Итак, вкратце, cамый коварный трюк Cистемы в следующем:
(a) В целях своей эффективности и безопасности Системе необходимо приводить общество к радикальным и глубоким социальным изменениям, чтобы адаптировать к изменённым условиям, продиктованным технологическим прогрессом.
(b) Фрустрация под условиями, налагаемыми Системой, порождает протестные настроения.
(c) Протестные настроения обыгрываются Системой на службу необходимым ей социальным изменениям; активисты "протестуют" против ненужных и устаревших ценностей, которые больше не нужны Системе, в пользу новых, которые необходимо принять в угоду Системе.
(d) Так, протестные настроения, которые в противном случае могли бы быть опасны для Системы, получают выход, который не только безвреден для неё, но и полезен.
(e) Большая часть общественного недовольства, возникающего вследствие введения социальных изменений, отвлекается от Системы и её институтов и вместо этого направляется на радикалов-вдохновителей социальных изменений.
Конечно, этот трюк не был спланирован лидерами Системы заранее, они не осознают, что вообще его применяют. Его работа подобна следующему:
При принятии решения по любому вопросу редакторы, издатели и владельцы СМИ сознательно или бессознательно должны взвешивать несколько факторов. Учитывать, как отреагируют их читатели или зрители на то, что они опубликуют или ретранслируют по вопросу; как отреагируют их рекламодатели, коллеги в СМИ и другие влиятельные лица; и учесть влияние на безопасность Системы того, что они опубликуют или ретранслируют.
Эти практические соображения обычно перевешивают любые личные чувства, которые они могут иметь по вопросу. Чувства лидеров СМИ, их рекламодателей и других влиятельных лиц разнятся. Они могут быть либеральными или консервативными, религиозными или атеистическими. Единственный общий фактор среди лидеров - их обязательство перед Системой, её безопасностью и властью. Следовательно, в пределах, налагаемых тем, что общественность готова принять, основной фактор, определяющий отношение, ретранслируемое СМИ - относительный консенсус во мнениях лидеров СМИ и других влиятельных людей о том, что хорошо для Системы.
Так, когда редактор или другой лидер СМИ начинает думать, какую позицию занять по отношению к движению или к проблеме, его первая мысль - влияет ли движение на Систему хорошо или плохо. Возможно, он говорит себе, что оно основано на моральных, философских или религиозных соображениях, но мы наблюдаем, что на практике безопасность Системы имеет приоритет над всеми остальными факторами в определении мнений СМИ.
Например, если редактор новостного журнала рассматривает движение ополчения (militia movement), то может лично симпатизировать или не симпатизировать некоторым из их обид и целей, но он также видит, что среди рекламодателей и коллег в СМИ будет строгое согласие, что ополченцы потенциально опасны для Системы и, следовательно, следует их ругать. В этих обстоятельствах он знает, что его журнал лучше займёт отрицательную позицию. Негативное освещение в СМИ - возможно, отчасти причина, почему ополчение затихло.
Когда тот же редактор рассматривает радикальный феминизм, он видит, что некоторые из крайних инициатив могут быть опасны для Системы, но также видит, что феминизм содержит многое, что полезно. Участие женщин в деловом и техническом мире лучше интегрирует их и их семьи в Систему. Их таланты полезны Системе в деловых и технических вопросах. Феминистское внимание к прекращению домашнего насилия и изнасилований также служит работе Системы, так как изнасилование и насилие, как и другие формы насилия, опасны для Системы. Возможно - самое важное - редактор понимает, что мелочность и бессмысленность современных работ и социальная изоляция современной домохозяйки могут привести к серьёзной фрустрации для многих женщин; фрустрации, которая вызовет проблемы для Системы, если женщинам не дадут выплеска через карьеру в деловом и техническом мире.
Даже если этот редактор является условным мачо, который сам чувствует себя более комфортно с женщинами в подчинённом положении, он знает, что феминизм, по крайней мере в относительно умеренной форме, полезен для Системы. Он знает, что его редакционная позиция должна быть сдержанно благосклонна, иначе он столкнётся с недовольством рекламодателей и других влиятельных лиц. Вот почему отношение главных СМИ в целом поддерживает умеренный феминизм, смешанно относится к радикальному и последовательно враждебно только к наиболее крайним феминистским позициям.
