«Жизнь — только щель слабого света
между двумя идеально
черными вечностями».
Владимир Набоков
«Редвь! Редвь! Тырказ-тырказ!Твес»! – Впускаю ее в прихожую старого родного захламленного логова. Замирает на пороге, не решаясь войти в темноту. Беру за плечи, чуть подталкивая: «Тичюлюкв, тичюлюкв, тичюлюкв»! С детства увлекаюсь игрой в перевертыши: «Тен! Тертомс! Тагаш! Тапутсереп»!
Она вздрагивает, улыбается: «Ни слова не поняла!».
Нежно целую в макушку, нюхаю волосы, повторяю за ней, будто пробуя слова на вкус:
«Ни сло-ва не по-няла!».
Она по-птичьи наклоняет голову набок:
«Тааак… Это что-то новенькое?».
В полумраке (свет падает косым лучом из парадной) секунду любуюсь ее уходящим профилем. Затем, нелепо всплеснув руками, возвращаюсь к двери:
«Моя проповать коворить ваш кызя… мммм… язык! Сказать: Дверь-закрыть! Свет-включить! Смотреть! Шагать!Переступать!»
Она снова улыбается: «А что со светом»?
Коротко хохотнув, показываю указательным пальцем вверх, щелкаю выключателем, виновато пожимаю плечами, снова целую ее(это обезоруживает), снимаю с нее пальто, вешаю на крючок, беру сумку, кладу на тумбочку, затем быстро скидываю плащ, беру за руку, веду в гостиную. Здесь сейчас все и произойдет:
– Входить. Сидеть. Ждать. Я… Моя… свет… чинить…
– Слушай, Артур!
– Чшшшшш…
– Может, не надо света? Так даже лучше…
– Лу-чччч-ше?
– Лучше, чем в этом сраном «Арома-отеле»! Иди ко мне…
Отстраняясь, с улыбкой продолжаю игру: «Вы, земноводный, выносливый, а моя нет. Надо силы копить. Напиток пить, час пить, два пить: сидеть-пить-копить»…
Но ей почему-то не нравится игра. «Через два часа меня уже искать будут» – говорит она и я чуть не выпадаю из образа: «Кто»? Пауза. Молчит. «Кто тебя будет искать»? Тишина. Но её молчание кричит: «А то ты не знаешь кто?»
Так и не дождавшись ответа, «моя» выходит из комнаты, возится с электрощитком, пока она пытается разглядеть нехитрое убранство моего укрывища с разбросанными повсюду вещами, пробирками, приборами, инструментами, штативами. Вкрутив пробки, закрываю входную дверь на ключ. Прячу ключ в карман, снимаю со стены дешевую репродукцию Хоппера и через маленькую дырочку под обоями, затаив дыхание, наблюдаю за ней: как же она прекрасна.
Свет тусклый. Из окон. Сначала она двигается наощупь, затем включает фонарик на телефоне. Осматривается, аккуратно складывает мой свитер, убирает в шкаф. В шкафу находит женскую перчатку, разглядывает на свет, нюхает, усмехается, подходит к серванту, машинально открывает шкафчики. «А у тебя тут ничего… уютно даже! – кричит в мою сторону, – Правда, уборка бы не помешала»!
Видит старые фотографии, улыбается, берет их и воровато поглядывает на дверь. Разглядывает фото, направляя на них луч фонарика. Улыбка сползает и появляется тревожная заинтересованность. Я окликаю: «Ты там не скучать? Ждать»? Отвечает преувеличенно бодро: «Ага! Ты скоро»?
