Одна из моих читательниц прислала мне любопытную ссылку на статью АиФ аж от 2017 года, посвященную высказываниям Константина Райкина относительно цензуры в отношении деятелей искусства.
Любопытная статья, любопытные высказывания. Для общего понимания сути происходивших в обществе до СВО и происходящих сейчас процессов было очень интересно её прочесть (ниже - ссылка на источник).
Статья посвящена высказываниям Константина Райкина относительно того, может ли общество в лице каких-либо его представителей давать свою оценку искусству и влиять на него, а также относительно того, как сам Райкин видит нашу страну.
В последний раз я была в "Сатириконе" в октябре 2015 года (на премьере спектакля Константина Райкина "Человек из ресторана"). После этого я уже отошла от райкинского вИдения театра и, как следствие, немножко упустила из внимания публичную деятельность Константина Аркадьевича (в отличие от деятельности того же Евгения Миронова). А зря, оказывается, не следила.
Если позволите, то - несколько цитат-высказываний Райкина с моими комментариями.
Вот, например, высказывание Константина Аркадьевича про природу российского государства. Сказанное им в процессе разговора о судьбах российских поэтов Николая Гумилева, Владимира Маяковского, Иосифа Бродского и других.
У нас некрофильское государство, оно любит мертвых больше, чем живых. Потом их именами называем улицы, площади, станции метро, а до этого убиваем.
Удивительно, конечно, это слышать от представителя артистической династии, чьи представители прожили (и проживают) достойную в плане возраста жизнь. Константину Аркадьевичу 73 года. Аркадий Исаакович прожил без малого 76 лет. Понимаю, что бывают и более длительные жизненные вариации, однако, к примеру, оба моих деда не дожили до 70 лет. Они не поэты, и их именами не называли (и не назовут) ни улиц, ни площадей, ни станций метро. Однако мысли о некрофильском государстве не возникало ни у них, ни у меня.
Что же касается Николая Гумилева, то обвинять государство образца 1921 года - в ситуации страшнейшей гражданской войны, в ситуации народного противостояния - так себе обвинение, на мой взгляд. Вернее, мне не вполне понятно: какое конкретно государство и в каком его виде Райкин обвиняет? А главное - при чём тут стихи Гумилёва конкретно в случае с Гумилёвым? В общем, в моём понимании, использование Райкиным трагической жизненной истории Николая Гумилёва, помноженной на трагический исторический момент, - этот такой вот, извиняюсь за выражение, хайп, причём хайп с душком. Впрочем, и в случае с Владимиром Маяковским это та же самая дурнопахнущая вещь, как и в случае с Гумилёвым.
Впрочем, идём дальше. А дальше - ближе к теме, вынесенной в заголовок моего текста. АиФ в своём материале приводит высказывания Константина Райкина с его резким неприятием какого-либо общественного контроля над тем, что происходит в сфере современного искусства.
Вот эти группки оскорбленных якобы людей, которые закрывают спектакли, закрывают выставки, нагло очень себя ведут, к которым как-то очень странно власть нейтральна — дистанцируется. Мне кажется, что это безобразные посягательства на свободу творчества, на запрет цензуры.
Прежде всего, хочется отметить, что в словосочетании группки оскорблённых якобы людей уже содержится некоторое внутреннее противоречие. Потому что применённые к людям слова группки и якобы уже свидетельствуют о том, что оскорбились эти люди явно не просто так. Как минимум сам Константин Аркадьевич своим высказыванием их и оскорбил. Я понимаю, что художника каждый может обидеть и что художник свободен, как птица в полёте, но никакой художник (если он только не отшельник Лыков) не свободен от правил поведения в обществе. Может быть, это мне только так кажется, так сказать, по непросветлённости моей, однако правила поведения в социуме ещё никто не отменял. И оскорбление одного члена этого социума другим членом ни к чему конструктивному в итоге не приведёт.
Кроме этого, Райкин, так тщательно оберегающий свободу художника от посягательств на его творческую и личную свободу, почему-то в своём высказывании призывает государство (!) применять совершенно иную тактику поведения по отношению к тем самым "группкам якобы оскорблённых людей". То есть от художника государство ДОЛЖНО дистанцироваться, а вот от тех самых недовольных группок - никак не должно дистанцироваться. Иными словами, государство должно как-то реагировать на их выпады. А значит, свобода для этих группок, по мнению Константина Аркадьевича, не предусмотрена в том же объёме, что и для художника, борца за искусство. Вот какая мысль видится мне в приведённых выше словах Райкина.
Я сейчас вижу, как на это явно чешутся руки кого-то — это [запрет цензуры] изменить и вернуть обратно. Причем вернуть обратно не просто во времена застоя, а еще в более давние времена — в сталинские времена.
