- Сынок, а ты уверен, что это точно твой ребенок? - в голосе матери сквозило беспокойство и недоверие.
- Да, мам, я уверен.
- Но все же, может быть, стоит сделать тест на отцовство прямо сейчас, пока ещё не поздно?
НАЧАЛО ЗДЕСЬ:
- Не поздно что, мам? Я не понимаю, чего ты хочешь? Что предлагаешь сделать, если выяснится, что Пашка не от меня? Бросить его? Оставить там умирать одного? Его уже предал самый родной человек - мать, а ты сейчас намекаешь, что, в случае отрицательного результата, и я должен поступить так же?
- Да нет, сынок, я не это совсем имела в виду, - пожилая женщина стушевалась под его серьезным пронзительным взглядом, - Просто...
- Просто давай больше не будем поднимать эту тему, хорошо? - голос Ивана звучал уже мягче, - Оставим пока все, как есть. Я не собираюсь делать никакой тест, по крайней мере, до тех пор, пока не поставлю Пашку на ноги. Я ему обещал. А потом видно будет. Ладно, я побегу, мне уже в больницу пора.
- Ваня, подожди! - мать догнала его в прихожей, почти на выходе, - Слушай, я тут подумала, а может, батюшку пригласить? Окрестить малыша? Я слышала, что после этого многие быстрее на поправку идут.
- Я спрошу сегодня у врача, мам, ладно? Это отличная идея.
- Правда? - обрадовалась женщина, - А я думала, что ты во все это не веришь, боялась предложить.
- Когда твой ребенок между жизнью и с м е р т ь ю, во что угодно поверишь, - вздохнул Иван, - Ладно, жди звонка, как что узнаю, дам знать.
****
- Простите, но сегодня вам туда нельзя! - молоденькая медсестра преградила Ивану дорогу.
- Почему? Я отец, имею право!
- Доктор запретил пускать к малышу!
- Да в чем дело? - мужчина начинал закипать, - Что у вас здесь за бардак, один разрешил, другой запретил. Уйдите с дороги, мне нужно к сыну!
- Мужчина, вы что себе позволяете, почему кричите? - на шум из ординаторской вышел молодой мужчина в голубом медицинском костюме и смешной шапочке с мультяшными героями.
- Мне нужно к сыну! - повторил Иван, - Объясните, почему меня не пускают?
- Фамилия?
- Кожевников.
Доктор слегка изменился в лице, но быстро взял себя в руки.
- Давайте пройдем в кабинет, я сейчас вам все объясню.
В груди у Ивана после этих слов все сжалось от нарастающего чувства тревоги. Увидев реакцию врача, мужчина понял, что все плохо, причем, вероятно, очень плохо. На ватных ногах он двинулся вслед за доктором, зашёл в ординаторскую, сел на предложенный стул.
Врач тем временем все так же молча взял со стола историю болезни и начал ее листать, внимательно изучая записи. На Ивана он не смотрел, словно избегал его выжидающего взгляда.
- Не тяните, пожалуйста, говорите, как есть! - наконец, не выдержал мужчина, - Что с моим ребенком? Каковы шансы?
- Прогнозов мы никаких не даём, - вздохнул неонатолог, - Однако, сами понимаете, экстремально низкий вес, глубокая недоношенность. Мальчик на ИВЛ, самостоятельно не дышит, питание не усваивает, к тому же, сегодня ночью его состояние резко ухудшилось, врачебным консилиумом было принято решение об экстренной операции на кишечнике. Сейчас состояние удалось стабилизировать, но оно всё так же остаётся стабильно тяжёлым. Именно поэтому я вынужден временно запретить вам доступ в реанимацию.
Иван сидел, будто оглушенный. Там, в конце коридора, его сын борется за жизнь, цепляется за нее своими крохотными пальчиками, а он даже не может быть рядом с ним, помочь, поддержать.
- Скажите, он будет жить? - задал он самый главный, больше всего волновавший его вопрос.
- Я не Господь Бог, - развел руками доктор, - Но знаете, ни в коем случае нельзя терять надежды. За годы моей работы я чего только не видел, выкарабкивались даже те малыши, которых мы изначально считали безнадежными. Так, что, главное - верить. Вы верующий?
- Крещёный, - уклончиво ответил мужчина.
- Тогда советую вам сходить в храм и от чистого сердца, со всей душой помолиться.
- Скажите, а нельзя ли мне пригласить священника к сыну? Я бы хотел окрестить его.
- Можно, но только после того, как мы будем уверены, что состояние малыша достаточно стабильно. Пока - нет.
Выйдя из больницы Иван, сам не зная, зачем, отправился в церковь. Он всегда был ярым атеистом и верил только в то, что каждый сам творит свою судьбу, но после сегодняшних слов врача подумал, что, наверное, все же стоит попросить Бога помочь его сыну. В конце концов, он должен использовать все имеющиеся варианты и возможности, даже самые призрачные и эфемерные.
В храме в этот час было пусто и сумрачно, пахло воском и ладаном, теплым светом мерцали огоньки свечей.
Иван вошёл и остановился, не зная, как себя вести. В последний раз он посещал храм в детстве, с матерью, и совсем забыл, что полагается делать. Неловко перекрестился, осмотрелся вокруг.
Взгляд его зацепился за икону Божьей матери, и Иван, не раздумывая, направился прямиком к ней. Долго стоял, всматриваясь в светлый лик Девы Марии, держащей на руках маленького Иисуса, а потом начал молиться. Не по правилам, своими словами, как умел. Но молитва эта шла из самого сердца его, он вложил в нее все свое отчаяние, всю надежду, всю боль и безграничную отцовскую любовь к маленькому сыну.