Разглядывает фотографии. Лицо искажает ужас. Руки быстро перебирают фото, а лицо застывает, дыхание становится прерывистым. Вот оно! Быстро, стараясь не шуметь, кладёт фото на место, хочет закрыть дверцу, но внимание привлекает ещё одна вещь: паспорт. Мой паспорт! Берет его, поворачивается к окну, раскрывает, разглядывает страницы на свет. На лицо ложится бледный луч уличного фонаря. Отходит от шкафа, чтобы рассмотреть еще лучше. Посмотрев паспорт, подходит к окну, пробует открыть створку, не получается. Смотрит через окно вниз, на улицу. Пора! Щелкаю выключателем. Свет в комнате зажигается. Она вздрагивает и машинально, испуганно прячет паспорт в заданий карман джинсов. Я, всё ещё подглядывая за ней, вешаю «Пооуночникрв» на место, громко и даже несколько торжественно сообщаю: «Моя идёт! Тёди яом! Тёди»!
Вношу керамическую тарелку, доверху наполненную сушеными рыбками. Ставлю перед ней: «Это есть наш секретный продукт! Китасолоп йытлёж»! Она смотрит на дверцу шкафа, которую забыла закрыть: «Китасолоп? По-ло-са-тик!? Жёлтый»? Я едва сдерживаю смех: «Да, но моя – предупредить: много не есть – моя разлюбить, уплыть». Она всё ещё под впечатлением увиденного на фото: «Раньше мы в такое не играли! Чё-то, не по себе как-то». Слегка касаюсь её руки: «Сам боюсь, Наташ»… Она берёт рыбку из миски: «А куда это ты собрался от меня уплыть? Давай уже это… Выходи из образа»! Послушно киваю: «Хорошо! Я и сам хотел поговорить серьёзно»!
Я, пожалуй, подойду к серванту. На некоторое время замру. Посмотрю на открытый шкафчик, в котором она только что рылась и из которого вытащила мой паспорт. Потом посмотрю на нее. И снова – в шкафчик, снова на нее, пристально. Напугаю слегка. Добившись ее неуверенности, когда она нервно заерзает на кресле, тихо попрошу: «Только не смейся, пожалуйста! Обещаешь»? – «Обещаю! – выдыхает и видно, что ей совсем не до смеха. Выдерживаю паузу и выдаю: «Нас ждёт Атлантида»… Вышло неплохо! Слышно как потрескивает электрическая лампочка под потолком. Можно продолжать в том же духе:
«Прости! Не с того начал! Шутки всякие! Перевёртыши! Язык Атлантиды! Это ведь всё неважно! Я давно должен был сказать главное!» Снова долгая пауза. Снова взгляд глаза в глаза. Шум ветра за окном. Её нетерпеливое «Ну»? И наконец, выдыхаю: «Я – Ихтиандр»!
– Кто?
– Ихтиандр из племени архонтов!
– Тааааак… А я – русалка! Из племени… ээээ… русалок…
– Нет! Послушай! Я, правда, Ихтиандр, я приплыл через портал! Из Атлантиды! Мы – архонты, мой дальний предок…
Она игриво перебивает. Напрасно. Напрасно она так делает. Зря думает, что это сюр, сюрок… «Вот и я тебе говорю, – наигранно заявляет, – я русалка! Ээээ… мой хвост! Я потерять! Я его потерять! Его забрать! Мой дальний предок… Ганс-Христиан-Андерсен»… Что ж, приходится повысить голос: «Хватит! Послушай! Мне нужно тебя подготовить»!
Она не выдерживает, встаёт и осторожно, с очаровательной улыбкой, идёт ко мне. Но рука едва заметно дрожит, пляшет: «Может, в гостишку? Как раньше»… Как раньше… Хммм… Я спокойно открываю дверцу шкафа. Как раньше уже не будет! Потом мне становится ее жалко: «Ну чего ты испугалась, милая? Это пост-мортем!» – «Чтоооо?» Вместо ответа достаю фото, которые она разглядывала. Закрываю дверцу. Из другого шкафчика беру две бутылки пива. Подхожу к столу, ставлю пиво и кружки на стол. Керамические кружки авторской работы, на донце которых написано: «пора раздеться». Она устало и осторожно: «Ну хватит меня пугать»! Наливаю пиво: «И не думал! Просто, надеялся, ты тоже такое любишь»…
– Какое?
