Стремление ЕС заполучить как минимум проценты от арестованных активов России было предсказуемым. Как и те «мысли», что вскоре озвучил по этому же вопросу президент Украины Владимир Зеленский. Характерно, что угрозы с его стороны появились именно после угроз Евросоюза.
Понятно, что у Зеленского в стране проблемы, в которых виновата сама украинская власть. А вот какие проблемы возникли у Евросоюза, что он так рвется разделить российский финансовый «пирог». Объяснение, скорее всего, в том, что ЕС под ширмой «передачи» Киеву российских активов стремится пополнить свой бюджет на многие миллиарды евро.
По всей видимости, особенно усердствует Бельгия, где экспроприированы (хранятся в депозитарии) российские активы. Государственный долг этой страны к настоящему времени составляет «рекордные» 96% от ВВП. По нормам Евросоюза порог, за которым все ближе и ближе дефолт, равен 60%.
Бельгия не особенно преуспела в высоких технологиях, ориентируясь на металлургию, химию и текстиль. Импорт преобладает над экспортом, причем импорт самого главного, без чего не может жить бельгийская экономика – разнообразного сырья. Безработица выше среднего уровня по Евросоюзу. Плюс постоянные конфликты между фламандцами и валлонами, да еще и фактор весомого наличия мигрантов из мусульманских стран составляют дополнительную угрозу. Налоги же снижать никто в Брюсселе не собирается, что тормозит развитие частного сектора, дестабилизирует экономику.
Фламандцы составляют в Бельгии 56% населения. Если же посчитать по всему объему активов, принадлежащих фламандцам, то у их бизнеса эта доля еще больше. Таким образом, в Бельгии складывается не вполне нормальная ситуация, ведущая к ее развалу при обострении упомянутых и смежных с ними проблем, в том числе социальных.
Да, с государственным долгом стало за последнее десятилетие немного получше (повторим – 96% от ВВП). В 2010 году он вообще составлял 100% от ВВП. Но страна по-прежнему остается на грани дефолта. Потому очевидно, что она ищет дополнительные источники финансирования, в качестве которых «нашлись» российские активы в бельгийских банках. При этом власти Бельгии, видимо, вряд ли понимают, что хотят сделать: такого масштаба перевод средств на мифическое «восстановление» Украины наверняка приведет к падению общей валюты Евросоюза – по крайней мере, к её частым зигзагам «вниз-вверх». А это навряд ли выгодно ЕС.
Какой может быть ответ со стороны России в данном случае? Заморозить активы западных инвесторов в российских банках? Нет, они уже свои активы давно вывели. Прекратить поставки в ту же Бельгию, занимающуюся весьма серьезно алмазным бизнесом, алмазов из Саха-Якутии? Так бельгийцы в ЮАР, южноафриканских Ботсване, Лесото или Западной Африке будут закупать их в большем объеме, тем более что поставки оттуда вполне возможны, как и ранее, по низким ценам.
Выход видится один: судебные иски в международные инстанции, поскольку планируемое решение Брюсселя нарушает международные законодательные нормы.
Есть еще один юридический нюанс, который объясняет, почему США не перебарщивают - во всяком случае, пока - с поддержкой Брюсселя по этому вопросу. В США, как известно, действует англосаксонское прецедентное право, более жесткое, чем в ЕС. А прецедентов произвольной конфискации иностранных активов из банков в англосаксонском праве не было. И если российская сторона подаст иск в США, то не факт, что результат будет однозначно в пользу Бельгии.
Между тем еще в конце июня с. г. Bloomberg со ссылкой на ЕС сообщил, что в этом блоке не нашли юридических оснований для полной конфискации замороженных активов РФ. Точнее в Евросоюзе «не видят надежного юридического пути, позволяющего конфисковать замороженные российские активы только на том основании, что эти активы находятся под ограничительными мерами ЕС».
В то же время отмечается, что ЕС рассматривает несколько вариантов использования более 200 млрд евро активов Банка России для того, чтобы направить их Украине.
По мнению министра иностранных дел Австрии Александра Шалленберга, в случае если российские активы будут конфискованы, а потом решение будет оспорено в судах и тем более если будет отменено, «это обернется для ЕС дипломатической и экономической катастрофой». В свою очередь, Европейский центральный банк резонно опасается, что использование даже процентов от замороженных активов может подорвать доверие к евро как к мировой валюте. Особенно если ЕС будет действовать в одностороннем порядке без других стран G7. По данным Bloomberg, и в Германии, и во Франции сомневаются в целесообразности такого рода мер, поскольку это снизит финансовую стабильность инвестиционную привлекательность региона ЕС.
Тем временем США совместно «с европейскими партнерами изучают юридические основания для передачи Украине 300 млрд долл. российских активов»: об этом 4 октября заявил госсекретарь США Энтони Блинкен. Но столь «громкое» заявление рассчитано, скорее, на пропагандистский эффект. Ибо речь идет о юридической возможности введения налога на прибыль, полученную от процентов, замороженных в ЕС активов российского Центрального банка, чтобы затем эти средства направить Киеву. Кстати, только за первое полугодие 2023 г. «процентная» прибыль бельгийского депозитария Еuroclear от замороженных там российских активов составила почти 1,75 млрд евро.
Заметим, что было немало прецедентов, когда аналогичная прибыль по замороженным иностранным активам возвращалась странам, чьи активы за рубежом вводили в «заморозку». Например, прибыль по процентам от таких активов Италия более чем на 60% возвратила Албании в начале-середине 80-х; США и Великобритания возвратили Ираку в начале – второй половине 70-х почти всю означенную «процентную» прибыль от замороженных в США и Великобритании иракских активов (бывшего монархического Ирака). Преобладающая часть той же прибыли по замороженным в США и ЕС активам ЮАР, находившейся в 70-80-х под ооновскими санкциями, была возвращена этой стране в начале 90-х. Камбоджа добилась того же в 90-х и позже по прибыли от своих активов («Демократической Кампучии»), замороженных в конце 70-х – начале 80-х в ряде стран Юго-Восточной Азии, Франции, КНР. И минимум на 60% все упомянутые активы были впоследствии разморожены и возвращены странам-законным обладателям.
Причем это в большинстве случаев сопровождалось неоднократными исками тех же стран в профильные международные инстанции, обращениями в ООН. Такую практику борьбы за свои активы, в том числе за их «процентную» прибыль, целесообразно использовать и российской стороне.
Михаил ВИКЕНТЬЕВ
Оригинал статьи размещен здесь