Вечер опускался на город. Таисия шла по знакомой аллее любимого сквера. Листва деревьев горела как огонь - жёлтый, пурпурный, оранжевый, бордо... Таисия любила осень. Такая тишина и покой кругом.
Она привычно торопилась домой, хотя торопиться было незачем - никто её дома не ждал.
Дочь Иринка всё порывалась переехать к ней. Ей почему-то казалось, что Таисия очень страдает от одиночества. И хотя после смерти отца прошло уже более трёх лет, она нет-нет, да задавала матери сакраментальный вопрос - мам, я тебе точно не нужна?
Никто ей не нужен. После смерти Семёна она поняла, что теперешняя её жизнь не так уж и плоха. Острая боль от потери мужа прошла, а тоска... Она умела правильные мысли подбирать, чтобы бороться с бесполезной и ненужной тоской... Что уж теперь. Ничего не изменить. Нужно жить дальше.
Иринка вон замуж собралась, там глядишь - внуки пойдут. Таисия надеялась, что жизнь в новом качестве как раз то, что ей сейчас нужно. Тёща и бабушка - а почему бы и нет!
Её благостные мысли прервал какой-то шум и громкий разговор. Недалеко впереди она заметила оживление возле одной из многочисленных скамеек парка.
Подойдя поближе, увидела, что это ругалась дворничиха Петровна. Все местные её знали, так как она убирала этот парк много лет. Сейчас Петровна громко ругалась на мужчину, сидевшего на скамье.
- Откуда вы только берётесь здесь на мою голову? Одного выгонишь, другой появляется. Ведь от вас мусора-то сколько! Ты посмотри - вон бумажки накидал. Чего отказываешься? Не ты... Знамо дело, сидишь здесь и мусоришь. Больше-то некому.
Таисия остановилась, поздоровалась с Петровной. И взгляд её упал на того, кто стал причиной негодования пожилой женщины.
Это был мужчина средних лет. На худом небритом лице особо выделялись невероятно голубые и очень грустные глаза. И весь вид его говорил о какой-то страшной катастрофе, произошедшей в его жизни. Таисия сразу отметила, что он не походил на бомжа, за которого его приняла Петровна. Неухоженный, несчастный, возможно, больной человек, но не отброс общества, не опустившийся тип.
- Понимаете, я только выпил кефир. И коробку я в урну выбросил. Я не мусорил, - почему-то глядя на Таисию, оправдывался он. - Я чистоту всегда соблюдаю и уважаю чужой труд.
- Вообще-то мне всё равно. Да и уладился скандал, я вижу. - Таисия обратила внимание, что Петровна уже пошла убирать мусор к следующей скамейке.
Почему-то стало неловко за свою нетактичность. Человек-то со всей душой. Не кричит, не скандалит. Разговаривает вежливо.
Но дело даже не в этом. Что-то было не так во всей этой ситуации... А что - она никак не могла понять. Поэтому всё медлила, не уходила...
И тут Таисия поняла, в чём дело. Что её смутило и заставило остановиться. Она и не сразу их заметила - костыли, которые стояли сбоку скамьи.
- А вы здесь один? Вам никто не помогает? Передвигаться одному на костылях очень сложно.
- Я здесь один, - мужчина очень грустно улыбнулся. - И идти мне больше некуда, несмотря на то, что я теперь инвалид.
- Но как же так? Почему некуда? Вы больны, вам необходима помощь, лечение в конце концов! Где ваши родные? Может быть, нужно позвонить кому-то, - Таисия достала телефон из сумочки.
- Не нужно... Не беспокойтесь, - как-то отрешённо ответил мужчина. - Лучше посидите со мной, если не торопитесь. Я вижу, вы очень добрая женщина. А если захотите, расскажу вам о своей горькой судьбе.
Таисия присела рядом. Что-то ей подсказывало, что она должна помочь этому человеку.
Мужчина представился: Владимир. Он поведал ей о своей непростой жизни. О том, что после ранения, полученного в горячей точке, где он воевал по контракту, долго не мог устроить свою жизнь. С работой были проблемы - он ведь хромал. Да и с личной жизнью не ладилось.
Потом повезло - встретил женщину, разведённую, с сыном-подростком. И на хорошую работу взяли - жизнь налаживалась.
А несколько лет назад жена тяжело заболела. Потом её не стало. А сын, вернувшийся недавно из армии, стал устраивать пьянки-гулянки в доме, выгонять его на улицу.
- Ты здесь никто, жилплощадь моя. А если будешь претендовать или судиться, я тебе вторую ногу сломаю, чтобы совсем ходить не смог.
И Владимир знал - так и сделает, такой уж вырос, эгоист.
На этом фоне обострилась старая рана, ногу пришлось оперировать, и теперь Владимир мог передвигаться только с костылями.
После больницы его приютил пожилой сосед Николай Васильевич, который жил один. Но потом к нему приехали в гости дети, и мужчина уже несколько дней ночевал в подвале - благо, знакомый дворник ему разрешил.
- А здесь я днём сижу. Тут хорошо - тихо, спокойно, красиво...
- Да что же это такое? Ведь есть же управа на таких людей... Полиция, участковый... Вы обращались к участковому? Ведь нельзя же просто так взять и выкинуть человека на улицу... Больного человека...
Таисия негодовала. Она была человеком, тяжело переживающим несправедливость. И каждый раз порывалась её исправить.
- Так, идёмте. Я вам помогу. Поживёте пока у меня. У меня места много, и никто вас не выгонит. Осень на дворе, вот-вот заморозки начнутся, а вы тут сидите с больной ногой. У меня есть знакомый юрист, поговорим, подумаем, что можно для вас сделать. Да и врачу хорошему вас нужно показать. Вы, кстати, кроме кефира, что-то сегодня ели?
- Нет, - ответил Владимир. Слёзы покатились по небритым впалым шекам. Он, смотревший столько раз в лицо смерти, расчувствовался от человеческого тепла. От душевного света и заботы, о которых давно забыл.
Слёзы текли по его лицу, и мужчина их совсем не стеснялся.
Забегая вперёд, скажу: Таисия и Владимир живут теперь вместе. Ногу ему подлечили, и он почти не хромает. А сейчас их ждёт приятное событие - они собираются поехать в роддом, чтобы встретить дочь Ирину с новорожденным внуком. Радость-то какая! Жизнь продолжается.
Напишите своё мнение о рассказе.
Лучшим поощрением для автора станут ваши лайки! Спасибо!
Подписывайтесь на наш душевный канал! Каждый день новая интересная статья!