17 сентября отмечают День работников леса. На страже амурских лесов нередко стоят хрупкие женщины, с одной такой хранительницей тайги мы решили поговорить о том, как тяжела служба и чем притягательна. Мифы лесные, да и не только, развеивала для нас лесничий с 28-летним стажем Ирина Красильникова.
— Ирина, расскажите, пожалуйста, как вы оказались на этом месте, когда и почему? Мне кажется, не у одной меня стереотип, что эта работа мужская и отшельническая.
— На работу меня привёл муж. С мужем познакомилась в 1977 году, когда он приехал по распределению из Горьковской области. В Амурскую область его направили работать, в Сковородино. Мне было тогда 15 лет, я его ждала из армии, потом училась. В 1980 он вернулся из армии, мы поженились и поехали работать в Бейтоновское лесничество, поселок Осежено, на границе. Там прожили 9 лет. В 1985 году я сама поступила на работу в Амурский лесхоз лесником, так как муж работал на должности лесничего и я ему помогала с документами, участвовала в тушении пожаров, ездила на отводы делян. Я влюбилась в эту работу.
— А по образованию вы тоже как-то с лесом связаны?
— Скорее, с документами. В 1980 году я окончила школу ДОСААФ по специальности секретарь-машинистка, делопроизводитель. Делопроизводства в моей работе, кстати, тоже хватает. Мы принимаем заявления на заключение договоров купли-продажи лесных насаждений для собственных нужд населения, потом сами же выдаем эти договоры заявителям после оформления.
— Что это за договоры такие?
— Каждый гражданин, проживающий в доме с печным отоплением, имеет право выписать до 30 кубометров дров для отопления жилых помещений. Это такой своеобразный льготный тариф по закону Амурской области, он предусматривает символическую плату за лес в указанном количестве, около 100 с небольшим рублей. Затем гражданин, заключивший договор купли-продажи, выезжает на деляну, которую мы ему отводим, и на ней занимается заготовкой дров в количестве, которое он указывал в заявлении и которое соответствует договору купли-продажи.
— Неужели на селе все такие правильные и информированные: рубят дрова только по договорам?
— Если человек будет заготавливать древесину без оформления документов, то есть договоров купли-продажи или договоров аренды лесного участка, то это незаконная рубка. При этом до 5000 рублей ущерба лесу – это административное нарушение, а сверх – уже уголовно наказуемое деяние. Конечно, мы постоянно информируем население, всё объясняем. Сколько себя помню, ведётся профилактическая работа: беседы с населением, статьи в СМИ, листовки, выезды на деляны. У нас незаконно никто уже не хочет рубить, боятся. Знают, что я всё равно выкараулю, поймаю, наказание неминуемо за незаконные рубки. Как-то у нас порядок в лесу. Повысилась ответственность граждан. В этом году два случая мы всё-таки выявили незаконной рубки. Но в основном порядочные все стали, понимают, что лес надо беречь.
— А как правильно называется ваша должность?
— Старший государственный инспектор по охране леса (лесничий).
— В народе тоже инспектором зовут ?
— Как меня только ни называют: хозяйка тайги, лесная фея…
— А что еще делает инспектор по охране леса, она же хозяйка тайги, кроме договоров и делян?
— Все, что связано с предотвращением и пресечением нарушений лесного законодательства. Это, как я уже отметила, приём заявлений, выдача договоров на заготовку дров с осени до весны, выезд на деляны местного населения, проверка работы арендаторов лесных участков, патрулирование лесов, выезд на лесные пожары, чтобы определить площадь возгорания, обстоятельства, необходимое количество сил и средств для его ликвидации, а затем передать в региональный штаб или диспетчерские службы эту информацию. Работаю практически без выходных и праздников. Мне могут позвонить в любое время суток, и я всегда отвечаю на звонки.
— Что, даже ночью? А что могут вам поручить в ночное время?
— Могут позвонить и сообщить о правонарушении, тогда приходится сразу выезжать, даже ночью. Один раз был вызов в 20 минут двенадцатого ночи, сообщили, что незаконно разрабатывают карьер. Я сразу позвонила в полицию, мы с сотрудником ГИБДД поехали, поймали правонарушителя. Настоящая погоня получилась, как в кино. Он догонял мастера участка на автомобиле, а я на дороге стояла, не давала фурам груженым уехать с места преступления. Думала, раздавят. Ну ничего, справились. Кстати, это далеко не единственный случай, когда приходится выступать в роли оперативника. При необходимости, чтобы выявить нарушителя лесного законодательства, нам приходится сидеть в засаде, если убегают, то догонять. Хорошо, я раньше спортом занималась.
