Лиза едва могла шевелить ногами. Они то и дело заплетались, слабели, и женщине казалось, что она вот-вот свалится в обморок. Слабость не отпускала ни на одну минуту, мысли в голове путались.
- Тебе бы поесть, - проговорила мать Лизы, идущая рядом с ней и придерживавшая свою дочь под локоть, - совсем ты обессилела.
- Я не хочу, - сухо ответила Лиза и попыталась высвободить локоть, но тут же снова почувствовала сильнейшую слабость и схватилась за руку матери. Та с неудовольствием посмотрела на дочь и крепче сжала ее локоть.
Они только что вышли из агентства по оказанию ритуальных услуг. Лиза и подумать не могла о том, что в свои сорок лет станет вдовой, придет в такое место для того, чтобы обговаривать детали похорон собственного мужа. Сергей был для Лизы всем: любимым человеком, другом, любовником, да вообще смыслом жизни. Теперь его не было, и нужно было как-то учиться с этим всем жить.
- Как же ты теперь одна останешься? – причитала младшая сестра Вера, покачивая головой, но Лиза отлично видела, что во взгляде Веры не было ни капли сожалений. Еще бы, теперь, когда Сергея не стало, все доходы Лизы, как единственного хорошо зарабатывавшего члена семьи, обернутся в пользу других родственников, которых было немало. До этого львиную долю доходов Лизы пожирали расходы на лечение Сергея, ну а теперь, когда его не стало, можно будет рассчитывать на то, что Лиза, добренькая вдова без детей и кредитных обязательств, обязательно кинется помогать своим несчастным и обездоленным родственникам. Самым обидным в этой ситуации было то, что, скорее всего, именно так и будет. Лизе не на что было больше тратить деньги, у нее не было больше никаких желаний, стремлений, потребностей. Единственное, о чем мечтала она в последние два года – это выздоровление Сергея, а теперь, когда его не стало, смысла мечтать дальше не было никакого.
- Почему одна? – сразу встряла мать, строго глядя на младшую дочь. – У Лизоньки мы есть. Я есть, ты есть, Степка и Олечка есть. Правда, Лиза? Не говори так, как будто у Лизоньки совсем никого не осталось. Мы рядом, мы поддержим, мы поможем.
«Поможете вы», - с грустью подумала про себя Лиза, - «Разве что деньги тратить».
На самом деле, Лиза любила своих родных. Она и мать любила, и сестру. Больше всего она любила своих племянников, денег на них не жалела, всегда собирала к школе, покупала им новые гаджеты, оплачивала их дополнительные занятия, поездки в летние лагеря. Она и была для них той любимой тетушкой, с которой и Степан, и Ольга делились своими секретами, потому что мать и бабушка постоянно ругались, пилили их, а тетя Лиза была доброй, понимающей, а еще она могла дать ценный совет и ни разу не упрекнула ни в чем.
- Лиза, ты подумай о том, что Сереже сейчас легче, - снова заговорила Вера, а Лиза подумала о том, что лучше бы сестра молчала, - то он мучался, страдал, болел, а теперь у него ничего не болит. Ему легче стало, отмучился человек, поэтому и тебе самой легче стать должно.
- Не становится, - ответила Лиза коротко.
Она посмотрела на фотографию Сергея, стоявшую на столе. Фотография была старой, перевязанной черной лентой, и Лиза все никак не могла поверить в то, что ее мужа действительно больше нет. И почему Сергей отказался от химиотерапии? Может быть, если бы тогда он дал свое согласие, он был бы еще жив. Но ее муж решил, что не будет оттягивать момент смерти, до последнего лечился гормональными препаратами, перенес две операции, казалось, что даже пошел на поправку, а за последний месяц сгорел, да так быстро, что Лиза понять ничего не успела. Еще месяц назад они вместе с мужем выезжали к морю, гуляли вместе по берегу и строили какие-то планы на будущее, а уже через неделю Сергею стало хуже, он попал в больницу, откуда уже не вернулся домой.
