Главная вооруженная сила Новой Франции - канадское ополчение (милиция), эксперты по малой войне, перенявшие боевой опыт от своих индейских союзников. В последней войне за передел американских колоний французы четыре года шли от победы к победе (1754-1757 гг.), пока англичане не сменили командование, стратегию и тактику, и тогда перед французскими властями встал вопрос: можно ли включить канадскую милицию в состав регулярных пехотных полков, прибывших из Ля-Бель-Франс на усиление колоний? Как была организована эта милиция? Какова ее роль в защите Канады? Какое место она занимает в оборонительной стратегии французских колоний в Америке? Вот вопросы, которые будут рассмотрены в данной статье.
Организация Канадской милиции
Жизненно важный союз с индейскими племенами
Существенная часть оборонительной мощи французской Канады зависела от союза с индейскими племенами, которые символически описывались как взаимоотношения между Отцом-Ононтио, генерал-губернатором Новой Франции, и его детьми, индейцами. Для поддержания на должном уровне дружеских отношений с аборигенами французским чиновникам требовалось знать особенности политического устройства и дипломатического этикета индейских племен, чтобы успешно разрешать неизбежные конфликты, как между самими разноязычными племенами, так и между французами и туземцами.
Возникающие проблемы решались на общих Советах, где за неизбежными ритуалами о мирных намерениях и выступлениями ораторов следовал обмен подарками. Слабость французов заключалась в том, что они не могли конкурировать по масштабам и ассортименту подарков с англичанами, чем мог воспользоваться главный агент влияния Англии среди северных племен - суперинтендант Уильям Джонсон.
Французам было крайне важно иметь рычаг влияния на индейцев, и политика раздачи подарков оставалась одним из самых эффективных инструментов. Не имея возможности заваливать индейцев подарками, французы искали среди туземцев харизматичных, авторитетных личностей, готовых к сотрудничеству с колониальной администрацией. Подарки выдавались адресно, конкретному вождю, а он, в свою очередь, распределял дары по общинам и кланам, тем самым, становясь звеном передачи французской воли и укрепляя собственный авторитет.
Взаимоотношения колониальной администрации со всеми племенами, на территории, которую французы считали своей, были чем-то средним между управлением собственной провинцией и дипломатическими сношениями с иностранным государством. Даже с оседлыми, “одомашненными” индейцами из христианских миссий в долине реки Святого Лаврентия приходилось общаться как с полунезависимыми государствами. Своей волей французы не могли назначать вождей, а значит в ход вступали переговоры, подарки и интриги. Франко-индейские отношения строились не только на политических и военных союзах, но и на экономическом порабощении, когда индейцы становились зависимыми от поставки европейских товаров, главным образом, спиртного, оружия, пороха, свинца, металлических инструментов, и тканей.
Наряду с фортами, ополчением, и малочисленной колониальной, морской пехотой, индейцы являлись важнейшим сегментом оборонительного щита Канады. Они были экспертами в искусстве полномасштабной малой (партизанской) войны, и непревзойденными воинами в части мобильности и внезапных нападений. Из этих качеств происходила необходимость оберегать дружбу с индейцами.
Организация обороны Новой Франции
С 1663 года непосредственное управление Канадой, как отдельной провинцией, осуществлялось королем через назначенного губернатора, до этого управление колонией находилось руках учредителей “Компании Новой Франции”, получившей королевскую лицензию на право колонизации и монопольной торговли с Канадой. С 1669 г. всеми колониальными делами ведал государственный секретарь по морским делам. С начала XVIII века кандидаты на пост губернатора подбирались из числа высших морских офицеров.
Назначение подтверждалось жалованной королевской грамотой, срок службы оговорен не был, и губернатор мог быть уволен с должности в любой момент. Этот чиновник высокого ранга единолично отвечал за оборону колонии, занимался военными вопросами, руководил регулярными войсками и ополчением, принимал решения о строительстве новых фортов. Также в его компетенцию входили внутренняя дипломатия и отношения с индейцами, он заключал новые союзы с племенами и подписывал с ними договоры. Каждое лето губернатор принимал в Монреале индейские посольства.
