Бывший тренер сборной России Борис Игнатьев высказался о Саддаме Хусейне.
Игнатьев тренировал олимпийскую сборную Ирака в 1990 году.
– Как советских тренеров принимали в Ираке?
– Прекрасно. Нас с Морозовым сначала поселили в пятизвездочном отеле с шикарным питанием, бассейнами – чисто Париж! Для меня это был шок. Потом дали красивые квартиры. Условия для работы тоже создали подходящие.
Мне в нагрузку к олимпийской сборной повесили еще армейский клуб, который курировал мистер Удей (сын Саддама Хусейна, правителя Ирака в 1979–2003 годах – Sports.ru). В большинстве своем футболисты ответственно воспринимали наши требования. Хотя бывали и исключения.
Капитан этого клуба негодяем оказался. И сейчас есть такая категория людей, которые вхожи во все двери и водятся с большими людьми. Так вот этот парень считал себя не только капитаном, но и полубогом. У него был выход на Удея Хусейна, председателя олимпийского комитета и президента федерации футбола. И я никак не мог на него управу найти.
– Нашли?
– Нашел. В Багдаде стояла жара, и мы поехали на сбор на север страны. Тренировались в манеже. А там же был культ Саддама Хусейна: портреты на каждом углу висели.
И вот мы выходим на тренировку, он жонглирует мячом, а потом как треснет в этот портрет. А я сзади иду. Ну и пригрозил ему в шутку: «Ты знаешь, друг, тебе конец. Так нельзя – по президенту, по главному человеку в стране – мячом. Я сейчас доложу куда следует, и ты пойдешь служить в армию».
После этого случая он стал у меня ручной! Настолько они боялись Хусейна: оторвет одно место или, не дай бог, расстреляет – никто не поможет. Для Ирака Саддам был божеством. Народ раболепствовал перед ним.
– Ирак в 1990-м разительно отличался от Советского Союза?
– Футбольный мир обычно приближен к артистическому, богемному. А Ирак был напичкан спецслужбами. Нам говорили: вот за этим столом сидят такие-то безопасники, за этим – такие, а вон там – люди Саддама, они главнее.
В Эмиратах в этом плане жилось посвободнее. В Ираке чувствовалось сильное внутреннее напряжение. По телевизору с утра до вечера показывали Хусейна: шло насаждение образа отца родного – в какую семью пошел, что пообещал. В Союзе в этом плане гораздо проще было, – сказал Игнатьев.
