Т.С.Матехина
Памяти Т. А. Пушкиной
Мария Клавдиевна Тенишева (1858—1928) – княгиня, известный обществен- ный деятель, художник-эмальер, педагог, меценат и коллекционер. Она коллекционировала произведения изобразительного и декоративно-прикладного искусства, уделяя большое внимание русским церковным, этнографическим и археологическим материалам. Княгиня сохраняла, изучала и пропагандировала старинные и древние вещи, щедро выделяла средства на историко-археологические изыскания и сама участвовала в раскопках. На основе её историко-этнографического собрания при участии И. Ф. Барщевского в 1898 году в Талашкине был устроен музей, извест- ный как «Скрыня».
Опираясь на публикации В. И. Склееновой, проследим судьбу археологической части этого собрания. В 1903 году, после смерти мужа, М.К.Тенишева переселилась в Талашкино и при поддержке ближайшей подруги княгини Е. К. Святополк-Четвер- тинской целенаправленно занялась организацией своего музея в Смоленске. К концу 1904 года в городе было построено специальное здание, в которое перевезли экспо- наты из Талашкино. Музей получил название Историко-этнографический музей «Русская старина» княгини М. К. Тенишевой (ИЭМ). Годом его открытия считается 1905 год. Из-за неспокойной обстановки в стране в 1905–1908 годах деятельность музея была нарушена. На это время М. К. Тенишева с близкими уехала в Париж, и туда же вывез- ли наиболее ценные экспонаты её музея. В 1908 году княгиня вернулась в Талашкино, и её собрание, уже получившее мировое признание, воссоединилось. В 1909 году 29 мая/11 июня был выпущен «Общий каталог» музея, 25 октября музей открыли для публичного обозрения. В 1911 году 30 мая М. К. Тенишева передала свой музей в дар Смоленску на правах филиала Московского Археологического института (МАИ). В период подготовки к этому событию было издано «Прибавление» к каталогу 1909 года. В музее археологические материалы размещались в витринах в четвёртом зале, кото- рый располагался на первом этаже, перед лестницей. Археологическая часть собрания М. К. Тенишевой была обширной и включала древности различных историче- ских эпох из разных частей света, полученные в результате организованных раскопок или случайные сборы, купленные или переданные в дар. В частности, эпоха неолита была представлена поступлениями от Н. К. Рериха и другими единичными находками. Древности Смоленской губернии из курганов и городищ в ИЭМ к 1911 году насчитыва- ли более 700 находок из раскопок Гнёздовского археологического комплекса, которые произвели Н. Н. Бируков (встречается и как Бирюков) (1890-е годы), Г. К. Бугославский (встречается и как Богуславский) и С. П. Писарев (1899 год), В. И. Сизов (1901 год), Н. К. Рерих и И. Ф. Барщевский (1909 и 1910 годы), и около 200 предметов из раскопок у других населённых пунктов.
Позднее не раз меняли наименование музея и его подчинение, переформировы- вали его коллекции. С 1912 года музей переименовали в «Историко-этнографический музей Императорского Московского Археологического Института имени Николая II, со- бранный кн. М. К. Тенишевой в г. Смоленске». В связи с войной 1914 года экспонаты музея были упакованы для предполагаемой эвакуации, но остались на месте. В 1920 году Смоленский государственный историко-этнографический музей (музей Тенишевой) пе- решёл от МАИ в ведение Смоленского подотдела по делам музеев и охране памятников искусства и старины при губернском отделе Народного Образования и был передан Смоленскому губернскому музею (губмузею).
В последующие годы в составе объединённого музея экспонаты передавали в разные отделы в зависимости от тем экспозиций. В 1920-е годы значительная часть ИЭМ, включая археологические материалы, вошла во вновь открытый «Музей старого Смоленска», реорганизованный в «Музей искусств и древностей». В 1929 году ИЭМ был пере- именован в «Музей прикладного и декоративного искусства им. Н. К. Крупской», в 1938 году – в художественный отдел. В 1931 году в здание музея перевели картинную галерею, а экспонаты бывшего ИЭМ переместили в сараи во дворе. В этом же году завершил свою работу в музее И. Ф. Барщевский – бессменный хранитель собрания М. К. Тенишевой.
В 1939 году сохранившиеся разрозненные предметы бывшего ИЭМ вошли в объединённое собрание. Известно, что основные археологические коллекции экспонировались в историческом (историко-археологическом) музее, который располагался в церкви Иоанна Богослова. Там было выставлено, в частности около 2 тысяч предметов эпохи каменного века, включая находки Н. К. Рериха на озере Пирос, и более 2,5 тысяч предме- тов из курганов и городищ.
Во время Великой Отечественной войны археологические предметы оставались на оккупированной территории. Преобладающая их часть утрачена. На основании до- революционных каталогов и сохранившихся книг учёта 1920-х – 1940-х годов сотрудники Смоленского государственного музея-заповедника (СГМЗ) опубликовали максимально подробную информацию об утраченном довоенном музейном собрании.
С 1970-х годов в музее также провели большую работу по выявлению предметов из собрания М. К. Тенишевой в собрании СГМЗ. Изначально эти предметы имели номер соответственно печатному каталогу музея в двух частях («Общий каталог» 1909 года и «Прибавление к общему каталогу» 1911 года) и тетради с дополнительным списком к ним, возможно, с сокращением КТ-10. Из-за групповых записей и краткости описания общее количество археологических материалов можно подсчитать только приблизи- тельно. Как оценивает В. И. Склеенова, по печатному каталогу в ИЭМ было около 9263 экспонатов, из них около 3 тысяч были археологическими.
