Конспект: Ф.М. Бурлацкий. Мао Цзе-дун: "Наш коронный номер - это война, диктатура". М., "Международные отношения", 1976г.
"Культурная революция" была заранее задуманной акцией по устранению противников Мао Цзе-дуна. На секретном заседании ЦК КПК в сентябре 1965г. Мао Цзе-дун провозгласил программу развертывания "культурной революции", состоявшую из нескольких этапов. На первом из них предполагалось нанести удар по определенной части деятелей литературы и искусства. На втором этапе намечалось осуществить чистку в партии, государственном аппарате и других звеньях управления. На третьем этапе предусматривалось полностью утвердить "идеи Мао Цзе-дуна" в КПК, а возможно, и возобновить политику "большого скачка" в экономике, а также усилить экстремистскую внешнюю политику.
Говоря о своих стратегических приемах и этапах "культурной революции", Мао позднее разделил их на три периода: первый - осень 1965г.-август 1966г. Это было в основном стадия мобилизации сил. С августа и до конца 1966г. - второй период, определивший направление основных ударов. С января 1967г. - решающее наступление на "буржуазных ревизионистов, партийных бюрократов". "Стихийная компания все более умело направлялась в одну цель: против главарей "черной банды", под которыми имелись в виду Председатель республики Лю Шао-ци, генеральный секретарь республики Дэн Сяо-пин и ряд других членов руководства партии и страны.
В августе 1966г. был созван 11-й пленум ЦК КПК для рассмотрения вопроса о "культурной революции". Во время работы пленума, 5 августа 1965г., Мао Цзе-дун опубликовал свою дацзабао под названием "Огонь по штабу", в котором обвинял некоторых руководящих товарищей в центре и на местах" в том, что они "осуществляли диктатуру буржуазии и пытались подавить бурное движение великой пролетарской культурной революции.
Пленум провел важные изменения в составе руководства КПК. Из пяти заместителей Председателя ЦК КПК (Лю Шао-ци, Чжоу Энь Лай, Чжу Дэ, Чень Юнь и Линь Бяо) на этом посту был оставлен лишь один Линь Бяо.
Особенностью "культурной революции" было использование хунвейбинов, а затем армии для разгрома оппозиционных Мао Цзе-дуну сил внутри партии и государственного аппарата. Если первые обеспечивали Мао Цзе-дуну видимость массовой поддержки, то вторые вооруженной рукой подавляли любую попытку сопротивления. Только таким путем и мог Мао Цзе-дун, располагая меньшинством в ЦК КПК, расправится с противостоящими ему политическими силами и навязать партии и стране продолжение своего курса.
Со второй половины 1962г., как только наметились первые признаки стабилизации экономического положения в стране и ослабела висевшая над Китаем угроза голода, Мао Цзе-дун и его сторонники приступили к осуществлению целой серии антидемократических кампаний, направленных на раздувание культа "вождя" и военизации жизни страны. С целью пропаганды культа Мао в 1963-1965гг. одно за другим развертываются движения "за социалистическое воспитание", "за революционизацию" , "за изучение произведений Мао Цзе-дуна.
Начиная с 1963г. Мао и его окружение начали систематическую проработку отдельных групп и лиц из партийной и творческой интеллигенции.
Новое наступление Мао в области идеологии ознаменовалось и первым изданием его цитатников. Они были выпущены типографией политотдела армии в мае 1964г. (до этого печатались только произведения в целом) и должны были отныне играть основную роль в массовом воспитании. Культ Мао получил новые стимулы роста.
Мао Цзе-дун и его сторонники навязали 10-му пленуму ЦК КПК (сент. 1962) решение об усилении борьбы против "современных ревизионистов", под которыми лидеры КПК подразумевали СССР, другие социалистические страны и марксистко-ленинские партии.
Особенно ясной стала политика Мао по нагнетанию международной напряженности в период карибского кризиса осенью 1962г. Заявления КНР носили в ту пору явно подстрекательный характер. Пользуясь тем, что внимание всего мира было отвлечено от других районов, она возобновила военные действия на границе с Индией.
