5 глава.
– Если бы ты хоть немного любила и уважала моего покойного брата, ты бы достойно относилась к его дочери. Я же просила тебя, да и денег дала, чтобы ты Ашуру в вуз устроила. Что за кулинарные курсы?! Это не ты, это я дура – потому что опять поверила твоим лживым обещаниям и уехала на три месяца в Москву, подтирать похождения Камиля. Как ты надоела мне со своим нытьем! Ты словно Бермудский треугольник: сколько ни дай тебе денег – все исчезает, а результата нет. Короче, через два дня я заберу её отсюда и перевезу на свою квартиру. Как раз квартирантка должна съехать. Подготовь все её документы и деньги – те, что она заработала, танцуя, и те, что я на малый чемодан принесла. Сколько там было? Только не ври! Я знаю цифру, мне Ашура сказала.
Хадижат смутилась и покраснела, но, взяв себя в руки, ответила:
– Примерно четыреста тысяч рублей. Триста ты принесла и около девяноста пяти она натанцевала на помолвке.
– Ну и прекрасно! Послезавтра к одиннадцати я приеду за ней. Чтоб тебя и Мариямки дома не было. Я хочу поговорить с Ашурой наедине. Деньги и документы положишь в зале на столе, чтобы я не искала. А сейчас чаю попью и домой поеду. Выспаться хочу. Устала я за эти дни. Да ещё и к свадьбе подготовка полным ходом идёт…
Ашура на цыпочках вернулась в спальню и легла, отвернувшись к стене, чтоб никто не мог увидеть всей гаммы чувств, отразившихся на её лице. Девушка была ошеломлена услышанным. Значит она не родная дочь Хадижат… Её мама – Марго... Армянка... Живет в Пятигорске…
К её кровати тихо подошла Наида. Заботливо укрыв племянницу простыней, она вышла из комнаты, плотно закрыв за собой дверь. В коридоре зажёгся свет – Наида уходила домой. Они с Хадижат ещё о чем-то говорили, но голоса были еле слышны из-за двери. Ашура прислушивалась, однако ничего не разобрала. Наконец гостья ушла.
Неслышно войдя в спальню, Хадижат остановилась у кровати Мариям. Она тоже укрыла дочь простынёй, тихонько приговаривая:
– Все будет хорошо, дочка! Мама и квартиру тебе купит, и салон откроем, как у Наиды. Мама уже собрала для тебя все, что нужно. Вот уползет эта белобрысая змея из нашего дома, и мы с тобой начнем менять свою жизнь.
Она еще немного постояла над дочерью и вышла.
Ашуру до глубины души потрясли слова Хадижат, которую она всю свою сознательную жизнь считала матерью. Это как же надо было ненавидеть её, чтобы семнадцать лет ждать, собирать деньги, живя в нищете, – и все только для того, чтобы отомстить, подняться на одну ступеньку вверх по социальной лестнице. Ашура не могла пошевелиться, её будто парализовало от нервного потрясения. Но дремота всё-таки сморила девушку, и она забылась тяжелым, неспокойным сном.
Следующие два дня Ашура ни с кем не разговаривала, лежала, отвернувшись к стене. Она боялась выдать себя взглядом, словом, движением. В её светловолосой головке появилось нечто новое – холодный равнодушный расчёт. Это нисколько не пугало девушку, наоборот – воодушевляло и придавало сил. Ей нравилась эта перемена в себе. Наида, Мариям, Хадижат, Камиль… Они убили в Ашуре ту маленькую наивную девочку, которой она была.
Решение пришло сразу, едва она проснулась утром после нечаянно подслушанного разговора. Бежать! Бежать из этого ненавистного змеиного гнезда! Из дома, который был ей когда-то так дорог… От людей, которых она считала когда-то своей семьей… От всего того, что она принимала и любила всем сердцем. Здесь её ничто больше не держит. Она начнет жизнь с чистого листа – без людей, лишивших её настоящей семьи, отнявших у неё детство и радость родственных отношений. Ей даже не надо было морально готовиться к бегству. В этом доме ей теперь всё казалось фальшивым, ненастоящим.