Похороны прошли словно в тумане. Мать дала Лизе какие-то успокоительные таблетки, постоянно отпаивала чаем из ромашки, и женщина поняла, что начинает с трудом воспринимать реальность. Возможно, ее собственное сознание отказывалось принимать тот факт, что любимого мужа больше не было рядом, поэтому Лизу не слушались ни руки, ни ноги, ни голова. Было тяжело думать, двигаться, разговаривать. Елизавета видела лица людей словно в тумане, а к гробу с Сергеем так и не приблизилась, стояла на безопасном расстоянии, опасаясь упасть в обморок. Женщине казалось, что в легких не хватает воздуха, а слез почему-то больше не было. Словно Лиза израсходовала всю норму слез, положенную ей на оставшиеся годы. Даже присутствия свекрови Лиза не заметила, хотя точно знала, что Анна Андреевна была где-то рядом, но к невестке так и не подошла. Не складывались у них отношения, Лиза знала о том, что мать мужа ее недолюбливала.
- Милая, приляг, - эти слова матери сквозь несуществующую вату в ушах услышала Лиза уже вечером, когда все вернулись из поминального кафе. Лиза прилегла, только тогда осознав, что находится в квартире матери. Той самой квартире, которую ей купила Лиза, потратив большую часть своих сбережений. Лизе тогда было тридцать, она уже хорошо зарабатывала, умело планировала бюджет, откладывала деньги, а еще хотела сделать матери приятное. С тех пор Мария Петровна жила одна в двухкомнатной квартире с видом на центральную площадь, гордилась своей старшей дочерью и всем ставила ее в пример.
- Мама, принеси мне воды, - попросила Лиза, а сама уже закрывала глаза. Точнее, они сами закрывались, у женщины не было сил ни разговаривать, ни двигаться. Когда Мария Петровна вошла в комнату со стаканом воды, Лиза уже спала.
Она проснулась через сутки, все равно уставшая и разбитая. Нужно было как-то собраться, сосредоточиться, ведь жизнь продолжалась несмотря на уход из нее любимого человека. Лиза прошлась по квартире матери, опустила фоторамки с изображениями Сергея, отогнала воспоминания о муже, причинявшие боль. К вечеру к Марии Петровне приехала Вера с детьми. Лиза обняла по очереди Степана и Ольгу, ей стало легче дышать. Дети помогали ей взглянуть на многие вещи иначе, жаль только, что своих собственных детей у Лизы так и не было.
- Тетя Лиза, как ты? – спросила Оля, с беспокойством заглядывая в лицо Лизы.
- Держусь, - ответила тетка, а сама снова обняла и прижала к себе племянницу. Ольга была для нее словно лекарством, плохие мысли стали отступать, даже есть захотелось.
- Лиз, там Ольке надо на зиму пуховик новый, - встряла Вера, а Лиза машинально кивнула. Конечно, она поможет, сама знает, сколько нынче в магазинах стоят достойные вещи, которые не стыдно носить. Разумеется, для любимой племянницы ничего не жалко, да и куда теперь деньги тратить?
- Куплю, - отозвалась Лиза, - может, Оля еще что-то хочет?
- Теть Лиз, я хочу, чтобы ты улыбнулась, - ответила десятилетняя девчонка, и Лиза не могла не выполнить просьбу племянницы. Вера присела за стол, налила в бокал вино, выставленное матерью, отпила немного, потом, сморщив нос, посмотрела на дочь.
- Чего на тетке виснешь? Видишь, как ей непросто?
- Теть Лиза, я тебе мешаю? – тут же спохватилась Ольга, а Лиза замотала головой, только крепче прижав к себе племянницу.
- Не мешаешь. Я была бы не против, если бы твоя мать разрешила тебе пожить у меня. Я сейчас совсем одна буду, страшно.
Вера снова сморщилась, как будто ей в лицо лимонным соком брызнули.