В конце 1962 - начале 1963 года китайское руководство опубликовало серию директивных статей (их автором впоследствии был назван Мао Цзе-дун), направленных против политики КПСС и других компартий. В редакционной статье, опубликованной в "Жэньминь жибао" 8 марта 1963г. был поднят вопрос об Айшуньском (1858), Пекинском (1860), Петербургском (1881) договорах, которые определяют почти всю линию советско - китайской границы. КНР выдвинула претензии на "право наследования" всех территорий, когда либо захваченных монгольской, маньчжурской и другими династиями, правившими в Китае.
В 1964-1965гг. пекинское руководство заявило о том, что Китай якобы имеет право примерно на 1,5 млн. кв. км. советской территории.
18 августа 1966г. на восходе солнца, выступая на митинге на одной из площадей Пекина, Мао Цзе-дун официально перед сотнями тысяч молодых людей объявил о создании организации хунвейбинов. Он сказал, что она имеет не только общенациональное, но и интернациональное значение.
Этот фильм был заснят на пленку. Фильм, основанный на этом событии, показывали в Китае и за рубежом. Зарубежные зрители были потрясены фильмом. Его сравнивали с фашистским фильмом такого же накала - "Торжество воли" - о Гитлере в Нюрнберге. Мао Цзе-дун шел медленно, держась за руку десятилетней девочки; движения его казались скованными. Он вышел вперед и заговорил о создании нового союза людей - союза бессмертия мужчин, женщин и детей, вступающих в вечно революционный процесс.
Многие представители Запада присутствовали на последовавшей за этим демонстрации детей от 13 лет и старше. Дети были экзальтированны, наэлектризованы, возбуждены.
Западные обозреватели более или менее единодушно полагают, что организация хунвейбинов была запланирована и вылеплена опытными маоистскими скульпторами заблаговременно. Но для простых китайцев возникновение этой организации было преподнесено как реализация "идеи Мао" о революционном творчестве масс. Через каких-то несколько дней сотни тысяч юных участников организации буквально наводнили всю страну, объявив беспощадную войну "старому миру".
С 18 августа по 25-26 ноября 1966г. в Пекине состоялось восемь массовых митингов хунвейбинов с участием Мао Цзе-дуна, на которых присутствовало 11 млн. человек. На них выступали также Линь Бяо, Чжоу Эньлай, Цзян Цин. "Красным охотникам" было разрешено "для обмена опытом" бесплатно приезжать в Пекин и другие города, они получили бесплатное питание и армейское обмундирование. Хунвейбины врывались в храмы и пагоды, уничтожали художественные произведения религиозного назначения и современного искусства. Их лозунгами были: победа юности над старостью, нового над отжившим, победа над старой системой образования, над "ревизионисткой кликой стариков", над старыми начальниками, над стариками, "идущими по капиталистическому пути".
Хунвейбины должны "ломать, крушить, создавать смуту и беспорядки, наносить всем оскорбления". Они называли себя "антибюрократами", "антиавторитетами", орудием для разгона партии и всего аппарата государства. Многие из них понимали свою миссию так: убить всех руководителей, кроме Мао Цзе-дуна и его ближайших сподвижников.
Хунвейбины врывались в дома и срывали одежду и обувь с людей, которые казались им хорошо одетыми, уничтожили в витринах магазинов неугодные им костюмы, требовали чтобы красный цвет светофора означал "путь свободен". Они предлагали переименовать город Пекин и назвать его Красный Восток.
Хунвейбины писали в своем манифесте: "Мы красные охранники Председателя Мао, мы заставляем страну корчится в судорогах. Мы рвем и уничтожаем календари, драгоценные вазы, пластинки из США и Англии, амулеты, старинные рисунки и возвышаем над всем этим портрет Председателя Мао".
Все это имело целью сломать старое и насадить новое и принимало подчас форму бравады: "...Пусть все, что связанно с человеческими привязанностями, убирается прочь!".
