«Что?» - чуть было не спросил Итшидо, который не знал ответа. Хорошо, что вовремя спохватился!
- Не догадываюсь, - ответил он.
- Тебе нужно отдохнуть! Вот чем ты сейчас планируешь заниматься?
- Писать, - ответил Мава, который на самом деле планировал готовиться к следующему экзамену.
- Ничего не надо делать! – строго сказал Порфирий Вениаминович. – Даже писать. Ты должен поспать. Понятно?
Пришлось пойти по пути Варвары - закрыть дверь и сделать то, что действительно нужно…
Мава очень боялся второго дня отдыха. Итшидо сравнивал его с отменой крепостного права: вроде свободен, но не знаешь, что делать. Два часа «земской поэзии» и новое любимое стихотворение Добровой - «Голубь на полу»… И стихи о школе вызывают приятные воспоминания о подготовке к экзаменам… Теперь пора записать на видео школьную поэму. Сделано! Вернее, не всё, а только первая часть – о начальной школе.
Сегодня Мава был очень недоволен поведением Порфирия Вениаминовича. Разве базовая математика – не экзамен? Разве перед ней можно нервировать? Нет, всё время: «Причешись, оденься получше, стой прямо!» И почему-то это всё было направлено только на Маву, как будто в экспертной команде «Русса» не было других экзаменуемых! Даже концерт в музыкальной школе Федериго не радовал… Правда, как Маву могут радовать какие-то концерты, когда нет «земских собраний»? Но, несмотря на депрессию, сегодня Итшидо писал «Одесские встречи» без особых психологических проблем…
«Ух, Порфирий Вениаминович! – думал Мава перед сном. – Ничего из-за него не сдам! А его каламбуры – это запретные слова! Никогда в жизни не буду употреблять слово «шуболка»! А он ещё хочет, чтобы я это записывал! Хватит, Порфирий Вениаминович! Прекратите!»
Экзамен по базовой математике
Мава очень боялся, что после вчерашнего поведения Порфирия Вениаминовича всё пойдёт не так, как хочется ему, Итишдо, и его страх оправдался… Это отразилось не на самом экзамене, а на том, что будущий эксперт обнаружил, подойдя к школе «Руссы»… Он забыл сменную обувь, а возвращаться уже поздно! Эта неприятность способна ухудшить результаты… Может быть, всё будет хорошо? Может быть, в пункт проведения экзамена пустят и без сменной обуви? Но на двери было написано: «Вход только в бахилах или сменной обуви». Попросить бахилы у организаторов? Но это же унижение! Лучше тогда сдать в резервный день… Но является ли это уважительной причиной? Эх! Будь что будет! Если потребуют переобуться, Мава попросит бахилы, а если нет, то спокойно пройдёт в пункт проведения экзамена. Никто не придрался! Можно спокойно идти на экзамен. Мава зашёл в аудиторию, где уже сидели несколько человек.
- Распишите, пожалуйста, свои ручки на черновиках, - сказала организатор через несколько минут.
Почему-то один Мава выполнил просьбу… А остальные что? Может быть, остальные поняли хитрость организатора? Не удалят ли Маву за посторонние записи в черновике до начала экзамена?
