«Раскол поколений», «бунт молодежи», «выламывание» молодых людей из системы буржуазных общественных отношений — вот постоянные темы раздумий западных социологов о последнее десятилетие. Эти темы властно вошли и в буржуазное кино, в том числе американское.
Вообще о «бунте молодежи» Голливуд заговорил давно, заполучив в 1954 году «парня с индианской фермы» — Джеймса Дина. В течение одного года Дин снялся в трех фильмах, создав образ молодого человека, яростно отвергающего законы жизни отцов. Мир познакомился с фильмами Дина, когда тот уже погиб 24 лет от роду — в автомобильной катастрофе, и молодежь на какое-то время сделала его кумиром. Бунт Дина никого не пугал, потому что он бунтовал «без причины». Лучший его фильм так и назывался — «Бунтовщик без причины». Да и сам Дин — стройный, широкоплечий, с мягкими каштановыми волосами, с детским капризным ртом и умным взглядом коричневых глаз — был обаятелен даже в гневе, он не внушал ни страха, ни неприязни. Такой бунт вполне устраивал «сильных мира того».
Но положение молодежи в мире быстро менялось.
Молодежь заявила о себе как об активной политической силе во второй половине 50-х годов. А сейчас уже редко можно раскрыть газету и не найти в ней сообщения о борьбе студентов и молодежи в странах капитала.
Однако о молодежи, активно участвующей в политической жизни, Голливуд старательно умалчивает. Лишь прослойки деклассированной молодежи, отнюдь не самые главные в общественной системе, были показаны в голливудских фильмах благодаря, очевидно, своей экзотичности. Это прежде всего хиппи, чей протест принял уродливую, в сущности, самоубийственную форму ухода из общества в мир добровольного нищенства и наркотических галлюцинаций. Такой протест ничем не угрожает системе, но даже и хиппи вызвали неприязнь у американских кинодельцов. Примером может служить фильм «Уличное зеркало», снятый в знаменитом квартале сан-францисских бродяг Хайт-Эшбери с участием в массовках подлинных его жителей.
Суть фильма мелодраматична. В Хайт-Эшбери приходит 17-летняя девушка (актриса Сьюзен Страсберг), разыскивающая своего брата, талантливого скульптора. Брата, втянутого в банду гангстеров, она не находит, а сама остается в квартале, став частью его «коммунальной» жизни. Потом на одной из выставок хиппи она узнает работы брата, но поздно: тот уже погиб. От истерики ее спасает случайный дружок, дав порцию наркотика. Фильм кончается монологом одурманенной девушки, из которого следует, что ныне она совершенно свободна от мира, к которому испытывает лишь презрение.
Очевидно, фильм должен был вызвать у зрителя презрение к хиппи и предостеречь молодежь от Хайт-Эшбери, где талантливые люди погибают, а красивые «девушки становятся общей собственностью и где свобода приходит лишь во время опьянения наркотиками. Никакой попытки осмыслить движение хиппи, покопаться в причинах, заставивших уйти на «дно» молодежь, имеющую возможность жить в благоустроенных виллах своих родителей, нет и следе. И таких фильмов немало.
Не лучше обстоит дело и с фильмами о «диких ангелах» — механизированных бродягах современной Америки. Вот пример обычного подхода Голливуда к «диким ангелам».
Фильм «Рожденные для ненависти» Т.С. Фрэнка (псевдоним режиссера и исполнителя главной роли Тома Лауфли) какими-либо особенными художественными достоинствами не обладает, внешне мало чем отличаясь от массовой продукции Голливуда. Пресса о нем в США и Западной Европе была, однако, щедрой. Критики воспользовались фильмом как удачным поводом для публицистического разговора о внутреннем положении в США.
Действие его происходит в наши дни в заштатном калифорнийском городке. Солнце. Голубое море. Пальмы. И весь сногсшибательный антураж американского «образа жизни». Но в городе и окрестностях действует банда «диких ангелов». Впрочем, это даже не банда—всего десяток заросших, немытых, звероподобных парней. Они превратили «земной рай» в зону ужаса, безнаказанно насилуя девиц, избивая любого, кто косо взглянет на них, грабя и воруя. Обыватели терроризированы. Полиция будто бы бессильна, ибо никто не осмеливается выступить с обвинениями против насильников. Молчат истерзанные девицы. Молчат избитые парни. Молчат их родители...
