Наша машина упирается в закрытые ворота чекпойнта в Верхнем Ларсе. Перевал закрыт - сошла лавина.
Водитель - большой умница, умелец и дока - бывший советский вертолётчик в Афганистане - не может ничего сделать и везёт нас обратно во Владикавказ. Вся обочина уставлена огромными фурами, спешащими в Грузию, но застрявшими с этой стороны границы.
И вот мой временный и очень гостеприимный home sweet home над городом (его знают многие и в Минске, и в Москве, и в Тбилиси, и вообще - в мире). Здесь я провожу большую часть времени, ожидая открытия дороги, в прекрасной компании сына и отца хозяйки - мудрого отрока-школьника и чудесного пожилого профессора (увы, он уже покинул нас). Долгие вечерние беседы под коньяк-вино - либо о новой войне, либо о старой культуре.
Этому способствует моё чтение - под руку попался "Московский дневник" Беньямина (1927), чудно изданный Ad Marginem c фотоиллюстрациями Зимина и других .
В нем Мейерхольд, Лелевич, Пильняк, Грановский, скандальная премьера "Дней Турбиных" (у Беньямина -"белогвардейского спектакля"), гостиницы "Тироль" и "Ливерпуль" и Москва-столица, полная матрёшек.
Что ж еще читать, когда мир вверх ногами, а ты её только что покинул, но застрял в пути. И не ведаешь - на какой срок? Что - застрял или покинул? И то, и другое...
Pics.
Немного Владикавказа год назад - настенный оптимизм, памятная доска блистательного сотрудника радио "Свобода", красные в городе и "Московский дневник" Беньямина.
Дмитрий ПЕТРОВ