Началось. Увидев первое задание, Мава с облегчением улыбнулся: оно же для детского сада! Неужели найдётся человек, который не способен решить элементарный пример? Проблемные степени тоже, несмотря ни на что, пошли очень хорошо. О задаче на проценты Мава даже не беспокоился: он всегда разбирался в этой теме. Четвёртое задание – вообще смех! Дана формула, и нужно подставить в неё числа! Мава легко справился и с тригонометрией, проблемной ранее. Шестое задание, как и первое, и третье, и четвёртое, было на уровне начальной школы. Обычная задача! Седьмое задание – квадратное уравнение. Это была единственная тема, которую Мава понимал на алгебре в восьмом классе… Восьмое задание практикоориентированное, но и в нём всё легко: надо найти длину забора. Девятое – просто соотнести величины и значения. Десятое – вероятность. Мава изучил эту простую тему ещё в шестом классе, хотя она изучается в девятом… Одиннадцатое – анализ диаграммы. Здесь даже не нужны какие-то математические знания… Двенадцатое задание – выбор наиболее дешёвого варианта с помощью таблицы. Легко, но много вычислений… А вот над тринадцатым заданием Мава задумался. Он неоднократно решал эту задачу об уровне воды в сосуде цилиндрической формы, но сейчас почему-то всё забыл… Какая же формула здесь нужна? Вышибло! А всё из-за Порфирия Вениаминовича! Мава решил вернуться к этому заданию позже. Даже если одного балла не будет, ничего страшного: всё равно пока получается пятёрка! А ведь Мава уже давно согласился на четвёрку… Или всё-таки недавно? Как относительно время! Четырнадцатое задание – снова анализ очень простой вещи, на этот раз графика. Что делать в пятнадцатом? Вроде обычный треугольник, знакомые формулы… Но вычисления почему-то не сходятся! Что делать? Так это Мава невнимателен! Он справился с заданием, но всё-таки немного понервничал. В шестнадцатом ему досталась та самая формула, которую он забыл на пробнике. На этот раз никаких проблем не возникло. Семнадцатое – координатная прямая. Снова задание для детского сада! Хорошо, что попались дроби, логарифмы и корень, а не система неравенств… Восемнадцатое – просто логика. С этим у Мавы никогда не было проблем. Девятнадцатое – подбор числа, соответствующего ряду признаков. Можно решить с помощью уравнения, а можно – методом подбора. Итшидо понимал только последнее… Оказалось, что при подготовке он уже делал точно такое же задание, поэтому легко запомнил число и сегодня записал его в бланк ответа. Двадцатое можно не делать: Мава забросил подготовку к нему, когда отказался от пятёрки. Но формулировка вроде знакомая… Вопросы викторины! Мава быстро вспомнил решение и записал ответ. Можно выйти в туалет и вернуться к тринадцатому заданию… Да оно же лёгкое! Теперь нужно всё перепроверить… Неужели у Мавы пятёрка? Это плохо! Возможно, она ухудшит результаты более важных экзаменов… На математике можно не сидеть до конца, поэтому Мава сообщил, что завершил работу. Он первый вышел из аудитории…
Когда Мава пришёл домой, Порфирий Вениаминович напомнил ему о себе. А началось всё с того, что Екатерина Алексеевна решила причесать Итшидо… Ей просто было скучно.
- А ты знаешь, почему она тебя причёсывает? – строго спросил Порфирий Вениаминович. – Потому что ты сам этого не делаешь! Или делаешь, но не очень хорошо! А так нельзя. Надо следить за собой!
«Где же компенсация за вчерашний день? – раздражённо думал Мава. – Неужели непонятно, что нельзя трогать человека, сдающего экзамены? У него есть хоть какое-нибудь представление о моральных нормах?»
И тут же Екатерина Алексеевна поведала ещё одну неприятную новость:
- Мы хотели отметить мой день рождения у Гоши, но бедняжка ужасно себя чувствует.
«Замечательно! – в бешенстве подумал Мава. – День отдыха, ага! День запары завтра, а не отдыха! Ну вот, совсем не литературным языком думаю… Вот поэтому плохо сдал литературу… Да, плохо. Теперь я в этом уверен. Полный провал… Нет, я нисколько не жалею о приобретении новых знаний, но почему они должны вылиться в такие низкие баллы?»