Здесь правда ловко смешана с ложью. Известная история убийства в респектабельном нью-йоркском районе Куинз девушки на глазах 38 свидетелей, никто из которых не вызвал полицию, служит ручательством того, что кучка фашиствующих хулиганов вполне могла держать в страхе целый город. Можно поверить и тому, что полиция была бессильна. Но не из-за того, что ее действия связаны законом, а в силу элементарной трусости — другой стороны жестокости.
Фильм «Рожденные для ненависти», и сущности, показывает настолько мерзкие вещи, что не будь он снят американцами, можно было бы подумать: это произведение антиамериканское. Ведь если в каком-либо обществе может происходить то, что показано в фильме, то, значит, это уже смердящий труп, а не общество.
Впрочем, фильм этот отнюдь не жанровая зарисовка американского образа жизни. Фильм претендует на определенную «позитивную» программу.
Голливудский фильм не может плохо кончаться, исключения очень редки. «Рожденные для ненависти» также завершается преблагополучно. Нашелся в запуганном городишке человек, который не испугался «ангелов». Характерно, что в роли этого «героя» представлен «зеленый берет» который, вспомнив выучку, полученную во Вьетнаме, взял в руки карабин и, презрев предостережения шерифа о том, что он «совершает самоубийство», открыл по банде огонь. Пример этого головореза пристыдил и вдохновил полицию. С «ангелами», оказывается, совсем не трудно было справиться. Главарю бандитов он всадил пулю в переносицу, остальных арестовала полиция. Правда, в сумятице болван-шериф ранил по ошибке и зачинщика схватки, но фильм кончается тем, что раненого увозит в госпиталь вертолет, а девушка, которую терзали бандиты и «благородно» спас «зеленый берет», целует его, обещая счастье и любовь.
Фильм «Рожденные для ненависти» содержит две противоречащие друг другу мысли. С одной стороны, он осуждает насилие, с другой — показывает героем вчерашнего насильника, вернувшегося из Вьетнама, и смакует бессилие закона и полиции, призывая американцев взяться за оружие и, плюнув на закон, расправляться с бандитами, «как о старые добрые времена» завоевания Дикого Запада.
А если это не подходит, то фильм указывает и еще одну альтернативу: дать полиции не только оружие, но и право пускать его в ход по своему усмотрению против безоружных студентов и прогрессивной части общества, требующей социального обновления.
По-видимому, о «диких ангелах» невозможно судить по одному свидетельству. О них и сами американцы пишут очень по-разному: одни видят о них своего рода бунтарей, другие — разновидность уголовного мира, порожденного уродливой действительностью. «Ангелы» не раз помогали полиции в борьбе с демонстрациями студентов и негров. В то же время полиция относится к ним с опаской и ненавистью.
Некоторые публицисты утверждают, что «ангелы» — потенциальные фашисты. Режиссер Роджер Кормам так и изобразил их в фильме «Дикие ангелы» (откуда и пошло название) — со свастиками, железными крестами и прочими атрибутами штурмовиков.
Но спустя восемь лет режиссер Деннис Хоппер в «Беспечном ездоке» показал другой вариант моторизованных бродяг — это просто молодежь, отказавшаяся жить в американском обществе, ушедшая на своих мотоциклах о своеобразное отшельничество и социальное небытие. Они не враги и не друзья современной Америки, они «чужие», а истинные американцы», интуитивно чувствуя их отрицание «американского рая», ведут за ними настоящую охоту. Одного из парней забивают палками насмерть, двух других спокойно и деловито пристреливают, как опасных зверей. Пристреливают, несмотря на то, что у одного из них на груди звездно-полосатый флаг США...
Моторизованные дикари на дорогах Америки — порождение американского образа жизни. Спор, который ведет кино о них, беспредметен, если не учитывать, что в любом случае «ангелы» являются свидетельством глубочайшего кризиса американского общества» (Ромил Соболев. Дикари на дорогах Америки // Советский экран. 1972. № 1. С. 16-17).