Усадьба начала XX века появилась в архитектурно-этнографическом музее «Ангарская деревня» в Братске. Ее перевезли из Анчирикова – одного из старейших сельских поселений Иркутской области. Заместитель директора музея Максим Глушенко и владелец дома Михаил Чупин рассказали «Областной» об интересных находках и особенностях строения.
Анчирик – имя такое
У этой деревни удобное расположение: ручей Колнагой – приток рыбоносной реки Вихорева и богатый зверем лес стали основанием для постройки здесь охотничьей заимки человеком по имени Анчирик.
– Здесь остановились казаки, которые шли со стороны Томской губернии. Они оставили этого товарища, срубив ему жилище, – рассказывает житель Анчирикова и владелец дома Михаил Чупин. – Им нужно было пройти два перевала: гору Анчириковскую, названную по месту заимки, и гору Кадара, ведущую к реке Ангаре. Перевалив через эти две горы, отряд вышел на берег Ангары и увидел остров Бурнина. На него переплавились пять семей Чупиных и основали имение Грихуткино, не от слова «грех», а от имени Гриха – Григорий.
Первые упоминания Анчирикова встречаются в XIX веке, но и раньше эти места были обитаемыми: оставшиеся здесь жить переселенцы часто женились на бурятских и тунгусских девушках. Михаил Григорьевич заметил, что заимка негласно считалась местом расположения всех Чупинских.
От старого к новому
– Дом обнаружил в 2015 году, – говорит заведующий «Ангарской деревней» Максим Глушенко. – Я думал, что не сможем вывезти его, но помог президентский грант.
Усадьба датируется 1925 годом – по дате, нанесенной на глинобитную печь. Тогда традиционная планировка уходила в прошлое: в домах начали появляться межкомнатные перегородки. Как отмечает наш собеседник, этот дом – один из вариантов подобной планировки периода НЭПа. Еще он отличается большой площадью: девять на семь с половиной метров, тогда как обычные дома в среднем были семь на семь.
– В 1920-е годы крестьяне зажили хорошо и начали активно строиться. Этот дом возведен по технологии, близкой к Иркутску, – «бревна под скобу», когда использовали очень длинные бревна. У него перегородки филенчатые, очень красивые. Несмотря на то что стали появляться комнаты, некоторые архаизмы сохранились: глинобитная печка, рядом голбец – удобный вход в подполье, – добавляет Максим Глушенко.
Для большой семьи
Семья Чупиных в конце XIX века была большой: Петр Андреевич, прадед Михаила Григорьевича, женился на тунгуске Устинье Феоктистовне. В браке родилось пять детей.
– Когда семья разрослась, дедушка Петр принял решение отселить сыновей на заимку, место хорошее, земля плодородная, площади позволяли, много зверя промыслового, – продолжает Михаил Чупин. – И вот он сюда пришел строить дом старшему сыну Степану. Потом другому сыну – Ивану – дом поставил. Срубили дом и Алексею – в нем была Анчириковская начальная школа. Дом для моего дедушки Григория срубили последним. Все дома, построенные прадедом, до сих пор стоят.
Для обмеров усадьбы музейщики пригласили студентов-архитекторов из ИРНИТУ.
– У дома красивые наличники, резьба на фризе. Он был на высоком подклете (нижний этаж, имеющий служебно-хозяйственное назначение). Но так как стоял на глинистых почвах с грунтовыми водами, четыре венца просто погрузились за 100 лет под землю, – говорит Максим Глушенко. – Я лично где-то метр выкопал и видел эти венцы.
Для тепла и достатка – деньги и шерсть
Во время разбора дома были сделаны интересные находки. Первой стала алюминиевая кружка 1948 года с гравировкой «Выпьем за Родину нашу привольную». А во время реконструкции входной двери в войлоке нашли остро наточенный столовый нож.