- Ты же сама мать, - горячо шептал мужчина, - Помоги, прошу, не оставь Пашку. Сделай так, чтобы он жил, а уж дальше я сам. Я обещаю, что не брошу, что сделаю все, чтобы только он смог жить нормальной полноценной жизнью, только помоги ему выкарабкаться.
Иван не знал, сколько он стоял вот так, может быть час, а может быть десять минут - время, как будто, перестало существовать.
Однако из храма мужчина вышел с лёгкостью на душе. Поднял глаза к ясному голубому небу, вдохнул полной грудью свежий весенний воздух и почему-то вдруг четко осознал, что теперь все точно будет хорошо.
*******
Пашка провел в реанимации долгих четыре месяца. За это время малыш пережил столько страданий, сколько редко кому выпадает на долю за всю жизнь. Кровоизлияние в мозг, шунтирование, чтобы откачать из черепной коробки скапливающуюся там жидкость, две операции на кишечнике, несколько переливаний крови... Не единожды он был на волосок от с м е р т и, но всегда выходил из схватки с ней победителем, ведь там, за дверью реанимации, дежурил его папа, такой родной, такой любимый, и уж он-то точно не позволил бы Пашке уйти.
Домой Иван привез сына, когда ему исполнилось полгода. Его мать, увидев впервые внука, не смогла сдержать слез: настолько сильно отличался маленький Пашка от своих сверстников. Он не переворачивался, не сидел, не брал в руки погремушки, да даже голову держать малышу удавалось с трудом. Движения его были вялыми, словно заторможенными, а самое главное, что поразило новоиспеченную бабушку - Пашка почти не плакал, не улыбался и не смеялся.
- Вань, а как же мы будем с ним? - встревоженно спорила она сына, - Ведь нужно же что-то делать? Что врачи говорят?
Иван молча протянул матери папку с медицинскими документами сына. Увидев диагнозы, которые занимали почти половину листа, пожилая женщина пришла в ужас.
- Господи, как же это? - ахнула она, - Вань, да что же теперь мы будем делать? Как будем жить?
- Бороться, - резко бросил Иван, не глядя на мать, - Пока есть хоть малейший шанс, пока я сам дышу, я не оставлю попыток поставить Пашку на ноги. Он будет ходить! Будет, мама! Я обещал ему!
*****
Следующие пять лет мужчина активно занимался реабилитацией маленького сына. Службу пришлось оставить, ведь Пашка совершенно не желал надолго разлучаться с отцом, кричал, плакал, и никто не мог его успокоить. Кроме того, занятия с сыном отнимали практически все свободное время: лечение, массажи, реабилитации, ЛФК, физиотерапия, микротоки... За первые годы жизни Пашки они, казалось, перепробовали все, что только можно. Такое лечение было отнюдь не дешёвым, хорошо, что у Ивана имелись кое-какие сбережения. Кроме того, очень помогли сослуживцы, друзья, потом пришлось продать автомобиль. Деньги испарялись просто молниеносно, однако Иван не опускал руки, обращался во всевозможные благотворительные фонды, организации - хватался за любую возможность получить средства на оплату необходимых процедур для сына.
Все его старания не прошли даром: к году Пашка уже умел сидеть без поддержки, начал ползать, к двум годам уверенно ходил с поддержкой, а к трем - сделал свои первые самостоятельные шаги.
К счастью, речь и интеллект удалось сохранить, и в умственном развитии мальчик совершенно не отличался от своих сверстников, даже в чем-то превосходил. Он рос активным, любознательным, очень ласковым и общительным, обожал отца и бабушку и, как настоящий боец, стойко преодолевал все трудности на пути к своему счастливому будущему.
- Папа! Смотри, я хожу! - кричал в восторге Пашка, впервые самостоятельно шагая по парковой аллее.
- Конечно, ходишь! Я же обещал тебе, а слово офицера - закон! - с улыбкой отвечал Иван.
- Когда я вырасту, то тоже стану военным, как ты! Стану сильным, выносливым, смелым! Буду героем! Буду побеждать врагов! - заявил мальчишка, с обожанием глядя на отца.
- Ты - уже герой, сынок! Ты одержал победу в своей главной войне - победил болезнь. По сравнению с этим все мои подвиги ничего не значат! - уверенно ответил мужчина, помогая сыну добраться до скамейки, - Теперь главное - не останавливаться на достигнутом, идти только вперёд, и тогда, доктор сказал, ты скоро будешь самым обыкновенным мальчишкой, сможешь гонять с ребятами в футбол, заниматься спортом, велосипед тебе купим!
Пашка посмотрел на него своими огромными, как у матери, голубыми глазами и вдруг порывисто обнял, прошептал:
- Папочка, я так тебя люблю! Ты самый лучший!
На глаза Ивана навернулись слезы. Он прижимал к себе маленькое худенькое тельце сына и думал о том, что весь этот путь, который они с ним вместе прошли, был пройден не зря. Что вот только ради этих слов, ради этих искренних детских объятий он готов пожертвовать не только деньгами, карьерой, личной жизнью - он согласен жизнь свою отдать, лишь бы у Пашки было все хорошо.
- И я люблю тебя сынок, - растроганно прошептал мужчина, - Ты - лучший подарок, который только могла мне преподнести жизнь.
Друзья, если вам понравился рассказ, подписывайтесь на мой канал, не забывайте ставить лайки и делитесь своим мнением в комментариях!
Копирование и любое использование материалов , опубликованных на канале, без согласования с автором строго запрещено. Все статьи защищены авторским правом