Не знаю уж, чем лично Константину Аркадьевичу не угодили сталинские времена. Ведь именно на эти "давние времена" пришелся взлет творческой карьеры его отца - Аркадия Исааковича. Сталин очень благосклонно относился к Райкину-старшему, и это говорю не я. Этому есть множество документальных подтверждений, в том числе и за авторством самого Аркадия Исааковича.
Вообще не надо общественным организациям бороться за нравственность в искусстве. Искусство имеет достаточно фильтров из режиссеров, художественных руководителей, критиков, души самого художника. Это носители нравственности. Не надо делать вид, что власть — это единственный носитель нравственности и морали. Это не так.
Цитата, приведённая выше, вызвала моё недоумение, признАюсь. Один только вопрос: а кто определяет, ху из ху, образно говоря? Поясню. Вот у нас в университете, к примеру, была одна очень плодовитая в плане писательства девушка. Она множила многостраничные романы один за другим. Как-то со спонсорами у неё не сложилось, поэтому писателем она в итоге не стала. Соответственно, она не является носителем нравственности. Но если бы у нее нашёлся тот, кто начал бы её издавать, то выходит, что она автоматически стала бы носителем нравственности? Так, что ли? Кстати, а что там с Прилепиным и с его носительством нравственности? Он точно такой же носитель нравственности, как и его оппоненты, верно? Так ему-то как раз наши недавние властители дум отказывали во всяком носительстве всякой нравственности! Так же, как и Z-поэтам они отказывали и продолжают отказывать в этом! Однако тот же прибивавший свои гениталии к Красной площади Павленский или сообразивший оргию с беременной Толоконниковой иноагент Верзилов* - их же причисляли к искусству! Значит, они что, автоматически причислялись к носителям НРАВСТВЕННОСТИ и никому не нужно было никак их ограничивать в их публичных перверсиях?
Извините меня, но такое определение искусства и нравственности приобретает, на мой взгляд, характер междусобойничка. Некая тусовка захватила бразды правления в искусстве, объявила себя "мы тут власть" - и решила, что им никто не указ. Что теперь ОНИ определяют, что есть нравственность. Не их поступки, не их творения - а просто они сами фактом своего существования. Что бы они ни делали и чем бы объективно это ни являлось.
Хм... А мне казалось, что мерилом нравственности является не какая-то отдельно взятая социальная группировка, а народ как таковой, взятый целиком, в массе своей. В большинстве своём. Разве не так? Достоевский именно об этом и писал. Что изначально нравственное чувство есть именно в народе. И если что и искажает это нравственное чувство, так это некие социальные трансформации. И художник тем ближе к понятию нравственности, чем ближе он к народу.
А тут - группки какие-то, понимаете ли. Общественные организации, которые очень сильно мешают художникам творить. Вопрос: а для кого в таком случае эти художники творят? Для самих себя? Ну тогда закройтесь в каком-то своём отдельном вакууме - и показывайте СЕБЕ всё то, то считаете нужным и правильным. Вы же НАРОДУ это показываете, НАРОДНЫЕ деньги берёте за свои творения. Значит, народ если и не единственный носитель нравственности в социуме (пускай так), то как минимум равноправный её участник. Я уж молчу о том, что если художник не является частью народа, то частью какой общности он вообще тогда является...
Собственно говоря, Константин Райкин своими высказываниям объяснил (лично для меня) очень многое из того, что происходит сейчас внутри нашего общества, как минимум - в части его противостояния светлоликим и неполживым деятелям искусства.
Вот ведь какое дело: все эти годы (а учитывая семейную династию Райкиных, надо бы ещё определить, КАКИЕ такие все эти годы) наши деятели искусства в массе своей считали себя носителями нравственности. Богами, сошедшими с небес. Которые творят не для того, чтобы обсуждать свои творения с народом. Которые творят исключительно потому, что они суть творцы. А значит, всё ими созданное по умолчанию является высоконравственным, высокохудожественным и не подлежит никакой критике.
Кто их назначил? А сами себя назначили. По признаку принадлежности к кругу. Сами себя назначили - и сами написали и выдали народу скрижали нравственности. Народ в сонме проблем, а также по доброте душевной и природной скромности своей всё это принимал. Ну, наверное, им виднее, они ж образованные, талантливые... И как-то так само собой получилось, что народ в итоге вообще выпал из категории право имеющих в понятии наших деятелей искусства.
Поэтому, вы знаете, я сейчас вполне понимаю, отчего наши вчерашние светлоликие так искренне негодуют. И тут еще вопрос, какая часть страны вызывает их бОльшее раздражение: то ли вдруг немножко повернувшееся к народу лицом государство, то ли поддержавший это государство народ.
*признан иноагентом в РФ