Но не закончились на этом неприятные новости… Когда все уже сдали экзамен, Мава невольно подслушал разговор Федериго с Товилем. Оказывается, Федериго во время экзамена по литературе час сидел в туалете! Неужели эти проблемы так и не кончатся до выпускного? Хорошо, что Мава теперь был сознательным человеком. В детстве трагедия Федериго заставила бы его прекратить подготовку к следующему экзамену, но теперь он прилежно занимался, несмотря на Порфирия Вениаминовича…
В день отдыха Мава читал очень много «земской поэзии»: стихи Ватрушкина, Андреенко, Топтыгина и Булькина. С утра он посмотрел исторический фильм, но больше ничего интересного не было. Празднование дня рождения Екатерины Алексеевны всё-таки прошло у Гоши, но очень скромно. Новорождённой почти ничего не дарили, ведь она была пленницей. Мава прочитал три «земских» стихотворения: «Только дерево», «Крепкий молодец» и «Последний звонок». Порфирий Вениаминович всё раскритиковал. Стихи самого Мавы ему тоже не понравились. Однако, несмотря на такой сумбурный и не очень весёлый праздник, Мава писал свои «Одесские встречи» безо всякой депрессии…
Экспертная подготовка по литературе
На этот экзамен снова вела учительница физкультуры… Сегодня она решила не приставать, но всё-таки Мава чувствовал огромное напряжение и, возможно, именно из-за неё. На самом экзамене он вдруг почувствовал, что не способен сделать элементарное теоретическое задание… «К каким ошибкам относятся ошибки типа «царевич Дмитрий был убит в Москве»?» А ведь Джильда предупреждала, что надо повторять историю! Не увидев в предложении речевых ошибок, Мава решил, что в нём допущено искажение фактов, таким образом, угадав верный вариант ответа. Один вопрос, связанный с отрывком из сочинения по Солженицыну, очень не понравился Итшидо с политической точки зрения, но надо было отвечать… Предложение, связанное с произведением о Великой Отечественной войне, сначала вызвало трудности, но потом Мава сообразил. Самое сложное задание первой части этого экзамена – угадать, какие произведения сопоставляются в сочинении школьника, и вспомнить некоторую информацию об этих произведениях. Маву спрашивали, в каком году и при каких обстоятельствах было написано первое стихотворение, а он не смог даже его определить… Если сравнивать с экзаменом по истории, это равносильно заданию с картой: если не сделаешь, можно забыть о бюджете. Значит, Мава может забыть об успехе? Эх, зря он согласился на этот подвиг! Нет! Надо сосредоточиться! Какие же это произведения? Какое предложение может подсказать? И вдруг до Мавы дошло… С трудом, но дошло… Можно было догадаться по зачем-то указанным годам жизни Блока и Цветаевой… Больше не было никаких маркеров, на которые Итшидо мог бы опереться. Но забытый исторический факт, связанный с революцией и известный только школьникам, сдающим экзамены, Мава так и не смог вспомнить… На соответствующий вопрос ответил наугад…
Начало второй (практической) части показалось Маве достаточно лёгким: он не испытывал никаких трудностей при исправлении ошибок в маленьких сочинениях. Но после обычного оценивания опять идёт «угадайка»… Сочинение ученика дано с цитатами, пропущены только автор и название произведения. В чём подвох? Да в том, что это малоизвестное произведение! Что же это может быть? Мава не мог ответить сразу… Следующие задания ещё сложнее, поэтому лучше пока выйти в туалет. Может быть, во время «прогулки» что-нибудь родится… Как неловко Маве было каждый раз, когда приходилось идти в туалет с организатором! Он привык всё делать быстро, а организаторы шли размеренным шагом, поэтому приходилось замедляться… В туалете Мава додумался до книги Суворова «Наука побеждать», но его терзали сомнения: это же достаточно известное произведение! Да, его почти никто не читает, но ведь все знают! Эх, будь что будет! На экзамене главное – написать хоть что-нибудь! Так появляется вероятность получить какие-то баллы, а это лучше, чем ничего… Пусть будет «Наука побеждать»!
А уж с проверкой большого сочинения Мава справился хорошо! Он просто обожал сочинения по поэме «Кому на Руси жить хорошо» и в глубине души надеялся, что на экзамене ему попадётся эта тема. Написано! Теперь нужно немного отдохнуть, а именно ещё раз пойти в туалет. На этот раз Маву повели в другую сторону… Сходил. Теперь пора перепроверять до конца экзамена. Один Мава сидел в аудитории до последнего… Когда организатор произнесла слова об окончании экзамена, она, видимо, заметила напряжённое лицо экзаменуемого, поэтому улыбнулась и сказала:
- Я уверена, что у вас всё хорошо.
Учительница физкультуры, как и полагалось, поджидала Маву внизу.
- Да ты же весь дрожишь! – воскликнула она. – Пойдём в столовую, чаю выпьешь!
Пить чай с учительницей физкультуры! Только этого не хватало! Но в столовой учительница всего лишь говорила с другими учителями о том, что экзамен – это лишний стресс и для детей, и для взрослых, поэтому лучше его отменить.
- Мава, я уверена, что ты справился, - вдруг сказала она.
