Архитектор Андрей Романов о подлинной красоте, искусстве и особенностях создания комфортных офисов в деловом центре TWIST
Премиальный деловой центр TWIST от Sminex-Интеко расположен в 30 метрах от метро «Савёловская», на пересечении ТТК и Бутырской улицы. Недавно мэр Сергей Собянин отметил его главной архитектурной премией Москвы. Деловой центр имеет необычную закрученную форму с панорамным моллированным остеклением и вечерней подсветкой, создающей иллюзию парящих этажей. Здание словно вырастает из собственного зелёного двора на стилобате, расширяясь с каждым новым этажом и придавая динамичности окружению. На втором этаже и кровле расположились большие зелёные террасы с зонами для отдыха и деловых встреч.
Архитекторами TWIST выступили Андрей Романов и Екатерина Кузнецова, возглавляющие бюро ADM. Поговорили с Андреем Романовым о природе архитектора-творца, подлинной красоте, динамичной архитектуре, тенденциях в проектировании деловых центров и о сложных задачах, которые пришлось решать при создании TWIST.
Sminex-Интеко: В головах простых людей инженеры, архитекторы, проектировщики друг от друга почти не отличаются. Расскажите, кто такой архитектор? В чем его суть?
Андрей Романов: «Архитектор» с греческого переводится как главный зодчий. Действительно, это понятие стало размытым и очень многое из того, что сейчас строят, архитектурой не является, а является формой строительства, инвестиций, чего угодно. Архитектура — когда объект обладает художественным образом и является произведением искусства. Просто строительство — когда берётся здание, в нем даже могут быть фасады, они даже могут быть аккуратными. Но когда такое здание строится, нет задачи сделать что-то авторское, необычное и интересное, что-то, что отличает искусство от производства. Поэтому красивое здание, которое обладает индивидуальностью, сделано со вкусом, чувством пропорций, содержит что-то новое, способен создать только архитектор.
Архитектор-творец ставит перед собой очень сложные задачи в области искусства, новаторства. Проектировщик, который не стремится сделать свой проект произведением искусства, не стремится к творческому росту, является ремесленником. Это тоже возможный подход, если он является грамотным профессионалом и делает по крайней мере что-то приличное, не уродующее город. Архитекторов-творцов, к сожалению, в объёме общего строительства мало.
Архитектор-творец. Как он приходит к идее, что именно так должен выглядеть проект?
Ты просто живёшь своей жизнью, видишь, что происходит вокруг, чувствуешь «ветер», слушаешь его — чувствуешь, как меняется общество, что является сейчас актуальным. И когда садишься работать над каким-то проектом, у тебя возникает ощущение, что именно ты хочешь сделать. Через пять лет у тебя ощущение может быть совершенно другое, и на такой же площадке пятью годами позже ты бы спроектировал совсем иной объект. Если ты работаешь искренне и честно, твоя работа является наиболее точным оттиском современной жизни, которую ты видишь за окном.
Именно поэтому мы считаем глубоко ошибочными все игры в стилизацию, потому что в каждый момент времени архитекторы слушали «песню ветра» своей эпохи, и садясь за стол создавали ее актуальный образ. Пытаться создать новый образ конца XIX века нереально, ты не можешь это искренне переложить на бумагу. Тебе это может нравиться, ты можешь считать это лучшим, что было когда-либо сделано, но ты не можешь сделать так же хорошо. Поэтому люди, обладающие вкусом и насмотренностью, всегда увидят вторичность в твоей работе. Процесс настоящего творчества — процесс неосознанный, интуитивный, и эта интуиция рождается из творческого осмысления той жизни, которая тебя окружает.
Может ли архитектор отступать от общей архитектуры района и строить что-то выдающееся, что бросается в глаза? Насколько волен архитектор в таких решениях?
Я считаю, что нет такого контекста, который может испортить по-настоящему талантливый человек. Здание может быть совершенно фантастическим, очень современным и очень необычным, там могут быть применены совершенно новые материалы, которых раньше просто не существовало. Тем не менее оно может хорошо вписаться в окружающий контекст. Такие примеры есть везде, где работает хороший архитектор. Иногда гармоничность нового образа может быть в какой-то момент непонятной обывателю, но люди с развитым визуальным восприятием это точно оценят. Делать современное в историческом контексте можно, но ответственность в таком контексте разумеется выше.
Возвращаясь к «песне ветров». Вы в своих проектах часто отдаёте предпочтение динамичной архитектуре, как, например, в деловом центре TWIST. Почему вы предпочитаете именно такой подход?