– Пост-мортем. Фото людей после смерти. Они все мертвы. Красиво, да?
На фото – портреты мертвых людей: маленьких, больших, красивых и печальных. Она не может отвести глаз. Красивых и печальных. Особенно мне нравится мертвая пятилетняя девочка, маленькая белокурая принцесса в ванной. «Страшно» – как-то с трудом ей дает это простое слово… Тру лоб, словно разглаживая морщины: «Значит, всё-таки не готова»… Делает шаг от меня к двери: «К чему это?»… Неожиданно. Значит, я это вслух сказал! Контроль! Иди к ней. «К переходу…» – почти шепчу, но знаю, что услышит. Да! Услышала, встрепенулась: «К какому еще нахрен переходу? Куда»? Хватаю ее, усаживаю на диван, пора: «В Атлантиду! Задержи дыхание»! Вырывается: «Пусти»! Нет, милая, ты не хочешь, слабо брыкаешься. Хочешь поиграть? Хочешь заглянуть туда, за черту, за чёрта, за… зачем? Ну зачем? Обнимаю ее, едва слышно, на ухо: «Представь, что это просто игра! Набирай воздух! Давай! Вдыхай»!
Пытается вырваться, на этот раз по-настоящему, но «моя» держит крепко. Шумно, глубоко вдыхаю. Она вслед за мной, подчиняясь напору, как заворожённая, делает глубокий вдох и замирает. Ее глаза блестят, смотрю на часы, считаю и, когда она уже готовится выдохнуть, зажимаю ей рот и нос. Неожиданно, да? Но как ты хотела? Держу! Держу так секунд пять-семь. Она терпит. Восемь-девять! Она начинает мычать и отбиваться. Десять! Отпускаю. Она восстанавливает дыхание: «Почему отпустил? Я бы хотела… может быть»… А может и нет… Вытираю руку о плед, стираю с ладони ее слюну: «Сорок секунд! Маловато! Но ничего, я помогу! Все! Допивай и пойдем-глянем». Отхлёбывает из чашки, затягивая время:
– Что?
– Увидишь…
– Не пойду, если не скажешь…
– Что сказать?
– Что глянем?
– Портал…
– Это обязательно?
– Просто посмотришь! А там решим…
– Да что посмотрю? Что решим? У этой игры есть стоп-слово?!(микропауза) Слышишь, ты?! Делаю вид, что не замечаю истерики, вслух читаю надпись на пивной этикетке: «Бал-ти-ка. Пи-во! У нас такого нет». Она сбита с толку: «И где это у вас? В Атлантиде»?
Закрываю руками глаза, потом – уши, делаю три раза движения ладонями, как локаторами, приоткрывая и снова закрывая уши. Вижу боковым зрением её раззявленный от удивления рот. Затем поднимаю голову к потолку и, складывая ладони рупором, подношу их ко рту. Потом громко, вверх: «Овип! Овип! Овип»! Она: «Хорош угорать, а»!? Этот жаргонизм не очень-то ей идет, но все равно она очаровательна. Сообщаю: «Все, заказал»! Она все еще не догадывается: «Что заказал»? Приходится объяснять: «Овип. Пиво по-вашему. Доставку. Через портал. Мне обычно раз в полгода приходит из Атлантиды… Сегодня вот как раз! Попробуешь»…
Она встает, идет в прихожую, видимо, уже все, правда, все, надоело, бросает на ходу: «Так… Мне пора»… Нет, дорогая, это мне пора! Догоняю, хватаю, прижимаю, нежно глажу по волосам. Отстраняется. А ведь ещё недавно говорила, что любит. Пора заканчивать. Сжимаю тисками рук: «Я могу забрать тебя с собой»! Не верит(да я и сам бы…): «Ага, сейчас, только пивка хлебну»… Не отпускать, держать: «Что в стране творится, сама понимаешь. Пора сваливать»! Она смотрит мне в зрачки: «Да мы каждый день про это. У нас даже план есть». Вот тут не выдерживаю: «У вас? Или у него»?
