— Дима, мне нужно тебе кое-что сказать, — Вика остановилась у кухонного стола, нервно поправляя рукав свитера.
— М-м? — муж не отрывался от телефона, листая новостную ленту.
— Я забронировала номер в «Континентале» на Рождество.
Телефон медленно опустился на стол. Дима поднял глаза на жену:
— Прости, что?
— Номер. В гостинице. На Рождество, — Вика старалась говорить спокойно. — Я не буду встречать Рождество дома.
— Вика, ты что? Мама приезжает.
— Именно поэтому, — она присела напротив мужа. — Дим, я больше так не могу. Каждый год одно и то же. Помнишь прошлое Рождество? Я три дня готовила, украшала дом, накрывала на стол. А она вошла и первым делом сказала: «Почему так скромно? У Лены в прошлом году было лучше».
— Ну мам такая, ты же знаешь.
— Знаю. Именно поэтому я и не хочу повторения. Помнишь, как она будила меня в шесть утра, чтобы я приготовила ей особый завтрак? А когда я сделала, она даже не притронулась: «Что-то не хочется». Она приезжает, и с порога мне: «Вика, почему еще не накрыт стол? Я же с дороги устала».
Дима вздохнул:
— Вик, но это моя мама.
— А я твоя жена. И я тоже человек. Который хочет хотя бы раз отдохнуть на праздники.
— И что я ей скажу?
— Правду. Что я уехала отдыхать. Или придумай что-нибудь, — Вика встала. — Решай сам. Но я свое решение приняла.
Телефон Димы звякнул. Он взглянул на экран и поморщился:
— Мама пишет, что приедет на день раньше. Хочет помочь с подготовкой.
Вика молча достала телефон и открыла приложение гостиницы:
— Значит, и я заезжаю на день раньше.
В дверь позвонили ровно в девять утра. Вика, которая как раз заканчивала собирать сумку, замерла.
— Вика! Димочка! — раздался громкий голос из-за двери. — Открывайте скорее, я приехала!
Вика закрыла глаза и медленно выдохнула. Потом решительно защелкнула замок на чемодане и направилась в прихожую. Дима уже открывал дверь.
— Мамочка! — он шагнул вперед обнять мать.
— Ох, похудел совсем, — Анна Витальевна критически оглядела сына. — Вика совсем тебя не кормит?
Она прошла в квартиру, цокая каблуками по паркету:
— А почему так пусто? Где елка? Где гирлянды? До Рождества три дня, а у вас никакого праздничного настроения! А где гусь в яблоках? В прошлом году у Лены был гусь.
— Здравствуйте, Анна Витальевна, — произнесла Вика.
Свекровь повернулась к ней:
— А, Вика. Что же ты в коридоре стоишь? Неужели даже чаю не предложишь? Я с дороги.
— Простите, но я уезжаю.
— Куда это? — брови свекрови взлетели вверх.
— В гостиницу. На праздники.
В прихожей повисла тишина. Анна Витальевна медленно перевела взгляд на сына:
— Дима? Это что за новости? — Снова повернулась к невестке: — Ты что, в гостиницу собралась? А как же праздничный ужин?
— Мам, мы хотели тебе сказать...
— Что сказать? Что твоя жена бросает семью на Рождество?
— Я никого не бросаю, — спокойно ответила Вика. — Я еду отдыхать.
— Отдыхать? От чего, позволь спросить? От готовки? От уборки? От семейных обязанностей?
— От претензий, — Вика взялась за ручку чемодана. — От постоянных замечаний. От необходимости соответствовать вашим завышенным требованиям.
— Ах вот как! Значит, мои требования завышены? Я просто хочу, чтобы в доме моего сына был порядок, чтобы еда была нормальной, чтобы...
Звонок в дверь прервал ее речь. На пороге появилась Марина, сестра Димы:
— Ой, мамуль, ты уже здесь? А я думала, ты позже приедешь.
— Мариночка! — воскликнула Анна Витальевна. — Хоть ты вразуми эту... свою невестку! Она собралась нас всех бросить на праздники!
Марина перевела взгляд на Вику, потом на брата, потом снова на Вику:
— Правда? И куда ты едешь?
— В "Континенталь".
— О! — глаза Марины загорелись. — А там же спа-центр отличный. И ресторан. И вид из окон потрясающий.
— Марина! — возмутилась мать. — Ты что такое говоришь?
— А что такого? — Марина пожала плечами. — У человека законное право на отдых.
— Какой отдых? Какое право? Рождество - семейный праздник!
— Да, мам. Семейный. А ты помнишь, что было в прошлом году?
