Якутский национальный праздник Ысыах, отмечаемый в день летнего солнцестояния, — сакральное действо, сохранившее до сегодняшнего дня архетипические коды культуры и фреймы.
Видоизменяясь и трансформируясь с эпических времён, якутский Ысыах дошёл до сегодняшних дней как обрядовый и народный праздник в живом бытовании.
Несмотря на долгий путь исторического существования и многократные инокультурные влияния, это культурное событие сохранило ритуально‑обрядовую форму, круговой хороводный танец, кумысопитие и конно‑спортивные состязания. Выдержала испытание временем и песенно‑поэтическая традиция, её своеобразный фольклор, все культурные смыслы сохранены по сей день и в изобразительном искусстве.
Праздник является неисчерпаемым полем для изучения и рассмотрения кодов культуры, которые коррелируют с древнейшими архетипическими представлениями человека.
Знаток якутской мифологии и героического эпоса Платон Ойунский определял Ысыах как праздник коневодства и изобилия. Конь у якутов — животное божественного происхождения. Фольклорная традиция сохранила якутский миф о лошади — прародительнице народа саха. Считалось, что хозяйство верхнего мира основано на разведении коней, и поэтому якуты посвящали коней небесным божествам.
Культ коня, присущий всей культуре саха — сам по себе ярчайший признак зооморфного кода. Сами якуты отождествляли себя с конём, считали, что ведут своё происхождение именно от коня, во многих литературных источниках встречается конь как аллегория народа саха.
Интересен в этом плане треножный чорон (сосуд для кумыса) из собрания Национального художественного музея Республики Саха (Якутия), созданный неизвестным мастером во второй половине XIX века. Сам по себе объект является одним из ключевых символов культуры народа саха и культурной структуры праздника Ысыах.
Название Ысыах происходит от слова ыс, что означает «кропить, орошать» эту благословенную землю, в цикле праздника ыс означает именно «кропить, орошать землю кумысом». Чорон из коллекции музея имеет три упругие ножки в виде конских ног, сочно и симметрично орнаментированные узором. Крепкое тулово чорона, богато и затейливо декорированное опоясывающими узорами, ритмообразованными и бесконечными, словно песнь олонхосута, представляет собой трёхчастную модель мироздания, где венчик — верхний мир, тулово — срединный мир, напоённый травами и разнообразием растительного и геометрического узоров, конские ноги — то, на чём держатся космос и вся вселенная якута‑кочевника.
Являясь сакральным вместилищем белой молочной благодати кумысного напитка, созданного из кобыльего молока, и питая любого, пригубившего его, чорон знаменует собой своеобразный священный круговорот зооморфного кода: переливаясь из мира, созданного «на конских ногах», он благословенно вливает кумыс в «потомка» коня, народ саха.
Образ коня из поколения в поколение встречается в произведениях изобразительного и народного искусства Якутии. Наиболее ярко и эстетически возвышенно этот образ воссоздан Василием Поповым в жанровой композиции из бивня мамонта «Якутка у коновязей» (1947).
Созданная в советскую эпоху, работа потомственного резчика сохранила в себе архетипические представления народа саха о мироустройстве вселенной, а также своеобразное преломление зооморфного кода. Перед зрителем предстаёт фигура якутской женщины в национальном костюме, держащая за повод коня в полном убранстве; слева стоят три богато декорированные коновязи сэргэ.
Произведение являет собой универсальную бинарную оппозицию, скрытую в зооморфном коде, — мастер, повинуясь зову генной и культурной памяти, запечатлел в образе коня образ мужского сильного начала, рядом с которым может быть только прекрасная, полная внутреннего достоинства и силы якутка.
Ввиду своей пластичности и универсальности код воплотился и в произведениях первых мастеров, и в искусстве XX века, а также в работах современных художников. Аутентичен набор шахмат «Олонхо» 1980 года Терентия Аммосова.
Созданные на основе архетипических представлений народа саха о борьбе двух бинарных оппозиций верхнего и нижнего миров, добра и зла, эти шахматы служат своеобразным образцом яркого фольклорного языка, трансформации устного творчества в материальное наследие. Незабываемые сочные образы воинов нижнего мира, воплотившие представления народа о бестиях и чудовищах, пленяют своей сказочностью. Интересно, как в этом произведении воплотился зооморфный код.
Биоморфную форму имеют все обитатели нижнего мира, это кроется в самом якутском языке — зачастую в просторечии существа подземного мира и все напасти, связанные с ними (болезни, горе, воровство и т. п.), имеют коннотат, так или иначе относящийся к животным. Средний мир в шахматах представлен человеческим родом с ясными и логическими линиями, светлым ликом.
Интересны в плане преемственности традиций и графические произведения Владимира Карамзина. Созданные в 1970 – 80‑е годы, они соответствуют духу времени, вместе с тем сохраняют величавую торжественность, витальную энергетику национального праздника.
Так зооморфный код запечатлевается художниками, мастерами сознательно или бессознательно, повинуясь особой генетической и культурной памяти.
Автор: Татьяна Басхардырова, журнал МИР МУЗЕЯ, ноябрь, 2020 год.
Национальный художественный музей Якутии
Фото:
1.- Слева - чорон, XVIII в.; справа - чорон, XIX в.
2.- В. П. Попов. Якутка у коновязей.
3.- Т. В. Аммосов. Комплект «Шахматы Олонхо».
#мирмузея #архивмирмузея #мирмузеяархив #мирмузея2020 #Якутия #Якутск #национальныйхудожественныймузейЯкутии #чорон #настоящиеценностибудущего #знание