Отправка броненосцев «Николай I» и «Наварин» в составе 2-й тихоокеанской эскадры являлась… (непродуманным решением). Эти корабли были обречены. Почему? Ну, хотя бы потому, что корабли эти имели устаревшую артиллерию. Первый имел на вооружении 30-калиберные орудия Обуховского завода, второй доработанные ОСЗ Крупповские 35-калиберные орудия. Что у них общего, и почему орудия этих кораблей были устаревшими? Все просто: орудия этого типа использовали бурый («шоколадный») порох, В то время как остальные корабли уже использовали бездымный порох. Если не брать антикварный японский броненосец «Фусо» или трофейный китайский «Чен Йен», то у японцев тоже корабли имели более современную артиллерию.
«У Николая I» в принципе не было шансов выйти победителем из боя, т.к. и по скорости хода он уступал японцам (ни убежать, ни приблизиться), и по дальности стрельбы его орудия минимум в 1,5 раза уступали по дальнобойности. Та же история и с «Наварином» .
«Наварин» был последним броненосцем, орудия которого имели цапфы и клиновой затвор. Мало того, что его скорострельность была вдвое ниже (за счет ручной подачи), так и дальность стрельбы его не превышала 5-6 миль.
Чем не устраивал бурый порох? Мало того, что он имел характеристики, затрудняющие его использование для более дальнобойных систем, так еще после каждого выстрела орудие окутывалось облаком дыма.
Рубеж использования «шоколадного» пороха 1892-й год. Несмотря на усовершенствование дымного пороха, его баллистические качества оставались низкими. Причина этого крылась в том, что при сгорании дымного пороха в газы превращалось только 40% его массы, остальные же продукты горения, состоявшие из твердых частиц, создавали облако дыма и частично оседали на стенке канала ствола в виде нагара. Необходимо было разработать новый состав для метательного заряда. Новые мощные бездымные взрывчатые вещества —пироксилин и нитроглицерин — были открыты еще в первой половине XIX века. Но в течение длительного времени их не удавалось применить в артиллерии из-за чрезвычайно больших скоростей разложения. Бездымный порох, пригодный для артиллерии, был создан великим русским ученым Д. И. Менделеевым. В 1892 году он предложил высокосортный пироколлоидный порох. Большую помощь ученому оказал вице-адмирал С. О. Макаров, занимавший в то время должность главного инспектора морской артиллерии. 5 июня 1893 года была проведена первая в мире стрельба бездымным порохом. "Ни одна страна в мире, — писал по этому поводу Менделеев, — не решалась еще вводить пироксилиновый порох для стрельбы из орудий крупных калибров (например, в 9 и 12 дюймов) именно в силу того, что приходилось либо довольствоваться начальными скоростями, даваемыми бурым порохом, либо должно страшиться детонации, влекущей за собой разрыв пушек". Изобретение бездымного пироколлоидного пороха позволило увеличить мощь огня береговых орудий. При зарядах и давлениях в два — три раза меньших, чем при использовании дымного пороха, бездымный порох давал ту же начальную скорость, что и дымный.
Но бездымный порох подчинялся иному закону распределения давления, чем дымный, поэтому применение его в орудиях прежних образцов оказалось мало эффективным. Кроме того, с увеличением силы отдачи прежние лафеты, не обладавшие достаточной прочностью, не выдерживали огромного давления. Надо было создать новые образцы орудий.
В 1892 году при Главном артиллерийском управлении была создана особая комиссия из представителей морского и сухопутного ведомств, которая пришла к выводу, что корабли и береговую артиллерию следует вооружить 10-дюймовыми орудиями. "Чтобы извлечь всю пользу из бездымного пороха и получить возможно большую начальную скорость, — писала комиссия, — длина пушки назначена в 45 калибров, так что возможно ожидать начальную скорость 2500 фут/сек (762,5 м/сек — Авт.) для снаряда 470 фунтов (192,7 килограмма ), т. е. снаряд будет в состоянии пробить у дула стальную плиту 22,9 дм толщиной".