Анна Витальевна нахмурилась:
— О чем ты?
— О том, как ты отчитала Вику за то, что индейка была слишком сухая. А позапрошлом - за то, что салфетки не того цвета. А до этого - за то, что тарелки не те поставила.
— Я просто хочу, чтобы все было идеально!
— Нет, мам. Ты хочешь, чтобы все было так, как хочешь ты. И чтобы все прыгали вокруг тебя. А я, знаешь, Вику понимаю.
Марина повернулась к невестке:
— Слушай, а у тебя случайно нет номера для двоих?
— Марина! — воскликнули хором Дима и Анна Витальевна.
— А что? — она улыбнулась. — Я тоже хочу отдохнуть. Поплавать в бассейне, сходить на массаж. Поесть в ресторане, где не будут критиковать каждый кусок.
Вика медленно улыбнулась:
— Вообще-то есть. Я взяла двухместный. На всякий случай.
— Отлично! — Марина достала телефон. — Дай мне полчаса собрать вещи, и поедем вместе.
Анна Витальевна медленно опустилась на банкетку в прихожей:
— Вы обе... обе сговорились против меня? Решили испортить праздник?
— Нет, мам, — Марина присела рядом с матерью. — Мы просто решили сделать праздник для себя. Без напряжения, без претензий, без постоянного стресса. И знаешь что? Может, тебе тоже стоит подумать, почему мы обе решили уехать.
Анна Витальевна сидела неподвижно, глядя прямо перед собой. Дима переводил растерянный взгляд с матери на сестру, потом на жену:
— Марин, может не надо так резко?
— А как надо, Дим? — Марина встала. — Еще десять лет терпеть? Двадцать? Мы обе устали. Я каждый праздник слышу сравнения с другими дочерьми. А Вика - с другими невестками.
— Я просто хочу для вас лучшего, — тихо произнесла Анна Витальевна.
— Нет, мам. Ты хочешь, чтобы мы соответствовали твоим представлениям о лучшем. Это разные вещи.
Марина взяла сумку:
— Я за вещами. Вернусь через полчаса.
Когда за ней закрылась дверь, в прихожей повисла тяжелая тишина. Дима присел рядом с матерью:
— Мам, ну правда, они же не со зла. Просто надо иногда давать людям пространство.
— Пространство? — Анна Витальевна поджала губы. — В мое время никто не требовал пространства от родных. Семья была семьей.
— Времена изменились, — Вика говорила спокойно, но твердо. — Сейчас другие правила, другие отношения. И я правда хочу просто отдохнуть. Не готовить три дня, не драить квартиру, не подскакивать по первому требованию. Просто отдохнуть.
— И ты думаешь, это правильно?
— Да. Потому что неправильно - это когда я каждый праздник плачу от усталости и обиды. Когда что бы я ни сделала - все не так. Когда вы заставляете меня чувствовать себя неудачницей в собственном доме.
Дима поднял голову:
— Вика, ты правда плакала?
— А ты не замечал? — она грустно усмехнулась. — Конечно. Ты же всегда на маминой стороне.
— Неправда!
— Правда, сынок, — вдруг сказала Анна Витальевна. — Ты всегда на моей стороне. Я... я это знаю. И пользуюсь этим.
Она медленно расправила складки на платье:
— Я ведь вас обеих люблю. И тебя, Марину, и тебя, Вика. Просто... наверное, я не умею это показывать. Мне кажется, что если я укажу на недостатки - вы станете лучше. А получается наоборот.
— Мам, — Дима осторожно взял ее за руку. — Никто не говорит, что ты плохая. Просто... может, правда стоит что-то поменять?
— Да, — она кивнула. — Наверное, стоит.
В дверь позвонили - вернулась Марина с небольшим чемоданом:
— Ну что, едем?
Вика переглянулась с ней, потом посмотрела на свекровь:
— Анна Витальевна, а может... может, вы с нами? В номере есть диван. Устроим себе настоящий женский праздник. Сходим в ресторан - просто поедим, без критики. В спа сходим. Пообщаемся - без претензий, без требований. Просто как... как родные люди.
Марина просияла:
— Точно! Мам, поехали! Дим, ты же справишься два дня один?
Дима улыбнулся:
— Справлюсь. Я даже рад буду. Посмотрю футбол, закажу пиццу...
— Пиццу? — Анна Витальевна приподняла бровь, но осеклась. — А знаете... закажи. Ты же любишь пиццу. А мы... мы правда можем поехать вместе?