К настоящему времени рассматриваемые археологические предметы СГМЗ имеют до шести учётных номеров. Это результат записи в разных музейных документах 1920–1940-х годов, что позволяет проследить изменения в порядке учёта предметов и перераспределение коллекций. Тогда же отдельным предметам были даны описания и указаны их размеры. В случае нечётких записей и потери старых учётных номеров источник поступления предметов определить сложно. В результате регистрации в еди- ных книгах учёта, начиная с 1939 года, музейные предметы получили шифр СОМ п№. Но этот новый учёт прошли не все экспонаты ИЭМ. Уцелевшие после войны археологиче- ские предметы, включая находки Н. К. Рериха с озера Пирос, объединены в коллекцию СОМ 12063. На некоторых есть довоенные шифры, написанные тушью и чернилами. Не- которые не сохранившиеся древности известны по немногочисленным иллюстрациям
в публикациях до передачи их в музей. СГМЗ располагает фотоизображениями отдельных утраченных предметов.
Поступления от Н. К. Рериха (состав, место и время находки, время передачи).
Н. К. Рерих неоднократно посещал Талашкино и Смоленскую землю: в 1903–1905, 1908–1912 и в 1914 годах. С княгиней М. К. Тенишевой он был знаком с 1900 года. Их связывали общие интересы, художественные работы, археологическая и музейная деятельность.
В «Общем каталоге» ИЭМ 1909 года и в «Прибавлении» к нему 1911 года не раз перечислены древности, которые поступили от Н. К. Рериха. Судя по документации СГМЗ, ещё в нескольких случаях связь экспонатов с Н. К. Рерихом не указана, и больша́я часть поступлений в собрание М. К. Тенишевой, имеющих отношение к археологической деятельности Н. К. Рериха, не вошла в печатные каталоги. На основании совокупной информации составлена таблица археологических предметов, появление которых в собрании М. К. Тенишевой связано с Н. К. Рерихом. Рассмотрим эти сведения и отдельные дополнения к ним, группируя их по географическому принципу.
Ярославская губерния, Мологский уезд. «3408, 3409. Камень с нацарапанным изображением человеческого лица, известный в народе под названием куриного бога. Из Мологского уезда Ярославской губ.». Эту запись в каталоге 1909 года под двумя номе- рами и без указания источника поступления можно сопоставить с выдержкой из письма Н. К. Рериха. Во время своего летнего путешествия 1904 года после проезда по Мологскому уезду он писал жене: «Купил двух каких-то каменных человеков или, вернее, два рисунка по камню, найденные в Волге, – древние». Далее в конце июля он заезжал в Смоленск и Талашкино, и эта находка могла стать первым поступлением от Н. К. Рериха в собрание М. К. Тенишевой.
Новгородская губерния, Валдайский уезд. Тогда же из Талашкино Н. К. Рерих на- писал жене о музее М. К. Тенишевой, которая «прямо просила достать хоть небольш.[ое] собрание каменного века – у ней ничего нет, и даже за деньги нельзя достать. Хотела бы сделать первобытную комнату, но именно этот отдел самый немногочисленный».
В собственной археологической практике Н. К. Рерих уже столкнулся с древностя- ми эпохи каменного века во время своих работ в Новгородской губернии: в Валдайском уезде в 1899 году и Боровичском уезде в 1902 году.
Из Талашкино Н. К. Рерих вернулся в Вышневолоцкий уезд Тверской губернии, где в селе Берёзка отдыхала его семья. Тем же летом 1904 года, видимо, в августе, он вместе с князем М. П. Путятиным, сыном князя П. А. Путятина, занимался и археологическими работами по берегам озера Пи́ рос в соседней Новгородской губернии. П. А. Путятин был известным коллекционером и археологом, изучал древнейший период истории челове- чества. Князь помогал Н. К. Рериху в его археологических исследованиях и к этому вре- мени стал ему семейно близким человеком. Открытый лист на произведение раскопок по берегам озера Пирос в Валдайском уезде был выдан М. П. Путятину. В том же 1904 году П. А. и М. П. Путятины создали в усадьбе Бологое художественно-археологический музей. Участвуя в изысканиях в районе Пироса, Н. К. Рерих мог способствовать устрой- ству этого музея. Одновременно его интерес к перспективным археологическим поискам, возможно, подкреплялся и просьбой княгини М. К. Тенишевой «достать хоть небольшое собрание каменного века».
Коллекцию находок с озера Пирос 1904 года Н. К. Рерих демонстрировал на заседании Отделения русской и славянской археологии Императорского Русского археологического общества (ИРАО) 19 февраля 1905 года во время своего доклада «Стоянка каменного века на озере Пирос». Изложение этого доклада было опубликовано в том же году в «Записках» Отделения под названием «Каменный век на озере Пирос».
17 мая 1905 года Н. К. Рерих сообщил М. К. Тенишевой о том, что в Париже прода- валась известная коллекция древних орудий, о которой одобрительно отозвался князь Путятин, но эти предметы, видимо, не попали в ИЭМ.