Мы стараемся работать честно. Почему приходит желание сделать на той или иной площадке именно так — это совершенно неосознанный и интуитивный процесс. Другие авторы прекрасно делают ультрасовременные прямые дома, которые никуда не шагают и имеют свою форму. Этим авторам свойственен такой почерк, и они очень хорошо умеют им управлять. А у нас хорошо получается по-другому. Почему — ровно потому, почему все люди отличаются друг от друга. Это вопрос темперамента, менталитета, «бэкграунда».
Когда вы проектировали форму TWIST, вы тоже опирались исключительно на внутреннее ощущение?
В случае TWIST как раз можно объяснить выбор. Изначальная идея пришла от заказчика, от Sminex-Интеко. Компания сформулировала важную для себя концепцию, что верхние офисы по площади должны быть больше. Мы сказали, что можно попробовать и посмотреть, что из этого получится. И надо сказать, что всё очень хорошо получилось.
Кроме того, этот участок расположен практически в центре огромного открытого пространства. Магистрали, по которым проносятся тысячи машин, сходятся под необычными углами. Здесь же расположен железнодорожный вокзал. Пространство словно наполнено колоссальной, необузданной энергетикой мегаполиса. Это даёт мощное ощущение. Обычно у тебя есть улица, другая улица пересекает её под прямым углом, и ты понимаешь, как сделать, например, угол дома. Но когда у тебя нет осей, к которым ты можешь привязаться, не ясно, какая ось тут главная? Можно поставить, например, дом вдоль Третьего транспортного кольца, но у тебя ничуть не менее серьёзные магистрали — Бутырская улица, Дмитровское шоссе. И там ещё под несколькими углами куча второстепенных улиц, вокзал, огромные пространства.
И сразу у нас возникло ощущение, что TWIST не должен иметь горизонтальной оси. По отношению к какой бы магистрали ты его не поставил, люди не будут это считывать, не будет ощущения, что это рационально и аккуратно расположенный объем. На «Савёловской» была возможность сделать деловой центр более длинным, но это сразу бы создало странный эффект, когда нет объяснения, почему он вдоль именно этой оси вытянулся. Намного правильнее нам показалось представить так, что визуально все это колоссальное пространство района закручивает объем делового центра вокруг вертикальной оси.
Как вы пришли к идее террас в деловом центре — на стилобате и на эксплуатируемой кровле? Это необычное решение для коммерческих зданий.
Терраса — не ключевой элемент для офисов, но если он получается, то это хорошо. Здорово, когда люди имеют возможность выйти на открытый воздух, подышать, собраться с мыслями. А если это выход из ресторана, то вообще прекрасно.
В чем отличие в архитектурном проектировании деловых центров и других зданий — административных, жилых?
Офисные и административные здания очень близки, а офис и жилье очень отличаются. В первую очередь вы это видите по ширине корпуса. План офисного здания существенно глубже, чем у жилого. Потому что в офисе вы можете сделать опенспейс, у вас глубина от окна до стены может быть довольно большой. Также есть понятие минимального размера этажа. В домах самое комфортное — четыре квартиры на этаже. Когда их больше — это признак недорогого жилья, на лестнично-лифтовой узел приходится гораздо меньше площади.
В офисах обратная ситуация. Здесь должно работать много людей — им нужны действительно большие площади для туалетов, мини-кухонь, серверных, переговорных. Если в офисе расчётная площадь составляет от 6 метров квадратных на человека, то в квартире в идеале мы стремимся к формуле 33 квадратных метра на человека. В жилом доме человек утром уехал, вечером приехал. А в офисе резиденты имеют обыкновение выходить на обед, ездить по делам или курсировать между этажами — лифтов соответственно требуется намного больше.
Это значит, что ядро офиса становится крупнее, оно обрастает вспомогательными помещениями. И вот у вас получилось офисное здание в полтора-два раза глубже жилого. Это накладывает отпечаток на пропорции, и в итоге ты вынужден работать с более массивным объёмом. В случае проекта TWIST динамическая форма как раз и помогает сделать здание более элегантным.
Почему в фасадах TWIST вы решили использовать много стекла? Кажется, стеклянные фасады больше характерны для высотных деловых центров, не для камерных.
Офисное здание тяготеет к стеклу во всех случаях. Даже одноэтажный павильон стремится к тому, чтобы максимально быть стеклянным и прозрачным, потому что его план глубже, света нужно больше. В конечном счёте все упирается в то, что ты, например, хочешь купить офис, и смотришь, а что ты там можешь сделать? Обращаешь внимание на планировки, странные выступы и другие подобные решения. И сам по себе внешний витраж — это одно из ключевых требований резидента, который разбирается в том, что такое эффективность.