— Можем, — Вика протянула ей руку. — Давайте попробуем провести праздники по-другому. Без готовки, без уборки, без напряжения. Просто отдохнем и поговорим.
Анна Витальевна помедлила, потом приняла протянутую руку и встала:
— Только дайте мне полчаса собрать вещи. И... Вика... спасибо. За то, что не просто ушла, а предложила быть вместе.
Дима смотрел, как они втроем собираются, переговариваются, что-то обсуждают - и впервые за много лет видел, как спадает напряжение с их лиц. Возможно, этот побег в гостиницу - лучшее, что могло случиться с его семьей.
Через час они уже входили в просторный номер гостиницы. Большие окна выходили на заснеженный парк, в углу мерцала небольшая елка, а на столике у окна стояла ваза с фруктами и бутылка шампанского.
— Ничего себе! — Марина плюхнулась в кресло. — Вот это я понимаю - праздник!
Анна Витальевна осторожно присела на край дивана:
— Красиво. И правда красиво.
— Предлагаю для начала пообедать в ресторане, — Вика положила сумку на кровать. — А потом можно и в спа.
— В ресторане? — Анна Витальевна заметно напряглась. — А может, лучше что-нибудь заказать в номер?
— Мам, — Марина наклонилась к матери. — Ты чего? Пойдем, поедим как люди. В красивом месте, под музыку.
— Просто я... — Анна Витальевна замялась. — Я не взяла с собой нарядное платье. Думала, буду дома сидеть.
— А давайте устроим шопинг? — вдруг предложила Вика. — Тут рядом торговый центр. Купим всем по новому наряду. И пойдем обедать уже во всей красе.
— С ума сошла? — охнула свекровь. — Такие траты!
— Я давно откладывала на эти праздники, — улыбнулась Вика. — Только не на продукты и готовку, а на себя. Имею право?
— Имеешь, — неожиданно согласилась Анна Витальевна. — И знаешь... я тоже давно не баловала себя обновками.
Через два часа они вернулись с пакетами. Марина купила себе красное платье с пайетками, Вика выбрала элегантный брючный костюм, а Анна Витальевна, после долгих уговоров, согласилась на темно-синее платье с кружевными вставками.
— Я выгляжу старой, — вздохнула она, разглядывая себя в зеркале.
— Вы выглядите элегантно, — возразила Вика. — И очень стильно.
— Правда? — Анна Витальевна провела рукой по ткани. — Я так давно не носила ничего такого. Все готовила, убирала, следила за порядком. Думала, в моем возрасте уже не до нарядов.
— Глупости, — отрезала Марина. — Ты у нас красавица. Всегда была. Просто забыла об этом.
В ресторане они заказали себе по бокалу вина. Анна Витальевна сначала отказывалась, но потом согласилась:
— По чуть-чуть, для настроения.
— За нас! — подняла бокал Марина. — За то, что мы наконец-то вместе - и не на кухне!
Они рассмеялись. Вика заметила, как разгладились морщинки на лице свекрови, как блестят ее глаза.
— Девочки, — вдруг сказала Анна Витальевна. — Я хочу извиниться. За все эти годы. Я ведь правда думала, что делаю как лучше. Что должна научить вас, направить. А на самом деле... на самом деле я просто держалась за старые правила. Потому что боялась.
— Чего боялась, мам?
— Что стану не нужна. Что если не буду контролировать, указывать, требовать - вы просто отдалитесь. Будете жить своей жизнью. А я останусь одна.
— Мам, — Марина накрыла ладонью руку матери. — Мы бы не отдалились. Наоборот. Мы бы чаще приезжали, если бы не боялись критики.
— Я знаю. Теперь знаю, — Анна Витальевна промокнула глаза салфеткой. — Но давайте не будем о грустном? Давайте просто побудем вместе. Как сейчас.
Остаток вечера они провели в спа - плавали в бассейне, грелись в сауне, делали маски. Анна Витальевна сначала стеснялась, но потом разрумянилась, разулыбалась.
— Надо же, — сказала она, когда они вернулись в номер. — Я и забыла, когда в последний раз так отдыхала. Все дела, дела... А жизнь-то проходит.
Вика набрала Диму:
— Как ты там?
— Нормально, — судя по голосу, он улыбался. — Посмотрел футбол, съел пиццу. А вы как?
— Мы... — Вика посмотрела на Марину, которая красила ногти Анне Витальевне. — Мы отлично. Знаешь, кажется, это лучшее Рождество за последние годы.
— Я рад, — помолчав, сказал Дима. — Правда рад. Спасибо, что не просто ушла, а сделала так, чтобы все стало лучше.