Далёкий раскат грома заставил Джеральда оторваться от чтения.
Он встал из-за стола и выглянул в окно, подставляя лицо свежему ночному ветерку.
Где-то далеко-далеко сейчас идёт гроза, над академией же небо чистое, безоблачное. Ночь светла - яркая луна заливает округу серебристым светом.
- Ндаа...
Джеральд потушил свечу и медленно вышел из своей комнаты.
Это была одна из тех ночей, когда он никак не мог уснуть, преследуемый тревожными мыслями и воспоминаниями прошлого.
Такое с ним случалось время от времени, и тогда он шёл к общежитию учеников, прогуливался по дорожке у здания, или ходил по пустынным коридорам, прислушиваясь к ночным звукам.
Это его успокаивало.
В бытность свою наёмником, он поступал точно так же, только вместо большого общежития тогда был лагерь с рядами палаток и потухшими кострами, а вместо учеников - отряд наёмников, которыми он руководил.
Впрочем, разница, как оказалось, не велика. И там, и там есть молодые ребята, которым нужна помощь, добрый совет, или просто душевная беседа.
Выходит, он всегда был... учителем?
А бывало, что какой-нибудь забавный звук, нечаянно раздавшийся в ночной тиши, отвлекал от тревог, и вот уже, сами того не подозревая, ребята помогают своему командиру.
Но в этот раз Джеральд услышал кое-что необычное.
Когда он проходил мимо окон общежития, ему послышался... тихий плач?
Странно. Может показалось?
Джеральд остановился и прислушался.
Нет, он определённо не ошибся - кто-то тихонько всхлипывает у одного из окон!
Может это Беатрисс? Мэру?
Ну нет... В темноте будто бы промелькнул белый силуэт...
Как и подобает достойному учителю, Джеральд немедленно направился к дверям общежития, желая разузнать, что там такое стряслось - может, кому помощь нужна!
Едва повернув в коридор, он столкнулся с тем самым силуэтом...
Наверняка на его месте кто-нибудь струхнул бы, приняв белую фигуру, освещённую лунным светом, за призрака, но Джеральд в призраков не верил... что забавно, ведь они преследовали его частенько по ночам.
Но то был не призрак. К удивлению своему, он признал в белой фигуре Аделину.
Принцесса стояла у окна, закрыв лицо ладонями, и тихо постанывала.
- Мамочка... Сестрёнка моя, братец... Почему же никто не помог... Ох, отец... Почему? - шептала она, тихо всхлипывая.
На удивление, чуткий слух сейчас не помог ей, и она обернулась лишь когда Джеральд оказался совсем рядом.
- Что... Учитель?
Аделина принялась вытираться рукавом, но это было бесполезно - припухшие глаза и красные щёки выдавали её. Только зря слёзы размазала по лицу.
- А... что вы тут делаете?
- Я?.. Хмм... Бывает такое, что я не могу уснуть ночью. Преследуют кошмары прошлого. Обычное дело для человека, который жизнь свою посвятил войне. И когда такое случается, я гуляю. Делаю обход, проверяю, всё ли в порядке у моих учеников.
- Вот как. - Аделина шмыгнула носом и покраснела, но всё равно не сдержала улыбку. - А вы удивительно добрый человек, учитель. Даже ночью заботитесь о нас. Вы точно не были раньше учителем? Может быть вы что-то скрываете от меня?
Джеральд покачал головой.
- Нет. Учителем я не был, но мне всё больше кажется, что командир для своих подчинённых - всё равно, что учитель для детей... Да, определённо, в этом что-то есть.
Он встал рядом с девушкой и посмотрел в окно.
- Удивительно... Вы невероятный... Эх, если бы... а впрочем, нет. Нет. - пробормотала Аделина.
- Ну что ж! - сказала она уже громче. - Это похвально, но вот так подкрадываться сзади... Не самая удачная идея, вы же знаете... Ну, моя вторая половина - к лошади опасно подходить со спины... Ох!
Она топнула ногой, показывая своё недовольство.
- Знаете, мне так неловко о себе всё это говорить!
-Что? Ты имеешь ввиду животные инстинкты, что есть у манакетов?
