В декабре 2004 года группа экспертов Центра судебно-медицинских экспертиз Министерства обороны приступила к интересному исследованию. Впервые за 70 лет они получили доступ к вещественным доказательствам одного из самых громких политических преступлений XX века — к делу Сергея Мироновича Кирова.
На экспертизу были представлены личные вещи Кирова, в которых он был в день гибели: пальто, фуражка и нижнее белье. Особенно важной находкой стали кальсоны сиреневого цвета — предмет гардероба, который хранился в музее истории Санкт-Петербурга с пометкой "было на С.М. Кирове 1 декабря 1934 г." (Государственный музей истории Санкт-Петербурга. Ф. Кирова. К-VI-843 - это для скептиков).
Результаты на самом деле впечатлили.
Оказалось, что в день своей гибели товарищ Киров был не совсем, как бы это помягче сказать, в рабочем настроении. На кальсонах обнаружились следы весьма пикантного характера. Это открытие ставило под сомнение всю официальную версию слушившегося, которая семь десятилетий преподносилась как политический теракт.
Но это было только начало.
Баллистическая экспертиза, проведенная по сохранившимся материалам дела, показала, что траектория пули, поразившей Кирова, шла под углом 45 градусов сверху вниз, что противоречило официальной версии о выстреле в затылок на одном уровне. Кроме того, выстрел был произведен с расстояния более метра, а не в упор, как утверждалось ранее. (Заключение № 7/05 от 30 января 2005 г.)
Что же произошло в Смольном 1 декабря 1934 года?
Официальная версия
"Повсюду часовые, но никто ничего не охраняет" – так говорили о Смольном в 1934 году. Странное это было место, цитадель власти с парадным фасадом и свинарником во дворе. Да-да, вы не ослышались, прямо за стенами главного партийного здания Ленинграда хрюкали свиньи, которых держали для столовой начальства.
Система охраны здесь была под стать: внушительная на бумаге и смехотворная на деле. Семь военных постов, три милиционера у входа и всего один "разведчик" на все три этажа. При этом в здании работало почти две тысячи человек, не считая бесконечного потока посетителей.
На третий этаж, где располагался кабинет Кирова, мог подняться любой, у кого был партбилет. А уж если кто знал, где находится парикмахерская (а она была прямо в "особом подъезде"), тот и вовсе мог гулять по Смольному как по Невскому проспекту.
— Товарищ Киров не любит охрану, — разводили руками сотрудники НКВД.
И действительно, первый секретарь обкома относился к своей безопасности с удивительным легкомыслием. Даже 1 декабря 1934 года, в день своей гибели, он отпустил охрану у входа в Смольный:
— Идите, ребята, дальше я сам.
Официальная версия гласит, что в 16:30 Киров поднялся по центральной лестнице на третий этаж. Повернул в длинный коридор, ведущий к его кабинету. И тут из-за угла вышел некто Леонид Николаев с револьвером системы "наган".
Но вот что интересно: когда через семь минут в коридоре появились первые люди, они увидели странную картину. Николаев лежал без сознания (говорят, пытался застрелиться, но промахнулся). А вот тела Кирова не было. Его уже успели перенести в кабинет.
Кто успел это сделать? Почему не вызвали врача, а сразу потащили раненого в кабинет? И куда в этот момент подевался постовой Дурейко, который должен был дежурить именно в этом коридоре?
Но самое удивительное началось потом. Не прошло и пятнадцати минут, как в одной из комнат Смольного начался первый допрос. И допрашивали почему-то жену стрелявшего, ту самую Мильду Драуле. Откуда она взялась в Смольном в этот час? Ведь она работала совсем в другом месте. И почему её допросили раньше, чем самого Николаева? (ЦГА ИПД СПб. Ф. 24. Оп. 2а. Д. 30. Л. 16-17.)
Личная драма: Киров, Николаев и Мильда
Для понимания мотивов преступления необходимо разобраться в сложном любовном треугольнике, который сложился вокруг Кирова.
Мильда Драуле – латышка, дочь батрака, с девяти лет пасла чужих свиней. Казалось бы, типичная пролетарская биография. Но было в ней что-то особенное, если к тридцати годам она сделала головокружительную карьеру в Смольном.
Красивая?