летом 1905 года Н. К. Рерих продолжил поиски древних отложений по берегам озёр на границе Новгородской и Тверской губерний. Территорию своих исследований он определил как район бывших озёр в Валдайском и Вышневолоцком уездах, которые как водохранилища вошли в состав системы Мстинских и Волжских шлюзов. По результатам своих разведочных работ Н. К. Рерих пришёл к выводу, что стоянки каменного века располагались на прежних берегах рек и озёр, но после затопления были в основном размыты. Непотревоженные культурные наслоения он обнаружил только на озерах Пирос и Ка́фтино. Озеро Кафтино находилось на территории Валдайского уезда Новгородской губернии, примерно в 20 км от Бологого. На берегу этого озера Н. К. Рерих про- вёл небольшие раскопки. О результатах этих своих исследований он сообщил в письме П. А. Путятину.
Осенью 1905 года, благодаря князю П. А. Путятину, находки Н. К. Рериха были показа- ны на первом Международном Доисторическом конгрессе, который проходил в Перигё во Франции 26 сентября – 1 октября 1905 года. На конгрессе П. А. Путятин представил кол- лекцию древностей, «собранных в результате исследований по берегам разных водоёмов в районе Вышнего Волочка совместно с Н. К. Рерихом». В материалах конгресса был опу- бликован на французском языке вариант упомянутого письма Н. К. Рериха П. А. Путятину. В отечественной периодической печати 24 ноября/7 декабря сообщили о возвращении экспонатов в Россию, из которых 1,5 тысячи номеров были посланы Н. К. Рерихом. В 1906 году 25 ноября на заседании Отделения русской и славянской археологии ИРАО Н. К. Рерих сделал сообщение о найденных в Новгородской губернии каменных фигурках, изображающих людей. По материалам этого доклада были изданы его статьи «Янтари каменного века» и «Фигурные поделки из кремня». Их дополня- ла статья А. А. Спицына «Из собрания Н. К. Рериха». В этой статье, в частности, опубликована кремнёвая фигурка с озера Пирос. Там же обобщены результаты раскопок Н. К. Рериха на Кафтинском городище. При этом изложены материалы, ранее изданные на французском языке, к ним добавлены описания найденных предметов и изображения трёх из них.
В начале лета 1908 году М. К. Тенишева с близкими вернулась из Парижа, и по пути в Талашкино к ним присоединился Н. К. Рерих. Последующая переписка Рерихов свидетельствует об их постоянном семейном интересе к неолитическим древностям. В кон- це июля в письмах в Бологое Н. К. Рерих просил жену помочь ему получить от «Миши», М. П. Путятина (?), «камни в музей»: «а то ведь и я не соглашусь на другие комбинации, ведь не только он, но и я отдаю. Здесь их выставят, а в другом месте куда-нибудь запрячут». Речь могла идти о передаче совместных находок с озера Пирос в музей М. К. Тенишевой. В этом случае сборы с озера Пирос поступили в Смоленск от Н. К. Рериха в период с конца лета 1908 года до лета 1909 года.
В каталоге ИЭМ 1909 года эпоха неолита представлена почти исключительно находками Н. К. Рериха с берегов озера Пирос Валдайского уезда Новгородской губернии. Они отмечены как 72 предмета под отдельными номерами, 11 картонов с кремнёвыми орудиями и 6 картонов с фрагментами керамических сосудов. Картоны с на- шитыми предметами указаны как дар Н. К. Рериха. По данным документации СГМЗ, эти поступления от Н. К. Рериха насчитывали до 880 предметов. Из них 593 единиц хране- ния внесены в список утраченного в 1941–1945 годах. Сохранившиеся неолитические древности с озера Пирос составляют преобладающую часть коллекции СОМ 12063, которая в настоящее время включает 279 единиц хранения, сгруппированных по назначению и типологическим особенностям.
Более подробно находки с озера Пирос рассмотрим в последнем разделе данной статьи, в частности, вопрос о том, что неолитические предметы, поступившие от Н. К. Рери- ха в ИЭМ, были найдены в 1904 году.
В СМГЗ хранится также рисунок Н. К. Рериха «Озеро Пирос Новгородской губернии Валдайского уезда». На ней автограф Н. К. Рериха: «Н. Рерих Велье». «1904.». Вельё – деревня на озере Пирос. В этом месте Н. К. Рерих исследовал берег, в основном, пляж, обозначив его как пункт № 1, и пришёл к выводу, что найденные предметы каменного века выносятся озером из основного местонахождения, к тому времени затопленного. Сборы Н. К. Рериха привлекли внимание исследователей и способствовали дальнейшим разведкам. В отношении стоянки на восточной окраине деревни Велье М. П. Зимина в результате своих разведок 1965 года пришла к иному выводу: находки во время разлива вымывались со стоянки, которая находилась выше озера, на остан- це первой надпойменной террасы, под фундаментами домов деревни. По её оценке, берега озера Пирос «были довольно плотно заселены стоянками, относящимися ко времени развитого и позднего неолита. Заметна группировка памятников». Находки на берегах озера Пирос М. П. Зимина отнесла к выявленной ею мстинской неолитиче- ской культуре, которая существовала в бассейне реки Мсты на рубеже IV– III – середины III тысячелетия до н. э..