Кто непосредственно был инициатором этого движения хунвейбинов? На этот счет нет никаких сомнений. Движение было инспирировано самим Мао Цзе-дуном. Партийные кадры, особенно те, кто прошел школу революции, были знакомы не только с "идеями Председателя Мао", но и с марксизмом - ленинизмом. Многие годы они воспитывались в духе дружбы с Советским Союзом, видели в нем пример успешного строительства социализма; их трудно было снова вовлечь в авантюристическую политику "скачков".
Иное дело хунвейбины. Они росли в условиях невиданного прославления Мао Цзе-дуна, фанатичного преклонения перед ним. С самого раннего возраста этих юношей и девушек воспитывали в духе воинствующего национализма, пренебрежительного отношения к культуре, традициям и опыту других народов. Они идейно формировались в обстановке непрекращающейся антисоветской компании и имели извращенные представления о социалистическом строительстве в других странах, о самих идеалах социализма. Мао Цзе-дуну оказалось легко обмануть и увлечь демагогическими лозунгами эту часть молодежи. В том, что касается культуры, китайская "культурная революция", как это широко известно, свелась к поруганию отечественной и мировой культуры. Хунвейбины "осудили" Баха, Моцарта, Бетховена, Листа, Шопена, Бартока, Чайковского, Шостаковича, многих китайских композиторов, потребовали прекратить выпуск и продажу пластинок с этими "феодальными, буржуазными и ревизионистскими" произведениями. Были преданы анафеме труды Шекспира, Бальзака, Толстого, Горького и других писателей, составляющих славу мировой литературы, точно так же как китайских классиков и замечательных современных писателей Лао Шэ, Тянь Ханя, Ся Янь и др. Хунвейбины разгромили многие книжные магазины в Пекине, Шанхае и других городах; отныне они могли торговать исключительно произведениями Мао Цзе-дуна. На улицах многих китайских городов запылали костры, в которые были брошены книги, "не соответствующие идеями Мао Цзе-дуна". Памятники А.С. Пушкину в Шанхае и Сунь Ят-сену в Нанкине были разрушены.
Хунвейбины установили обязательную повинность, согласно которой все жилые здания и общественные помещения должны были быть украшены портретами и плакатами с изречениями Мао Цзе-дуна. Они останавливали автобусы, трамваи и троллейбусы, если на них не было подобных украшений.
Подвергая разгрому семьи и дома противников "идей Мао Цзе-дуна", хунвейбины помечали дома "преступников" специальными знаками, совсем как во время печально известной Варфоломеевой ночи.
Мао Цзе-дун добивался все большего распространения "пламени культурной революции", которое, по его словам, он сам зажег. Выступая 25 октября 1966г. на рабочем совещании ЦК КПК, с участием местных представителей, он маневрировал, как бы давая Лю Шао-ци и Дэн Сяо-пину возможность капитуляции, чтобы подавить любую оппозицию в стране. Мао заявил, что "нельзя целиком возлагать вину на товарища (Лю) Шао-ци и на товарища Дэн Сяо-пина. Они несут ответственность. ЦК также несет ответственность". Он говорил о своей ответственности, заключающейся в том, что он слишком доверился другим. Основной же смысл его выступления сводился к восхвалению хунвейбинов. "По всей стране поднялись хунвейбины. Они своим натиском потрясли вас", - говорил Мао руководящим партийным деятелям.
Движение хунвейбинов, однако, столкнулось с растущим сопротивлением в Пекине, в провинциях, на заводах и в коммунах, в партийных организациях и профсоюзах, государственных учреждениях и даже в некоторых армейских подразделениях. Тогда компания вступила в новую фазу. Лозунг "ликвидировать горстку людей, пробравшихся в партию, но идущих по капиталистическому пути", был дополнен лозунгом "захвата власти революционным меньшинством".
Призыв Мао "Огонь по штабу!" означал прямую установку на разгром органов государства и партии, а также профсоюзных и комсомольских организаций. В сентябре 1966 года Линь Бяо, который в то время играл роль главного интерпретатора высказываний Мао, говорил: "Главная цель нынешнего движения - добраться до тех членов партии, которые, находясь у власти, идут по капиталистическому пути. Подвергать артиллерийскому обстрелу штабы - это значит подвергать артиллерийскому обстрелу горстку людей, идущих по капиталистическому пути".
