Текст: Елена Малишевская
Феминитивы как социальный феномен набирают все большую популярность. Продвинутая молодежь считает, что употреблять их надо. Консерваторы кряхтят и не желают коверкать язык. Несмотря на недавнюю актуальность феминитивов, существуют они давно: словами «мама», «бабушка», «учительница» мы пользуемся регулярно, а ведь и они, по сути, являются феминитивами — словами, обозначающими женщину. Мы забудем на время об этих привычных словах и поговорим только о новомодных: «авторка», «докторесса», «композиторка», «фотографиня» и прочих. Поговорим с уважаемыми людьми — филологами, лингвистами, преподавателями Петрозаводского университета, а также с их студентами, выбравшими тему феминитивов для своих научных работ.
Мария Киегечева оканчивает четвертый курс ПетрГУ по направлению «Журналистика и СМИ». Одновременно работает редактором новостной ленты «МК в Мурманске». Одна из научных работ Марии в прошлом году была посвящена феминитивам и специфике их употребления в интернет-изданиях.
«Я поддерживаю феминитивы как языковое и социальное явление. Сама часто использую их в своей речи, хотя и не все: некоторые слова мне вообще не нравятся, поэтому не вижу смысла себя насиловать в этом плане».
К словам, образованным по типу «поэтесса», мы уже привыкли, считает Мария. Эти слова даже есть в словарях. «Критикесса» и «клоунесса» звучат менее привычно, но наши уши все же готовы принимать такие формы, поскольку они являются продуктивными, у нас похожих слов много: «принцесса», «стюардесса».
Слова с суффиксом «-к(а)-» уже звучат менее приятно: «авторка» может сильно резать слух, и на проскользнувшее в разговоре слово точно обратят внимание. Эта модель словообразования сейчас тоже стала продуктивной, но сам звук, который лежит в ее основе, — твердый взрывной или щелевой - менее приятен для слуха. Плюс такие слова еще не вошли прочно в обиход. На заре индустриализации появилось множество феминитивов с суффиксами "–ка" (акушерка, портретистка), новые появляются ежегодно, но укрепляются медленно.
Слова «докторша», «библиотекарша» тоже не ласкают слух. Суффикс «–ш(а)» используется для образования форм слов, которые оканчиваются на сонорный гласный звук (секретарша, инспекторша). Сонорный звук (например, «р») тянется, а «–ш(а)» шипит, поэтому само сочетание в русском языке может казаться странным и даже вызывать негативные эмоции.
«Долгое время феминитивы нужны были только для того, чтобы обозначить принадлежность женщины к роду или мужчине. Поскольку женщины не работали и не получали образование, не требовалось никак их называть в этой сфере, слов не было. Далее женщины получили право на самореализацию. Но произошло это не так давно, чтобы могло укрепиться в языке».
Чем больше профессий осваивают женщины, тем больше появляется феминитивов. Этот лингвистический процесс сейчас перешел в разряд социальных и даже остро социальных. «Журналистка» в словарях уже есть, хотя и это слово используется не так часто.
По наблюдениям, феминитивы чаще всего употребляются интуитивно, с опорой на чувства говорящего, который сам оценивает, насколько благозвучно слово будет вписываться в ту или иную ситуацию. Осознанная система применения данных моделей словообразования здесь пока отсутствует. Исходя из этого, получается, что феминитивы, образовавшиеся относительно недавно – это отражение мироощущения человека и некоторых аспектов его самореализации.
«Думаю, постепенно феминитивы войдут в наш обиход и, как следствие, в словари, но для этого потребуется масса времени. Если говорить о культурной интеллигенции, то в их языке, конечно, всегда преобладала тенденция использовать слова мужского рода в обобщенном значении. Хотя сейчас обстановка в этой среде быстро меняется".
Преподаватель ПетрГУ, кандидат филологических наук Анна Скоропадская в своем отношении к языку консервативна. Видимо, сказывается то, что она - преподаватель древних языков: латинского и древнегреческого. В обоих этих языках есть категория рода, и она так же, как и в русском, отсылает к категории пола: то есть выделяются мужской, женский и средний род.
