Груня родилась и сразу упала в грязь. Вытолкнув на свет ещё семерых поросят и освободившись, наконец, от бремени, их обессиленная мама ухнула в сон и до утра не шевелилась, лишь изредка похрапывая и постанывая.
Отныне и без того в не просторной стайке, где впритык друг к другу стояли, сидели и лежали три свиньи и хряк, стало ещё теснее. Но Груня не замечала этого, потому что не знала, что в мире может быть как-то иначе. Примостившись возле маминого живота, она много и сладко спала, периодически прикладываясь к соску, откуда в неё вливалось нечто тёплое и вкусное.
Скоро Груня подросла. Двигаться в хлеву было негде – всюду простирались туши родственников. Разве что когда они одновременно укладывались, можно было побегать по их спинам, бокам и головам, вызывая удивлённое и отчасти недовольное хрюканье.
Груня научилась кое-что видеть. Иногда ей удавалось протиснуться к прутьям решётки и посмотреть вдаль. Взгляд упирался в курятник, где в такой же давке жались друг к другу куры и петух. С утра толпились они в узком ящике под крышей, вертя во все стороны головами и лопоча. Но позже их выпускали на волю, и они, хлопая крыльями, разбредались по двору.
Ещё Груня замечала хозяйку – та по утрам проходила мимо в галошах с тяпкой на плече и с наступлением сумерек возвращалась в том же виде. Через какое-то время после её ухода появлялся кормилец – вечно пьяненький, всклокоченный – и раздавал еду: свиньям – помои, птице – пшеницу.
Так шли день за днём, неделя за неделей. Братьев и сестёр Груни становилось всё меньше. Их временами отлавливали и, визжащих, кидали в мешок, а затем уносили в неизвестность. Хавронья реагировала на изъятие очередного поросёнка вялым вопросительным хрюканьем – от обездвиженности она чрезмерно разжирела и совсем обалдела.
И тут в уголке, в задней части хлева наша свинка обнаружила дыру. Доска от времени отошла, гвозди вывалились, и образовалась прорезь. Как-то она просунула рыльце в эту щель, стала толкать и расширила её. И в качестве награды за смелость получила удивительный подарок – обзор чего-то невыразимо прекрасного.
Через сетку ограды виднелось много-много зелени и цветов, пересыпанных солнечными зайчиками. Там бегали дети и звенели их голоса.
Особое внимание её привлекла маленькая девочка с белым кроликом на руках, которого кормила капустным листом. Кролик жевал его и аппетитно хрустел, и Груня пыталась отгадать, какого вкуса это лакомство.
С той поры любознательный поросёнок, хлопая белёсыми ресницами, часами разглядывал этот новый зелёно-золотой мир и – мечтал! Да, Груня стала мечтать. Во сне и наяву грезила свинка о том, как однажды и она сможет побегать с этими детьми по траве и вволю насмеяться. Сладкое предчувствие и восторг дыбом поднимали щетинки по всему её тельцу, кружили голову.
И это случилось. В один из дремотных полуденных часов хлопнула калитка и раздался топот маленьких ног. Затем пришёл пьяненький хозяин, открыл дверцу хлева и стал подзывать её: ”Ц-ц-ц, иди-ка сюда, маленькая свинка, я тебя не съем”. Груня отчего-то даже не испугалась, а, наоборот, обрадовалась и, едва протискиваясь между тушами родственников, выбралась к его рукам. И он отнёс её в тот чудесный сад.
Там её ждали дети. И девочка с кроликом. Они обступили Груню, сверкая глазами. Тёплыми маленькими ладошками долго гладили её, отколупывая корочки грязи. Потом отнесли к большой черешне за домом и попросили: рой, хрюшечка, рой, там есть трюфели! Груня ничего не поняла, но ей было хорошо и приятно. Пошатываясь, она попыталась бегать, а не получилось. Еле плелась вслед за кроликом. Слабые ноги подкосились, и она легла на траву.
Тем временем ей уже подготовили корыто с водой. Дети вымыли её с шампунем, привязали к хвостику бантик. Натащили поросёнку яблок, груш, печенья. В жаркий полдень посадили гостью в корзинку и понесли с собой на озеро, где сами искупались и свинку обрызгали - чтоб на солнце с непривычки не перегрелась.
Хрюшка смотрела на них и блаженствовала. И вдруг ей пришло в голову, что она тоже маленькая, и ей нравится бантик, и цветы, и белые облака, и белый кролик, которого она даже успела коснуться своим пятачком – да, она теперь знает, что такое пух, что такое "ах!" и весёлый смех.
Целый день восхищались дети Груней. Но на закате пришёл хозяин и забрал её обратно – жена вернулась с поля и заругала его. Когда нёс он под мышкой Груню, чистенькую и розовую, она неожиданно для себя подумала: “Лучше бы теперь мне не жить”.
Хозяева вечеряли, как всегда, при луне, – яичницей с салом и борщом со шкварками. По обыкновению, молчали. И вдруг хозяйка заговорила сиплым усталым голосом. “Иван, ты помнишь, что Петров пост кончается? Машка с Катькой из города приедут с дитями. Надо холодца наварить и котлет нажарить”.
Наутро, как только начало развидняться, хозяин явился к хлеву с мешком. Вытащил сонную свинку.
Соседские дети сквозь сон услышали душераздирающий предсмертный визг поросёнка. Они проснулись и побежали к своей матери спросить, не Груню ли закололи? Узнав, что, скорее всего да, горько заплакали. “Я больше свинину никогда не буду есть”, – сказал старший сын. “Мы тоже”, – эхом ответили младшие.
А в хлеву уже готовилась опростаться другая свиноматка.
А что вы думаете о судьбе этого зверушки? Буду рада прочесть ваш коммент. А заодно нажмите, пожалуйста, на "Подписаться" и лайкните, если не трудно. Заранее признательна.
Наталия Дашевская