Аделина кивнула.
- Понимаете, люди всегда обращают внимание сначала на мою внешность. Я для всех вокруг - как диковинное животное. Разглядывают, шепчутся за спиной. Иногда этого достаточно, чтобы человек вовсе не подошёл ко мне - предрассудки не позволяют людям воспринимать меня, как равную себе.
- Ну у меня с этим проблем никогда не было. Я не делал различий между напарниками. Имперец, или житель альянса, дускурец или мадарьянец. Конечно, есть и особенности, присущие жителю конкретной области, но притеснять кого-то лишь за место рождения - это глупо. Хотя, признаюсь, манакетов в нашем отряде никогда не было. Ну а ты не обижайся на людей за их любопытство. Если оно не переходит границы, и не превращается в призрение, конечно. Все мы бываем... необычны. Например, мне тоже случалось оказываться в такой ситуации.
- Правда? А когда?
- Помнишь церемонию начала учебного года? Когда вам представляли учителей, и меня в их числе. О! Мне тогда тоже казалось, что на меня все вокруг пялятся, как на какую-то диковинку...
Какое-то время Джеральд и Аделина стояли молча, прислушиваясь к редким раскатам грома.
- Мучают кошмары? - спросил неожиданно Джеральд.
- Что? С чего вы взяли?
- Ты стоишь посреди ночи одна, плачешь... Тот, кто пережил то же самое, сразу поймёт, в чём тут дело.
- Эх, учитель, вы всё подслушали. Ай-ай-ай!.. Да. Кошмар. Он преследует меня с самого детства. Злой жестокий сон, который ты никак не можешь контролировать и от которого никак не убежишь... Вечное напоминание о том, что ты всего лишь слабая маленькая девочка. Хоть и принцесса.
- Может, поделишься?
Аделина покачала головой.
- Не стоит, учитель... Просто сны о прошлом. Говори, не говори, а прошлое тебе никогда не изменить...
- Ты права - прошлое не изменишь. Но иногда нужно выговориться. И кто знает: быть может, если ты поговоришь со мной, тебе станет легче? Я всё-таки твой учитель и хочу помочь. Тем более, что твою проблему я отчасти понимаю сам.
Аделина улыбнулась.
- О! Какие красивые слова! Хотя... нет. Мне кажется, что это не просто слова утешения... Неужели вам и правда не всё равно?
Она прикусила губу, раздумывая - стоит ли делиться с Джеральдом такими вещами?
Странно...
Он такой спокойный и мягкий. Намного добрее, чем другие учителя, хотя и наёмник... должен бы быть более чёрствым и суровым.
Почему же ей так хочется довериться ему?
Наконец, она решилась.
- Что же... Уж не знаю, что нашло на меня - быть может какие травы зацвели и их пыльца одурманила мой разум... Или, может, я заболела. Ха-ха... Мне хочется вам довериться! Только... одна просьба, учитель Джеральд.
- Какая?
- Вы будете вторым человеком, который узнает эту мою слабую сторону. А вы ведь знаете, как я не люблю показывать свои слабости... Поклянитесь, что так всё и останется!
- Резонная просьба. Что же - я клянусь. То, что ты скажешь мне, не узнает больше никто.
- Спасибо вам... И простите. Потому что то, что вы услышите, настроения вам не поднимет.
Аделина села на пол и промокнула глаза платочком.
- Аах... с чего ж начать-то... Мне снятся... мои братья и сёстры... Вы удивлены?
Джеральд нахмурился. Он был не силён в политике, но... уж такие-то вещи должны быть, если не хорошо известны, то, по крайней мере, быть на слуху у всех...
- Вы в замешательстве, правда? Ничего о них не слышали... А ведь у меня была большая семья. Шесть братьев и три сестры. Девять родных детей и я, приёмная.
Пока Джеральд переваривал неожиданное расширение императорской семьи, Аделина собиралась с силами, чтобы продолжить.
- Мой старший брат... Он был очень красивый и очень сильный... И вот, он лежит, парализованный. Не может даже закричать, когда его режут заживо. Он больше никогда не сможет пошевелиться...
Моя старшая сестра бьётся о прутья решётки и плачет, молет о помощи, которая так к ней и не придёт никогда...