На единственной сохранившейся фотографии обычная миловидная женщина с задумчивым взглядом.
Умная?
Безусловно, ведь она знала несколько языков, прекрасно вела документацию. К тому же обладала тем неуловимым магнетизмом, который заставлял мужчин терять голову.
В 1925 году она вышла замуж за Леонида Николаева. Тогда он был подающим надежды партийцем, а она техническим работником. Жили как все в коммуналке, с его матерью и сестрами. Родили двоих детей. Первенца назвали Марксом, в духе той эпохи.
А потом начался её стремительный взлет. В 1930 году Мильду берут в обком партии. Для женщины того времени это почти космическая высота. Её муж тоже получает должность в Смольном. Казалось бы, счастливая семья партработников.
Но вот странность: в 1933 году обоих внезапно увольняют из Смольного. Его "в связи с уходом на учебу". Её якобы "по сокращению штатов". Хотя никакого сокращения штатов в обкоме тогда не было.
— Ты слишком часто пропускаешь партсобрания, — сделали Мильде замечание на партчистке.
— У меня больные дети, — ответила она.
— Но ведь с детьми сидит бабушка.
Что-то недоговаривали партийные товарищи. Что-то такое, о чем стали шептаться по углам только после того злополучного выстрела.
А шептались вот о чём: Мильда Драуле была возлюбленной Кирова. И это была не просто интрижка, а настоящий серьезный роман, который длился не один год. Киров, женатый на некрасивой и бездетной Марии Львовне, увлекся молодой сотрудницей.
Теперь многое становится понятным. И то, как Мильда получила работу в обкоме. И почему её освободили от партучебы "по уважительной причине. И даже то, почему она оказалась в Смольном в тот день.
Николаев знал?
Конечно, знал. Весь 1934 год он писал жалобы в разные инстанции, отказывался от предлагаемой работы, считая её неподходящей по статусу. А ведь семья едва сводила концы с концами. (Трудовой список Николаева Леонида Васильевича. Научный архив Музея С.М. Кирова.)
Откуда же деньги?
Ответ прост – от Кирова.
Следователи потом удивлялись, мол, как Николаев проник в Смольный? А он ведь знал все ходы и выходы, так как сам там работал. Знал и про парикмахерскую в особом подъезде. И про то, в какое время Киров обычно идет к себе в кабинет.
Но самое поразительное, так это те самые следы на белье Кирова, найденные через 70 лет. Они говорят о том, что за час до гибели у Сергея Мироновича была близость.
С кем?
Думаю, что догадаться не составит труда. Мильду допросили первой, через 15 минут после выстрела. Она все еще была в здании.
Вот почему тело так спешно унесли в кабинет. Вот почему Сталин лично приказал убрать некоторые показания из протоколов. Вот почему всех свидетелей спешно убрали из Смольного.
Простая история?
На первый взгляд – да. Ревнивый муж, неверная жена, выстрел в затылок. Но в истории Советского Союза ничего не бывало простым.
К 17:00, всего через полчаса после выстрела, руководство НКВД уже приняло решение рассматривать это преступление как политический теракт. А к вечеру того же дня в кабинете Сталина готовили специальный поезд в Ленинград. (ЦГА ИПД СПб. Ф. 24. Вл. 2. Д. ТОО. Л. 1.)
Сталинский след
Почему Сталин с такой невероятной скоростью отреагировал на гибель соратника? К вечеру он вызвал к себе руководителей НКВД и прокуратуры. А утром следующего дня был уже в Ленинграде.
Что гнало вождя с такой скоростью? Теперь мы знаем, что он торопился не расследовать дело Сергея Мироновича, а скрыть его истинные причины. И не просто скрыть, а использовать гибель Кирова в своих целях.
— Ищите троцкистский след. — требовал Сталин от следователей.
— Но товарищ Сталин, тут явно личное.
— Вы что, не понимаете политического значения момента?
О да, Сталин понимал значение момента как никто другой. Убийство из ревности? Банально. Недостойно члена Политбюро. А вот заговор врагов партии, это уже серьезно. Это можно использовать.
И машина завертелась.
