Наглая и пробивная Луиза Жозефина Вебер, семья которой прибыла в Париж из Эльзаса, родилась в Клиши-ла-Гаренн. Быстрая и ловкая, она помогала матери — прачке. Заодно пользуясь платьями богатых дам. Она их не воровала, она их носила, так сказать, одалживала на время, на одну ночь. С 16 лет Луиза во всю жила полной жизнью; училась танцевать у хореографа Селесты Макагор, ночными часами пропадала в танцзалах и, как сейчас бы сказали, "разливухах". Она была вульгарна и палец в рот ей не клади, но при этом пикантной штучкой. Случайные связи, случайные романы вихрем неслись по её жизни. Танцевала она в небольших кабачках, но это только начало. Главное, она была какой-то солнечной. Вот она вошла: наглая, вульгарная и все взгляды на неё. От неё исходила жизненная энергия зажигалки. Для каждого столика в кабаре она была своя в доску.
Можно было бы просто сказать: Луиза Жозефина была девушкой лёгкого поведения, не лишённая сексуальной притягательности своего молодого тела. Но, взглянув на картину Ренуара "La danse a la ville" (Танец в городе) женской моделью которой послужила 17-летняя Луи Вебер, вряд ли можно сказать так грубо о ней. В студии фотографа Ашиля Дельме за деньги охотно снималась в стиле "Ню". Ренуар, как натурщицу познакомил её с богемой Монмартра. Без неё не обходились вечера богемной жизни Парижа. Для всех она была "Ненасытная" (La Goulue). На одном из таких вечеров, яркая, с огненно-рыжей причёской, Луиза познакомилась с одним из владельцев кабаре "Мулен Руж". Луиза на тот момент уже покорила Монпарнас и стала главной звездой «Мулен-де-ла-Галетт».
На самом высоком холме Парижа расположен Монмартр. До середины XIX века здесь были виноградники, паслись козы и стояли мельницы. Сегодня на Монмартре осталась только одна мельница, знакомая всему миру и являясь одной из визитных карточек Парижа и Франции, это "Красная мельница"Moulin Rouge. 6 октября 1889 года открыли "Бал Мулен Руж". Жозеф Оллер, главный организатор всех парижских развлечений, театра "Нувате", создатель тотализатора, «Нового цирка», приглашал на открытие нового кабаре - «Мулен Руж». Французы потянулись посмотреть в бывшей сельской местности новую кадриль с дьявольскими эффектами. Там действительно был бал сногсшибательных и экстраординарных танцовщиц - "ведьм разврата". В это кабаре слетались мужчины всех социальных групп и сексуальных ориентаций. Заводилами среди танцовщиц были Нини-Пат-ан-л’Эр («Нини- лапки кверху»), Рэйон д’Ор («Золотой луч») и несравненная Ля Гулю (в дословном переводе — «обжора»). Не так много прошло времени, и сюда поспешили гости со всего мира. Коронный номер этого кабаре - "дьявольская кадриль", благодаря англичанам танец получил имя -"Кан-кан", а Оффенбах и Ля Гулю обессмертили его.
Почему "Обжора"? Луиза много наголодалась в детстве. В кабаре её можно было увидеть подсевшей за столик посетителей и славно уплетавшей, запивая крепким алкоголем, чужой заказ за чужой счёт. Рыжая бестия ни у кого не вызывала возмущения, помня её шпагат в прыжке под собственный громкий визг и вращения на одной ноге с высоко поднятой над головой другой. Ей многое прощалось, она умела обходиться с клиентами, а уж обворожить посетителей кабаре ей не составляло труда. Часто Ля Гулю выступала в паре с Жаком Ренодином ("Валентин"). Перрюшо в своих мемуарах описывает её правдиво, фактурно выписывая её портрет.
"Тем, как она бесстыдно выпячивала живот, вертела бедрами, всем своим существом подчиняясь сладострастному зову музыки. Истинная вакханка, одержимая демоном ритма, она бесновалась, не обращая никакого внимания на задыхавшихся от волнения мужчин, презирая их. Десять, двадцать, сто человек жадно следят за исступленной, завораживающей игрой стройных ног – они расходятся, сходятся, все время давая надежду и лишая ее, показывая и снова пряча кусочек обнаженного тела, разжигая страсти и тут же разочаровывая, снова разжигая их, доводя до предела, и так – до последних аккордов музыки, которыми под гром аплодисментов заканчивается этот непристойный танец. Ля Гулю, самоуверенная, гордая, даже не поклонившись публике, исчезает, и ее провожают голодные глаза сотен мужчин».
Бурлеск триумфа Ля Гулю бушевал в кабаре пять лет. Она покинула кабаре в 1895 году из-за беременности, в декабре у неё родился Симон-Виктор. В 28 лет сын мадам Луизы (она больше не Ля Гулю) покинет этот мир. Деньги, которые Луиза заработала в кабаре, она вложила в свой балаган на ярмарочной площади. Оформил павильон Тулуз-Лотрек, верный друг танцовщицы. Располневшая Ля Гулю исполняла восточные танцы.
Прогорела, решила стать дрессировщицей, благо муж Жозеф Дрокслер, фокусник и дрессировщик, всегда пол боком. В январе 1904 года опасный случай со зверем положил конец этой карьере. Её муж погибнет в Первую мировую войну. Луиза в алкоголе себе никогда не отказывала. Постепенно она спилась и потеряла всё. В конце концов Луиза оказалась в фургончике старьевщика. Чтобы он не выгнал её, торговала на улице рядом с "Мулен Руж", куда вход опустившейся женщине был закрыт. В торговке спичками и сигаретами никто не признавал звезду кан-кана, подругу Тулуз-Лотрека и желанную натурщицу для других художников. Все бежали мимо бесформенной квашни, в любую погоду, торгующую на земле. 30 января 1929 года в больнице она скончалась от водянки, была похоронена на кладбище в Пантене, в 1990 году торжественно перезахоронена на кладбище Монмартра.