И откуда она знает? Он написал не лучше и не хуже, чем дома, но всё-таки… Почему учительница физкультуры так уверена в его успехе? Может быть, у неё своё, особое чутьё… Оно похоже на предчувствие гибели человека на войне… Как жутко от такого сравнения! Теперь ещё более жутко находиться рядом с учительницей физкультуры, а ведь именно она должна довести Маву до школы…
По дороге домой Мава вспомнил, что Порфирий Вениаминович завтра уезжает на один день. Пусть небольшое, но счастье! Вернее, Маву ждут ещё три дня счастья! Послезавтра конкурс, а послепослезавтра экзамен, то есть какое-то время Итшидо проведёт без Порфирия Вениаминовича! Это же здорово! Наслаждаясь этим предчувствием, Мава сделал огромные успехи в занятии сценической речью. Правда, «Одесские встречи» он снова писал с трудом… А ведь потом, когда допишет, надо будет ещё это печатать…
В день после экзамена Татьяна Михайловна, которая по традиции позвонила в субботу, заставила Маву снова тосковать по Одессе. Правда, завуч об этом не знала… Она говорила о самом главном как о том, что не имеет к её подопечному никакого отношения:
- Слышал, в Одессе обсуждают запрет на «земские собрания»? Может быть, всё ещё и будет: свои стихи одесситы с удовольствием читают. Всё на мази… Но, когда вернут, одесситам нечего будет и обсуждать…
Мава очень разозлился на Татьяну Михайловну за такие циничные слова о том, что изменило его мировоззрение, но не мог оборвать связь с завучем: совесть не позволяла. Значит, всё ещё возможно! Но ведь Мава действительно не заслужил… Он так виноват перед Топтыгиным! Он просто будет знать, что теперь ничего не запрещено, и душа будет спокойна… Не пойдёт Мава на «земские собрания», когда их вернут! Не заслужил он этого! Но, может быть, всё будет, если завтра он закончит «Одесские встречи»…
День конкурса накануне экзамена по русскому языку
От этого конкурса Мава ждал многого: он мог занять третье место в сезоне, несмотря на небольшое количество баллов. Почему? Потому что таких постоянных участников, как Мава Итшидо, было не очень много… Но сосредоточиться было очень трудно. Разве возможно удачное выступление на конкурсе, если Федериго опять ноет о своём аппетите? Разве возможна удачная сдача завтрашнего экзамена, если сегодня Порфирий Вениаминович рассказывает о натянутых отношениях с московской мамой? Ничего страшного! Надо выступать! Но возможно ли это? В жюри Пётр Болотов и, как назло, ещё несколько человек оттуда, получивших возможность приехать в Венецию… Потому они и приехали, что «одесские встречи» запрещены… Мава не успел закончить «Одесские встречи». Может быть, всё дело в этом? Мава думал то о правильных интонациях в стихотворении «Только дерево», то о «земских собраниях», то о завтрашнем экзамене… Завтра нужно сто баллов, иначе Екатерина Алексеевна будет недовольна… Уже не получится: есть раздражители в лице Федериго и Порфирия Вениаминовича. Но, выходя на сцену со стихотворением, Мава вновь начал думать о «земских собраниях»… Возможно, именно поэтому это чтение стало для него самым провальным выступлением на конкурсе. Мава чувствовал, что что-то не так, и даже хотел раньше уйти со сцены… Но вдруг он увидел плакат одного из зрителей с надписью на астральном языке: «Они поймут». Сначала это подняло Маве настроение, а потом он понял: никто из одесской группы его не помнит, потому что так устроено колдовство. Конец получился очень скомканным…
Неожиданно после Мавы вышла Екатерина Алексеевна. Это был её дебют на конкурсе чтецов. Стихотворение было самым подходящим для этого случая: оно называлось «Начинающий». Екатерина Алексеевна передала в этом стихотворении всю неопытность новичка, и получилось так смешно, что зал взорвался от криков «браво». Мава был уверен: она, дебютантка, получит гораздо больше баллов. Какая несправедливость!
В концертной части Мава прочитал стихотворение «Последний звонок», и это было даже лучше, чем конкурсный номер. После выступления Итшидо сел за стол рядом с Екатериной Алексеевной, потому что так решил Товиль. К ним подошёл Пётр Болотов. Он решил, как всегда, прокомментировать исполнение стихотворения, но Екатерина Алексеевна помешала ему это сделать:
- Жаль, - произнесла она по-русски, потому что знала, кто такой Пётр Болотов. – Жаль, что «земских собраний» больше не будет.
Значит, всё-таки не будет… Мава перестал воспринимать остальные выступления. В его сторону направлялась Фирочка, у которой на первом «земском собрании» были проблемы с музыкальным сопровождением… Этого ещё не хватало!
