Приключенческий роман плаща и кинжала игнорирует маленького человека. В лучшем случае ему достается участь слуги, постоянного или случайного помощника главного героя. В это аспекте маленький человек – персонаж положительный, кормит своего пафосного сеньора браконьерским способом добытыми кроликами, шутит, поддакивает, радуется жизни.
Другое дело, если этот маленький человек нейтрален изначально. Попробуй он только «восстать» против главного героя и его товарищей, затрепыхаться, как на него сразу обрушиваются презрение, гнев, насмешливость автора, передающиеся и читателям. Вот ведь шельма! Колбасу у него слопали, да вино выпили, бутылки поразбивали, а он шум поднял – сам виноват. Впрочем, добрый Атос не так уж и плох по отношению к маленькому человечку – трактирщику в его случае. Колбаса – дело наживное. А вот жена…
Шевалье Д’Артаньян куда злее и опаснее своего мрачного друга. Атоса в силу характера, не интересуют жены мелких обывателей, а вот нашего гасконца – еще как. Только в оригинальных романах он дважды покушается на семьи обывателей и разбивает их. Оно, конечно, и без гасконца это бы случилось, но все же – зато он у нас персонаж геройский и положительный, а Бонасье и тот трактирщик, муж Мадлен (догадавшийся сбежать) – люди смешные и жалкие.
А вот и финал нашего маленького человечка в «Трех мушкетерах»:
«Как-то он опрометчиво решился напомнить о себе кардиналу. Кардинал приказал ответить: он сам проследит за тем, чтобы отныне господин Бонасье был обеспечен всем необходимым.
И действительно, пойдя на следующий день в семь часов вечера из дома до Лувра, господин Бонасье больше не вернулся на улицу Могильщиков. На мнение людей, которые были хорошо осведомлены в таких делах, он получил стол и квартиру в одном из королевских замков от щедрот его высокопреосвященства.»
Читая роман в первый раз лет в 11, я по наивности не понял издевательской иронии Дюма. Думал – зачем же ему «стол и квартира», у него же есть дом? Эх, мэтр Бонасье… Королевская тюрьма стала на долгие годы твоим домом. Потом я уже размышлял – что же ты не сбежал куда глаза глядят? Ведь было куда и есть деньги. Германия – плохой выбор в те годы, но есть прекрасная и бескрайняя Канада, уж если на то пошло, по сравнению с тюрьмой - отличный вариант. Тем более что связи с торговым флотом у мэтра Бонасье были:
«Торгуя галантереей, я скопил капиталец, приносящий в год тысячи две-три экю. Кроме того, я вложил некую сумму в последнюю поездку знаменитого мореплавателя Жана Моке. Так что, вы сами понимаете, сударь...»
Эх, святая простота, нашел перед кем хвастаться. С такими квартирантами в реальной Франции можно было и не проснуться однажды утром. Шесть-девять тысяч ливров только в процентах дохода, это сколько же должен быть сам капитал? Доходность могла быть в среднем (если не ввязываться в совсем уж авантюры) процентов до десяти, значит сумма капитала могла быть что-то около 100 000 ливров? А ведь всего в восемь раз меньше, чем в шкафу мэтра Кокнара. Портос на эти деньги сеньории приобретал. При некотором старании и Бонасье мог – поменьше и подальше от столицы.
И ведь никого не интересует, каким образом сколотивший такой неплохой капиталец Бонасье, дожив до возраста 51 года, попался как наивный деревенский мальчишка. Жил, работал, честно торговал, вроде бы и ростовщиком не был – слишком мягкотел для последнего. И почему он женился только несколько лет назад? Был ли он женат прежде, в молодости? Вдовец, а дети тоже умерли или их вовсе не было?
Жизнь маленького человека никому не интересна и лишь во втором романе Бонасье по воле автора становится героем второго плана, «эволюционирует» - эдакий «полузлодей». Один из «генералов» парижского дна – вместо спокойной и тихой старости в окружении любящих детей и внуков. Кстати, ему уже восьмой десяток на этих баррикадах Фронды.
Талант Александра Дюма состоит, в частности, в том, что заставляет читателя сопереживать персонажам низким, с точки зрения современной морали и пренебрежительно относится к тем, кто этого сопереживания действительно заслуживает.