Голос принцессы дрогнул. Дыхание участилось, будто ей не хватает воздуха.
- Моя маленькая сестрёнка... - Аделина показала руками, будто прижимает к груди крохотного младенца. - Самая младшая из нас. Она даже говорить ещё не умела... но от невыносимой боли пыталась лепетать слова... Попросить своих мучителей прекратить издевательства!
Аделина захрипела и впилась себе в руку зубами. По её губам потекла тоненькая струйка крови.
- Я... её любила больше своей жизни! Учитель! - глухо зашептала она. - Я катала её на себе! Малышка смеялась... Братья тоже смеялись, поддерживая её, чтобы не упала... Чем дитя это заслужила? Мы были так счастливы! Я любила их всех, а они любили меня. Я была для них родная, понимаете? Никто не шарахался в стороны от полукровки-манакета, никто не издевался и не обижал! Ни разу в жизни!.. Мы были настоящей семьёй... И я видела смерть каждого моего брата и сестры. Они все умерли. Нас подвергли нестерпимым пыткам, операциям и опытам!..
А знаете, кто это делал?
Взрослые мужчины и женщины. Обычные люди! У них ведь есть свои семьи, дети... Но это не мешало им медленно убивать нас, а потом идти домой и вести себя, как ни в чём не бывало.
Когда очередная жертва умирала на операционном столе, её просто утаскивали и выбрасывали в отхожую яму... Будто мусор! И не единой эмоции в их глазах!..
Такая большая семья, учитель... А выжила лишь приблудная полукровка. Какая ирония - девять настоящих наследников сгинули, а трон достаётся мне!
Джеральд слушал её, не проронив не слова.
- Вот каков мой сон, учитель. Я снова и снова вижу, как они гибнут у меня на глазах...
- То, что ты рассказала... невыносимо. Никто не имеет права подвергать детей таким мукам. Как такое могло случиться...
- Право? Эх, учитель. У этих людей свои представления о праве!
Нас держали в тюрьме, под чужими поместьями. Перевозили с места на место в закрытых ящиках, скованных, и завёрнутых в мешки.
С каждым днём пытки становились всё страшнее. Мои братья и сёстры умерли, так и не увидев света солнца. Я единственная, кто смог выдержать все издевательства.
Но глядите... - Аделина взяла пальцами прядь своих волос и показала их Джеральду. - я стала вся седая. Раньше у меня были яркие каштановые волосы и тот же окрас тела, а теперь... я вся белая, с ног до головы. У меня были голубые глаза, такие же, как у моих братьев и сестёр, Теперь они мутные и белесые, с кровавыми подтёками...
Вот что сделали со мной люди... Но я выжила! А эти кошмары - напоминание мне о том, чего никогда не следует забывать. И я не забуду...
Аделина подняла на Джеральда взгляд, полный решимости.
- Если я взойду на трон, то никогда не позволю больше там кошмарам повториться.
- Не позволишь повториться?.. Уж не месть ли ты задумала?
- Месть?.. Н...не совсем. Хотя скрывать не буду - месть тоже входит в мои планы. Я помню лица каждого из наших мучителей. Даже если они позабыли меня... или уже умерли, я доберусь до их семей. Но я также хочу сделать всё, чтобы больше ни один ребёнок не мучался от боли на чьём-то операционном столе. Я избавлю мир от этого зла. Вырежу его, как больное мясо на ране… А вы… не одобряете такую месть, учитель?
На этот раз Джеральд довольно надолго замолчал, обдумывая, что сказать ученице.
- Я не одобряю мести, Аделина. Но не буду скрывать - есть случаи, когда она необходима. Только хочу, чтобы ты усвоила вот что: месть - это блюдо, которое подают холодным. Нет, даже ледяным. И желательно, чтобы уже весьма протухшим. Она затуманивает разум и заставляет свою жертву совершать непоправимые ошибки. Чтобы отведать это блюдо и не погибнуть, тебе придётся стать очень искусным поваром, девочка моя. Я даже готов поддержать тебя в твоём деле, но только если увижу, что ты готова. Иначе - не позволю. Как учитель... и как друг, я не хочу, чтобы наши с тобой усилия были напрасны.