Я не имею ввиду необычные, пафосные здания штаб-квартир огромных корпораций, когда цель в обратном — показать, что тебе плевать на эффективность. Но если мы говорим про здание коммерческое, то стекло превалирует во всех типах этажности.
Почему в архитектуре стекла становится больше? В первую очередь потому, что технологии витражных конструкций развились за последние 30 лет до такого уровня, который ранее был недостижим: с точки зрения защиты от перегрева, инсоляции, теплоотдачи, даже той же прозрачности. Люди уже всерьёз говорят о «зелёных» технологиях стеклянных небоскрёбов, они позволяют удерживать тепло в здании.
Со стеклом приятно работать архитекторам, но также важно, что пришло поколение покупателей, которое ценит панорамное остекление. Например, когда мы делали для Sminex дом «Малая Ордынка, 19», мы сделали стеклянный фасад. Были страхи в отделе продаж, купят ли это люди? Но покупателям очень понравилось.
Нам нравится работать со стеклом так, как скульптор работает с глиной. Мы словно лепим наши здания как скульптуры из однородного материала обладающего отражающей поверхностью. Наши фасады — это не сочетание окон и глухих простенков, это единая поверхность. За счет этого огромные объемы смотрятся легче и элегантнее.
Можете ли вы выделить главные тенденции в архитектуре деловых центров? Как, например, ар-деко появился во Франции, потом пришёл в США, затем — в СССР. Многие с этим стилем работали.
Эпоха больших стилей, когда в одном периоде времени доминировал какой-то тренд и все под него подстраивались, осталась в прошлом. Сейчас большую роль играет авторская архитектура. Сложно сказать, складывается ли это в какие-то общие тренды или нет. Скорее речь идёт о том, что сильные авторы делают свою работу в разных манерах, и их сложно объединить единым каноном. Это хорошо, потому что это дает разнообразие в архитектуре. Стиль же — это всегда достаточно строгий канон. Если ты работаешь в классицизме, то должен следовать его правилам и делать соответствующие детали, в противном случае получится барокко.
Никакого лейтмотива в современной архитектуре нет, в том числе и деловых центров. Эта эпоха осталась в прошлом. Ар-деко, конструктивизм — последние направления, которые можно назвать большими стилями. Сейчас мы этого почти не видим. Возможно через 30 — 50 лет искусствоведы обобщат работы архитекторов разных школ и скажут, что тут явно прослеживаются признаки большого стиля. Но мне кажется, что сейчас авторская индивидуальность ценится выше, чем попытка соответствовать где-то сформировавшемуся стилю.
Можете ли вы выделить какие-то особо сложные задачи, которые пришлось решать при разработке проекта TWIST?
Сложность этого здания — это, конечно, конструктив. У нас колонны наклоняются, выворачиваются, это действительно один из самых конструктивно сложных проектов, который мы делали, именно за счёт геометрии.
Ещё интересен стеклянный фасад. Для того, чтобы передавать ощущение единой поверхности, о чём я говорил ранее, он не должен быть разбит фурнитурой открывающихся окон. Огромный кусок целого стекла выглядит очень круто, но такой огромный стеклопакет вы просто не сможете открыть. Не выдержит никакая фурнитура. Значит вы мельчите нарезку, у вас сразу возникает двойная рамка открывания, какие-то петли, ручки. Это всё нарушает чистоту образа. Но естественное проветривание офиса, несмотря на наличие современной мощной приточно-вытяжной системы вентиляции, психологически неплохо иметь. Резидентам нравится, когда можно дополнительно проветрить помещение просто открыв окно. И мы придумали, что в пространствах между этажами, где размещена подсветка, мы сделаем скрытые створки с откидным открыванием. То есть человек может нажать на кнопку, открыть «фрамугу», к нему пойдёт свежий воздух. При этом фурнитура будет скрыта, её не будет видно.
Кроме того, выяснилось, что, с инженерной точки зрения, такое расположение даёт очень положительный эффект, потому что если у вас в офисе есть встроенные створки в потолке, то конвекционный поток падает вниз, нагреваясь или охлаждаясь. У вас не будет сквозняка, потому что поток плавно опускается. Это забавная деталь, которая очень удачно получилась. Она позволяет сохранить чистоту образа и обеспечивает дополнительный комфорт за счёт того, что у вас есть возможность проветривать помещение. Здание TWIST сложное по форме, но лаконичное в деталях. Такое сочетание рождает очень цельный и современный образ.
Подробнее о клубном деловом центре прямо у метро «Савёловская», который создаёт Sminex-Интеко, можно узнать на сайте TWIST.