Торговые и военные связи с индейцами были очень тесно переплетены, поскольку французские форты одновременно служили военными и торговыми постами. Необходимость поддержки баланса между содержанием гарнизонов и снабжением торговых постов товарами оказывало сильное влияние на губернатора, который отвечал за политику открытия и экспансии новых территорий. С 1665 года была введена должность интенданта Новой Франции, назначаемого из представителей низшего дворянства или облагороженной буржуазной элиты. Интендант ведал вопросами правосудия, полиции и финансов. Соответственно, губернатор не мог единолично распоряжаться казной колонии, а так как расходы на содержание войск и на индейские подарки были всегда велики, это неизбежно приводило к конфликтам между губернатором и интендантом.
Система ополчения начала создаваться в 1663, и охватила всю территорию провинции в 1694 году. В ополчении были обязаны состоять все лица мужского пола в возрасте от 16 до 60 лет. В городах (их было всего три) ополчение формировалось синдиками - уполномоченными представителями из состоятельных граждан, а также интендантом или его заместителем. В сельской местности набор и обучение ополченцев осуществляли капитаны, назначаемые губернатором. Отличие в организации рот ополчения было только одно. В сельской местности роты ополчения были организованы по церковным приходам, а в городах - по округам.
Капитаны ополчения или по другому береговые капитаны назначались интендантом из числа уважаемых местных жителей, должность капитана была не оплачиваемой, но почетной. Они являлись связующим звеном между властями и крестьянами. Капитаны должны были доводить до сведения и следить за выполнением приказов губернатора (военная администрация) и интенданта (гражданская администрация). Они отвечали за набор и обучение ополченцев, и принимали активное участие в управлении колонией: следили за сбором налогов, назначали жилье для квартирования регулярных солдат, заготавливали зерно во время нехватки продовольствия, отвечали за ремонт местных дорог. По сути, капитан представлял собой в одном лице сход сельской общины, как это было в метрополии.
В военное время капитану в помощь выбирали лейтенанта, одного-двоих энсинов (прапорщиков), и нескольких сержантов. И офицеры и рядовые служили безвозмездно. Теоретически все, что Корона должна была дать ополченцу это порох, свинец и провизию, но на практике приходилось снабжать, как летней и зимней одеждой, так и оружием. Прижимистые крестьяне предпочитали все новое оставлять дома, а на войну идти в обносках и со старым оружием в надежде, вполне оправданной, что им выдадут всю новое. Похожая проблема была и с индейцами, которые перед походом ожидали, что им подарят ружья, рубашки, одеяла, табак, да еще и “стопочку нальют”.
Главная слабость ополчения из крестьян и вояжеров (рядовых работников пушной торговли) заключалась в их привязке к сезонным работам, у крестьян - пахота весной и уборка урожая в конце лета, у работников торговли - сопровождение и проводка караванов снабжения западных торговых постов.
Если крестьянин рвался домой, чтобы убрать урожай, то индейцы покидали район боевых действий всякий раз, когда была удовлетворена их жажда наживы, снятых скальпов, пленников и славы, а происходило это практически после каждого более-менее успешного рейда. Кроме того, индейцы мало, что понимали в европейской дисциплине, когда нужно долго и нудно тянуть солдатскую лямку. Для индейского мужчины война должна быть быстрой и яркой, в противном случае она надоедала, и находилась тысяча причин, чтобы отправится домой, пока не успокоятся злые Маниту или не придёт в благорасположение Повелитель Жизни и т.д.
С 1683 года оборонительная мощь Новой Франции возросла за счет отправки в колонию отдельных рот морских войск. Морские войска подчинялись государственному секретарю по морским делам и представляли собой пехотные подразделения, созданные для охраны французских портов и защиты колоний. Эти войска формировались по ротному принципу, а не по полковому. Офицерские звания присваивались по заслугам. Каждая рота состояла из капитана, лейтенанта, первого энсина, второго энсина, двух кадетов, двух сержантов, трех капралов, двух барабанщиков и сорока одного солдата. Постановлением, изданным в 1695 г., король Людовик XIV разрешил набирать в Канаде рядовых для морских войск, сохранив за собой прерогативу назначения офицеров.