Вскоре фразы о "социалистическом воспитании трудящихся", о "новой пролетарской культуре" были отброшены в сторону. С предельной откровенностью заявлялось, что "великая пролетарская культурная революция вступила в этап борьбы за всесторонний захват власти".
Были разогнаны партийные комитеты, руководящие органы комсомола, Всекитайская федерация профсоюзов. Затем маоисты стали захватывать руководство в центральных и местных органах печати, в провинциальных органах власти. Наконец, дело дошло до ЦК КПК, где 2/3 его состава, избранного VIII съездом в 1956 году, были ошельмованы и отстранены от практической деятельности. Одиннадцать из пятнадцати членов и кандидатов в члены Секретариата ЦК КПК, в том числе Генеральный секретарь Дэн Сяо-пин, объявлены "черными бандитами", а более половины членов и кандидатов в члены Политбюро также объявлены "врагами идей Председателя Мао" и подверглись травле. В опале оказались и восемь из девяти китайских маршалов.
Только лишь трое из семнадцати членов Политбюро избежали критики и преследований - это, разумеется, сам Мао Цзе-дун, затем Линь Бяо и Чжоу Энь-лай. Командовала хунвейбинами "группа по делам культурной революции", которую возглавили Чэнь Бо-да, Кан Шэн, прозванный в свое время "палачом партии" и супруга Мао Цзян Цин, работавшая до этого в министерстве культуры. Неожиданно она была назначена секретарем Постоянного комитета Политбюро ЦК, хотя до этого не входила даже в состав ЦК КПК. Она особо специализировалась на преследованиях деятелей культуры и "чистке" репертуара театров, кино, учебных программ в университетах.
Многие террористические акты совершались в хунвэйбиновских застенках. В Пекине особенно мрачную славу снискали хунвэйбины расположенной в центре города школы №6. Они создали в помещении своей школы камеры для пыток и тюрьму (этот комплекс был назван "лаогайсо", т.е. исправительно-трудовой тюрьмой), где творили самосуд над теми, кто, по их мнению, выступал против "идей Мао Цзе-дуна". Десятки людей прошли через эти застенки, больше 50 человек были замучены до-смерти. Среди них - учащиеся и учителя, рабочие, служащие, партийные и комсомольские работники.
Жестокость в отношении противников "идей Мао" сопровождалось нагнетанием антисоветской истерии. Печать и радио КНР призывали водрузить "знамя Мао Цзе-дуна на Красной площади"
17 августа 1967г. ворвавшиеся на территорию советского посольства хунвейбины устроили погром в помещении консульского отдела, угрожали сотрудникам физической расправой.
В начале 1967 года, когда было официально объявлено об установлении военного контроля над партийными и государственными органами, эра хунвейбинов подошла к концу.
В течении этого года Мао несколько раз выступал с замечаниями в адрес хунвейбинов. Он говорил, что их действия "граничат с анархией", что учащиеся и интеллигенция по-прежнему заражены "буржуазной идеологией", что они "левые" только по форме, а по содержанию "правые" и т.п.
Выступая на одном из митингов в июле 1968г. Мао, "не скрывая слез", говорил хунвейбинам: "Вы предали меня и, более того, в вас разочаровались рабочие, крестьяне и солдаты Китая".
Что же стало с 25 млн. хунвейбинов, которые служили верной опорой Мао в 1966г.? Активисты, около 7 млн. человек, были сосланы на физические работы в отдаленные провинции, в соответствии со следующим указанием Мао: "Образованных молодых людей крайне необходимо направлять в деревню, чтобы крестьяне-бедняки и низшие середняки могли перевоспитать их". Линь Бяо утверждал впоследствии, что переселение имело другую причину: ликвидировать безработицу среди лиц с высшим образованием. Хунвейбинов, по его словам, сначала обманули, и в конце концов превратили в пушечное мясо".
Молодежь отвечала на это снижением общественной активности. "Культурная революция" создала атмосферу страха, ненависти, взаимных обвинений в среде молодежи.
Лозунги хунвейбинов нашли отклик среди анархиствующей молодежи Запада.