- Еще чего не хватало, - сказала Вера, - Ольке учиться надо, а от тебя до школы сто лет добираться. И еще… Там у тебя дома пока атмосфера такая… В общем, не самая приятная. Лучше сама пока у матери поживи.
Лиза посмотрела на сестру и покачала головой. Какими же разными они были с Верой несмотря на внешнее сходство. Вера была активной, дерзкой, прямолинейной, в чем-то даже грубой. Может быть, по этой причине и не смогла она ужиться ни с первым мужем, ни со вторым. А вот Лиза была жесткой только в работе, а со своими близкими была мягкой и ласковой: никому и никогда ни в чем не отказывала, всегда со всем соглашалась, не перечила никому и всегда всем помогала. Теперь же, когда ей самой так сильно нужна была помощь, просто, чтобы племянница побыла рядом с ней, в этом ей отказали.
Через несколько дней Лиза вернулась домой, а потом и к работе. Все казалось каким-то другим, словно чужим. Без Сергея жизнь выглядела иной, как будто приходилось начинать все заново. Лиза решила, что через пару месяцев затеет ремонт, а потом заведет собаку или кошку, чтобы совсем уж не было одиноко.
- Лизонька, мне бы телевизор новый, - мать позвонила через неделю после похорон Сергея, - помнишь, ты мне обещала еще полгода назад? Поедем на выходных, посмотрим?
- Мам, у меня работы много, - ответила Лиза, понимая, что просьбу матери не выполнить не может, но и бросить работу тоже не получится, - может быть, ты сама съездишь и посмотришь? Скажешь мне потом, сколько нужно, а я переведу?
- Хорошо, дочка, работай, - тут же согласилась Мария Петровна, - я тогда с Верой съезжу. Еще и стиралку посмотрим для нее, ее стиралка все время выключается. Ты ведь ей купишь?
- Куплю, - автоматически ответила Лиза. Конечно, купит, когда она не покупала? И квартиру матери, и мебель в квартиру сестре, и одежду для племянников, и машину для самой Веры, потому что детей возить нужно было, а денег у сестры на автомобиль не было. Это Лиза работала финансовым директором в большой компании, у нее денег было хоть лопатой греби, она могла всем помогать, да и не отказывала она никогда в помощи никому из своих родных.
В выходные Лиза поехала на кладбище. Посидела у могилы мужа, поправила венки, выбросила в мусорный пакет завядшие букеты, поплакала немного. Ехать домой не хотелось, можно было вернуться на работу и доделать отчеты, подготовиться к понедельничному совещанию или позвонить в головной офис. Только вот почему-то и этого не хотелось совсем. Раньше у Лизы были две страсти – Сергей и работа, а теперь не было Сергея, и страсть к работе тоже начала угасать.
Брякнул телефон, и Лиза машинально полезла в карман пальто. Достала его, долго смотрела на экран, соображая, что за буквы и цифры отображаются на нем. Какие-то четырнадцать дней в красном кругляшке. Что это значит? Задержка? Задержка! Лиза нахмурилась, мысленно пересчитала дни своего цикла, который всегда отличался регулярностью и не подводил свою хозяйку.
Выходит, что у нее задержка в две недели, про которую Лиза благополучно забыла. Упустила из виду, выкинула из головы, потому что не до этого было. Да и какая тут задержка, если муж умирал, а Лиза должна была быть рядом? Может быть, задержка потому и случилась, что Лиза просто перенервничала. Или вообще, это уже возрастное? Может, климакс подкрадывается потихоньку?
В понедельник Лиза с утра поехала к своему врачу. Та осмотрела Лизу, сделала удивленное лицо.
- Да тут беременность, милая моя. На узи топай, подтверждай.
Сердце Лизы дернулось внутри, забилось с бешеной скоростью. Беременность! Та самая, которую они с Сергеем ждали почти десять лет, но так и не дождались. Потом он заболел, не до этого было, и Лиза почти смирилась с тем, что никогда не сможет родить.
- Плодное яйцо двенадцать миллиметров, беременность восемь недель. Поздравляю вас, мамочка.
