Текст Ирины Никитиной.
Таня.
- Заткнись, заткнись, заткнись, - кричала Таня, не в силах остановиться.
Олег сидел на кровати, раскачивался и выл. Женщина понимала, что криком ничего не добьется, а сделает только хуже, и приступ у сына будет более продолжительный, но справиться с раздражением и злостью не могла.
Таня взвалила на себя тяжкий крест двадцать лет назад и тащила его, постепенно превращаясь в измученную, озлобленную неврастеничку. Когда на первых неделях жизни сына, врачи поставили ему диагноз слабоумие, она категорически отказалась отдать его в специализированный дом-интернат. Но сейчас, по прошествии двадцати лет, терпение ее было на исходе.
Олег.
Мягкая трава под ногами. Воздух пахнет свежестью. Олег поднял голову и улыбнулся, глядя на ярко-красный цветок на прозрачном небе – источник тепла и света этого мира. Здесь он дома. Здесь он мог говорить, чувствовать, думать.
Он медленно шел, не выбирая направления, зная, что, в конце концов, придет в нужное место, где царят безмятежность и умиротворенность.
Впереди показалась небольшая беседка, увитая диким виноградом. За усыпанными гроздями ветвями едва угадывался знакомый силуэт. Фея этого мира ждала его. Олег ускорил шаг, заранее радуясь встрече.
- Здравствуй, - она смотрела на него черными бархатными глазами, сложив губы в неуловимую полуулыбку.
- Я скучал, - он присел рядом, протянув руку к ее ладони.
- Ты можешь остаться здесь навсегда, - она позволила взять себя за руку. – Тебе стоит лишь захотеть.
- Ты же знаешь, у меня пока не получается, - он вздохнул. – Но я уверен, что когда-нибудь смогу. Ведь ты поможешь мне?
Она молчала, а Олег вдруг увидел, что окружающее покрылось рябью, и почувствовал, что возвращается в ненавистную комнату под резкий визг электродрели.
Таня.
Сосед что-то сверлил, визжание дрели над головой выносило мозг. Олег, как обычно, при громких звуках, начал выть – монотонно, на одной ноте. И Таня сорвалась и закричала.
Пока Олег был ребенком, Таня легче переносила все тяготы ухода за слабоумным сыном. Мать-одиночка, родившая его без мужа, она справлялась. У нее оставалась призрачная надежда, что когда-нибудь она увидит в глазах своего ребенка искорку разума. Но тщетно – чудес не бывает.
Олег не разговаривал, не мог самостоятельно есть, не различал съедобное и несъедобное. Он мог часами сидеть или лежать неподвижно, и только громкие звуки вызывали у него бурные чувства – он громко выл, раскачиваясь из стороны в сторону. Тане пришлось избавиться от телевизора, но, к сожалению, это был не единственный источник шума.
Жалость к маленькому больному сыну не давала прорваться раздражению, но когда ему исполнилось шестнадцать, и выглядеть он стал, как молодой мужчина, недовольство все чаще стало выползать наружу.
Иногда, сама погружаясь в пучину безумия, сражаясь с паническими атаками, женщина начинала кричать на сына, тем самым провоцируя его. Он выл, а она кричала еще громче, выплескивая на него обиду за не сложившуюся жизнь.
Когда-то врач сказал ей, что такие дети редко доживают до двадцати лет, и теперь она, с ужасом, думала о том, что ждет избавления.
Олег.
- Ты готов уйти навсегда? – фея взмахнула руками, и серебристые искры закружили в воздухе.
- Ты знаешь, как я хочу этого, - Олег заворожено наблюдал за легкими искорками, окутавшими фигуру девушки.
- Идем, пора найти тебе другой дом, - она поманила его пальчиком.
- А ты?
- Я буду с тобой в любом из миров. Я – это ты.
Вокруг них заклубился туман, и сквозь его серую пелену начали проступать очертания множества миров. Эти реальности, бесконечные и завораживающие, перемещались, позволяя увидеть лишь краешек мира – сиреневые горы и оранжевые реки, бирюзовый океан с летающими над его гладью лиловыми медузами, скалы, на которых спали драконы.
Вот из тумана появилась реальность с цветущими деревьями, прозрачными озерами и стаями птиц в голубом небе.
- Идем? - Олег повернулся к своей фее, своей путеводной звезде, своей душе, указывая на этот мир, такой знакомый и чужой.
Она, молча, кивнула ему, и они шагнули за грань, навстречу вечности.
Таня.
Олег уже несколько часов лежал без движения. Таня подошла к нему и заглянула в его открытые глаза. В них больше не было жизни. Действуя, как автомат, набрала полицию и скорую. Она присела на кровать рядом с сыном, накрыла ладонью его холодную руку и негромко, на одной ноте, завыла.
25.10.2023 г. И. Никитина.
другие рассказы Ирины Никитиной вы найдёте в этой подборке:
