Даже самые мрачные периоды в истории Земли не были абсолютно безнадежными. Новое исследование проливает свет на удивительный феномен: во время Пермско-триасового вымирания, известного как "Великое вымирание" и унесшего жизни большей части морских обитателей, на суше существовали настоящие "оазисы жизни". Одним из таких оазисов оказался регион, где сегодня располагается Китай. Именно там, на протяжении всего пермско-триасового вымирания, растительность продолжала процветать.
Примерно 252 миллиона лет назад планету потрясла серия колоссальных вулканических извержений. Это событие, вошедшее в историю как Пермско-триасовое массовое вымирание, стало самой масштабной катастрофой для жизни на Земле. Моря и океаны, казалось, опустели – исчезло около 96% всех морских видов. Однако, вопрос о том, насколько сильно пострадали наземные экосистемы, долгое время оставался предметом научных дискуссий.
Последняя работа ученых из Нанкинского института геологии и палеонтологии (NIGPAS), входящего в состав Китайской академии наук, предлагает пересмотреть устоявшиеся представления. Исследователи пришли к выводу, что наземные экосистемы в тот период пострадали значительно меньше, чем морские глубины. Более того, они обнаружили свидетельства существования так называемых рефугиумов – своеобразных "зон спасения", где жизнь не только выжила, но и продолжала процветать, несмотря на глобальные катаклизмы.
Группа палеонтологов под руководством Фэн Лю обнаружила, что эти рефугиумы сыграли ключевую роль не только в сохранении жизни в течение 200 000 лет, пока длилось вымирание, но и в последующем, на удивление быстром периоде восстановления экосистем. Полученные данные позволяют предположить, что именно эти "оазисы" стали колыбелью для мезозойской флоры, знаковой для последующей эры динозавров. Стабильность растительного мира, в свою очередь, обеспечила прочную основу для пищевых цепей, привлекая выживших наземных животных и способствуя общему возрождению жизни на суше.
В Турфан-Хамийской впадине, уникальном археологическом районе Синьцзяна, ученые обнаружили настоящую сокровищницу окаменелостей. Среди ценнейших палеонтологических находок – стволы древних деревьев и стебли папоротников, сохранившие даже корни, уходящие в окаменевшую почву. Эта находка стала неопровержимым доказательством того, что растения не просто были занесены сюда течением времени, а именно росли и развивались на этом месте миллионы лет назад.
Анализ сохранившейся пыльцы и спор позволил ученым воссоздать картину растительного разнообразия в рефугиуме. Он представлял собой подобие современного оазиса, где, несмотря на бушующие вокруг катаклизмы, сохранялись благоприятные условия – умеренный климат, доступ к воде и питательным веществам, что позволило организмам пережить тяжелые времена. Исследователи скрупулезно проанализировали слои горных пород, последовательно переходя от древних к более молодым, охватывая период до, во время и после массового вымирания. Метод цирконового датирования позволил установить возраст пород и, соответственно, возраст спор, заключенных в них. Результаты показали, что большинство видов растений, обнаруженных в рефугиуме, начали свой рост задолго до катастрофы – от 60 до 160 тысяч лет до начала вымирания – и благополучно пережили его, просуществовав еще до 210 тысяч лет после.
Конечно, Великое вымирание не прошло бесследно. В самых древних слоях, соответствующих началу катастрофы, наблюдается снижение количества пыльцы и спор, а также сокращение видового разнообразия растений. Однако, ученые подчеркивают, что отсутствие окаменелостей не всегда означает полное исчезновение вида. Некоторые растения могли просто плохо сохраняться в виде окаменелостей, создавая ложное впечатление об их вымирании. Тем не менее, анализ пыльцы и спор позволил оценить реальный масштаб потерь: вымиранию подверглось около 21% видов растений – значительно меньше, чем в морских экосистемах.
Окаменелости рассказали ученым еще одну важную деталь: среди сохранившихся растений были виды, предпочитающие влажные местообитания, берега озер и рек. Это указывает на то, что рефугиум, вероятно, обеспечивал наземных животных не только пищей, но и пресной водой. Споры растений, обнаруженные на удалении от древних береговых линий, свидетельствуют о том, что оазис был окружен лесами из голосеменных деревьев, таких как хвойные и гинкго, а также папоротниками. Преобладание спор влаголюбивых растений позволило ученым сделать вывод о том, что климат в регионе до вымирания был влажным или субвлажным, с обильными осадками. Эта пышная растительность, вероятно, и стала основой для "оазиса жизни", способного пережить засушливые периоды, неизбежные во время глобальной катастрофы.
Несмотря на исчезновение некоторых видов, выжившие растения, в основном хвойные и птеридоспермы (вымершие растения, напоминающие папоротники), продемонстрировали поразительную устойчивость к засухе. Однако, засуха оказалась временным явлением. В более молодых слоях горных пород вновь наблюдается всплеск разнообразия пыльцы и спор, принадлежащих видам, процветавшим уже после вымирания. Состав растительности свидетельствует о восстановлении субвлажного климата и возвращении к более благоприятным условиям.
Роль рефугиума как убежища для органической жизни подтверждают и находки окаменелостей животных. Здесь обитали как травоядные листрозавры (древние рептилии, не динозавры, внешне напоминавшие нечто среднее между моржом и кабаном), так и хищные хрониозухии (крупные земноводные, похожие на гигантских ящериц, охотившиеся на насекомых и мелких амфибий). Этот животный мир, нашедший спасение в "оазисе", стал основой для последующего распространения жизни по всей планете.
Удивительно, но уже через 75 000 лет после Пермско-триасового вымирания жизнь на суше вновь забурлила. Растения и животные начали активно заселять опустевшие территории, демонстрируя невероятную живучесть и способность к восстановлению. История этих древних "оазисов жизни" – яркое свидетельство того, что даже в самые темные времена надежда на возрождение сохраняется, и жизнь, вопреки всему, находит выход.