Долгая пауза. Не отвечает, гладит ладонью угол обшарпанного стола. Я успокаиваюсь, сдержанно: «И куда он собрался, твой благоверный»? Молчит, ощипывая потрескавшуюся поверхность. Хорошо! Ослабляю хватку, но в то же время другой рукой беру ее за подбородок: «Куда ВЫ собрались»? Отвечает так тихо, что приходится читать по губам: «Турция, Грузия, Польша. Пока не решили»… Я наступаю:
– Поплыли со мной, а?
– Артур, хватит! Ты – прикольный, с тобой весело, ты круто всё придумываешь… но…
– Поплыли, Наташ!
– Ну хорошо! А спасательный круг? Для начала,а?
– Поплыли!
– Я купальник не взяла!
Я, оглохший от её сексуального шепота, с трудом отлепляю свой взгляд от её мокрых губ, смотрю на часы: «Всё! Портал открыт… Пойдём»! Она, превращаясь в капризного ребёнка, обжигает мочку моего уха горячими словами: «Так не честно! Я только расслабилась, во вкус вошла, а ты… Че ты хочешь, вообще»? Я не знаю че, не знаю че делать. Не знаю. Приходится изображать уверенность и деловито поторапливать.
– У нас всего сорок минут…
– Порталы всякие…
– Тридцать девять…
– Да, блин! Достало уже! Поиграли и хватит… Я не могу так!
– Портал закроется…
– В жопу твой портал!
Достаёт сигарету, прикуривает. Сажусь рядом: «И что, потом еще год ждать»? Хочу отобрать сигарету. Не дает: «Артур, ну хватит! Какой год»?! Включаю режим «папочки». С нажимом, взволнованно:
– Такой! Ты же мне поверила? Ну поверила же?! Мои предки – архонты! Мы произошли от Посейдона и земной женщины Клейто…
– Больше не хочу играть в «Ихтиандра»!
– А что так?
Достает из джинсов паспорт. Мой паспорт. Бросает: «Ничего»!
Хватаю: «Муж»?
– Муж!
– Черт бы его побрал!
– Заткнись! Ты… Глеб?! Чего ещё я о тебе не знаю? Кто ты, вообще? Артур? Глеб? Или… Кто-то ещё? Кто ты?
– Я человек-рыба, хочешь ты этого или нет.
Резко встает, тушит сигарету в пивной кружке, идёт в прихожую, дёргает ручку двери, пытается открыть. Я выхожу из гостиной, держу в одной руке паспорт, в другой – кружку с пивом, подхожу к ней. Смотрю нежно, улыбаюсь, не могу сдержаться. «Открой»! – приказывает. Качаю головой и протягиваю кружку. Отталкивает руку. Кружка падает, разбивается. Кричит: «Кто ты, мать твою?! Ты мне полгода мозги»… «Замолчи» – осаживаю. Прекращает истерику. Я устал, дико устал, рву паспорт и это действие дается мне с огромным трудом, как будто в замедленном действии, в рапиде, в ночном кошмаре. «Допустим, мне нравится имя Артур – держу ее за руку, – Что, скажешь преступление»? «Прикольно» – смотрит на паспорт, вернее, на то, что от него осталось… Подношу клочки к её лицу: «Допустим, неважно, кто я! Видишь? Все! Нет меня»! Она, вкрадчиво, будто старушка в метро, интересуется:
– А что важно?
– Я люблю тебя!
– Тебе давно пора повзрослеть! Правда, прости! Я полгода прожила в твоем мире, спасибо тебе, но…
– Семь месяцев и девять дней…
– Что? (Пауза) Ты считал?