К XVIII веку морские войска, расквартированные в Новой Франции, состояли в основном из коренных канадцев. Однако стать офицером в этих войсках было по-прежнему сложно, требовалось прослужить несколько лет в качестве кадета. В 1728 году возраст приема в кадеты был снижен до 15 лет. Продвижение по служебной лестнице в этих войсках достигалось за счет доблести в бою, чем и объясняется высокая репутация морских пехотинцев. В случае полномасштабного конфликта в качестве подкрепления могли быть привлечены регулярные полки из континентальной Франции ("troupes de terre").
Партизанская тактика - единственный серьезный сдерживающий фактор расширения британских колоний
Сила канадских ополченцев заключалась в совершенном, по сравнению с ополчением английских колоний, владении тактикой партизанских действий, приобретенных благодаря частным совместным действиям с союзными индейцами. Преодоление в любое время года больших расстояний по дикой местности без потери боеготовности, внезапное нападение и быстрое уничтожение цели, быстрый отрыв от противника - вот залог успеха французских рейдов против английских колоний. Обширные леса Северной Америки, которые были союзником, а не препятствием, чрезвычайная мобильность и охотничьи навыки в стрельбе, все это позволяло канадцам творить чудеса в малой войне.
Вот несколько примеров, чем были чреваты для противника внезапные удары канадских мобильных сил.
Губернатор Канады (годы правления 1747-1749), граф Ла Галиссоньер в своем письме королю от 28 января 1748 г. приводил краткий отчет о различных военных партиях, состоявших из канадцев и индейцев, которые в течение прошлого [1747] года предпринимали набеги на английские колонии
[...] Самой крупной из этих партий командовал сьер Риго де Водрей, майор из Труа-Ривьер. В ее составе было около 1200 человек, как французов, так и индейцев [...] Убедившись, что форту Сен-Фредерик не грозит нападение, сьер Риго решил вторгнуться в провинцию Олбани, чтобы попытаться взять форт Саратога, который прикрывает часть границы этой провинции. Для начала он отрядил первого энсина сьера де Ла Корн Сен-Люка с двумя сотнями людей, чтобы пощипать гарнизон форта. Прибыв на место, сьер де Сен-Люк, не сомневаясь, что гарнизон можно выманить на вылазку, посадил большую часть своих людей в засаду и представил вниманию врага всего пятнадцать человек, против которых вышла сотня англичан. Когда противник отошел на некоторое расстояние от форта, его так успешно атаковали, что спаслись только 15 или 20 человек, остальные были убиты, утоплены в реке или взяты в плен.
Еще один пример. На рассвете 21 июня 1752 года рейдовый отряд из 210 воинов оттава и 30 французских солдат под командованием кадета Шарль-Мишель Муэ де Ланглада, как снег на голову, обрушился на деревню индейцев майами, вздумавших переметнуться от французов к англичанам. В результате был разгромлен английский торговый пост, убит и съеден вождь мятежной деревни. Быстрые и решительные действия Ланглада помогли удержать майами в орбите французского влияния и заставили задуматься прочих туземных “диссидентов”.
Канадская милиция - основа оборонительной стратегии французской Канады
Мемуары Ла Галиссоньера. Определение оборонительной стратегии Канады. Применение этой стратегии
В декабре 1750 года. Ла Галиссоньер написал важную работу "Соображения о французских колониях в Америке ". В этом документе были сформулированы несколько ключевых мыслей, как удержать Канаду под скипетром французского монарха. Рекомендовалось в случае конфликта сразу вынести войну за границы Канады, а для компенсации малочисленности канадского мобрезерва (60 тыс. французов против 1 200 тыс. англичан на 1754 г.) использовать налаженные союзные связи с индейцами и развернуть полномасштабную малую войну с элементами террора против пограничных английских поселений.