— А с чем еще к вам могут обратиться?
— Обращаются за консультацией по лесным вопросам – разъясняю правила пожарной безопасности, правила заготовки древесины, санитарной безопасности. Никогда никому не отказываю в помощи. Еще проводим рейды совместно с сотрудниками полиции, ФСБ, прокуратуры. С сотрудниками ФСБ даже в авиарейды на вертолете летаем по территории ГКУ АО «Урушинское лесничество».
— Часто летать приходится?
— В этом году на вертолете совершали облёт Сковородинского района три раза. Сейчас у нас ещё запланирован один облёт в конце года.
— Экстрима хватает. Вам не страшно на такой работе, она на женскую как-то совсем не похожа: пожары, засады, погони, рейды.
— Для меня в моей работе ничего нет сложного. На работе я не женщина, а сотрудник. Работа для меня всё.
— А у современного лесника есть офис, просто на ум только сторожка приходит?
— Конечно! И офис, и компьютеры. Контора лесничества у нас находится в Сковородино. Обслуживаю я несколько населенных пунктов. На территории Сковородинского участкового лесничества город Сковородино, поселок Невер, поселок Лесной. Еще у нас есть Джалиндинское участковое лесничество. Там тоже несколько населенных пунктов.
— Ну а все-таки эта работа для одиночек, есть в ней что-то отшельническое? Или всё же вы всегда с кем-то в паре, в коллективе?
— На работе я не одна. Сейчас мы работаем вместе с невесткой, Красильниковой Юлией, женой моего младшего сына. Она тоже старший государственный инспектор. Мы с ней неразлучная парочка. Один в поле не воин. Да и в рейды выходим совместно с сотрудниками других ведомств. Плюс это всё-таки работа с людьми, то же общение. Неравнодушные граждане помогают в работе по выявлению нарушителей лесного законодательства, сообщают о возгораниях в лесу.
— Ого! С невесткой? А если не секрет, она сначала невесткой стала или вы коллегу сыну сосватали?
— Сначала Юля была невесткой, а потом стала коллегой. Первое время она просто Александру Петровичу, моему супругу, помогала, оформляла акты лесных пожаров. У нас дома стоял компьютер, она на нём документы оформляла. А потом я ей предложила устроиться работать лесничим, невестка согласилась и вот с тех пор работает. К слову, работа ей очень нравится.
— Прямо династия намечается!
— Думаю, перспектива есть. Внук Терентий, ему семь лет, сказал: «Я буду лесником, как мама и бабушка».
— А вы сказали, жена младшего сына, значит, у вас он не один? Чем занимаются дети, какие профессии выбрали?
— У меня три сына. Два сына работают в ДРСК, а средний сын у нефтяников. Жена среднего сына – сотрудник полиции, раньше с ней тоже постоянно в рейды ездили, выявляли нарушителей лесного законодательства. Надежда – майор полиции. А еще у меня три внука.
— С такой бабушкой не заскучаешь! Наверняка много интересных историй на работе приключается? С животными в тайге встречались?
— Была встреча с медведем на пожаре. В 10 метрах от меня медведь встал на задние лапы во весь рост, огромный, с блестящей шерстью. Первой мыслью было заснять его на телефон, но здравый смысл победил, и я быстренько с ранцевым огнетушителем (хорошо, не успела набрать воды) побежала в сторону пожара.
— Неужели не страшно?! Как вы после этого случая работаете ещё?
— На второй день снова тушили пожар в этом же месте. Страшно или не страшно, но работа есть работа, причем любимая, и делаю я ее на отлично.
— В этом мы уж точно не сомневаемся! А что же так тянет на эту работу, большие зарплаты?
— Зарплата у нас маленькая, никогда в лесном хозяйстве не было больших зарплат, работаем не за деньги, патриоты своего дела.
— Вы говорите, погони – засады – медведи, а оружие-то у вас есть на всякий случай? Огневая подготовка?
— Оружия при себе мы не имеем, огневой подготовки тоже нет. На пожары с ранцевым огнетушителем выезжаем, вот и всё орудие.
— А соблазны? У всех проверяющих же есть шанс получить недвусмысленное предложение. Или у лесников без коррупции?
— Мне за бесплатный лес что только ни предлагали, ну кроме самолета. А я всегда говорила: «Честь имею».
— Действительно, патриот! С праздником вас и вашу семью. Искренне желаем, чтобы работа и впредь только радовала.
