Фильм «Узлы» режиссера из Кабардино-Балкарии Олега Хамокова недавно участвовал в международном конкурсе Фестиваля дебютов «Дух огня» в Ханты-Мансийске. Он единственный представлял там Россию и снят на кабардинском языке.
Сразу три картины учеников Сокурова участвовали в программе, в том числе «Клетка ищет птицу» Малики Мусаевой. С ней Олег Хамоков учился в знаменитой теперь мастерской Сокурова в Кабардино-Балкарском университете в Нальчике. А у мастера так заведено, что все помогают друг другу, принимают участие в съемках других студентов. Его недавний выпускник Никита Добрынин уже с курса в Санкт-Петербургском университете кино и телевидения представлял в Ханты-Мансийске документальный фильм о вожанах, малочисленном народе, лишенном своей территории. На вопрос «МК», был ли он с Олегом Хамоковым прежде знаком, ответил, что работал у него на съемках фильма «Узлы».
Всякий раз, когда на глаза попадалась давняя фотография с Каннского фестиваля, где на приеме Российского павильона ученики Сокурова сидят за одним столом, возникали мысли, как сложилась их судьба. Там и Кира Коваленко, и Кантемир Балагов, которые и представить себе не могли, что вскоре станут лауреатами Каннского фестиваля. Мы знаем о фильмах Владимира Битокова и Александра Золотухина, участвовавших в Венецианском и Берлинском фестивалях. В феврале Малика Мусаева представляла на Берлинале свой дебют «Клетка ищет птицу». Был на фотографии и еще один молодой режиссер, о судьбе которого ничего не было известно. И вот он собственной персоной появился на «Духе огня». До встречи с Сокуровым Олег Хамоков окончил театральный факультет Северо-Кавказского института искусств. До полнометражного дебюта «Узлы» снял несколько короткометражек. Он один из немногих, кто остался в Нальчике. Других судьба разбросала, и они живут в Москве, Петербурге, Гамбурге и Лос-Анджелесе.
Режиссер и его актрисы. Фото: Светлана Булатова
Герои «Узлов» — взрослый и брутальный дальнобойщик Берд и его нежная 17-летняя жена Дина. Любви нет, сошлись в силу разных обстоятельств и теперь вместе строят самый большой в селе дом. Для Берда это символ превосходства над односельчанами. Постепенно дом становится неприступной крепостью.
Дину сыграла выпускница Школы-студии МХАТ Светлана Мамрешева, игравшая в МХТ им. Чехова и в «Седьмой студии». Она снималась у Андрея Эшпая в фильме «Грозный», сыграла там дочь кабардинского князя Темрюка и вторую жену Ивана Грозного Марию Темрюковну. Работала в «Довлатове» у Алексея Германа-младшего, в «Оптимистах» Алексея Попогребского. Главного героя сыграл Роберт Саральп с двадцатилетним клоунским стажем, знакомый многим по «Снежному шоу» Славы Полунина. Он выпускник Театрального училища им. Щукина и режиссерских курсов при Госкино, где его мастером был Александр Митта. В кино работал не так много.
Мы поговорили с Олегом Хамоковым после премьеры его фильма «Узлы».
— Вы один из немногих с вашего курса, кто остался в Нальчике? Интересный город, не такой, каким можно его представить, по-европейски светлый и в то же время с особым национальным колоритом…
— Я живу в Нальчике и работаю в Государственном академическом ансамбле танца «Кабардинка». Наверное, не совсем по профилю. Пытаюсь продвигать свои идеи, занимаюсь всем подряд для того, чтобы поддерживать культуру. Пишу сценарии. Для меня Нальчик — источник вдохновения.
— Многие из ваших сокурсников сняли уже свои первые и вторые фильмы. Чем объяснить то, что вы так задержались с дебютом?
