Если не считать ликвидации монархии (верхушечной, и потому совершенно ненадёжной, как отмечал Л. Троцкий), Февраль 1917 года, конечно, по большому счёту, мало что изменил в российском обществе. Правительство по-прежнему, как при царе, возглавлял князь, только до Февраля это был князь Голицын, а теперь — князь Львов. Богатые оставались богатыми, бедные — бедными. Но главное, Февраль создал предпосылки для дальнейшего развития революции, и в этом его основная заслуга. Тем не менее, вот одно из вполне реальных изменений, совершившихся после Февраля — отмена черты оседлости. То есть разрешение гражданам России еврейского вероисповедания селиться по всей территории страны. Указ об этом Временное правительство издало 20 марта (2 апреля) 1917 года.
Почтовая открытка, посвящённая отмене черты оседлости. 1917 год
«Мы не связаны больше чертою,
Мы свободны на русской земле,
И теперь с чесноком колбасою
Торговать можем даже в кремле».
Сатирический одесский журнал «Бомба» отозвался на это событие такой карикатурой: бывший царь Николай II в Царском Селе окружён со всех сторон революционными штыками, и мрачно говорит:
— Теперь и я узнал, что такое черта оседлости.
А вот, между прочим, как видел положение российских евреев в начале XX века западный художник. На рисунке президент США Теодор Рузвельт увещевает русского царя Николая II: «Остановите жестокое угнетение евреев». Между тем российский еврей на картинке с трудом влачится, придавленный «угнетением» и тяжкими гирями с надписями «разбой», «жестокое обращение», «убийство», «обман» и т.д. Забавно на этом фоне, что после Октября эти западные «гуманисты» решили поддержать не революционное правительство, а его противников, в том числе монархистов. (Но это напоминает, что и теперь они преспокойно поддерживают полк «Азов», который, по словам основателя полка Билецкого, ведёт на Донбассе «войну с возглавляемым семитами недочеловечеством»).
Позднее, в советские времена, черту оседлости если и вспоминали, то как нечто безвозвратно ушедшее, реликт средневековья, хотя вроде бы и недавнего. Например, в 1922 году известный черносотенец и бывший депутат Госдумы Николай Марков 2-й (который был знаменит, в частности, тем, что внешне как две капли воды походил на Петра Первого) заявил, что только восстановленная монархия сможет оградить еврейство от волны погромов. Эти слова с насмешкой перепечатала «Правда», а журнал «Крокодил» отозвался такой карикатурой: Марков 2-й смотрит на СССР из-за границы, которую охраняет красноармеец. Советский еврей через границу показывает черносотенцу кукиш, рядом с ним стоят другие «инородцы».
Рисунок Дмитрия Моора (1883—1946). 1922 год. «По заявлению Маркова II только монархия сможет оградить еврейство от волны погромов. («Правда»)». «Инородцы: — Хорошо, что у Маркова есть теперь своя особая черта оседлости, которая оградит нас от его непрошеной дружбы».
Николай Марков 2-й и советские карикатуры на него
А так забавно, «если бы не было революции», изобразил воображаемую ситуацию 1927 года эмигрантский художник Михаил Дризо (МАД) в парижском журнале «Иллюстрированная Россия»:
В каждом рисунке — та или иная грань идиллии: легчайшее получение паспорта в Италию, светские восторги Горьким, «раскрывшим прекрасную душу босяка», в Государственной Думе выступает с пламенной речью депутат-большевик Гнусняков и т.д. Евреи, правда, в этой воображаемой райской «России, Которую Мы Потеряли» никак не упомянуты: видимо, места им там опять не нашлось.