Тынянов говорил: "Где кончается документ, я начинаю". Эти слова, как нельзя лучше подходят к годам 1479-1486 в судьбе царицы Нур-Султан, одной из удивительных личностей российской истории. Что больше всего поразило в ней лично меня? Даже не её последовательное и непреклонное русофильство, которому она оставалась верной многие годы, едва ли не до самого конца. Меня поразило то, что ей безоговорочно доверял такой человек, как великий князь Иван III, пожалуй один из самых хитрых и искушённых политиков в нашей истории. Человек, который, кажется, вообще никому и ничему никогда не верил. А уж он-то в людях разбирался.
Мне кажется тайна этого, как раз и сокрыта в этих самых 1479 -1486 годах. Но.... Документов нет. А значит, я начинаю.
В 1479 году Нур-Султан последний раз упоминается, как казанская царица. В этом году умер её муж хан Ибрагим и на престол вступил его старший сын от первой жены Али. А в 1486 году Нур-Султан упоминается уже, как жена крымского хана Менгли-Гирея.
Столько всего случилось за эти годы.
Но, чтобы не заплутать на затоптанных тропах истории, нам придётся вернуться немного назад. В тот самый 1468 год, когда Нур-Султан впервые появилась на страницах хроник, а этот грешный мир покинул грозный Абу л-Хайр.
Он держал воссточную часть Дешт-Кипчак, если не в повиновении, то хотя бы в страхе, а это способствовало некоторому порядку. Так получилось, что умер великий хан в самое неподходящее время, когда против него сложилась целая коалиция степных ханов и биев. Поэтому сразу после его кончины все они дружно стали отхватывать себе куски с краёв его бывших владений.
Был среди этих новоявленных ловцов момента и ногайский бий Темир. Неизвестно подался ли он в наши края после смерти Абу л-Хайра или и раньше отирался где-нибудь возле давнего союзника своих дядей ордынского хана Махмуда, только в анналах он появляется только сейчас. Сначала в качестве тестя казанского хана Халиля, а потом хана Ибрагима. А ещё через пару лет мы его видим уже возле сына умершего Махмуда в Астрахани в должности беклярибека. Главнокомандующего. Видимо именно в этот момент у Темир-бия и возникло желание сыграть по крупному.
В 1471 году он спасает и привечает внука Абу л-Хайра юного Мухаммеда Шейбани, возможно лелея мечту со временем восстановить державу его деда. Но, это навлекло на него целую коалицию ханов и биев и заставило расстаться с опрометчивой мыслью. Шейбани едва унёс ноги из Астрахани. А дерзкий бий быстро нашёл себе другого покровителя. Брата Махмуда Ахмата.
Того самого Ахмата, которого мы все помним со школьных лет по "стоянию на Угре", поравнной басме и прочим свержениям монголо-татарского ига.
Так вот в 1471 году, когда Ахмат и Темир сошлись, уже и ига-то давно уже никакого не было. Русь одно время платила ещё дань потомкам Улу-Мухаммеда, засевшим в Казани, а года с 1461 по видимому и это дело забросила. Про ярлыки и вовсе речи не заходило. В степи ханы делили власть - было не до Руси.
И вот теперь Ахмат присоединил владения своего умершего брата Махмуда, обрёл сильного союзника в лице Темир-бия, да ещё и избавился от сильной угрозы за спиной.
Самое время восстановить былое могущество Золотой Орды.
Начали с Руси. Однако, первый же поход оказался неудачным. Тоько теперь уже в дело вмешался не Абу л-Хайр, а его внук Шейбани. Он, затаил зло на Ахмата, и едва тот ушёл в поход, начал громить с небольшим отрядом беззащитные улусы. Пришлось возвращаться. Так будущий великий завоеватель, едва не восстановивший державу Тамерлана оставил свой след в истории Руси.
Правда, для Руси это стало лишь отсрочкой. Очень скоро, ей пришлось снова платить дань и признавать своё ордынское подданство. Иван III не был бы самим собой, если бы и из этой ситуации не извлёк для себя выгоду. Признав власть хана, он заодно, купил у него несколько ярлыков на города. В частности на Ярославское княжество. Но, в целом перспектива вырисовывалась безрадостная.
Орда восстала из пепла и быстро набирала могущество. Ко двору новоявленного великого владыки потянулись западные посольства. Интересно, что в переговорах Ахмат и Темир участвовали вдвоём. Даже послов посылали, каждый от себя. Большую власть забрал Темир-бий.
К чему я всё это рассказываю?
Чтобы хоть как-то понять, как всё это отражалось на Казани, где жила и здравствовала юная дочь могущественного беклярибека.
Очевидно, что независимость и спокойствие государства держались только на ханском тесте, бывшим вторым лицом в Большой Орде. Неудивительно, что Нур-Султан была главной женой.
Сами понимаете, что вряд ли она в это время была русофилкой. С чего бы? Воспитанная в лучших традициях великой восточной культуры периода её расцвета, она, наверняка, была ценительницей изысканной поэзии, читательницей книг. Благодарной слушательницей сказок.
Роскошные восточные ткани, изысканные блюда, изумительные творения восточных ремесленников. Даже драгоценные меха на её плечах были не с Руси. Они приходили с севера, из приуральских лесов. Что ей Московия, которую она не знала и никогда не видела?
Была ли счастливой её тогдашняя жизнь? Неизвестно. Однако, много лет спустя, уже в Крыму, она назовёт в одном из писем Казань "злым городом". Видно были причины.
Судьба царицы переменилась в 1479 году. И не только её