- Смелый! – закричала она издалека.
- Нет! – закричал кто-то на астральном языке. – Член жюри Щеглова, не подходите, пожалуйста, к конкурсанту Итшидо! У него очень серьёзные психологические проблемы. К тому же я надеюсь, что вы внимательно слушали и помните о его завтрашнем экзамене. Лучше мы с ним поговорим. Он нас уже знает.
Читатель, вероятно, уже догадался, что это был Кристиан Нильсен. Он и Йенс Йохансен сели за стол к Маве и Екатерине Алексеевне.
- Помните о моём обещании, экзаменуемый Итшидо, - тихо произнёс психолог. – В июле ваша проблема решится, но пока не думайте об этом.
- Если в июле решится, то это лучше, чем я думал!
Неужели «земские собрания» запретили только на время, чтобы дождаться Маву? Как он должен быть благодарен одесситам в таком случае! Но не врут ли датчане?
- Что-то я сомневаюсь, - неуверенно произнёс Мава. – Понимаете, я не заслужил решения проблемы…
- Знаю, - спокойно сказал Кристиан. – Но твой «Последний звонок» всё искупил. А если ты сдашь завтрашний экзамен на сто баллов, то я сказал правду!
- И я! – добавил Йенс. – Прямо вижу, как экзаменуемый Итшидо сдаёт экзамен по русскому языку на сто баллов… Потому что я экстрасенс! Йенс-экстрасенс!
- Остроумно, - заметила Екатерина Алексеевна, - но экстрасенсами могут быть только Учителя и бразилец Кассио.
- У вас очень узкое мышление, конкурсантка. Правда, хорошо, что вы не назвали нашу Каффеуртер… Она действительно не экстрасенс, а мошенница. Но вы говорите о зарегистрированных экстрасенсах, а есть ещё множество незарегистрированных, таких, как я.
- Когда выздоровеет мой сын? – спросил Мава.
Кристиан почему-то с усмешкой посмотрел на Йенса. Уже давно шла церемония награждения, но Мава даже не выходил на сцену, зная, что ему ничего не светит. Кто-то говорил о призе в виде четырёх бесплатных занятий по сценической речи…
- И этот приз получит…
- Мава Итшидо! – воскликнул Йенс.
- Да! – удивился член жюри, который вручал этот приз. – Кто угадал? Ему тоже полагается приз!
- Это Йенс-экстрасенс! – закричал Кристиан.
- Отлично! Вот вам медаль, Йенс-экстрасенс!
- Тогда и Кристиану Нильсену нужна медаль за то, что он обучил меня, - улыбнулся Йохансен.
И психолога тоже наградили. А у Йенса после получения приза на месяц пропала магическая сила… Отказаться от медали экстрасенс не мог: это привело бы к ещё более длительной потере магической силы.
- Значит, когда действие медали пройдёт, вы будете уже в Копенгагене, - грустно произнёс Мава. – Может быть, обменяемся телефонами?
- Тогда снова пропадёт магическая сила, - вздохнул Йенс.
Мава сжал кулаки и закричал:
- Я с вами в Копенгаген! Интересно, когда выздоровеет мой сын! Йенс… пилот Йохансен… можно мне полететь в вашем самолёте?
- Нельзя, - покачал головой Кристиан. – Мы не пускаем… ой… нет, конечно, пускаем… я же тоже получил медаль, и мне трудно сформулировать свою мысль…
Йенс хотел что-то возразить, но Кристиан его перебил:
- Нет, будем честными, насколько это возможно. Предсказание о сыне уже не будет сделано, потому что сразу после запроса произошло колдовство. Но не расстраивайтесь: у больного сына никогда не будет трудностей переходного возраста. После получения этой информации вы можете вылететь с нами. Только хотите ли теперь?
- Если проблема всё-таки не решится, то захочу… Нет, это уже софизм какой-то получается! Если она не решится, значит, вы солгали! Зачем же тогда с вами лететь? А если она решится, то зачем мне Копенгаген? Так что теперь я не могу принять ваше предложение…
- Но ты сможешь принять его в самый последний момент, - улыбнулся Кристиан.
Теперь пора домой. Мава спал прямо в гондоле. «Правильно, - шепнули Товиль и Кристиан друг другу. – На сто баллов настраивается!»