Находки с озера Кафтино в изданных каталогах ИЭМ отсутствуют, но в документации СГМЗ есть информация о таких предметах. В частности, отмечено, что 15 предметов происходят с городища Кафтино из раскопок Н. К. Рериха и были в собрании княгини М. К. Тенишевой: костяной гарпун, грузило из красной глины (без указания на принадлежность к собранию М. К. Тенишевой), железный серп, четыре орнаментированных черепка, два орнаментированных глиняных пряслица в форме розетки, глиняное пряслице в форме плоского колёсика, три костяных проколки, обломок костяной рукояти (?), ножницы. Ещё у 23 предметов с городища Кафтино источник поступления и первоначальное место хранения не указаны. Как упомина- лось, в 1905 году Н. К. Рерих провёл раскопки городища у озера Кафтино, результаты которых опубликованы в статье «Из собрания Рериха». Часть этих находок впоследствии поступила в Государственный Эрмитаж. Не исключено, что ещё одной частью находок 1905 года были утраченные предметы СГМЗ. Однако определить это практически невозможно. Общее количество и точный состав найденного Н. К. Рери- хом при этих исследованиях не известны. Обобщённый перечень находок оттуда с от- дельными комментариями, приведённый А. А. Спицыным, и краткие музейные опи- сания тоже недостаточны для точного сопоставления. В опубликованной докумен- тации СГМЗ не найдено соответствия изображениям орнаментированного свистка из птичьей кости и медной подвески в виде пирамидки (Ил. 2, 3). Возникает также вопрос, в какой части озера Кафтино находилось городище, исследованное Н. К. Рерихом в 1905 году. Н. К. Рерих писал следующее: «… около озера Кафтина в Кафтинском городке. Городок единственное место по вышине на расстоянии почти 50 верст, рас- положен на пологом мысу в 50–150 шагах от озера». Такое преобладающее по высоте место есть у южной оконечности озера Кафтино, на его западном берегу. Там суще- ствовали одноимённые деревня и усадьба Кафтинский Городок, которые относились к Медведевской волости Валдайского уезда. Фраза из того же письма Н. К. Рериха, возможно, и является необходимым уточнением: «здесь в деревне на раскопке». На карте 1917 года эта местность названа как Городок. Встречаются и привязки городища, исследованного Н. К. Рерихом, к населённому пункту Кафтино. Этому месту могли бы соответствовать одноимённые полустанок и посёлок (не деревня) в средней части озера Кафтино, на его восточном берегу, которые входили в Кемецкую волость Валдайского уезда. Добавим, что в 1903 году А. А. Спицын обнаружил два городища к северу от озера Кафтино, в Кемецкой волости.
В. И. Склеенова отметила, что из раскопок близ города Бологое Н. К. Рерих передал 134 предмета. Каким образом получено это количество, не объясняется. В любом случае, территория бывшего Валдайского уезда, на которой находятся рассматриваемая юго-восточная часть озера Пирос и озёро Кафтино, в настоящее время входит в состав Бологовского района Тверской области.
Полтавская губерния, Зеньковский уезд. Даром от Н. К. Рериха музею М. К. Тени- шевой были также бронзовая фибула и серебряный браслет из клада, найденного близ уездного города Зеньков. Известны их описания и рисунки, опубликован- ные А. А. Спицыным (Ил. 4, 5). Обратим внимание на инициалы автора этого рисунка – «Н. М.». А. А. Спицын отметил, что эти вещи происходят из Зеньковского клада, кото- рый, по сообщению В. А. Городцова (Ил. 6), был найден в нескольких верстах от города Зенькова Полтавской губернии и состоял, по слухам, из нескольких пудов вещей. Отту- да в собрание Н. К. Рериха поступили медная фибула пастырского типа и серебряный браслет. Судя по датам упоминания этих предметов в публикациях, в собрании М. К. Тенишевой они могли оказаться в период с 1906 по 1909 год.
В 1906 году В. А. Городцову удалось купить ещё три предмета из того же местонахож- дения в хуторе Блажки близ села Ступки, т. е. «в нескольких верстах» от Зенькова. Сре- ди них серебряная фибула, удивительно похожая на рисунок бронзовой фибулы, кото- рую Н. К. Рерих подарил М. К. Тенишевой. Эта фибула, датированная второй половиной VII века, постоянно привлекает внимание исследователей.
Неизвестное местонахождение. После предметов из Зеньковского уезда в ката- логе ИЭМ следует запись: «6241. Привесок бронзовый в виде звериной головы с большими рогами. Дар Н. К. Рериха». Происхождение предмета не указано. Другие подробности тоже неизвестны. В ИЭМ он появился не позднее весны 1909 года.
Смоленская губерния, Смоленский уезд. Как свидетельствует документация СГМЗ, в собрании М. К. Тенишевой хранилось также более 140 находок из раскопок курганов и городищ в Смоленском уезде, связанных с археологической деятельностью Н. К. Рериха.
В каталоге ИЭМ 1909 года у части находок из Гнёздовского могильника не отмечен источник их поступления. По документации СГМЗ среди них были две бронзовые пряж- ки и четыре фрагмента керамических сосудов iX–X веков (найденные на Центральном городище два орнаментированных венчика и две стенки) из раскопок Н. К. Рериха. Есть описания этих предметов. Учитывая время выхода каталога, они были найдены до лета 1909 года. Соответствующее упоминание содержится в ответе Е. И. Рерих на письмо мужа о предстоявших ему работах в Гнёздове в июне 1909 года: «В какой местности будете раскапывать курганы? Не те ли, что мы с тобой копали? Большие или маленькие?». Эти раскопки курганов с участием супругов Рерихов, вероятно, относятся к 1905 году. Сам Н. К. Рерих приезжал в Талашкино и Смоленск также в 1903, 1904 и 1908 годах, но сведений о его участии там в каких-либо археологических работах в это время пока нет. О последующей археологической деятельности Н.К.Рериха в Смоленском уезде сохранилась более подробная информация.