Они встретились глазами.
Её взгляд был такой же, как при их первой встрече - осторожный и недоверчивый. Она, будто, изучала Джеральда, пытаясь понять, стоит ли доверять ему.
Но где-то в глубине глаз теплились надежда и просьба о помощи.
- Вы... готовы поддержать?.. Я поняла вас, учитель. Да... Поэтому прежде всего я думаю о будущем империи. Я вижу проблемы, которые надо решить. Я знаю, как работает механизм и чего хотят люди. Но также я видела и другую сторону - ту, которая от большинства скрыта... И только я могу взвалить на себя этот груз. Будущее Империи зависит от того, как я поступлю, и как буду учиться. Я построю новую Драммондскую Империю... Но в той Империи для некоторых людей места не будет.
Аделина вздохнула с большим облегчением, и улыбнулась Джеральду.
- Ох, учитель! Говорю о таких величественных вещах, а сама-то всё ещё маленькая глупая девочка - хотела всего лишь рассказать о своём кошмаре, но в итоге поделилась большим, чем хотела... О своём прошлом я никому и никогда не рассказывала. Кроме одного очень близкого мне человека, и вас… Но я рада! Правда! Да, мои кошмары никогда не покинут меня... и я время от времени буду вот так тихо плакать в коридоре, или в своей комнате, но сегодня мне и правда стало чуточку легче. Всё благодаря вам!
Неожиданно, принцесса обняла Джеральда и положила голову ему на грудь.
- Простите, что испортила ваш вечер страшным рассказом... И спасибо вам за такую трогательную заботу, учитель… Можем мы так постоять немного? Кажется, благодаря вам, я сегодня всё же смогу поспать…
...
Теперь у Джеральда работы ещё прибавилось.
Ночная беседа с Аделиной вдохновила его.
Раз уж ученики готовы не просто слушать его уроки, но и доверяют наставнику самые личные и сокровенные мысли и мечты, то он просто обязан сделать всё, чтобы эти дети преодолели все трудности, что могут возникнуть на их жизненном пути.
- Как там Мануэлла говорила... - пробормотал он.
Перед глазами всплыла неприглядная картина: столовая, вечер, почти никого уже нету, только Мануэлла сидит за столом и в одно лицо добивает бутыль вина...
Кажется, в тот день ей в очередной раз не повезло со свиданием.
И рядом с ней сидел Герман.
Джеральд, сам не ожидая того, присоединился к их компании и какое-то время слушал, как профессор тёмных искусств отчитывает коллегу за неопрятность и неподобающее поведение.
Ох и любят же эти двое поцапаться! Взгляды их на жизнь кардинально противоположны и каждая встреча обязательно заканчивается перепалкой...
Но не в этом суть.
В один момент Мануэлла, будучи уже в полубессознательном состоянии, грохнула по столу кулаком и сказала:
- Может я и не идеал, но... всё, что умею и знаю, я стараюсь принести на пользу детям. Моё единственное желание - чтобы все они сохранили свои жизни. Даже сама мысль, что кто-то из наших детей может погибнуть... не важно, на поле боя, или в хаосе происходящих событий... Даже саму эту мысль отвергаю! Мы обязаны любой ценой защитить их!..
Потом она многозначительно икнула и начала сползать со стула. Профессор Хебринелл быстро подхватил её на руки и, кряхтя и ругаясь, потащил из столовой.
Джеральд глядел им в след, а из головы всё не выходили сказанные Мануэллой слова...
Да... Она, определённо, права!
С такими мыслями он и отправился ранним утром на тренировочную площадку.
- «Если принять во внимание все события, что произошли тут с начала года... Особенно нападение на академию, нужно усилить тренировки. Определённо! Скорректировать программу обучения так, чтобы любой студент мог за себя постоять, даже если на него неожиданно нападут... Погоди-ка, а это кто?»
Впереди он заприметил человека, которого точно не ожидал здесь увидеть.
Возле площадки его дожидались не ученики, а учитель Йерица.
Молодой мужчина стоял, облокотившись на забор и скрестив руки на груди, и смотрел на приближающегося Джеральда.
