Здесь птицы не поют, деревья не растут
На границе с Индией или с Пакистаном, а, вернее, с ещё неприкадыренной Чечней, было одно поле. Даже не то, чтобы уж так и поле, но соток пятьдесят ровной земли имелось. Когда-то там мирные жители аграрного хозяйства сеяли зернобобовые культуры, а последний десяток лет только трава умеренно колосится да поскрипывает жестянка «Ахтунг! Минен!» (в смысле, не ходите, товарищи, туда, пожалуйста). Правда, раз в месяц парней-срочников будит среди ночи грохот взрыва, а заботливый прапорщик с местным председателем составляет протокол, что ещё одна неупокоенная душа пыталась добраться до заржавевшей в яме инкассаторской машины, окровавленные лохмотья прилагаются.
А у прапорщика в подчинении была пара десятков рядовых Российской Армии с безусым лейтенантом, которых срочно откомандировали обезвредить тонну закопанного в почву металлолома. Но, почему-то сильно с этим делом не торопили, деляночку обозвали мёртвой, медалей у прапорщика и так хватало, а солдат, которые, хоть и были саперами, но ничего делать не умели, следовало беречь. Но лейтенант попался необстрелянный, и поэтому взял за правило вместо отжиманий приносить по утрам в общую кучу свежевыкопанную ПМН-3, рота вздохнула и присоединилась к процессу боронования.
«Мёртвое поле» — один из шеренги фильмов, снятых по государственному заказу в последнее время. Без пафосных режиссеров-артистов, но с установкой на нужные мысли смотрящих. Бойцы, живущие в стороне от войны и начальства, всякими вредностями не занимаются, согласны, если что, и жениться на тамошних мусульманках, иногда бывают сушняки, но водку или насвай в кадре не употребляют, только семечки. От доброты душевной помогают местному колхозу добрым советом или соляркой, хоть враги соблазняют травкой и стреляют из кустов.
Конечно, у избалованного мировыми премьерами зрителя могут возникнуть претензии по всем направлениям. И картинка скудная, и драматургия не дожатая, и актерский состав на страницы «Экспресс-газеты» не попадает. Можно и по содержанию позадавать вопросы. Почему местечко в сторонке от стратегических пунктов и направлений нашпиговано взрывчаткой, почему во время военных действий рота бойцов с разрешения начальства пинусы пинает, а не делом занимается, ведь делов там, несмотря на пугающие слова и десять лет страха, нормальным саперам на неделю максимум (да и в картине солдаты-неумехи справились без потерь). На худой конец, сами жители могли собак отловить и по полю погонять (что в фильме и демонстрировалось) — к животным на Кавказе отношение не трепетное.
Если переходить на персоналии, то выделить особо и некого — сценарием выдвинуты прапорщик Радик Косарев (Константин Милованов) и лейтенант Мамашин (Иван Стебунов), но последний персонаж получился рафинированно-скучным, хоть и идеологически правильным, а первый — подчеркнуто столично-театральным, хоть и по либретто являлся детдомовцем с большим стажем военных действий. Остальные солдаты и сельские учительницы харизмы не имели ни коллективной, ни индивидуальной, и пересматривать эпизоды с ездой под пулями снайпера, который попадает строго в стекла армейского КРАЗа или истерикой длинноволосого юнца, который за сестру щас всех поубивает, не тянет. Но режиссер Александр Аравин и не требует сгонять школьников на свои сеансы, надо — снимет про Отечественную, надо — снимет про Чеченскую. Может и про летчиков рассказать, и про врачей, и мелодраму тиснуть, и Каменской эфир заполнить. Пусть особо никто его и не знает, произведения не цитирует, но ведь откровенную халтуру не гонит, больших денег не требует — заказов хватает, и пенсию встретит хлебушком с маслицем.
Рядовое кино рядового российского кинематографа нулевых. Не исключено, что через несколько десятков лет и по нему будут ностальгировать.