В 1909 году он писал жене о том, что к 15 июня были приготовлены две раскопки курганов и далее о своём участии в раскопках 17 и 18 июня – курганов во владениях князей Оболенских за 6 вёрст (6,4 км) от Талашкино (вероятно, в районе их усадьбы Кощино на реке Сож), 19 июня – курганов около Гнёздова, 21 июня – двух городищ вблизи этих курганов и найденных в Гнёздове орнаментированном топоре, видимо, из кургана, стрелах, горшках с клеймами. Был опубликован и фотоснимок «Академик Н. К. Рерих на раскопках в Гнездове».
В Прибавление к каталогу 1911 года, видимо, перечислены гнёздовские находки из раскопок Н. К. Рериха 1909 года. Там указано более 40 находок из могильника и с городища. В СГМЗ были уточнены их наименования и даны краткие описания; сохранились также фотоизображения орнаментированного горшка-урны (Ил. 7) и железной оковки в виде шпорки с шипом (ледоходного шипа) (Ил. 8). Части этих экспонатов ИЭМ не найдено соответствия в документации СГМЗ. В то же время в Смоленском музее храни- лись 15 соответствующих предметов из собрания М. К. Тенишевой, каталожные номера
ИЭМ которых неизвестны: орнаментированный керамический горшок-урна, 7 железных предметов (согнутый нож, две пряжки, кресало, шип, две подковы) из раскопок Н. К. Рериха в Гнёздово, в частности из курганов, и 7 фрагментов ошлакованных железных предметов из раскопок Гнёздовских курганов Н. К. Рерихом и И. Ф. Барщевским.
В 1910 году Н. К. Рерих писал жене, что 19 и 20 августа он участвовал в раскопках на городище, и перечислил находки: «крест-корсунчик, костяной, амулеты, узорная рукоять ножа, стремена, масса разнообразных бус, копья, топоры, пряжки и пр. Вроде гнездовских вещей, по типу», черепки. В документации СГМЗ есть отметки примерно о 90 предметах, найденных при раскопках Н. К. Рериха и И. Ф. Барщевского, как частично указано, в 1910 году, на городище близ деревни Ковшарово (Ил. 9, 10) и в курганах у деревни Березники (Березняки) в Смоленском уезде. Другие сведения об участии Н. К. Рериха в раскопках Березниковского могильника пока не известны. Предшествующие находки оттуда занесены в каталог ИЭМ 1909 года. Полевые исследования 1910 года велись от имени Смоленской учёной архивной комиссии. Руководил работами действительный член и товарищ пред- седателя комиссии И. Ф. Барщевский. 15 октября 1910 на общем собрании комиссии он прочитал доклад о разведочных раскопках на городище близ деревни Ковшарово Кощин- ской волости Смоленского уезда, продемонстрировав многочисленные находки. Находки из этих раскопок могли поступить в ИЭМ в составе древностей, принадлежавших Смолен- ской учёной архивной комиссии, по решению её общего собрания от 7 ноября 1910 года. Добавим также, что летом 1914 года, уже после передачи ИЭМ Московскому Архео- логическому институту, М. К. Тенишевой и Н. К. Рерих приняли участие в двухнедельной научной экскурсии по старинным городам для группы преподавателей и слушателей МАИ. В рамках экскурсии были проведены раскопки двух курганов у станции Гнёздово, но новых интересных находок они не дали.
Кроме того, несколько предметов из района Гнёздова попали от Н. К. Рериха в собрание Е. Е. Тевяшова (Тевяшева), который в 1935 году передал их в Государственный Эрмитаж.
Киевская губерния (?). По документации СГМЗ в собрании княгини Тенишевой были также поступившие от Н. К. Рериха орнаментированное кольцо и браслет из брон- зы, найденные на Княжой горе близ города Канев (?). Первые сведения о них содержатся в дополнительном списке к печатному каталогу ИЭМ.
Таким образом, Н. К. Рерих был в числе тех, кто оказал деятельную помощь и поддержку в формировании археологического собрания княгини М. К. Тенишевой и становлении её Историко-этнографического музея «Русская старина». В 1911 году, когда музей Тенишевой стал смоленским филиалом Московского Археологического института, Н. К. Рерих, почётный член института с 1910 года, вошёл в совет музея. Временем передачи материалов, связанных с археологической деятельностью Н. К. Рериха и частично отмеченных как его дар, могут быть 1904, 1905, 1908–1910 годы. В целом эти поступле- ния насчитывали более тысячи предметов. Отметим, что с 1909 года ИЭМ был музейным собранием, в котором хранилось наибольшее количество археологических находок, име- ющих непосредственное отношение к Н. К. Рериху.
