Санкт-Петербург я люблю всякий и всегда. В том смысле, что Питер мне нравится в любое время года, и в любую погоду, и каждым своим районом нравится по-своему и по-особенному. А еще для почти каждого места в Петербурге есть какая-то своя особенная «синоптика», которая особенно «к лицу». Сейчас поясню.
Вот возьмем Летний сад, Фонтанку, и то самое место, где от Фонтанки начинается Мойка, где Пантелеймоновский мост и тут же мост 1-й Инженерный, и еще рядом 1-й Садовый. Да, этот удивительный перекресток хорош всегда, но лично для меня он особенно хорош осенью, где-то примерно в середине октября. Да, в Питере в это время как правило не самая лучшая погода, такая «типично питерская», но вот нравится.
Когда я был маленький, но уже такой подросток – я, как и все подростки, начал слушать много разной музыки. И вот как-то раз понравились мне песни одного назовем его пока условно Исполнителя (я потом напишу, кто это).
Я спросил одного старшего товарища, нет ли еще каких записей. И товарищ принес мне кассету, на которой карандашом было написано «Исполнитель», в наше время обмен музыкой происходил чаще всего именно так.
Я поставил кассету – и как-то сразу понял, что это, похоже, не тот Исполнитель... На самом деле, ничего удивительного: на кассете написано одно, а записано совсем другое – так случалось нередко.
Так и тут: ставишь кассету – а там просто мужик под гитару поёт. Но не Высоцкий.
Но что характерно: первое разочарование от ошибки быстро прошло, потому что многие песни мне понравились. Особенно одна, такая грустная, или, как правильно сказать – очень лирическая. Со словами в припеве «...И каналы тянут руки серые ко мне... И в ладонях их уже не тает белый снег...».
И вот как-то я сразу очень живо это представил в воображении, тем более, что дело было тоже в середине октября. Вот и там, про что поется в песне – там тоже осень, деревья все уже желтые и наполовину облетевшие, и небо такое серое, низкое, тяжелое... А внизу, на земле – каналы с водой, их несколько, и вода в них тоже холодная, и от этого серая...
А потом с неба начинает идти снег, не сильный, но такой печальный, что ли. Настоящий осенний снег. Зимний снег белый, яркий, а вот снег осенний – он другой. А вода в каналах настолько холодная, что... «И в ладонях их уже не тает белый снег...». Ну да. Осенью земля еще все-таки теплая, и снежинки на земле почти сразу тают. А вода – совсем уже холодная. «И каналы тянут руки серые ко мне...». В общем, очень живо это как-то нарисовалось в воображении. Осень, серое небо, серая вода, мосты обязательно, раз уж каналы...
И еще я как-то сразу почувствовал, что песня эта – в чем-то про Питер, тогда еще Ленинград. Вот как-то ощутилось то, что мы называем «типично питерской атмосферой», но в хорошем смысле.
Был у нас дома маленький путеводитель, назывался «Ленинград от А до Я», только я его никогда не открывал раньше. А теперь открыл! Канал Грибоедова, Крюков канал, и даже есть канал, который называется «Лебяжья канавка». Это важно, потому что еще одна песня была «Вальс на Лебяжьей канавке», эта песня тоже очень понравилась, только непонятно было, что за «канавка». А теперь всё стало на свои места, Лебяжья канавка – это тоже канал. Пусть и серая, осенняя, но при этом яркая картинка сложилась в воображении.
Это Александр Розенбаум, если кто вдруг еще не знает, или не догадался. «По снегу летящему с неба...».
А потом у Розенбаума неожиданно вышла пластинка на фирме «Мелодия». Ну, отчасти «неожиданно» – потому что до того Розенбаум считался таким «подпольным автором», неофициальным, но времена изменились. Но главное для меня вот что. На конверте пластинки с обратной стороны – он сам на фотографии, и как раз на Лебяжьей канавке. И выглядит там всё так, как я из песни себе и представлял. Осень, небо, облетевшие, уже почти опустевшие деревья – «И каналы тянут руки серые ко мне... И в ладонях их уже не тает белый снег...».
Замечательная песня. И замечательное место в Питере. Летний сад, Фонтанка, Лебяжья канавка – им очень идет Октябрь. Дежа-вю, мистика, называйте как хотите – но однажды осенью я наяву увидел их именно такими, какими однажды «услышал». Так что теперь – одно из самых любимых мест в Питере, одно из «самых моих». Особенно Осенью... «И каналы тянут руки серые ко мне...».
С песнями Розенбаума вообще очень хорошо гулять по Питеру. «На улице Марата», на Средней рогатке, «Я люблю возвращаться в свой город внезапно под вечер, как молитву читать номера ленинградских машин...». Это сейчас мы уже не помним, а раньше на машинах номера были тоже с тремя буквами, но буквы давались от названия города, то есть, в Ленинграде номера были «лен», «лнд», «леа», ну понимаете. И уж конечно – «Я прошу об одном, вы найдите меня, если с Невским опять повстречаться решите...».
Но это – уже другие истории.
А пока – «Светает. Написан постскриптум...».
Есть места в Питере, которым очень к лицу Осень.
P.S. 14 октября 2023 года в Санкт-Петербурге пройдет концерт Александра Яковлевича, советуем не пропускать!
На страничке «Отель Оболенский Санкт-Петербург» – интересные истории, наблюдения, лирические зарисовки и путевые заметки, и наши собственные, и гостей нашего отеля. О Санкт-Петербурге, об улицах и проспектах, о реках и каналах, о домах и мостах – и, конечно, о самых замечательных людях Питера. «Санкт-Петербургу – с любовью». Ставьте лайк, подписывайтесь – новые интереснейшие истории совсем скоро.
Отель «Оболенский» - для всех, кто приезжает в Петербург. Для кого каждая поездка – это еще и встреча с прекрасным городом и его удивительной историей, увлекательное путешествие по его прошлому и настоящему. Отель «Оболенский»: история в ультрасовременном прочтении.