В утро, намеченное для побега, Ашура проснулась рано. К удивлению Хадижат и Мариям, девушка встала, оделась сама, умылась, прошла на кухню вместе с ними, позавтракала. Они что-то говорили ей, мило улыбались, но она не отвечала и старалась на них не смотреть.
– Дочка, мы с Мариямкой на базар сходим, продуктов набрать. Если тебе что-то нужно, скажи, я куплю, – Хадижат внимательно посмотрела на неё.
Ашура отрицательно мотнула головой, встала из-за стола и ушла в спальню. Она еле дождалась, пока за этой ненавистной парочкой закроется дверь, а потом вскочила с кровати и бросилась в зал.
Так и есть! На журнальном столе лежали все её документы и завернутые в пакет деньги с помолвки. Дело оставалось за малым. В небольшую сумку девушка закинула одежду на первое время, взяла документы и деньги. Мобильник решила не брать – по нему её местонахождение быстро вычислят. До приезда тётки оставалось около часа. Сев за стол на кухне, Ашура написала записку:
«Не ищите меня. Я все равно не вернусь».
Она хотела дописать, что все знает, но удержалась. А вдруг Камиль с Наидой начнут искать её в Пятигорске?
Девушка надела большие, в пол-лица, солнцезащитные очки, чтобы скрыть синяки под глазами. Повязала на голову большой платок, краями которого обмотала шею, чтобы не видно было ожерелье из засосов Камиля. Она тихо выскользнула из квартиры, даже не оглянувшись, настолько ей здесь всё опостылело. Отойдя от дома на приличное расстояние, девушка остановила такси.
– К Русскому драматическому театру отвезете?
– Садитесь.
Ашура удобно устроилась на заднем сиденье и только тогда перевела дыхание. Первый шаг сделан.
Напротив театра она вышла из машины и, перейдя дорогу, направилась к киоску Роспечати возле Центральной библиотеки. Ашура действовала строго по плану, который холодно и скрупулёзно составила шаг за шагом в течение двух суток после памятного разговора. Видит Бог, она старалась быть этим людям хорошей дочерью, племянницей, сестрой… А её никто не любил. Её обманули, над ней надругались… Как ей было жить с ними дальше после всего, что с ней сделали, после всего, что она узнала? На все эти вопросы у неё был один ответ – бежать. Бежать как можно дальше.
Девушка понимала, что её будут искать. И не просто искать. Бывшая семейка вывернет наизнанку весь город, прочешет вдоль и поперек все выезды из него. Камиль пойдёт по следу, как ищейка, разнюхивая каждый её шаг, поэтому выезжать из Махачкалы любым транспортом было бы крайне опасно. Значит, надо спрятаться в самом городе на некоторое время, да так, чтобы ни одна живая душа не знала о ней абсолютно ничего. Нельзя было скидывать со счетов и то обстоятельство, что её искали еще какие-то люди, о которых в ту ночь упоминала тетя Наида. Может быть, это были люди её родной матери, но…
Снова это пресловутое «но».
Она не хотела ни с кем видеться, не хотела никого разыскивать. Чтобы зализать душевные и телесные раны, ей было необходимо время, а следовательно – надёжное укрытие.
В киоске Ашура купила местные газеты с объявлениями, а потом снова остановила такси.
– На Советскую отвезёте?
– Точнее адрес назовите, – попросил шофер.
– Я зрительно помню место, но точнее сказать не могу, – ответила девушка.
– Ну, хорошо, садитесь.
Она попросила остановить машину невдалеке от магазинчиков, где продавали телефоны и аксессуары к ним. Расплатившись, девушка еще немного постояла, притворяясь, что ищет что-то в своей сумке, пока машина не отъехала. Ашура не хотела, чтобы шофер видел, куда она зашла. Обострившийся инстинкт самосохранения надежно оберегал её. Низко опустив голову, словно глядя себе под ноги, она заскочила в первый попавшийся магазин, чтобы купить телефон и сим-карту к нему.
