(к визиту северокорейского лидера в Россию - моя старая статья про наш вклад в строительство КНДР)
Вклад советских корейцев в строительство КНДР сегодня практически забыт.
Нет, конечно, советские корейцы появлялись на исторической родине и раньше, подготовленные агенты-нелегалы забрасывались туда начиная с 20-х годов и по 1945 год. В 1940 г. школа военной разведки, размещавшаяся под Москвой, даже организовала специальные годичные курсы для подготовки разведчиков из среды советских корейцев, и выпускники школы нелегально работали в Корее и Манчжурии.
Но самое интересное началось после капитуляции Японии, когда в Корею поехали неподготовленные советские корейцы гражданских специальностей.
Вот как это случилось.
Когда советские войска заняли Корею, возникла большая проблема – офицеры Красной армии просто не могли общаться с местным населением. Дело в том, что наши части, отправленные на войну с Японией, были укомплектованы переводчиками с японского языка (одним из них, например, был Аркадий Стругацкий). Но корейцы просто не знали японского, и наладить даже простейшее общение с местным населением было невозможно. Самая большая проблема была в том, что и взять переводчиков было неоткуда – их в СССР в то время просто не готовили.
И тут кто-то вспомнил про советских корейцев, которых всего 6 лет назад выселили с Дальнего Востока в Казахстан и Узбекистан (это был первый сталинский опыт переселения народов).
В общем, вскоре в среднеазиатские военкоматы пришла разнарядка – желающих идти добровольцами комсомольцев корейской национальности и не забывших родной язык молодых коммунистов призывать в армию и отправлять переводчиками в Северную Корею.
И вот здесь случилась неожиданная вещь – в Корее недавние спецпереселенцы, ставшие переводчиками, принялись делать стремительную карьеру.
Дело в том, что корейцы были покоренным народом, развитию которого японцы всячески препятствовали. Там не то что люди с высшим образованием – просто умеющие читать и писать были наперечет. Американцы в своей зоне, кстати, столкнулись с той же проблемой, поэтому значительную часть руководства Южной Кореи поначалу составляли американцы корейского происхождения в главе с профессором Вашингтонского университета Ли Сын Маном.
В общем, Ким Ир Сену для строительства нового социалистического государства просто позарез требовались грамотные люди. А тут такой подарок от советских друзей. Поэтому какого-нибудь бывшего директора школы из Намангана или агронома из Ургеча, призванных в качестве переводчиков, местные коммунисты очень быстро ставили в свои ряды. Советские товарищи, естественно, не только не препятствовали, но и способствовали этому процессу.
Стоит ли удивляться, что вскоре властная верхушка Северной Кореи состояла из четырех группировок - «партизанская» (Ким Ир Сен и его сподвижники по партизанской борьбе в Маньчжурии), «внутренняя» (собственно, северные корейцы), "китайская" (Председатель Мао тоже отправил на помощь соседям немало представителей своей корейской диаспоры) и «советская».
Я расскажу о нескольких успешных "переводчиках".
Это товарищ Хо Га И, больше привыкший отзываться на имя Алексей Иванович Хегай.
Обрусевший кореец, предки которого перебрались в Россию еще в 19 веке. Обрусевший настолько, что у него даже не было корейского имени, и сочиненное для Кореи «Хо Га И» — это просто переделанная на корейский манер фамилия.
Сильный мужик, трижды начинавший с нуля.
Родился в Хабаровске, рано осиротел, с малолетства работал на всяких подсобных работах, но выучился грамоте и сделал успешную карьеру. Дорос до должности секретаря Дальневосточного крайкома комсомола, но попал под сталинские чистки. Уцелел чудом, даже срока не получил – спасла высылка корейцев в Среднюю Азию. Но исключить из партии и снять со всех должностей успели.
В Узбекистане все начал заново, работал кладовщиком на пункте приема фруктов и овощей у населения, но вскоре опять пошел вверх, был восстановлен в партии и через два года был уже вторым секретарем райкома.
Когда был объявлен набор переводчиков, записался одним из первых, и, несмотря на довольно-таки неважное знание корейского и довольно высокую должность (а, может, и благодаря ей), был отправлен в распоряжение штаба 25-й армии в Пхеньяне. В Корее опять начал все заново, но на сей раз карьера была самой впечатляющей – уже в 1949 году он занял пост первого секретаря ЦК партии и стал вторым человеком в стране. Занимался, большей частью, партийным строительством, и по сути, именно Хегай создал компартию КНДР.