Преемники Ла Галиссоньера - Ла Жонкьер (1749-1752 гг.) и Дюкен (1752-1755 гг.) - придерживались точно такой же стратегии. Их сроки правления пришлись на время, когда англичане перевалили через горы Аллегейни, все агрессивнее вторгаться в долину Огайо и переманивать индейских поставщиков пушнины. Противостояние Англии и Франции вначале носило местный характер. Французы, где силой, где угрозами, изгоняли английских торговцев, вздумавших устраивать торговые посты в Огайо. Вся эта возня на периферии походила на борьбу полиции с нелегальной торговлей у метро, пока 28 мая 1754 года убийство официального французского посланника, молодого канадского офицера Жюмонвиля, не запустило маховик всеобщей войны.
Набеги канадцев и индейцев на границы английских колоний
Целью этих рейдов состояла в запугивании английских колоний и рассредоточении сил врага на широком фронте для прикрытия приграничных поселений, в результате чего англичане при общей подавляющей численности нигде не имели решающего превосходства над противником.
Тактика внезапных ударов и быстрого отступления стала единственным эффективным инструментом защиты обширных границ Новой Франции и способом сдерживания многочисленных регулярных батальонов, которые премьер-министр Великобритании Уильям Питт начал посылать в Северную Америку с 1757 года. Основными участниками партизанской войны были канадские ополченцы, пехота военно-морские силы, большинство из которых составляли канадцы, и союзники-индейцы. Все эти люди могли действовать небольшими мобильными группами, которые в плане логистики являлись самодостаточными единицами.
Для снабжения и сбора военных партий, отправляющихся в рейд против англичан, служили две передовые французские базы. Из форта Сен-Фредерик (англ. Краун-Пойнт) действовали против Нью-Йорка и Новой Англии, а из Дюкена уходили в набег против “средних колоний”. В дополнение к ним можно перечислить форты в Детройте и Ниагаре, которые хотя и не были на “передке”, но через них снабжались западные союзные племена, чьи молодые воины решались принять военный топор из Ононтио против англичан.
Во главе индейских отрядов стояли кадеты или молодые канадские офицеры, такие как Дагно Дувиль или Рошабле, атаковавший небольшой форт в 3 лье от форта Камберленд, опорной базы англичан в пограничье Вирджинии и Мэриленда, или, например, энсин Нивервиль де Монтизамбер, возглавивший действия против фортов Ширли и Бигхэм в долине реки Тускарора в июне 1756 года. Большого успеха добился сьер де Беллестр, который в апреле 1756 года атаковал границу Каролины и взял в плен 300 английских поселенцев.
Еще один канадский офицер Франсуа Кулон де Вилье, младший брат Луи Кулона де Вилье, принуждающий Джорджа Вашингтона сдать в 1754 г. форт Несессити. Отряд под командованием де Вилье, выйдя 22 июля 1756 г. из форта Дюкен, 2 августа 1756 г. взял штурмом, сжег и разрушил форт Гранвиль, расположенный всего в шестидесяти милях от Филадельфии. 19 сентября 1756 г. де Водрей подробно описал этот штурм:
Отряд из пятидесяти пяти человек, состоящий из наших канадских и индейских войск, под командованием Шевалье де Вилье [...] прекрасно преуспел. Он атаковал форт под названием Гринвиль [...] К счастью, накануне форт покинул капитан с двадцатью солдатами. Месье де Вилье потребовал от коменданта сдаться. Но тот гордо ответил, что будь по стенами форта хоть тысяча врагов, он и то бы не сдался[...] Открыли огонь [...] Месье шевалье де Вилье не мог льстить себе тем, что возьмет этот форт со шпагой в руке, но он воспользовался темнотой, чтобы собрать сухой валежник вокруг форта[...] Связал из него фашины[...] забросал ими основание стены и ранним утром поджег [...] через два часа палисад форта был сожжен до тла[...] Командир форта был убит, а гарнизон [...] с отчаянием просил то, в чем отказал накануне. Месье де Вилье их пощадил и обошелся достойно.