— Я начал писать сценарий сразу же после окончания университета, как и все мои однокурсники. Работал сначала над одним сценарием, но он не устраивал продюсера, сделали другой вариант. Последовали долгие-долгие обсуждения. Началась доработка. На все это понадобился примерно год. Мы не сошлись в каком-то драматургическом вопросе, и я сказал, что лучше не снимать, чем снимать то, что я бы не хотел. Сразу предложил второй сценарий, который загодя начала писать сценарист Зарина Канукова. Точно так же мы сначала работали над кавказским вариантом, который в итоге и был реализован. Вы его увидели в Ханты-Мансийске. Мы его переделали под немецкую действительность, и в основе был конфликт между немцем и мигранткой с Ближнего Востока, на которой он женился. Сюжет тот же, но с европейским социальным флером.
— Опять же это заняло определенное время. В целом работа длилась пять лет, пока мы доводили ее до ума, и обстоятельства позволили ее реализовать. На каждом этапе все, что только потенциально могло случиться с этим фильмом, произошло. Даже на фестивале, если говорить не очень серьезно, с моим показом совпал по времени концерт Вячеслава Бутусова, куда многие устремились, что, наверное, и я бы сделал, если бы не премьера моего фильма. Но дело не в количестве зрителей, а в приеме. Я ушел удовлетворенный со своего показа. Как сложится судьба фильма, неизвестно. Даже загадывать боюсь. Вы присутствовали на первом показе со зрителями. До этого его премьера состоялась в Китае на Хайнаньском фестивале. Сам я там не был.
— Как и где снималась ваша картина?
— Путь фильма извилист. За полмесяца до даты, на которую планировалось начало съемок в Германии, началась пандемия. Год-полтора мы работали над «немецким» сценарием, в итоге по моей просьбе вернулись к тому, с чего начинали. Никаких моральных сил не оставалось. Снимали 28 дней в селе Чегем Второй под Нальчиком, где временно экспроприировали строящийся дом, и в Петербурге — сцены внутри дома.
Светлана Мамрешева на съемочной площадке. Фото: Светлана Булатова
— Пожалуй, кроме Владимира Битокова, сделавшего мужскую картину «Глубокие реки», во всех других работах вашего курса в центре находится молодая женщина?
— Я не считаю, что в моем фильме в центре молодая женщина. Мои герои равноправны. Другой вопрос, что наработанная концепция фестивального «женского» кино в мире часто обманывает зрителя. В существующую кальку сразу пытаются вставить любое произведение, а я этого абсолютно не приемлю. В моем фильме у каждого героя свой собственный конфликт. Иначе не может быть. Много «узлов» они завязали и не уступают один другому. Значит, неизбежно то, что произошло.
— Вы интересно рассуждаете об изменении понятия «матриархат» в современном мире. Что это за теория?
— Это моя личная концепция, появившаяся в результате личных наблюдений, в контексте того, что происходит в мире, и с точки зрения моей адыгской культуры. Я вырос в кабардинском селе на кабардинских сказках, ставших моей настольной книгой. Я восхищался их героями, равнялся на них. Переехав в большой город в Кабардино-Балкарии, я почувствовал некий диссонанс. Это были не те герои, с которыми я встречался в сказках. Начал осмыслять ситуацию и пришел к выводу, что современный мир отмел все гуманистические цивилизационные принципы и начал действовать согласно только «женской» психофизике. Реагировать, как женщина, на любые проблемы, добиваться целей, как она.
Переняв женские навыки, мужчины в силу физической мощи отодвинули самих женщин на второй план и начали управлять миром «женскими» способами. Это очень плохо с цивилизационной точки зрения, как минимум будет иметь закономерный итог. Мужчина — олицетворение свободы. Он должен давать ее не только себе, но и детям, жене. Женщина, на мой взгляд, несвободна от природы, даже с точки зрения устройства своего организма. Она — олицетворение жизни, ради сохранения и продолжения которой может поступиться любыми другими соображениями. Но эти две субстанции должны всегда быть вместе и дополнять друг друга. Они равноправны в своих энергиях. И одно не существует без другого.
