21 января 1793 года на площади Революции в Париже многотысячная толпа наблюдала за казнью свергнутого короля Людовика XVI. После смерти монарха революционеры несколько месяцев гадали, какая судьба постигнет его жену, ненавистную Марию-Антуанетту. Наконец, 16 октября 1793 года она тоже попала в руки палача.
5 сентября 1793 года Конвент поставил «террор на повестку дня». 17 сентября был принят Указ о подозреваемых . При таких обстоятельствах судебный процесс начался немедленно.
Она боролась до конца
3 октября Мария-Антуанетта предстает перед революционным судом, 12 октября подвергается «тайному допросу» без участия публики. У двух ее адвокатов, назначенных по должности 13 октября, не будет даже суток на подготовку: «суд» должен начаться на следующий день.
14 октября слушания будут проходить с восьми утра до одиннадцати вечера, следующий день начнется в то же время и закончится следующей ночью на рассвете. Бледная, измученная, седая, но теперь спокойная и собранная — совсем как прежде Людовик XVI — Мария-Антуанетта борется до конца.
Когда соратник прокурора Революционного трибунала Эбер ссылается на обвинения в инцесте, выдвинутые ее сыном, и один судья удивлен молчанием королевы, она возмущенно реагирует:
Я не отвечаю, потому что природа не позволяет ответить на подобное обвинение, выдвинутое против матери. Я обращаюсь ко всем мамам здесь.
Пустые дела, никаких доказательств, предвзятые судьи, осуждения, приговор, известный заранее: «Я обещал голову Антуанетты, — заявил Эбер в Конвенте, — я отрублю ей голову, даже если мне придется ждать. "
Он получит ее. В четыре тридцать утра Мария-Антуанетта, обвиненная в государственной измене и заговоре против общественного порядка, приговаривается к смертной казни: приговор должен был быть приведен в исполнение в тот же день.
«Я просто обречена на позорную смерть»
Когда она возвращается в свою камеру, ей дают письменные принадлежности. Она напишет свое последнее письмо своей невестке, мадам Элизабет. Меня только что приговорили, на позорную смерть, какая бывает только у преступников, на то, чтобы присоединиться к твоему брату; как бы он ни был невинен, я надеюсь проявить такое же мужество в последние мгновения…».
Потом Мария-Антуанетта ложится на кровать и плачет. Служанка дает ей бульона, но королева отказывается есть. Ей не разрешили выйти на эшафот в черном траурном платье. Она решает надеть свою обычную утреннюю одежду.
Она молится. Появляются судьи и секретарь суда, зачитывают уже известный Марии-Антуанетте приговор. Вскоре после этого появляется Сансон, палач, который связывает ей руки и отрезает ей волосы. Навстречу смерти она отправится в обычном фургоне, привязанная веревкой. К ней присоединился конституционный священник, но она отказывается от его помощи.
В своем последнем письме она писала: «Я умираю в католической, апостольской и римской вере».
«На смерть с австрийцем!»
Дорога займет полтора часа. Конвент опасался попытки похитить королеву, потому что на дороге осужденных выстроилась очередь из тридцати тысяч человек. Актер Граммон едет на лошади впереди телеги. Он издевается, чтобы выразить свою ненависть к тому, кто собирается умереть: «Вот она, гнусная Антуанетта, друзья мои!»
Перед Сен-Оноре к крикунам присоединяются подкупленные люди: «На смерть с австрийцем!», «Месалина!». Луи Давид набросал последний портрет женщины, которая с достоинством встречает смерть, непоколебимой, не обращает внимания на то, что ее унижают.
На площади Революции — сегодняшней площади Согласия — Мария-Антуанетта спрыгивает с повозки и энергично взбирается на эшафот. Она теряет ботинок, наступает палачу на ногу и затем говорит ему: «Месье, простите меня». Лезвие опускается. Сансон машет своей седой головой, с которой капает кровь.
"Да здравствует Республика! Да здравствует свобода!" — восклицает восторженная толпа. Двенадцать пятнадцать, 16 октября 1793 года. Повозка, на которой было истекающее кровью тело, направляется на кладбище де ла Мадлен, где уже был похоронен Людовик XVI.
Ничего не приготовлено, мучители бросают тело королевы на траву, с головой между ног. 1 ноября могильщик пришлет счет: «за пиво, яму и могильщиков вдовы Капет». Как и ее муж десятью месяцами ранее, Мария-Антуанетта стала жертвой грехов безумной революции.
Она делала ошибки во время своего правления, но не из-за них она была казнена: ее больше обвиняли в том, кем она была, чем в том, что она сделала. Для Марии-Антуанетты, эрцгерцогини Австрийской и королевы Франции, не было места в стране, где царил террор, объявивший войну монархической Европе. Два века спустя Франция начнет относиться к ней как к иконе. Печальная ирония истории.