Через такой процесс опасные для Системы протестные движения подвергаются негативной пропаганде, в то время как полезные для Системы протестные движения получают от СМИ осторожное поощрение. Подсознательное впитывание медиа-пропаганды диктует будущим протестующим "протестовать" так, чтобы служить интересам Системы.
Университетские интеллектуалы также играют важную роль в обыгрывании трюка Системы. Несмотря на то, что они любят себя считать независимыми мыслителями, интеллектуалы (с учётом индивидуальных исключений) - самая сверхсоциализированная, самая конформистская, самая ручная и домашняя, самая избалованная, зависимая и бесхребетная группа в Америке сегодня. В результате их протестные настроения особенно сильные. Но, поскольку они не способны мыслить независимо, настоящий протест для них невозможен. Следовательно, они становятся жертвами трюка Системы, который позволяет им раздражать людей и наслаждаться иллюзией протеста, не вызывая при этом опасности для основных ценностей Системы.
Поскольку они учителя молодых людей, университетские интеллектуалы находятся в положении помощников Системы в обыгрывании своего трюка с молодыми, чем они и занимаются, направляя бунтарские импульсы молодёжи на стандартные и стереотипные цели: расизм, колониализм, женские проблемы и так далее. Молодые люди, не являющиеся студентами университетов, узнают через СМИ или через личные контакты о вопросах "социальных справедливости", за которые выступают студенты, и подражают им. Так развивается молодёжная культура, в которой существует стереотипный метод протеста, распространяющийся через подражание сверстникам - так же, как причёски, стили одежды и другие элементы распространяются через подражание.
НО ТРЮК НЕ СОВЕРШЕНЕН
Естественно, уловка Системы не работает безупречно. Не все позиции, занятые "активистским" сообществом, согласуются с потребностями Системы. В этой связи некоторые из самых важных трудностей, с которыми сталкивается Система, связаны с конфликтом между двумя различными типами пропаганды, которые Система должна использовать: интеграционной пропагандой и агитационной.[4]
Интеграционная пропаганда - основной механизм социализации в современном обществе. Эта пропаганда разработана для внушения людям мнений, убеждений, ценностей и привычек, которые им необходимы, чтобы быть безопасными и полезными инструментами Системы. Она учит людей постоянно подавлять или скрывать опасные для Системы эмоциональные импульсы. Фокус направлен на долгосрочные мнения и глубоко укоренившиеся ценности широкого применения, а не на отношение к конкретным текущим вопросам.
Агитационная пропаганда играет на чувствах людей, чтобы привести к определённому мнению или поведению в конкретных текущих ситуациях. Вместо того чтобы учить людей подавлять опасные эмоциональные импульсы, она стремится стимулировать определённые эмоции для четко определённых целей с ограничением по времени.
Системе нужно упорядоченное, послушное, взаимозависимое, пассивное население. Прежде всего ей требуется население ненасильственное, поскольку ей нужно, чтобы правительство обладало монополией на физическую силу. По этой причине интеграционная пропаганда должна научить нас ужасаться, бояться и возмущаться насилию, чтобы не было соблазна его использовать, даже когда мы очень злы. (Под "насилием" я подразумеваю физические нападения на людей.) Обобщив, интеграционная пропаганда должна научить нас мягким, пушистым ценностям, превозносящим неагрессию, взаимозависимость и сотрудничество.
С другой стороны, в определённых контекстах самой Системе полезно или необходимо прибегать к жестоким, агрессивным методам для достижения собственных целей. Наиболее очевидный пример - война. Во время войны Система полагается на агитационную пропаганду: чтобы завоевать общественное одобрение военных действий, она играет на чувствах людей, чтобы они испытывали страх и гнев по отношению к своему настоящему или вымышленному врагу.
В этой ситуации возникает конфликт между интеграционной и агитационной пропагандой. Тех людей, у которых были наиболее глубоко закреплены пушистые ценности и отвращение к насилию, нелегко заставить одобрить кровавую военную операцию.