Статистика показывает, насколько интенсивно Сталин контролировал расследование. С 1 по 23 декабря 1934 года нарком внутренних дел СССР Г.Г. Ягода появлялся в кабинете Сталина 16 раз и в общей сложности находился там 24 часа 40 минут. Прокурор СССР И.А. Акулов в декабре посетил кабинет Сталина 5 раз (7 часов 45 минут). А председатель Военной коллегии Верховного суда СССР Н.Н. Ульрих — 5 раз (6 часов 50 минут). (Исторический архив. 1995. № 3.)
Сталин лично правил протоколы допросов, вычеркивая всё, что касалось отношений Кирова с Мильдой Драуле. Сам определял круг обвиняемых. Сам назначал даты судов.
На допросе Николаева он возмущался:
"Убить Кирова! Подумать только — этот мелкий служащий замахнулся на члена Политбюро!" — и тут же подсказывал следователям нужное направление: "Ищите, кто за ним стоит. Такой человек не мог действовать один".
И следователи начали "искать". Уже через неделю появилась целая теория заговора: Николаев, мол, всего лишь пешка. За его спиной стоял некий "Ленинградский центр", связанный с Зиновьевым. А за Зиновьевым маячила зловещая фигура Троцкого, который из своего мексиканского изгнания якобы дергал за ниточки заговора.
После нескольких ночей допросов Николаев "вспомнил" и про "Ленинградский центр", и про Зиновьева, и про латвийского консула, якобы передававшего указания от Троцкого. К концу декабря были арестованы четырнадцать человек — "участников террористической группы". Среди них оказались люди, которые в день произошедшего находились в других городах. Но это никого не смущало.
Следствие проводилось в рекордные сроки. Сыщикам понадобилось всего 28 дней. А 29 декабря суд приговорил к расстрелу четырнадцать человек. Тем временем в Ленинграде уже начались массовые аресты. За первые две недели взяли более тысячи человек. Через месяц счет пошел на десятки тысяч.
То, что произошло из ревности, Хозяин превратил в политический процесс, который стал спусковым крючком для Большого террора 1937-1938 годов. (ЦГА ИПД СПб. Ф. 25. Оп. 5. Д. 52. Л. 3-4, 119; Д. 54. Л. 55, 56.)
Знал ли Сталин о романе Кирова с Мильдой?
Скорее всего, да, ведь НКВД докладывал ему обо всем. Знал ли он о намерениях Николаева? Тут мнения историков расходятся.
Но точно известно одно: когда выстрел прогремел, Сталин знал, что делать.
Судьба главных фигурантов
Что же стало с главными участниками этой драмы?
Леонид Николаев был расстрелян 29 декабря 1934 года вместе с другими "участниками террористической группы". На суде он признал все, что от него требовали.
Мильда Драуле была расстреляна через три месяца вместе с сестрой и зятем. Официальная формулировка — "за недонесение о готовящемся теракте". Хотя настоящая причина была проще, она слишком много знала. (ЦГА ИПД СПб. Ф. 1728. Д. 698355. Л. 10-12 об.)
Мария Львовна, вдова Кирова, пережила мужа на 11 лет. Она оставила о нем воспоминания на 3,5 машинописных страницах.
А что же произошло с документами дела?
Большинство из них исчезло, все материалы, связанные с делом, которые хранились в сельской церкви под Сумами, таинственным образом пропали. Исчезли и свидетели — десятки людей, работавших в тот день в Смольном. К 7 января 1935 года уволили 79 сотрудников — практически всех, кто находился в здании в момент произошедшего. (ЦГА ИПД СПб. Ф. 1051. Оп. 2. Д. 21. Л. 35.)
Уроки истории
Сегодня в музее Кирова в Санкт-Петербурге есть отдельный зал. Там по-прежнему рассказывают официальную версию о "террористическом акте". Но уже без прежней уверенности.
А в старом здании Смольного до сих пор существует тот самый коридор, где прозвучал зловещий выстрел. Выстрел, который превратился из банальной любовной драмы в первый акт страшной трагедии 1937 года.
Архивные документы и современные экспертизы позволяют нам сегодня увидеть, как из одного события (убийства из ревности) выросла целая политическая машина репрессий. Как личные страсти и амбиции изменили судьбу целой страны. И как важно спустя десятилетия докапываться до истины — чтобы такое никогда не повторилось.