– Только представь, Наташ, ну на секунду, представь: портал, океан, Атлантида и мы вдвоём.
– Ну да… Можно я пойду?…
Достаю у неё из кармана зажигалку. Поджигаю остатки паспорта: «Родная! Рыбка моя! Да пойми ты, наконец: сейчас уже не до шуток! Это жизнь»! «Ну, конечно: вдруг, всплыла твоя Атлантида, – отмахивается она – и реальность замаячила на горизонте. Мне, правда, пора»…
Крепко прижимаю Наташу к себе. Вырывается, отворачивается. «Ещё полчаса! – уговариваю, – Ну, пожалуйста… Ну двадцать минут»…
Не уходит, не орет, не долбится в дверь, не зовёт никого на помощь. Значит, у меня есть эти чертовы двадцать минут: «Пойдем?». Идет. За мной. Включаю фонарик, беру за руку, нежную, как ящерица, подвожу к ванной, распахиваю дверь. Она осторожно подходит и заглядывает. Пахнет сыростью, старой мочалкой и чем-то земляным, едва уловимым, могильным. Я направляю луч в глубь ванной комнаты. Обычная душевая старой расселенной коммуналки, с чугунной ванной, до краев наполненной зеленоватой водой. При этом для соответствующей атмосферы ванная украшена лепестками роз и подсвечена маленькими светильниками. Кроме того, по стенам я развесил странные, красивые, но так любимые мной фотографии покойников. Пост-мортем. По-смертные. После смерти. Что ждёт нас там, после? Снимаю футболку, беру Наташу за плечи: «Поплыли»? Она гладит меня по щеке: «Ты хочешь прям здесь, в ванной? Милый… Вода-то хоть тёплая»? Протягивает руку к ванне. Этого я не ожидал. Этого делать нельзя. Кричу: «Стоять! Не трогать! Я первый должен! По правилам я… первый»…
Она пугается крика и еще некоторое время тупо смотрит на антрацитовую воду, потом поворачивается и крепко меня целует. «Кретин! – говорит очень нежно, – Я очень тебя люблю все-таки»… А я… Я вытираю губы и пытаюсь снять с неё блузку: «Нас ждёт Атлантида»! Она быстро целует мои брови, глаза, скулы. «Мой родной, мой самый нежный, самый любимый маньяк, – это похоже на заклинание, – Нет никакой Атлантиды»! Замираю, все во мне замирает, мое нутро никак не реагирует на прикосновения: «Нет»! Проводит рукой по моим волосам: «Нет»? Улыбаюсь: «Да»! Она останавливается. Опускает руки: «Что да»? И тогда я делаю последнюю попытку. Кричать нельзя. Говорю. Резко, взволнованно: «А что нет?.. Есть… или нет… Тебе же неважно! Ты же не веришь! Никто не верит»! Она выдыхает. Опустошенно. Надевает блузку, застегивает пуговицы. «Ты заигрался… Бывает, – интонация напоминает мамину, – Я давно мечтала побывать в твоём аквариуме. Ну вот, побывала. Можно жить дальше». Я решаю её отпустить: «Живи»… Не хочет уходить. Неожиданно. «А почему нельзя трогать воду»? – издевается над полураздетым существом, с покрытыми гусиной кожей руками, надо мной. «Нельзя и всё»! – огрызаюсь.