«Грамматический род - категория очень образная, очень поэтичная. Именно она позволяет увидеть в березе девушку (ср. у Есенина: Я навек за туманы и росы / Полюбил у березки стан, / И ее золотистые косы, / И холщовый ее сарафан), в рябине - молодую женщину, в дубе - сильного мужчину. Если говорить о роде в названии профессии, занятий, то сложилось так, что здесь доминирует мужской род».
Исторически это обосновано, считает Анна Александровна: дело женщины - дом, семья, профессиональная реализация - для мужчины. Поэтому в русском языке мужской род начал выполнять функции общего рода. Общего - значит, совсем не относящегося к половой сфере. Например, слова "коллега", "староста" имеют окончание "-а", окончание женского рода, но мужчины не возмущаются, когда их так называют.
Старший преподаватель кафедры филологии ПетрГУ Владимир Семаков считает, что не надо идти против языкового дрейфа: пусть все идет своим чередом. В русском языке есть грамматические бинарные оппозиции, члены которых не симметричны - они состоят из маркированного (с узким значением) и немаркированного (с широким). Так вот мужской род — немаркированный, кроме своего значения он может иметь и противоположное.
«Учитель - и он, и она. Учительница - только она. Директор — и он, и она. Директриса — только она. В языке нет симметрии!».
Некоторые новые феминитивы звучат изысканно, например, «фотографиня» - как дворянский титул. Некоторые - как издевательство. «Композиторка» - как будто не настоящий композитор, а так, его жалкая женская версия. Приживутся ли эти неологизмы в русском языке?
«Это как язык решит... Кажется, что женщины-композиторы и фотографы предпочитают именоваться по-старому. Есть еще одна закономерность в языке - исторически слова не удлиняются, а сокращаются",
отмечает Владимир Семаков.
Директор института филологии ПетрГУ Оксана Абрамова очень спокойно относится к феминитивам, ведь новые слова появляются тогда, когда нам не хватает форм выражения смыслов. Пусть будут, а язык со временем отберет жизнеспособные единицы.
«Да, в словах «врачиха», «докторша», «библиотекарша» мы слышим скорее пренебрежение. Свое влияние оказывают словообразовательная модель и наши ассоциации, закрепленные художественными и публицистическими текстами. В то же время слова поэтесса, проводница, героиня, летчица воспринимаются как нейтральные и не имеют отрицательных коннотаций, хотя при первых случаях употребления, вероятно, тоже вызывали недоумение».
Встроятся ли новые феминитивы в привычную парадигму, как быстро это произойдет, зависит и от благозвучия, и от контекста употребления, считает Оксана Абрамова. Например, слова «авторка» или «агентка» в профессиональной среде, особенно из уст женщины, которая сама себя так называет, звучат вполне нормально.
Доктор филологических наук Зоя Ивановна Минеева отмечает, что сейчас время профессионалов, их ценят, и это отражается в языке. Есть потребность подобрать такое обозначение, которое показывало бы значимость, статусность профессии или должности. На наших глазах уборщицы превратились в клинеров.
"Приведу пример со словом "маникюрша", феминитив долгое время использовался в языке, по-прежнему входит в словари, но в последние годы стал заменяться парами маникюрист – маникюристка, маникюрщик – маникюрщица, пока не утвердилось словосочетание с существительным мужского рода: мастер по маникюру".
У феминитивов есть функция выражать негативное отношение к объекту номинации, уверена Зоя Ивановна. "Врачиха" выражает пренебрежение, претензии к уровню профессионализма, хорошего врача так не назовут. Язык дает возможность образовать слово "послиха", если посол ведет себя не должным образом, не по протоколу, показывает свою некомпетентность.
Употреблять ли новомодные феминитивы в своей речи? Это каждый пусть решает сам. Анне Ахматовой, например, очень не нравилось, когда ее называли поэтессой. Поэт, и точка. Не хотела делить литературу на мужскую и женскую. Впрочем, это было давно. А сейчас уже и новое слово появилось — поэтка. Пусть женщины-поэты называют себя как хотят, я так считаю. Главное, чтобы стихи были хорошими. // Фото: Мария Киегечева, Анна Скоропадская, Владимир Семаков, Александра Ревукова.