Вспомним и Музей допетровского искусства и быта при Обществе архитекторов-художников при Императорской Академии художеств. 15 октября 1909 года по инициативе Н. К. Рериха была образована Комиссия этого музея. В свою очередь княгиня М. К. Тенишева одной из первых поддержала создание этого музея. На исследования древних населённых пунктов России и собирание древностей и памятников искусства она пожертвовала 1000 рублей, принесла в дар коллекцию древнерусского узора и рисунка различных эпох, стала членом комиссии музея. В основном благо- даря этим денежным средствам, выделенным М. К. Тенишевой, летом 1910 года были проведены раскопки в Новгороде и его округе, на Рюриковом городище и в Новгородском кремле, под руководством Н. Е. Макаренко, Н. К. и Б. К. Рерихов. Находки XI–XVII веков из этих исследований поступили в Допетровский музей, но он постоянно испы- тывал сложности с помещением для экспонирования своих коллекций. В конце 1911 года было разрешено расставить коллекции этого музея в одном из классов рисоваль- ной школы Императорского Общества поощрения художеств (ИОПХ), директором ко- торой являлся Н. К. Рерих. Судьба собрания Допетровского музея неизвестна. Сре- ди археологических предметов, поступивших в Государственный Эрмитаж в 1931 году из здания ИОПХ, и 1940 году из собрания Н. К. и Б. К. Рерихов, часть находок, возмож- но, происходит из раскопок 1910 года в Новгороде и на Городище. Учитывая решаю- щую роль княгини М. К. Тенишевой в финансировании этих изысканий, можно было бы ожидать, что часть находок окажется в её смоленском музее. По опубликованной документации СГМЗ, известен один бронзовый предмет из раскопок в Новгороде, но источник его поступления не указан.
Изображения археологических находок из исследований М. П. Путятина и Н. К. Рериха на озере Пирос в 1904 году.
Очень важным дополнением к вышеизложенному являются фотоотпечатки, которые хранятся в Фотоотделе Научного архива Института истории материальной культуры Российской академии наук (ФО НА ИИМК РАН). Они изготовлены с 18-ти снимков, сделанных фотографом ИАК И. Ф. Чистяковым в 1905 году. Фотографии выполнены в масштабе ½. На каждом изображена таблица археологических находок. Это предметы, нашитые на обёрнутую тканью жёсткую основу (вероятно, картон). Края таблиц аккуратно оклеены бумагой с тиснёным мелким растительным орнаментом. Вверху посереди- не видна нитяная петля для подвешивания. Размер таблиц-оригиналов был 45,0 × 32,0 см. Фотоотечатки наклеены на картон, на нижней кромке которого сделаны рукописные пометы. Надписи прописными буквами: все пометы «Шерегодро» и в единствен- ном случае «Рерих Шерегодро 1904 г.» – ассоциируются с почерком А. А. Спицына (1858—1931), который до 1907 года был членом-сотрудником, а позднее – действительным членом и хранителем музея ИРАО, с 1919 года – сотрудником РАИМК/ ГАИМК. Эти пометы, видимо, были первичными. Надписи печатными буквами «б. Бо- рович. у. Новгор. г. ленинг. об.», «Раск. Рериха, 1904 г.» и «Архив А. А. Спицина», соот- ветствуют почерку Т. М. Девель. Она с 1921 года работала в фотографическом отделе, в 1932–1956 годах была заведующей фототекой, хранителем, старшим научным сотрудником, заведующей Фотоархивом РАИМК/ГАИМК/ИИМК АН СССР. Указанные пометы на отпечатках Т. М. Девель могла оставить во время своей работы в ленинграде в период с августа 1927 года до июня 1941 года, поскольку Шерегодро – это озеро на территории, которая входила в состав ленинградской области в период 01.08.1927 – 05.07.1944. В 1951–1952 годах Т. М. Девель составила том I рукописной
«Описи коллекции негативов и отпечатков к ним Археологической комиссии», в который внесены сведения о рассматриваемых отпечатках.
Упоминание о раскопках Н. К. Рериха у Шерегодро в 1904 году вызывает вопрос. Известные его раскопки у этого озера относятся только к 1902 году. Это исследования в районе села Кончанского. Найденные там предметы поступили в Императорскую ар- хеологическую комиссию и далее в музей ИРАО. В НА ИИМК РАН есть их фотоизображения. Отметим, что название Шерегодро при указании места этих раскопок появляется, видимо, не ранее 1907 года – в записях А. А. Спицына в инвентарной книге музея ИРАО. Кроме того, в 1907 году А. А. Спицын передал три фрагмента орнаментированных кера- мических сосудов эпохи неолита из «курганов каменного века», раскопанных Н. К. Рерихом на озере Шерегодро, в Музей археологии и этнографии имени Петра Великого Императорской Академии наук («Кунсткамера») в Санкт-Петербурге. Год их находки не указан, но определение «курганы каменного века» Н. К. Рерих использовал по отноше- нию к своим исследованиям 1902 года.
К 1904 году относятся исследования на озере Пирос, которые совместно провели М. П. Путятин и Н. К. Рерих. Результаты этой первой поездки на озеро Пирос опубликованы в статье Н. К. Рериха «Каменный век на озере Пирос». В его статье сообщается, что находки при озере Пирос расположены на таблицах и «остаётся ещё большое количество предметов разбитых и неопределённых, а также одинаковых частей гончарства». Перечислены 13-ть таблиц с находками из камня, сгруппированные по пяти исследованным пунктам на берегу Пироса, и 5 таблиц с частями керамических сосудов, собранных с учётом образцов орнамента. Перечень содержит наименования и количество находок, включая краткие описания отдельных предметов и комментарии к ним. Изображений неолитических находок в этой публикации нет. В примечании указано, что «рисунки важнейших предметов коллекции будут представлены после более подробного изучения её и по окончании дальнейшего исследования по берегам оз. Пироса».
Предположим, что на архивных фотоотпечатках, несмотря на помету «Шерегодро», изображены именно находки из раскопок М. П. Путятина и Н. К. Рериха на озере Пирос 1904 года. Это практически единственные документированные исследования Н. К. Рериха со столь массовым неолитическим материалом. Поэтому возможность зрительно представить находки из этих изысканий вызывает особый интерес.