Встряхивает чёлкой, лукаво смотрит, делает короткий шаг к ванной и, с мимикой непослушного ребёнка, изображая капризное упрямство, погружает руку в воду. «Ну как»? – мрачно спрашиваю. Улыбается: «Мокрая». И тут есть повод обидеться. Всерьез. «Это нарушение инструкции! – Ору, – Я! Я полгода готовился! Воду очищал! Тебя готовил! А ты»…
Она подходит ко мне, берет за шею, притягивает к себе, целует: «Семь месяцев и девять дней… Я хочу тебя! Ты»…
Раздается гулкий пустой звук, в ту же секунду в коридоре вспыхивают искры, отблески чего-то нереального. Она выскакивает из ванной. Я медленно, выхожу за ней. Смотрим в окно: над крышей соседнего дома искрят провода, и постепенно, одно окно за другим, гаснет свет. Все погружается во тьму. Горит только мой спецназовский фонарик. Она первая прерывает молчание, наступает корявыми словами на долгую мудрую тишину: «Это все из-за меня, да»? «А из-за кого же? – хочется её напугать, позлить, но жалко, – Да ладно… Дом старый, проводка гнилая, ну и периодически замыкает. Нам уже и судом грозили, и письма всякие… Короче… Хрен им, а не реновация! А ты что подумала»?!
«Ничего», – идёт в прихожую, берет сумку. Подхожу к ней. Поворачивается, обдает горячим дыханием:
– Это даже хорошо, что мы так попрощаемся… Без всяких там пошлостей…
– А как же прощальный секс?
– Отпусти меня, пожалуйста!
– Всё?
– Я запуталась, Артур… Или Глеб…
– Всё?
– Корче… Ты – рыба, я – баба, простая русская баба. Мне нужна семья…
-б Я прочитал тебя, твои мысли…
– Открой дверь, пожалуйста!
– Любишь меня, говоришь?! А остаться не хочешь?
– Ну, прости. Я, правда, больше не буду так! Никогда никого больше не буду так любить!
– Ну так останься!
– Нет!
Открываю дверь. Она подхватывает сумочку и быстро идет к выходу, к свету. На миг ее освещает луч из парадной. Она замирает. Ее силуэт в дверном проёме замирает. Она не решается уйти. Или так кажется. Это пытка какая-то. Ну все! Хватит! Беру ее на руки, сгребаю в охапку, волоку в ванную. Она слабо отбивается, трепещет в руках, как рыбка. Раздеваю ее, раздеваюсь сам. Мы опускаемся в ванну, целуемся. Хватаю ее, зажимаю рот, нос. Делаю несколько глубоких вдохов. Ее безумные от ужаса глаза, расширенные зрачки. Умоляюще смотрит. Ее глаза. Близко. Мотает головой, пытается вырваться, отодрать мои руки от своего рта, но «моя» держит крепко. Она сдавленно кричит, бьется в моих объятиях, разбрызгивая воду, но я держу ее, как борец в удушающем захвате, цепко, намертво. Наконец она затихает. Крепко целую и вместе с ней погружаюсь в воду…
Через мгновение мы уже посреди океана…
Вокруг – никого и ничего, кроме воды и солнца. Она безвольно опускается на дно. Поддерживаю ее за руку, кружу вокруг ее тела. Делаю пассы руками возле головы, груди, ног. Крепко, ещё раз, целую ее. Встрепенувшись, как после электрического разряда, она открывает глаза, оживает, улыбается, смотрит вокруг. Наконец натыкается на мое сияющее лицо. Показываю жестами, что нужно дышать. Делает вдох. Затем выдох. Беру ее за руку. Мы долго плывем сквозь толщу зеленовато-голубой воды, под косыми лучами солнца. Опускаемся все ниже и ниже, в самую бездну, пока не становимся маленьким, как дети и, наконец, полностью не скрываемся из виду.
Автор: YaKub
Источник: https://litbes.com/atlantida/
Больше хороших рассказов здесь: https://litbes.com/
Ставьте лайки, делитесь ссылкой, подписывайтесь на наш канал. Ждем авторов и читателей в нашей Беседке!
#фантастика #рассказ @litbes #литературная беседка #фэнтези #рыцари и дракон #жизнь #юмор #смешные рассказы #книги #чтение #романы #рассказы о любви #проза #читать #что почитать #книги бесплатно #бесплатные рассказы
