Продолжаем знакомиться с книгой Майкла Хадсона "Судьба цивилизации".
Коротко для ЛЛ: двадцатый век похоронил надежды на социализм. Либертарианцы дурят голову трудящимся, левые дерутся между собой и переходят на сторону капитала. Альтернативой варварству может быть только социализм.
В истории встречаются поворотные моменты, когда человечество стоит на развилке, выбирая дорогу, куда дальше идти. Одним из таких моментов была Первая мировая война. После неё можно было выбрать социализм. Но в условиях демократии выбор осуществляется большинством голосов и потому социалисты должны были полагаться на поддержку центристов – партий, которых поддерживает обыватель, боящийся риска и радикальных решений. Эта боязнь риска в комплекте с надеждой пробиться наверх и привела центристов к решению по поддержанию статуса-кво. Сегодня социалисты уже не те, какими были столетие назад. Они поддерживают и даже руководят политикой приватизаций и финансиализации, которая вредит их собственным избирателям. Надежда у них на превращение трудящихся в средний класс с ипотечным жильём, пенсионным страхованием и пакетами акций в депо.
Вторым направлением риторики рантье является критика Большого правительства из арсенала либертарианцев. Эта критика стара, как мир. Древнеримские олигархи, сами будучи чемпионами угнетения, обличали в нём царей и тиранов. Главным образом потому, что последние занимались популярными реформами – прощали долги и раздавали землю. Современная олигархия перенаправляет критику с себя на государственное регулирование и налогообложение. Единственное дельное занятия для государства в её глазах – это защита интересов рантье и прав собственности в первую очередь. На практике, однако, альтернативой государственному планированию стали поиск монопольной ренты и централизованное планирование финансовым сектором.
Современное либертарианство появилось в девятнадцатом веке. Генри Джордж боролся против земельной аристократии, но он же был против налогов и социализма. И за свободу торговли. Его труды были понятны и продавались намного лучше, чем сочинения Маркса. Последний, ознакомившись с одним из них, написал:
Всего-навсего попытка, прикрытая социализмом, сохранить капиталистическое доминирование и на самом деле вновь установить его на более широкой базе, чем современная.
Земельная рента должна была быть отменена в пользу промышленных прибылей. Слепым пятном в кампании Джорджа за единый налог на землю был отказ на поддержку государства в этом трудном и непростом деле. Процентный доход он считал заработанным. Как видим, сегодня так считают почти все.
Октябрьская революция оказалась трагическим отклонением, а не дорогой в социалистическое будущее. Компартии по всему миру превратились в просоветские организации, которые охотнее всего сражались с троцкистами и другими социалистами, угрожавших отнять у Сталина лидерство в левом движении. Тот факт, что многие компартии ассоциировались с СССР и евреями, сплотил в правый лагерь милитаристов, националистов и антисемитов. Прогрессивная политика осталась уделом социал-демократии, особенно американской демпартии при Рузвельте. Его Новый курс, казалось бы, наполнил ветром паруса экономики и позволил облегчённо вздохнуть рабочему классу. Финансовый сектор, казалось бы, помогал строить промышленный капитализм. Но в последние четыре десятилетия всё изменилось.
Сегодня антиправительственные стратеги создали экономическую мифологию для защиты интересов рантье. Они спонсируют узколобую экономическую теорию, не признающую продуктивную роль государственных регулирования и инвестиций. Они отрицают незаработанность экономической ренты. И они занимаются краткосрочным анализом, исключая структурные изменения экономики как «политические» и потому чужеродные их экономической логике. Реальность же такова, что планированием приходится заниматься в любом случае. Любая экономика планируется, и если этим не занимается государство, то займутся банки. У большинства из них главный бизнес-план: снять по-быстрому навар и свалить. Например, сделать обратный выкуп акций вместо инвестиций.
За рыночной риторикой нео-рантье скрывается путь в новый феодализм с долговой зависимостью 99% простых смертных от благородного Одного Процента. Если при феодализме крестьянин был привязан к земле, то сегодня это не играет роли: куда не приди, всюду влезешь в долги. Тебе при этом раскажут, что процентный доход – заработан, что это плата за риск. По факту риск исторически всегда ложился на плечи должника. Целью рантье является монополизация общественного богатства и дохода. Всё – себе. Нет предела человеческой жадности. Эта жадность воспевается как движущая сила экономики. Вам об этом расскажут купленные политики и профессора в новостях купленных телеканалов. Если не поверите – найдётся достаточно других верующих, которые, находясь на государственных должностях, станут помогать рантье продолжать набивать карманы.
Фон Хайек написал свою Дорогу к рабству, не осознавая, что настоящая дорога – это то, что сейчас происходит на Западе после того, как финансовый сектор захватил правительства. Современный идеал – это корпоративное глобальное государство, которое заменит общественных политиков в роли планировщика. Национальная суверенность должна уйти в прошлое. Народам при этом обещается всеобщее благоденствие. По факту же низы стагнируют, а верхи продолжают богатеть.
На что может быть надежда в такой ситуации? Трудно надеяться на политиков, большинство из которых служат Большим Деньгам, да и сами происходят по большей части из имущего класса. У Берни Сандерса ноль шансов стать президентом – не дадут. Это ясно продемонстрировали во время прошлых выборов. Возрождение власти рантье представляет собой исторический регресс западного общества. Роза Люксембург была права: у человечества есть выбор: социализм или варварство.
------------------------------------------------
Рассказ Хадсона о двадцатом веке довольно отрывочен. Бросается в глаза его молчание о фашизме. А ведь нация бьёт класс. Также молчит автор о судьбе советского социализма. И делается это не зря: несмотря на серьёзный прогресс, экономическое соревнование он проиграл и сошёл со сцены, уступив её капитализму националистического толка. Но главная его неудача - не экономика, а души людей. Коммунисты ставили себе задачей воспитать нового человека. Не получилось. Но ничего, может у кого-нибудь получится. Ведь не воспитывать - это именно дорога к рабству.
К нему ведёт много дорог, и будет хорошо, что не все. Человек порочен, и в силу этого способен злоупотребить любым хорошим делом. Хадсон обличает рантье, но почти каждый из нас готов получать деньги, ничего не делая. Один Процент – не исключение, ведь они обычные люди. Сегодня это – банкиры. Видимо, Хадсон считает, что промышленники лучше. Чем лучше? Они что – из другого теста сделаны? Поставишь банкиров на место – вылезут другие рантье с новой системой рентополучения. Эта музыка – вечная. Всю историю можно рассматривать как процесс перетягивания элитами одеяла на себя с последующими революциями и вступлением во власть новых элит, которые находят себе новую ренту.