Здесь трюк отчасти даёт сбой. Активисты, которые постоянно "протестовали" в пользу ценностей интеграционной пропаганды, продолжают делать это и во время войны. Они противоречат военным не только потому, что те насильственны, но и потому, что они "расисты", "колониалисты", "имперцы" и т. д., что противоречит мягким, пушистым ценностям, которые пропагандирует интеграционная пропаганда.
Трюк Системы также неудачен касаемо обращения с животными. Неизбежно, многие люди проецируют на животных мягкие ценности и отвращение к насилию. Их приводит в ужас убийство животных для мяса и другие вредные для животных практики, превращение кур в яйцекладок в крошечных клетках, или использование животных в научных экспериментах. До определённой степени возникшее противостояние в отношении животных может быть полезно для Системы: так как вегетарианская диета более эффективна с точки зрения использования ресурсов, чем плотоядная, если она будет широко принята, это поможет снизить нагрузку на ограниченные ресурсы Земли в связи с ростом человеческого населения. Однако настойчивость активистов в отношении прекращения использования животных в научных экспериментах прямо противоречит потребностям Системы, так как в обозримом будущем не предвидится эффективной замены животным в качестве объектов исследования.
Тем не менее тот факт, что трюк Системы иногда не срабатывает, не мешает ему в целом быть замечательным средством для перенаправления протестных настроений в пользу Системы.
Следует признать, что описанный здесь трюк - не единственный фактор, определяющий направление, которое протестные настроения принимают в нашем обществе. Многие люди сегодня чувствуют себя слабыми и беспомощными (по очень веской причине, ведь Система действительно делает нас слабыми и беспомощными), и, следовательно, избыточно идентифицируют себя с жертвами, со слабыми и угнетёнными. Это частично объясняет, почему проблемы виктимности, такие как расизм, сексизм, гомофобия и неоколониализм, стали стандартными активистскими вопросами.
ПРИМЕР
У меня есть учебник по антропологии[5], в котором я заметил несколько хороших примеров того, как университетские интеллектуалы помогают Системе с её трюком, показывая конформизм как критику современного общества. Самый милый из этих примеров находится на страницах 132-136, где автор цитирует "адаптированный" вариант статьи Ронды Кей Уильямсон, интерсекс-человека (т.е. человека, рожденного с физическими характеристиками как мужчины, так и женщины).
Уильямсон утверждает, что американские индейцы не только принимали интерсекс-людей, но и особенно их ценили.[6] Она противопоставляет этот подход европейско-американскому отношению, которое сравнивает с отношением к ней её собственных родителей.
Родители Уильямсон были к ней жестоки. Они относились к ней с презрением из-за её состояния, говорили, что она "проклята и отдана дьяволу", и отводили её в харизматические церкви (charismatic churches), чтобы из неё изгнали "демона" . Ей даже давали салфетки, в которые она должна была "выкашлять демона".
Но очевидно, абсурдно сравнивать это с современным европейско-американским отношением. Оно могло быть близко ему лет 150 назад, но сейчас почти любой американский преподаватель, психолог или представитель церкви ужаснулся бы от такого рода обращением с интерсекс-человеком. СМИ и не думают изображать такое обращение в благоприятном свете. Американцы низшего среднего класса сегодня, возможно, не так терпимы к интерсекс-состоянию, как были индейцы, но мало кто не признает жестокого обращения с Уильямсон.
Очевидно, что родители Уильямсон были девиантными, - религиозными фанатиками, - чьи мнения и убеждения кардинально не совпадали с ценностями Системы. Так, в то время как Уильямсон прикидывается критиком современного европейско-американского общества, она на самом деле атакует только девиантные меньшинства и культурно отставших, ещё не адаптированных к господствующим ценностям современной Америки.
Хэвиленд, автор книги, на странице 12 изображает культурную антропологию как иконоборческую, вызывающую сомнения в устоях современного западного общества. Это настолько противоречит истине, что было бы смешно, если бы не было так грустно. Основное направление современной американской антропологии крайне подвержено ценностям и устоям Системы. Когда современные антропологи притворяются, что вызывают сомнения в ценностях своего общества, они, как правило, сомневаются только в ценностях прошлого - устаревших и мёртвых, которых теперь придерживаются только девиантные и отставшие, не поспевшие за культурными изменениями, требуемыми Системой.