Лиза лежала на кушетке, смотрела в монитор, на котором ничего не было понятно, а внутри у нее все замирало от сдерживаемого ею счастья. Счастье переполняло ее, впервые за долгие недели, месяцы и годы, с тех пор, как они с Сергеем узнали о его болезни, Лиза вдруг почувствовала хоть какие-то признаки счастья. Сердце внутри стучало, на губах блуждала улыбка, а в голове пока так до конца и не укладывалась мысль о том, что она беременна.
- Беременна от мертвеца? – Вера скривилась, услышав новость от старшей сестры. Улыбка тут же сползла с губ Лизы, внутри все окаменело.
- Зачем ты так? – пробормотала Лиза, глядя на Веру. Может быть, сестра не хотела так грубо выразиться, просто по-другому не смогла?
Мария Петровна качала головой, охала и ахала.
- Как же ты без мужика-то его поднимешь? Тебе сейчас сорок, родишь в сорок один, а дальше что? Как на ноги будешь ставить?
Лиза замешкалась, не найдясь, что ответить. В мире миллионы женщин рожали после сорока, а уж без мужчины рядом и того больше, что же теперь, не рожать совсем? Лиза дотронулась до живота, в котором рос и креп малыш, их с Сергеем ребенок, о котором они так долго мечтали. Нет, ни за что Лиза не допустит мысли о том, что его появление на свет какое-то неправильное или несвоевременное. Да, Сережи больше не было, зато был он, этот малыш внутри Лизы. И малыш, и счастье, которое переполняло беременную женщину.
- Я бы на твоем месте не рожала, - фыркнула Вера, - сейчас, когда мне тридцать восемь, у меня двое детей, и я знаю, что такое их одеть, обуть и обучить – я бы не советовала тебе…
- Так я их и одеваю, и обуваю, и обучаю, - возразила Лиза. Она вдруг разозлилась, поняв, в чем крылась причина недовольства ее положением сестры и матери. Конечно, теперь, когда у Лизы появится малыш, она уже не будет так рьяно разбрасываться деньгами и содержать их не будет. По лицу Веры было все ясно, а вот мать… Она могла бы и поддержать свою дочь, которая только-только крылья начала расправлять, а ведь думала, что уже, упав на дно бесконечно глубокой пропасти, никогда оттуда не выберется.
- Ты? – Вера хмыкнула. – Роди своего для начала, а потом поймешь, что такое по-настоящему одевать, обувать и обучать. Ты думаешь, что ты тут у нас мать Тереза? Помогаешь всем, спасаешь всех, а мы тебе в ноги будем кланяться?
- Я так не думала, - ответила Лиза, - но и говорить мне гадости я не позволю. Ни про моего мужа, ни про моего ребенка.
- Роди его для начала, - Вера скривила губы.
Мария Петровна, присутствовавшая при разговоре дочерей, молчала. Никакой поддержки от нее не было, и Лиза поняла, что мать решила сохранить нейтралитет. Что же, это был выбор Марии Петровны, может быть, мать двоих детей так и должна была поступать в ее случае, Лиза пока этого не знала и судить о поступке матери не могла.
Вместо этого она кивнула сестре:
- Хорошо, так и сделаю.
Поддержку она нашла в неожиданном для себя месте: в доме у своей свекрови. Лизе казалось, что после смерти Сергея она уже точно отдалится от Анны Андреевны и не будет поддерживать с ней общения, но тут все переменилось. Свекровь поддержала Лизу, вместе с ней ездила к врачам, помогала с подготовкой к сорока дням после смерти Сергея, а еще Анна Андреевна никогда не брала у Лизы денег. Своим близким людям Лиза вдруг стала ненужной и лишней, только с племянниками общалась, а вот свекровь теперь почти что заменила мать. Лиза была благодарна ей, а еще была благодарна судьбе за столь щедрый подарок – ребенка. И за то, что вовремя у нее открылись глаза на отношение к ней близких людей. Совсем не тех Лиза считала близкими…
Автор: Юлия Бельская