Особо показательна слабость английской оборонительной тактики перед партизанскими действиями канадцев и индейцев на примере Вирджинии и Пенсильвании. Несмотря на цепочку фортов, растянутых вдоль условной линии границы обжитых территорий, из года в год враги , почти безнаказанно опустошали английские поселения. Тот же самый Вашингтон, который в конце 1755 - первой половине 1756 года затратил немало усилий на постройку фортов в долине Потомака, быстро признал их неэффективность и ратовал за индейские способы войны и широкое привлечение к обороне границы союзных индейцев из числа чероки и катоба.
А губернатор де Водрей продолжал тем временем все посылать и посылать военные отряды для опустошение границ. Выкраивая из, и так скудного, военного бюджета средства на организацию рейдов против английских границ. Однако, несмотря на такие крупные успехи, как, например, разорение в ноябре 1757 года немецкого поселения на Палатинских равнинах в долине Мохока, крупные рейды вглубь приграничной полосы противника практически прекратились к концу 1758 года.
Прекращение полномасштабной рейдовой войны было связано с рядом причин:
- Английские войска вплотную придвинулись к границам Новой Франции, и пускай они потерпели поражение в сражении при Тикондероге, зато на юге и севере были захвачены главные французские базы - город-крепость Луисбург в Акадии, и форт Дюкен в Огайо.
- Возросшее влияние командующего сухопутными, регулярными войсками в Канаде маркиза де Монкальма после победы при Тикондероге. Монкальм придерживался мнения, что нужно сосредоточить все ресурсы для защиты долины Святого Лаврентия - сердца Новой Франции, а не распылять силы. Его точка зрения была поддержана из Парижа.
- Существенное сокращение морских поставок военного снаряжения и товаров из метрополии ввиду успешных крейсерских операций англичан.
- Истонский мирный договор 26 октября 1758 года, который вывел из войны на стороне французов делаваров и шауни, и в очередной подтвердил лояльность ирокезов к английской короне.
Справедливости ради нужно отметить, что канадцы и индейцы, хотя с индейцами была масса хлопот в части дисциплины, хорошо проявили себя в качестве вспомогательных войск во время наступательных операций, где участвовали регулярные части. Переправа канадцев и индейцев через реку во время осады Освего 1756 года была последней каплей, после которой английский командующий сдал форт, а участие в нападении на форт Уильям-Генри весной и летом 1757 года освободило регулярные войска от решения более насущных задач, чем участие в патрульной и разведывательной службе.
Правда взятие Освего и Уильям-Генри было омрачено индейской резней сдавшихся англичан, но здесь по большей части было виновато французское командование, которое не обеспечило достойной компенсации диким воинам, не успевшим как следует “навоеваться” по причине быстрого взятия этих фортов и щадящих условий капитуляции.
Проблема включения канадских милиционных формирований в состав регулярных частей.
Правильное использование канадского ополчения
После внезапного нападения 28 мая 1754 года на французских парламентеров, шедших в Вирджинию с ультиматумом о недопустимости посягательства англичан на долину Огайо (т.н. инцидент Жюмонвиля), сьер де Контрекер, командующий фортом Дюкен, поручил Луи Кулону де Вилье, родному брату Жюмонвиля, возглавить экспедицию возмездия (600 морпехов и канадцев, 100 индейцев). Целью похода стал английский форт Несессити (Необходимость), построенный Джорджем Вашингтоном, как промежуточная база для нападения на форт Дюкен.
3 июля 1754 года французы тремя колоннами вышли в зону видимости гарнизона Несессити. Вашингтон вышел навстречу врагу, построив своих солдат в классический линейный строй, но де Вилье не принял такого боя, и увел своих бойцов в лес, и уже оттуда с опушки открыл огонь по англичанам. Кулон де Вилье оставил подробный отчет о том бое, в котором он, в частности, указывал: “Я велел отряду вести бой в манере, соответствующей для леса ”. Англичане, стоявшие на открытом месте, не могли конкурировать с врагом, стреляющим из-за деревьев, и отступили в форт. В полночь этого же дня Джордж Вашингтон подписал капитуляцию.