Использование Уильямсон статьи Хэвиленда хорошо это иллюстрирует и представляет общий уклон книги Хэвиленда. Хэвиленд подчёркивает этнографические факты, которые учат его читателей политкорректным урокам, но упускает или вообще игнорирует те, которые политкорректными не являютя. Так, в то время как он цитирует рассказ Уильямсон, чтобы подчеркнуть принятие индейцами интерсекс-людей, он не упоминает, например, что среди многих племен индейцев женщинам, совершившим измену, отрезали нос,[7] в то время как для мужчин-изменщиков такого наказания не было; или что среди племени кроу воин, которого ударил незнакомец, должен был немедленно дать сдачи, иначе понёс бы несмываемый стыд перед своим племенем;[8] также Хэвиленд не обсуждает обыденное применение пыток индейцами восточных Штатов США.[9] Конечно, факты такого рода представляют насилие, мачизм и дискриминацию по половому признаку, поэтому не согласуются с современными ценностями Системы и имеют тенденцию к цензуре как неполиткорректные.
Тем не менее, я не сомневаюсь, что Хэвиленд абсолютно искренен в своей вере, что антропологи вызывают сомнения в устоях западного общества. Возможность самообмана наших университетских интеллектуалов может легко заходить настолько далеко.
В заключение хочу подчеркнуть, что я не предлагаю одобрять отрезание носов за измену или терпеть какое-либо другое насилие над женщинами, и не хотел бы видеть, чтобы кто-либо был презираем или отвергнут из-за своего интерсекс-состояния, или из-за расы, религии, сексуальной ориентации и т. д., и т. д., и т. д. Но в нашем обществе сегодня эти вопросы, в лучшем случае - вопросы реформ. Самый коварный трюк Системы в том, чтобы обратить мощные протестные настроения, которые иначе могли бы принять революционный окрас, в угоду скромным реформам. •
ИСТОЧНИКИ
4. Концепции "интеграционной пропаганды" и "агитационной пропаганды" обсуждаются Жаком Эллюлем в его книге "Propaganda", издательство "Progress", 1974 г. (на русском - "Феномен Пропаганды", изд. Алетейя, 2023 г.)
5. Уильям А. Хэвиланд (William A. Haviland), "Cultural Anthropology", 9-е издание, издательство Harcourt Brace & Company, 1999.
6. Я предполагаю, что это утверждение верно. Оно определённо отражает отношение навахо. См. Гладис А. Рейчард (Gladys A. Reichard), "Navaho Religion: A Study of Symholism", издательство Princeton University Press, 1990, страница 141. Эта книга была авторским произведением 1950 года, задолго до того, как американская антропология стала сильно политизированной, так что я не вижу причин полагать, что информация искажена.
7. Это хорошо известно. См., например, Энджи Дебо (Angie Debo), "Geronimo: the Man, His Time, His Place", издательство University of Oklahoma Press, 1976, страница 225; Томас Б. Марквис (переводчик), "Wooden Leg: A Warrior Who Fought Custer", издательство Bison Books, University of Nebraska Press, 1967, страница 97; Стэнли Вестал (Stanley Vestal), "Sitting BulI, Champion of the Sioux: A Biography", издательство University of Oklahoma Press, 1989, страница 6; "the New Encycl. Brit.", том 13, Макропедия, 15-е издание, 1997 год, статья "American Peoples, Native", страница 380.
8. Осборн Рассел (Osborne Russel), "Journal of a Trapper", издание Bison Books, страница 147.
9. Использование пыток индейцами восточных США хорошо известно. См., например, Кларк Висслер (Clark Wissler), "Indians of the United States", пересмотренное издание, издательство Anchor Books, Random House, New York, 1989, страницы 131, 140, 145, 165, 282; Джозеф Кэмпбелл (Joseph Campbell), "The Power of Myth", издательство Anchor Books, Random House, New York, 1988, страница 135; "the New Encycl. Brit.", том 13, Макропедия, 15-е издание, 1997 год, статья "American Peoples, Native", страница 385; Джеймс Акселл (James Axtell), "The Invasion Within: the Contest of Cultures in Colonial North America", издательство Oxford University Press, 1985 год, информация о странице отсутствует.
Перевод cumslut2002, оригинальное название the System's Neatest Trick