Житель Свердловской области, призванный в армию в рамках частичной мобилизации и находящийся в зоне боевых действий, ведет окопный дневник. Недавно он снова вышел на связь с редакцией. ЕАН продолжает публиковать избранные фрагменты документа, которые он передает агентству, когда у него появляется доступ к мобильной связи. ЕАН в целях безопасности не называет имя и фамилию, а также местоположение бойца ВС РФ, так как он находится недалеко от места, где ВСУ начали контрнаступление.
Летом автор приезжал в отпуск домой и впервые после возвращения на фронт вышел на связь. Пока он был в отпуске, рота, в которой он служит, побывала в тяжелых боях: есть убитые и раненые. Автор считает, что ему просто повезло. Вернувшись, он навестил раненого товарища.
У него осколок в ноге. В госпиталь не везут, осколок не вытаскивают, каждый день чистят рану. Но он на позитиве, почти не хромает. Рассказал, как было дело. Да уж! Повезло нам с отпуском. Похоже, там был полный капец.
24 августа. На Украине День независимости. С утра наступают. В обед передали, что они заняли полосу N. Это рядом. Приказ: быть в готовности.
26 августа. Украинцы будто с цепи сорвались. Обстреливают N с 05:00 и весь день. С двух сторон. Каждые две-три секунды прилет или два: минометы, арта, кассеты. Несколько раз отсиживались в блиндаже. Сослуживец при падении сильно поцарапал руку. Перевязали.
Деревня и поля вокруг горят сразу в нескольких местах. Мобилизованный называет противников по-другому. Так принято на фронте. ЕАН избегает оскорбительных названий, чтобы не разжигать ненависть.
27 августа. Весь день под артобстрелом. Сидим по норам.
28 августа. С утра украинцы пошли в наступление. В какой-то момент показалось, что и нам придется поучаствовать: несколько наших подразделений отступили, выходили прямо мимо нас, тащили раненых. Украинцы дошли до окраины деревни. Но потом стало тише. Видимо, они выполнили задачу дня или просто выдохлись. Наверное, завтра наша очередь.
29 августа. Вечером попали под обстрел машины, на которых везли партию ребят, вернувшихся из отпуска. Три 200-х, несколько 300-х, неизвестно, сколько не могут пока найти, - разбежались по темноте, сейчас их ищут. Потери в батальоне большие - больше, чем за весь год до этого. Просто [нецензурное ругательство].
Украинцы с утра стреляют, как с ума сошли. К нам в погреб только что осколок залетел. Горячий. Звук был, как будто большой жук влетел.
30 августа. ВСУ пытались войти в N на нашем левом фланге. Отбили артой. До стрелкового боя дело не дошло. Зато в обед нас обстреляли свои «Грады». Загорелась трава со всех сторон. Кое-как потушили.
Маразм. Мы по рации орем: "[нецензурное ругательство], вы по своим бьете!!!" Наши огонь прекратили. Зато украинцы, которые, конечно, все прослушивают, начали бить туда же. Два часа били. Не знаю, как не попали: мы же еще умудрялись огонь тушить.
31 августа. Три часа сижу один в погребе, слушаю музыку. Обстрел все не прекращается. Прилеты один за другим то ближе, то дальше. Наверное, уже больше 200 снарядов по нам прилетело. Мне одного хватит. Все думаю: вот сейчас! Нет, опять рядом. Пока не судьба. У нас в роте на сегодня три 200-х. Все погибшие - вскоре после возвращения из отпуска. Лежу и думаю об этом.
По рации передали: "Тревога! Тревога! Груженая!" «Фурия» или «Баба Яга» (БПЛА – ред.). Страшно, [нецензурное ругательство]!
1 сентября. Встал рано, пошел копать блиндаж. Тут привезли воду. Сразу появилась птичка, и началось. Танк лупит прямо по углу полки (лесополоса – ред.), где я был. Хорошо, что уже в рост закопался. Бьет и бьет, все ближе и ближе. И птичка не улетает, висит прямо над головой. Хорошо, что кусты над блиндажом более-менее густые. Очередной снаряд ударил прямо перед входом в блиндаж. Меня всего засыпало, дым повалил. Я следующего прихода дожидаться не стал. Бегом в соседний блиндаж, метрах в 30, в глубь лесополки. Там человек шесть уже сидит. Пронесло на этот раз.
В 11:00 команда: «К бою!» Бежим в окопы. Я залетаю на КНП, а там уже кто-то стоит, смотрит в бинокль. Ору: "Какого [нецензурное ругательство] ты здесь сидишь, [нецензурное ругательство] в свой окоп!" Поворачивается, а это наш замкомбата. Он вызвал ротного. Тот пришел, но спалился. И по нам начал бить танк. Прямо по КНП. Раз 10 выстрелил. Буквально в двух-трех метрах пара прилетов была. Думал: все, нам крышка. Но на этот раз опять не попали. Везет. Полдня потом в ушах звенело. Голова болит.
Ночью после дождя звук распространяется на удивление хорошо. Слышно, как поворачивается башня у украинского танка, который по нам время от времени стреляет.
2 сентября. Опять обстреляли свои «Грады». Вчера ночью увидели в тепляк (тепловизор – ред.) какие-то фигуры в противотанковом рву. Никто ничего не знает. Уже хотели из пулемета поработать. Сегодня в обед довели: десантники выставили там свой НП.
3 сентября. С 07:00 весь день над нами висят птички. Одна улетает, на смену сразу другая. Или две.
Гудит над головой, перемещается туда-сюда, иногда висит на месте. А ты сидишь и ждешь: вот сейчас на тебя сбросит бомбу или сама спикирует. Давит на психику хуже обстрела.
6 сентября. На днях наши сдали N. Приказ: N N не сдавать ни при каких обстоятельствах.
Сегодня находился рядом с корректировщиком. С квадрика и в трубу видно, как украинцы перемещаются в лесополке. Это буквально в 500-800 метрах от НП. Перебегают по три-четыре человека, прячутся в кустах. А мы бьем по ним из минометов и АГСов. Один раз видел, как они вытаскивали раненых. А мы по ним лупим. Такой азарт.
9 сентября. Похоже, нас опять собираются куда-то перебрасывать. Вперед или назад? Вот в чем вопрос.
Сегодня переехали в свой новый блиндаж. Как будто в новую квартиру. Теперь жди перевода на другие позиции. Да. Сегодня ночью батальон перебрасывается в N. Будем перекрывать дорогу, вдоль которой наступают ВСУ.
10 сентября. Ночью, во время марша, попала под обстрел колонна роты. Трое раненых, один тяжелый.
11 сентября. Пятый раз меняем позиции. И первый раз встаем на полностью оборудованные позиции. Такое счастье!
Наши нынешние позиции создавали гражданские строители заранее. Траншеи, частично обшитые досками, бетонные колпаки, перекрытия. Правда, обзора нет. Сами живем в большом автоконтейнере, вкопанном в землю, сверху - бетонные плиты, засыпанные землей, внутри - нары. На второй день после приезда скинулись и купили телевизор. Все программы показывает. Наружу можно вообще не выходить.
До нас тут жили мобилизованные из Москвы. Вот у них снабжение так снабжение! Оставили нам море сухпайков и гуманитарки: конфеты, колбасу, мед, консервы всякие, фисташки, грецкие орехи, чай, кофе и т. д. Живем, короче. До N 7 км.
ЕАН опубликовал уже четыре части записок с Западного фронта. Прочитать их можно здесь, здесь, здесь и здесь.
Автор «Окопного дневника» рассказал о событиях на передовой после мятежа Пригожина