- Доброе утро, Йерица! Не ожидал тебя тут увидеть, ты же, вроде, после обеда заниматься с детьми должен?
- Послушай, учитель, - Йерица как обычно был груб и даже не ответил на приветствие. - я хочу поговорить с тобой насчёт одного из твоих учеников.
- Вот как? И о ком же?
- Грегор. Парню нужна помощь. Фехтовальщик из него никакой.
К сожалению, это была правда.
- Он силён, как бык. Но туп и упрям. Я наблюдаю за тем, как студенты тренируются и вижу, что он не учится ничему. Даже своей силой не может пользоваться, как преимуществом - прёт напролом, ни смотря ни на что.
- Да. Тут ты прав.
- Понятно, почему отец не возлагает на него надежд - он годится лишь в обычные солдаты. Ни смекалку проявить, ни, тем более, повести за собой отряд не может. Если так пойдёт и дальше, то в серьёзной стычке он умрёт, а мне совсем не хочется, чтобы наши ученики гибли. Придумай, как ему помочь.
И он ушёл, даже не дожидаясь ответа.
Зато Джеральд теперь знал, что делать.
Когда ученики собрались на площадке, их ждал сюрприз.
- Так, народ! Слушайте меня внимательно! Помните недавнее нападение на мавзолей? Вот! Я решил немного подкорректировать ваши занятия, сделать их... мм... более интенсивными.
- Да! Вот это здорово! - воскликнул Грегор.
- Рад, что ты так воодушевлён, Грегор! Помнишь, как ты обрядился на тренировочную битву?
Грегор почесал макушку.
- Ну... Откуда ж. Это было-то когда...
- Зато я помню. - заявила Аделина, протискиваясь к нему. - Ты тогда нацепил на себя латный доспех, в котором не мог даже шагу сделать.
- Грегор! Неси латный доспех! - приказал Джеральд, а увидев ехидную улыбку на губах принцессы, добавил. - И доспех для лошадей тащи тоже... А остальные чего стоят? Лучники! К мишеням. Воины - разминка и пробежка. Затем тренировочный бой. Волшебники и лекари! Пробежка... Перси! Не спать, а бегать! Все пошли! Сегодня я с вас все соки выжму!
Хелена замахала рукой, привлекая внимание.
- Учитель! А у меня ножка болит! - пролепетала она жалобным голосом.
- Ножка болит? Лекари! Догнать Хелену и провести с ней практику по оказанию первой помощи! Замотайте её бинтами так, чтобы одни глаза торчали!
Хелена взвизгнула и побежала, а за ней устремились все, кто занимался помощью во время боя и в лазарете.
- Учитель... Я принёс!
Запыхавшийся Грегор свалил возле Джеральда груду металла, которую сумел дотащить в один присест.
- Отлично. Аделина, Грегор!
- Да! - ответили они хором.
- Вам я хочу уделить особое внимание. Ты, Аделина, отложи на время свой топор. Раз уж ты стала владелицей меча-реликвии, то неплохо будет тебе разучить пару приёмов с ним, особенно в сочетании со щитом.
- Спасибо!
- Мечи - это универсальное и практичное оружие. И очень опасное в умелых руках... Грегор! С этого дня ты будешь уделять большее внимание доспехам и защите. И учиться владению щитом.
- Что? Ну доспехи - это круто. Но щит... Зачем, если я могу вместо этого держать оружие в двух руках? Так же намного сильней удар.
- С таким характером, как у тебя, лучшим решением будет брать роль латника. Будете заниматься в паре. Очень скоро ты поймёшь, насколько важна защита... Но пока что - цепляйте на себя всё это железо и бегом марш за остальными!
Спустя пол часа, когда Джеральд, наконец, сжалился и весёлая толпа лекарей отстала от неё, Хелена бухнулась на скамейку. Она обливалась потом, а причёска её совершенно вышла из под контроля. Все усилия вчерашнего вечера по наведению красоты пошли прахом.
С сожалением оглядев себя, она недовольно покачала головой.
- Эх! Я-то думала, что в академии буду баклуши бить... Лопать сладости, попивать втихаря винишко... А тут жж... жизнь не сахар!