Ровно через год, 9 июля 1755 г., в той же местности канадцы и индейцы продемонстрировали свое боевое мастерство в битве при Мононгахеле. Это был встречный бой на лесной дороге 800 франко-индейских бойцов под командой капитана морской пехоты де Боже против 1300 регулярных и провинциальных солдат генерала Брэддока.
Сначала произошла внезапная встреча авангардов французской и британской колонн. Слаженные залпы британцев и почти мгновенная гибель де Боже деморализовали канадцев, и они начали отступать. Однако, упавшее знамя из рук командира подхватили офицеры де Дюма и Линьери. Они сплотили и воодушевили отступавших, а потом воспользовались удачной конфигурацией местности, по которой шла британская колонна - дно лесистой лощины, рассредоточили своих бойцов по склонам холмов и за три часа перестрелки заставили англичан бежать с поля боя.
Неправильное использование канадского ополчения
8 сентября 1755 года французский генерал барон де Дискау с 230 регулярных солдат, 680 канадцами и 600 индейцами атаковал армию Уильяма Джонсона из 2000 человек, состоящую главным образом из ополченцев. Изначально инструкция де Дискау, данная перед походом, предусматривали использование канадских ополченцев и индейцев для действий на флангах в “канадском стиле”, но т.к. барон взял с собой только 230 регулярных солдат из 774, во время второй фазы боя французскому командующему пришлось поставить канадцев и индейцев в основную боевую линию для атаки укрепленного английского лагеря. В результате канадцы и индейцы, предпочли залечь за пнями и деревьями, и ни в коем разе не хотели идти на штурм совместно с регулярной пехотой.
Почти такая же ситуация произошла 13 сентября 1759 года в битве на Авраамовых равнинах, когда Монкальму за недостатком регулярной пехоты пришлось поставить в боевую линию городское ополчение. Хотя ополченцы хорошо показали себя в начальной фазе сражения, успешно сражаясь с британской легкой пехотой на флангах, но когда дошла очередь до сближения с основной боевой линией англичан, неровные, разобщенные шеренги ополченцев не смогли внести ощутимый вклад в вес двух залпов французской линии. В результате английский строй устоял и ответил тремя убийственными залпами в упор, после чего пошел в штыковую атаку, а французская армия бежала с поля боя. Однако, стоит отметить, что еще целый час после разгрома канадские стрелки беспокоили англичан, ведя огонь из зарослей кукурузы и деревьев.
Стоит отметить, что канадское ополчение отнюдь не было трусами, и если им хорошо управляли, могли стать надежной опорой линейной пехоте. Это доказал генерал де Леви в бою при Сен-Фуа 28 апреля 1760 года или как ее еще называют вторая битва за Квебек, когда французы попытались выбить англичан из столицы Новой Франции. Де Леви перемешал в боевых порядках регуляров и ополченцев, и умело направляя войска на угрожаемые участки смел разбить британцев. Правда, ему не удалось осуществить свой замысел - захватить Квебек, и это последняя победа французов не вернула им Новую Францию.
Ссылка на первоисточник. Мне пришлось его как следует переработать и добавить свои соображения, потому что, хотя в статье некоего Франсуа Ксавьера Жанне есть рациональное зерно, читать его не возможно.
P.S. Всем, кто интересуется или заинтересовался тематикой Франко-индейской войны 1754-1763 гг., очень рекомендую книги Алексея Степкина "Летняя кампания 1755 г. на озере Онтарио (поход на Ниагару)", "Зимняя кампания на озере Онтарио 1755-1756 гг. (штурм форта Булл)", "Английское и французское военно-морское противостояние на озере Онтарио (осада Освего 1756 г.)". Связаться с представителем автора (сам он находится на СВО) можно по электронной почте mesaic@rambler.ru или на страничке в ВК https://vk.com/id11099811.
Присоединяйтесь к чтению увлекательных историй эпохи Фронтира и Дикого Запада на ЯДе, в Телеграме и ВКонтакте.