Проверим, насколько фотоснимки соответствуют таблицам с находками, перечисленными Н. К. Рерихом. Количество снимков и таблиц совпадает – их 18. Но количество предметов почти на всех снимках несколько большее, чем в перечне таблиц в статье. Так, общее количество предметов из камня на снимках – 644, а на перечисленных в статье таблицах – 581. Общее количество находок 1904 года на снимках, включая керамику, точное количество и состав которой в статье Н. К. Рериха не указаны, – 904. Исходя из ко- личества и общего состава предметов на снимках и в перечне таблиц в статье, получаем предполагаемые параллели.
Более подробное, попредметное сопоставление снимков и таблиц проведено благодаря консультации со специалистом по неолиту m А. Н. Мазуркевичем, который хранит неолитические коллекции из собрания Н. К. и Б. К. Рерихов в Государственном Эрмитаже. Результат показал, что не всегда можно уверенно соотнести описание не- олитических древностей в статье Н. К. Рериха с изображениями конкретных предме- тов на снимках. Поэтому парные соответствия снимков и таблиц статьи в целом воз- можны только на уровне предположения. Несколько перечисленных в статье предметов отсутствуют на соответствующих снимках, но они могут быть среди подобных предметов, в избыточном количестве представленных на других снимках, относящихся к тем же пунктам исследования. Неизвестно, соответствовал ли перечень в статье реально существующим таблицам с прикреплёнными на них предметами, был ли он предполагаемым вариантом для создания таких таблиц или представлял собой только перечень-выборку из общего объёма находок. На данном этапе исследования можно сделать следующие предположения. Фотоснимки могут представлять ту же археологическую коллекцию, что и перечень таблиц в статье Н. К. Рериха «Каменный век на озере Пирос»: предметы неолитической эпохи из исследований М. П. Путятина и Н. К. Рериха на озере Пирос 1904 года. При этом распределение предметов из кам- ня по таблицам, представленное на снимках, более упорядоченное, по сравнению со статьёй. Снимки, вероятно, можно соотнести с пунктами археологических исследований на берегах Пироса, используя намеченные параллели с таблицами из статьи Н. К. Рериха.
Учитывая, что значительное количество находок с озера Пирос было передано Н. К. Рерихом в собрание М. К. Тенишевой, попытаемся понять, насколько состав сфото- графированных находок с Пироса соответствовал экспонатам ИЭМ. Для оценки количества археологических находок с озера Пирос каталога ИЭМ недостаточно, поскольку в нём не сообщается точное количество предметов. В документации СГМЗ содержатся записи о соответствующем количестве единиц хранения, и для некоторых предме- тов указаны наименование, описание и размеры. Однако в нескольких случаях ссылки на упоминаемые номера ИЭМ сомнительны, и не всегда можно проследить переформирование коллекций. Суммируя считающиеся утраченными и сохранившиеся в СГМЗ предметы, получаем общее количество предметов с озера Пирос, поступивших от Н. К. Рериха в ИЭМ, – до 880. Неполнота и неточность музейной документации затруд- няют попытку сопоставить групповые записи в каталоге ИЭМ и соответствующие кол- лекции СГМЗ с фотоснимками таблиц. При этом близость количественных показателей коллекций СГМЗ и снимков ИИМК РАН не являются достаточным основанием для их отождествления.
Высокое качество фотографий И. Ф. Чистякова и точный масштаб отпечатков позволили установить полное сходство первоначальных изображений находок и сохранившихся музейных предметов (коллекция СОМ 12063), включая те, которые к настоящему времени фрагментированы и частично утрачены. Для 108 кремнёвых предметов удалось найти соответствующие изображе- ния на девяти снимках. Почти все сохранившиеся фрагменты керами- ческих сосудов совпали с изображениями 136 фрагментов на четырёх снимках. Отметим кремнёвый скребок из коллекции, которая числится утраченной – единственный образец, на котором написан номер ИЭМ «3438». Велика вероятность, что большинство утраченных предметов ИЭМ тоже показано на сфотографированных таблицах. Так, по описаниям и размерам предметов в документации СГМЗ на одном снимке выявлены изображения утраченных точильно- го бруска со сверлиной и полированной гальки со сверлиной. В целом, взаимно подтверждается то, что и находки на фотоснимках, и данные предметы из СГМЗ, а ранее из ИЭМ, относятся к исследованиям М. П. Путятина и Н. К. Рериха на озере Пирос в 1904 году.
Не нашлось оригинальных предметов для трёх снимков с находками из камня и од- ного снимка с фрагментами керамики.
В то же время часть сохранившихся предметов с озера Пирос из ИЭМ явно отсутствует на сфотографированных таблицах. Среди них кремнёвый топор (СОМ 12063/147) – единственный экземпляр с надписью «П», что может значить Пирос. Судя по описаниям и размерам в документации СГМЗ, нет на снимках и 16 утраченных наконечников копий и стрел. Такие предметы могли поступить в музей не нашитыми на таблицы. С другой стороны, поиски неолитических древно- стей, которые Н. К. Рерих проводил на озере Пирос, не ограничивались 1904 годом, и в Смоленск могли бы попасть и его последующие сборы. Кроме того, хотя бо́ ль- шая часть коллекции СОМ 12063, действительно, является находками Н. К. Рериха, в неё могли войти и не связанные с ним предметы. Так, из пяти фрагментов кера- мических сосудов, которых нет на снимках, один относится к находкам советско- го времени.
