– Знаешь, а здесь не так уж и плохо, – Роман сидел на лавке, привалившись спиной к бревенчатой стене дома, где обитал Егоров и смотрел на заходящее на западе солнце.
– Ты имеешь в виду, что не так опасно, как во внешнем кольце Сектора? – Петр чистил дробовик, смазывая маслом детали.
– Я к тому, что Семен выбрал идеальное место для укрытия и я скорей всего так его и не достану.
– Ты все еще лелеешь мысль о ликвидации учителя?
– Честно говоря, мне все равно, – Роман поменял положение и положил руки на колени, – если он больше не объявится в Секторе и не будет попадаться на глаза военным и другим бродягам, то меня это вполне устроит. Тем более нужно признать тот факт, что с его помощью мы остались живы.
– Заметь, что Гаки не объявляются в деревне, в отличие от других мест под куполом. Может они его бояться?
– Да ты посмотри на его будильники, – хохотнул Назаров, – какой дурак станет с ним связываться?
– Когда выберусь за периметр, ноги моей больше здесь не будет, – Молчанов собрал дробовик и прислонил к стене, убирая набор для чистки.
– А я попрошусь в командировку в Центральную Африку или Восточную Азию, в теплые края, где нет мутантов, зато полно людей, которые захотят моей крови.
– Любишь риск?
– Не так чтобы очень, – он вздохнул, – просто там все понятно, а здесь вообще творится какая-то чертовщина – «глазастики», «пугало», «гаки», – сплошной паноптикум.
– Некоторые жить не могут без того, чтобы пощекотать свои нервы.
– Ну уж хватит – на щекотался, – обрубил Роман, – надо потихоньку собираться, «вспышка» через несколько часов.
Петр тяжело поднялся, подхватил дробовик и направился в дом с намерением собрать вещи и ожидать «вспышки», размышляя, насколько Егорову можно доверять и что вообще теперь ждет его во внешнем кольце Сектора. Пугала возможная встреча со «стрелками», которых он еще ни разу не видел. Да и доверие к бывшему напарнику оказалось на нуле, отчасти радовал тот фак, что «вспышка» переместит их в разные края Сектора и возможно они больше и не встретятся. Но он помнил, что после перемещения, человек некоторое время полностью обездвижен и беспомощен, являясь в этот момент лакомой добычей любого мутанта.
Егоров что-то писал в тетради за столом в комнате, выводя ровным почерком важную мысль, уж больно сосредоточен в этот момент оказался учитель.
– Что будет здесь с вами когда мы уйдем?
Он нехотя оторвал голову и посмотрел на сталкера, прищурившись:
– Ничего. Буду изучать Сектор и постараюсь не попадаться на глаза людям.
– Он ведь так просто вас не оставит, – Пётр кивнул в сторону двери, где оставался Назаров, – будет и дальше охотиться.
– Никто не живет вечно, – ему действительно было все равно, – поверьте мне, я прожил достаточно длинную и интересную жизнь и если ее остаток мне удастся провести в Секторе, изучая его, то это не такой уж плохой финал.
– Каждому своё, – согласился Молчанов, и подхватил рюкзак.
В полночь они втроем стояли на дороге, ведущей в деревню. Молчанов сжимал в руке карманные часы, слабо представляя себя как именно они работают. Карманы его куртки оттопырились от будильников, которые презентовал Егоров, а за спиной помимо дробовика висел арбалет для подводной охоты. Рядом стоял Роман, внимательно наблюдая за всполохами, застилающими небеса над Сектором.
– Вам нужно взяться за руки, иначе вы останетесь здесь, – Егоров обратился к Роману, и тот нехотя взял Петра за свободную руку.
– И помните, ваша задач – вернуть морскую свинку в Сектор, – напомнил Семен.
– Нам бы самим из него сначала выбраться, – пробурчал под нос Роман.
«Вспышка» набрала силу и небо засветилось так нестерпимо ярко, что люди зажмурили глаза и через мгновение их тела стали легкими как перышки. Правда, они уже этого не могли почувствовать – аномальная энергия Сектора расщепила их тела на атомы, чтобы собрать в их в точности в другом районе Сектора.
– «Вот и все», – почему-то подумал Петр, предполагая, что в третий раз ему уже так не повезет и он никогда не проснется, оставшись навсегда призраком этого места.
Оглавление.