– Это в обрядовых целях было сделано, от всякого злого умысла, чтобы плохие люди не входили через дверь, – уточняет заведующий «Ангарской деревни».
Самым неожиданным артефактом стал строительный приклад – когда при постройке закладывали некоторые предметы, чтобы жизнь в доме была счастливой. Прадед Михаила Чупина заложил в потолочную балку зерно – для плодородия, шерсть – для тепла и деньги – для достатка будущих жильцов. Купюры разных эпох: как дореволюционные, так и ранние советские.
– Совершенно случайно обнаружили строительный приклад, когда бревно верхнее закидывали, в которое врубается матица (потолочная балка). Я об этом много читал, но впервые увидел. Все лето он пролежал на воздухе, частично банкноты погнили, а некоторые хорошо сохранились. Было так уложено, что за 100 лет деньги припечатались к дереву.
О старинных традициях в строительстве Михаил Чупин знал от бабушки и дедушки, поэтому такая находка удивления не вызвала:
– Это делалось, чтобы в доме сохранялись деньги, тепло, чтобы хлеб был. Когда я получил первую квартиру в Братске и застилал полы, то положил под него советские деньги, – смеется Михаил Григорьевич.
Передано в дар
Дом – не первый экспонат, переданный музею Михаилом Чупиным. Начиная с 14 лет, наш собеседник активно интересуется вопросами сохранения культурного наследия родной деревни:
– Когда учился в восьмом классе, нас вывезли в Братский краеведческий музей. Познакомился с сотрудниками и пригласил их в деревню, без ведома бабушки. А они и вправду летом приехали, нашли наш дом и стали деревенскую утварь рассматривать. Я сказал: «Бабуль, что ты в печке сжигаешь предметы утвари? Давай в музей будем отдавать!». Моя бабушка Мария Галактионовна благословила, чтобы я их передавал в музей. Прялки, мялки – столько было сделано руками дедушки Григория!
Семья Чупиных передала в музей лодку-долбленку, ткацкий станок, посуду, «кошева» – узорчатые сани для поездки с зимнее время в гости и сани «розвальни» – для перевозки сена, грузов. Все было сделано Григорием Чупиным. Когда передавали стайку с санями, музейные работники нашли «четверть» – стеклянную бутыль с дегтем. «Дедушка гнал березовый деготь», – вспоминает Михаил Чупин.
– Михаил Григорьевич в начале девяностых отдал нашему музею три постройки: два амбара и стайку из этой же самой усадьбы, – добавляет Максим Глушенко. – Еще в то время он сватал нам этот дом, чтобы забрали в «Ангарскую деревню». Процентов девяносто сохранилось, вырубили новые нижние венцы.
Осталось немного
На очереди реконструкция глинобитной печи. Для знакомства с технологией работы в «Ангарскую деревню» позвали Иннокентия Московских – сторожила 1934 года рождения, который в молодости сбил несколько печей.
– Иннокентий Степанович показал, какая нужна глина, какой влажности, много нюансов вспомнил. В принципе технологию мы нормально отработали и будем бить печь с трубой – предыдущие были без труб, топились по-черному, а эта печка здоровенная – где-то два с лишним метра на метр, и у нее еще и труба.
Планируется, что усадьба станет доступной посетителям музея в конце октября.
– Когда в «Ангарской деревне» закончат восстановление дома, я хотел бы передать множество исторических вещей, – сказал Михаил Чупин. – У меня есть икона Кирика и Иулиты, писанная на древе. Поэтому сказал Максиму, когда он божничку поставит на прежнее место, в красный угол, я эту икону ему передам. Хотите верьте, хотите нет, но когда в деревне не было дождей, бабушки старенькие собирались у нас во дворе и говорили моей бабушке: «Марья, давай икону купать!». У нас была деревянная кадка с водой, чтобы не рассыхалась, и туда икону опускали, купали ее. Откуда ни возьмись тучи набегали, и дождь шел.