Однажды на кухне ресторана, где трудилась Ашура, одна из работниц рассказывала о своей любви к парню, за которого родители не хотели её выдавать, так как он был другой национальности. Брат девушки систематически проверял телефон сестры, чтобы узнать, не общается ли она с ним втайне от семьи. Он даже брал распечатки её телефонных звонков. Тогда она просто купила «левую» симку без предоставления паспортных данных в одном из магазинчиков на Советской и продолжала общаться с любимым, с которым потом благополучно убежала. Конечно, на работе был большой скандал, когда родня вела поиски пропавшей, но всё со временем поутихло, а после, когда молодые объявились, родственники с обеих сторон смирились и сыграли свадьбу. Но рассказ о конспирации с «левой» симкой Ашура запомнила.
Девушка пригляделась к ценникам на витрине с телефонами. Можно было бы, конечно, приобрести дорогой многофункциональный мобильник, но она решила экономить деньги – неизвестно, как дальше пойдут дела.
Купив простенький Nokia 200 за три тысячи рублей, симку, и проверив их рабочее состояние, она вышла из магазинчика и вновь поймала такси. Ашура поехала в Редукторный поселок, в парк Акгель. Там навряд ли встретятся знакомые, и никто не помешает ей сделать то, что она задумала. В парке она выбрала самую отдаленную от качелей лавочку и села там. Народу было мало, только несколько молодых мамаш прогуливались с колясками вдоль аллеек. Аттракционы открывались, готовясь к длинному июньскому дню, хотя только к вечеру, когда спадала жара, на качели выстраивались огромные очереди.
Развернув первую газету, девушка начала просматривать объявления о посуточной сдаче квартир. В гостиницу соваться – всё равно что идти прямо в руки Камиля и его матери, потому что, заселяясь в номер, надо предъявлять паспорт. Уехать из города прямо сейчас она тоже не могла. Скорее всего, её уже ищут, а значит в аэропорту, на железнодорожном вокзале и на автостанции уже ходят дружки Камиля, такие же отморозки. Но вряд ли они ожидают, что Ашура спрячется в городе, следовательно, она сможет выиграть время, что в её положении очень важно.
На полях газеты она выписала пять телефонных номеров из объявлений, приглянувшихся ей тем, что квартиры сдавались непосредственно в Редукторном поселке. По первому номеру ей никто не ответил. Она дважды безуспешно набрала его, а потом вычеркнула из списка. По второму номеру ей сразу ответил женский голос:
– Алло?
– Здравствуйте…
– Здравствуйте.
– Это вы давали в газете объявление о сдаче квартиры посуточно?
– Да.
– Я бы хотела снять её на несколько дней.
– А сколько вас человек?
– Я одна.
– Тысяча рублей в сутки вас устроит?
– Да, устроит. Куда мне подойти?
Женщина назвала адрес.
– Поднимайтесь сразу на четвертый этаж и позвоните в дверь. Я на той же площадке живу, в соседней квартире.
Ашура перешла трассу и спросила у проходившей мимо женщины, как найти дом с таким-то номером. Та показала дорогу. Дом старой советской постройки стоял совсем рядом с парком.
Поднявшись на четвертый этаж, девушка позвонила в указанную квартиру. Ей открыла пожилая женщина. Она пропустила Ашуру внутрь.
– Раньше здесь жила моя мама, но два года назад ее не стало. Я бы не сдавала эту квартиру, но моя дочь развелась с мужем и уехала с дочкой в Москву. Там она устроилась работать в парикмахерскую, внучка уже в третий класс ходит. А я сдаю эту квартиру и посылаю им деньги.
– Если я сниму у вас квартиру на месяц, может, даже на полтора месяца, вы уступите мне в цене? Я деньги вам сразу отдам.
– А для чего тебе на месяц квартира? Если мужиков водить, то сразу говорю – нет. Даже на сутки не сдам.
Ашура молча сняла очки. На её лицо ещё нельзя было смотреть без содрогания – оно оставалось отечным и синюшным. После ночи в «Созвездии» прошла целая неделя, а с губ еще не спала опухоль, и кожа на них трескалась и облезала. Женщина в ужасе отшатнулась.
– Меньше всего на свете я хочу сейчас не то что приводить, но даже видеть мужчин.
Продолжение следует...