Как упомянуто, Н. К. Рерих изначально группировал предметы из камня, найденные на озере Пирос, по пунктам исследования, и фотоснимки 1905 года, вероятно, показывают это распределение. В ИЭМ этот порядок тоже мог оставаться. Так, на многих сохранившихся в СГМЗ предметах, которые на снимках изображены без каких-либо надписей, есть старые номера тушью чёрного цвета. Это числа, напи- санные печатным шрифтом, очень мелко, нечётко, с небольшим наклоном вправо, многие с точкой в конце. Двум снимкам соответствуют большие группы таких нумерованных кремнёвых изделий и керамических фрагментов. Нумерация совпадает со снимком, если следовать слева-направо и сверху-вниз: для камня во многом, для керамики – полностью. Ещё для одного снимка нашёлся толь- ко один соответствующий предмет с номером 324, но счёт вели, вероятно, в противоположном порядке снизу-вверх и справа-налево. Подобные надписи, видимо, отражают сквозную нумерацию ИЭМ для предметов, которые были размещены на «картонах».
Есть нумерация и на венчиках орнаментированных сосудов, аналогичных изображениям на одном из снимков. На них номера в пределах от 7 до 51 написаны другим почерком: прописью, довольно крупно, отчётливо и изящно, без точек в конце. Номера во многом соответствует расположению предме- тов на снимке, если следовать справа-налево и снизу-вверх. Аккуратные надписи и различная ориентация надписей на предметах, наводит на мысль, что эти фраuменты керамики предварительно были демонтированы. Все они входили в коллекцию СОМ 11279, и, возможно, были в ней первыми 51 предметами. Остальные числа, написанные на предметах, могут обозначать их номера в довоенных кол- лекциях СОМ.
Впоследствии для музейно-экспозиционных целей археологические находки с Пироса были упорядочены по назначению и основным типологическим особенностям. В коллекцию СОМ 9681, которая числится утраченной, были объединены археологические находки из разных мест. В их числе были и упомянутые 16 нако- нечников копий и стрел с озера Пирос. Фрагменты керамики, изначально нашитые на одних и тех же таблицах, попали в разные коллекции (СОМ 10836 и СОМ 11279). В 1954 году Е. А. Шмидт объединил сохранившиеся предметы в сводной коллекции СОМ 12063, упорядочив их по назначению с учётом распреде- ления по довоенным коллекциям. Им выделены наконечники копий и стрел, ноже- видные пластины, в том числе пластины с обработанными концами и краями, фраг- менты пластин со следами ретуши, скребки из пластин и отщепов, отщеп, проколки, остроконечники и отретушированные остроконечники, скобели, скрёбла, заготовки орудий, нуклеус, отбойник, фрагменты орнаментированных керамических сосудов. Позднее, к 2008 году последовательность номеров в этой коллекции ещё раз изме- нилась, хотя незначительно.
Вернёмся к фотографиям из архива ИИМК РАН. Количество находок на них – 904. Количество предметов с озера Пирос в ИЭМ – до 880, т. е. меньше, причём не- которые из этих экспонатов не представлены на снимках. Если Н. К. Рерих пере- дал в ИЭМ не все находки с озера Пирос 1904 года, то остальные предметы мог- ли бы храниться в его личном собрании, которое к 1910 году насчитывало свыше 30 тысяч предметов эпохи каменного века. К настоящему времени преоблада- ющяя часть археологического собрания Н. К. и Б. К. Рерихов поступила в Государ- ственный Эрмитаж. В её составе есть и неолитические древности с озера Пирос, но годы их нахождения точно не известны. В сохранении рериховского наследия большое участие приняла семья С. С. Митусова – двоюродного брата Е. И. Рерих. От- туда часть рериховского археологического собрания была передана в Алтайский краевой краеведческий музей в Барнауле, а оставшееся стало основой Археологического фонда Музея-института семьи Рерихов (ГМИСР) в Санкт-Петербурге. В це- лом, эта коллекция депаспортизована, но на четырёх предметах тоже сохранились соответствующие надписи: «Пиросъ. Новг.г.», «Н», «П», «П.».
Есть ли на рассматриваемых архивных фотографиях то, что оставалось у Н. К. Рериха после передачи в ИЭМ? Предметы из ГМИлИКА и ГМИСР на этих
снимках не выявлены. Сравнение фотографий и сборов Н. К. Рериха на озере Пи- рос, хранящихся в Государственном Эрмитаже, было не столь результативным, как в СГМЗ, но удалось обнаружить один наконечник копья, который, явно, представлен на снимке и, соответственно, найден в 1904 году. Следовательно, сфотографированные таблицы до передачи в собрание М. К. Тенишевой были частично изменены.
Не исключено, что снимки показывают, в каком виде неолитические древности с озера Пирос были представлены международному научному сообществу – возможно, в 1905 году князем П. А. Путятиным на первом Международном Доисторическом конгрессе во Франции. В несколько сокращённом виде таблицы поступили в Историко-этнографический музей «Русская старина» в Смоленске, где были записаны как «картоны».
Поступления древностей от Н. К. Рериха в Историко-этнографический музей княгини М. К. Тенишевой в Смоленске, видимо, специально не афишировались. Сложные судьбы археологических предметов, связанных с Н. К. Рерихом и смоленским музеем, также повлияли на то, что многое оказалось забытым, неизвестным и запутанным для исследователей. Данная статья помогает восстановить утраченные сведения.