Как писал один из лучших наших кореистов Андрей Ланьков: "Надо отметить, что из всех четырех основных фракций Коммунистической партии, участвовавших в создании северокорейского государства – партизанской, советской, китайской и внутренней – только советская фракция обладала опытом и знаниями, необходимыми для налаживания деятельности государственного аппарата и создания массовой правящей партии. В свою очередь, среди советских корейцев наибольшим опытом в этой области обладал именно Хо Га И. Поэтому нет ничего удивительного в том, что он сыграл решающую роль в создании партийных организаций в Северной Корее".
Стремительность взлета Хо Га И, судя по всему, сильна напугала Ким Ир Сена, и между №1 и №2 произошел серьезный конфликт.
Вскоре 45-летний «товарищ Хо» был найден застреленным в своем доме, по официальной версии — покончил жизнь самоубийством , но многие подозревали, что его убили по приказу Ким Ир Сена, который видел в Хегае опасного конкурента.
На другой фотографии – товарищ Нам Иль (справа, слева – Ким Ир Сен).
Имя при рождении, как пишут в Википедии - Яков Петрович Нам. Родился, естественно, на Дальнем Востоке России. На момент подачи заявления в переводчики демобилизованный советский офицер проживал в Средней Азии и преподавал математику в Самаркандском педагогическом институте.
В Корее предсказуемо сначала продвигался по линии министерства образования, но с началом Корейской войны был переведен в армию, так как оказался одним из немногих корейских руководителей, имевших военное образование и реальный боевой опыт.
Дело в том, что Яков Петрович, в отличие от других корейцев, успел повоевать в Великую Отечественную. Он закончил Смоленское военное училище, участвовал в Сталинградской битве, освобождал Варшаву. После войны был демобилизован, тогда-то молодой офицер-орденоносец и устроился работать в провинциальный вуз.
А в Корее товарищ Нам сделал стремительную военную карьеру и вскоре возглавил Генеральный штаб страны. Именно этот бывший советский провинциальный «препод» и подписал со стороны КНДР в Пханмунчжоне соглашение о прекращении огня. То самое перемирие, которое и стало окончанием братоубийственной Корейской войны. Вот он в джипе - уезжает после подписания.
Вскоре после окончания войны у советских корейцев начались сложные времена.
Их двойственный статус напрягал не только руководство, но и простых корейцев - почему нашей страной руководят граждане иностранных государств?
Масла в огонь подлила и история с Ли Сан Чо, китайским корейцем, ставшим начальником разведуправления Корейской народной армии. Кстати, это он вместе с Нам Илем в Кэсоне представлял корейскую делегацию на переговорах по перемирию, а потом его отправили в 1955 году послом в Советский Союз.
И там он неожиданно начал "разоблачать" - написал большое открытое письмо Ким Ир Сену с обвинениями в авторитарности, и в итоге стал первым северокорейским невозвращенцем. По решению руководства СССР его отправили жить в Минск, он там преподавал в одном из белорусских вузов, занимался научной работой по истории средневековой Японии, прожил еще 40 лет и умер в 1996 году гражданином независимой Беларуси, ведомой в светлое будущее "бацькой" Лукашенко.
В общем, все кончилось тем, что в 1955 году Ким Ир Сен поставил перед советскими и китайскими корейцами вопрос ребром: либо вы иностранцы, со всеми вытекающими отсюда последствиями, либо вы граждане КНДР.
Выбирайте.
Поэтому большинство советских корейцев уехали из КНДР как раз в 1956–1957 годах.
Но были и те, кто остался. Нам Иль, например, жестко обозначил себя корейцем, для которого Родина выше всего. После Корейской войны он 15 лет был министром иностранных дел КНДР, умер в 76 году в возрасте 63 лет в автомобильной аварии, с которой, по некоторым мнениям, тоже не все чисто.
Остался также и Пан Хак Се, "корейский Берия", один из самых необычных и загадочных людей в Северной Корее. Он приехал в Корею из Кзыл-Орды в 1946 году и стал создателем тем самых северокорейских спецслужб, которые так любят сценаристы американских телесериалов. В отличие от большинства своих коллег в других странах, не был разоблачен своим преемником на этом ответственном посту. Напротив, спокойно дожил до 1992 года и умер в должности председателя Центрального суда КНДР.
В некрологе, кстати, впервые опубликовали его фотографию. Как и положено бойцам невидимого фронта - абсолютно непримечательная внешность.
Но в целом судьба оставшихся там советских корейцев не самая завидная. По понятным причинам вклад советских граждан в создание социалистической Кореи не афишировался ни у нас, ни тем более в КНДР, где всех их заслуги в большинстве своем были приписаны Ким Ир Сену.
И только в последние годы до этой темы, где материала на десятки остросюжетных блокбастеров, наконец добрались историки...
____________________
Это отрывок из моей книги "Жизнь примечательных людей".