— В Нальчике немало хороших театральных артистов, но вы искали своих героев в Москве.
— Конечно, у нас в Нальчике достаточно профессиональных актеров. С ними мы работали, когда учились, снимали курсовые. У нас несколько театров, и я не перестаю восхищаться теми людьми, которые там работают. А вот индустрии кино как таковой нет. Для нас она в диковинку. И людей, адаптированных в ней, мало даже среди профессиональных актеров. Для этого нужна среда, которой пока нет. В эпизодических ролях у нас снимались и непрофессиональные актеры, но в основном мы приглашали профессионалов из театров. В Москве искали тех, кто родом из Кабардино-Балкарии. Мы следим за талантливыми людьми, которым удается вырваться из провинциальной среды и добиться успеха. Мы их выбираем за талант.
— Исполнительница главной роли Светлана Мамрешева работала в МХТ им. Чехова, «Гоголь-центре», потом уехала в Германию. Чем она теперь занимается?
— Точно не знаю. Где-то читал, что играет в театре. Она еще и великолепная певица, исполняет барочную музыку. Моя большая боль связана с тем, что такой талантливый и разносторонний человек, как она, за десять лет в Москве не стал в полной мере востребованным. Если уж такие актеры не получают серьезных ролей, то что делать остальным?
— Роберту Саральпу точно повезло. После многих лет участия в «Снежном шоу» он получил совсем другую роль.
— Он очень талантливый человек. Кому из нас повезло — это большой вопрос. Конечно, нам повезло друг с другом. Мы получили возможность поработать в одном проекте и сделали все, что могли на данном этапе. Я, конечно же, вижу все свои огрехи, но это и неотъемлемая часть процесса.
— Вы получили серьезное режиссерское образование. Есть ли возможность дальнейшей работы?
— Я так долго ждал этой премьеры, так мечтал попасть на такого рода фестиваль, чтобы встретиться с людьми, заинтересовать их своими проектами. У меня сейчас в работе три сценария, один уже готов. Думаю, что всегда найдется человек, которому твоя идея окажется близка. Для меня наибольшая ценность фестиваля в этом. Это площадка, где можно встречаться с хорошими, умными, порядочными людьми, профессионалами своего дела. Я счастлив был увидеть свой фильм в зале со зрителями, которые неотрывно его смотрели. Я следил буквально за каждым из них. Для меня это та самая реализация, к которой я стремлюсь. Важно, чтобы мой фильм стал не только моим, но и зрителей тоже. Пяти-шестилетнее ожидание крайне мучительно.
— Остался кто-то из вашей мастерской, кто еще не сделал дебютный фильм?
— Два-три человека еще есть. Надеюсь, что они все-таки дожмут свои картины. Многие талантливые режиссеры просто не могут добраться до тех самых людей, которым бы понравились их идеи. Это происходит вне зависимости от таланта. Надо рваться вперед, ходить, спрашивать, предлагать себя. Надо двигаться, раз ты взялся за такое нелегкое дело. Я искренне, всем сердцем хочу быть режиссером. На все увещевания людей, которые говорят, что ничего не получится, зачем зря терять время, у меня простой ответ: «Получится». У меня много проектов, но нужно найти того самого продюсера, который будет понимать идеи, которые я предлагаю.
— С однокурсниками поддерживаете связь?
— Мы общаемся, почти каждый день разговариваем. Когда ребята приезжают в Нальчик, сразу же собираемся. Мы рады друг другу, расспрашиваем об успехах. В конце концов, этого и добивался наш мастер, чтобы мы были как одна семья, как братья с сестрами. Он не раз нам об этом говорил, чтобы мы поняли, что никого, кроме нас, друг у друга нет и не будет, скорее всего.
Подпишитесь на Telegram "МК": еще больше эксклюзивов и видео!
Автор: Светлана Хохрякова