В 1895 году была разработана 10-дм (254-мм) береговая пушка системы Бринка с длиной ствола в 45 калибров. И, хотя на флоте уже использовался этот калибр, «армейцы» пошли своим путем. Пушка была сконструирована весьма архаично: с цапфами, на архаичном станке системы Дурляхера (пардон, к тому всемени, он стал уже «русским», приняв фамилию Дурляхов, отчего бытовала шутка о том, где Дурляхер потерял свой «хер»). Отчего не 11, 10 дюймов? Только лишь от того, что выяснилось, что тягать вручную заряды и снаряды большего калибра тяжко, и, главное, долго. И без того, вес 10-дм снаряда был около 250 кг (заряд 46 кг). И, все же, это был шаг вперед. И дальность приличная 16,6 км, и порох бездымный. Скорострельность, правда, была… не очень. Если напрячься, то 1 выстрел в минуту, норма один выстрел в 1,5 минуты. У флотских «норматив» был чуть выше за счет «механизации». Хорошо, хоть снаряды были общими с флотской артсистемой.
Но беда была в другом. Мало того, что пушки были спроектированы «по-старому», но еще и выпуск их начался с задержкой. Только 28 октября 1896 года был сделан первый заказ на 5 береговых пушек, но, при этом первая пушка должна была быть поставлена только через год. В реальности, только в 1901 году партия была поставлена полностью. Вернее, как полностью…
Одна пушка проходила испытания на полигоне, одна подгонялась под лафет, на Путиловском заводе, одна лежала в ожидании приемки, две отплыли на пароходе «Корея» в Порт-Артур. К началу Русско-японской войны на Электрическом утесе стояли все пять орудий (из 10 запланированных), но, благодаря дури наших генералов, которые порешили, что «стрелять далее десяти верст без надобности», угол возвышения станка составлял всего 14 градусов. Но, то Порт-Артур, а, что же в Севастополе происходило?
Относительно мирная обстановка в 90-е годы 19-го века негативно повлияла на состояние Севастопольской крепости. В боевой готовности в 1902 году находилось всего две береговых, и две мортирных батареи, да и то, устаревших типов. По-прежнему, несла вахту по охране устья реки Бельбек и Учкуевского пляжа батарея № 1 (12 шт. 9дм. орудий 1867 года), вход в бухту прикрывала восьмиорудийная батарея №10 (орудия 1887 года) и трехорудийная батарея №6, на батарее № 3 стояли 8шт. 11 дм. мортир, на 7-й 12шт. 9дм. и… все.
Работы на сухопутном обводе крепости и вовсе приостановились, в долговременном варианте были построены лишь два форта из запланированных двенадцати. Земляной обвод крепости завершен не был. К этому времени ни береговая оборона, ни сухопутный обвод крепости современным требованиям не отвечали.
Относительно мирная обстановка в 90-е годы 19-го века негативно повлияла на состояние Севастопольской крепости. В боевой готовности в 1902 году находилось всего две береговых, и две мортирных батареи, да и то, устаревших типов. По-прежнему, несла вахту по охране устья реки Бельбек и Учкуевского пляжа батарея № 1 (12 шт. 9дм. орудий 1867 года), вход в бухту прикрывала восьмиорудийная батарея №10 (орудия 1887 года) и трехорудийная батарея №6, на батарее № 3 стояли 8шт. 11 дм. мортир, на 7-й 12шт. 9дм. и… все.
Работы на сухопутном обводе крепости и вовсе приостановились, в долговременном варианте были построены лишь два форта из запланированных двенадцати. Земляной обвод крепости завершен не был. К этому времени ни береговая оборона, ни сухопутный обвод крепости современным требованиям не отвечали.
В конце 80-х годов XIX века выходит из употребления железная и сталежелезная броня. Корабли одеваются более прочной цементированной броней. Это потребовало от артиллеристов поиска новых путей для повышения пробивной силы снарядов.
Помимо этого, с увеличением скорости хода кораблей противника, эффективность огня береговых батарей, делающих один залп в 5 минут оказалась близкой к нулю.
Русский флот имел на вооружении вполне современные орудия, а вот крепостная артиллерия использовала устаревшие пушки 1867-87г. Новые орудия были разработаны в 1895 году, но на вооружение Севастопольских батарей поступили гораздо позже, спустя десять-двенадцать лет. До 1904 года на вооружении Севастопольских укреплений стояли только орудия 1867-1887г., что явно не обеспечивало выполнение поставленных перед ними задач.
Заканчивалась эпоха дымного пороха, но орудия этих систем еще долго стояли на вооружении крепостей. Но об их «боевом» применении в следующей главе.