Глава России сказал, что после начала его операции в стране ничего не изменилось.
У нас вчера сломался бытовой комбайн «Bosch». Есть в семейном хозяйстве такая штука, купленная в то время, когда мы с женой работали и зарабатывали в соответствии со своей квалификацией. Я говорю «есть», а правильнее сказать «был». Ранее полетел пластмассовый узел мясорубки, входящей в его состав, а сейчас аппарат отказал окончательно.
В первом случае я еще поинтересовался стоимостью запчасти, хотя в итоге от ремонта мы все равно отказались: он отхватывал слишком большую долю наших пенсий. Выручило то, что в доме со времен всеобщего ручного труда сохранилась ручная мясорубка. Вчерашняя потеря миксера тоже не трагична: жена и прежде чуть не всю жизнь взбивала продукты венчиком.
Так вот, на этот раз я даже не обзванивал ремонтные мастерские. Любому, кроме президента, известно, насколько с февраля подорожали ремонты. Да и с запчастями в мастерских стало очень туго.
Как всегда, бытие определяет сознание. Или житие. Мое. Мое и президентское. Кто будет спорить – у президента из пенсионерского наличествует один лишь возраст. Ну возможно еще - проблемы со здоровьем. А житие его…
Мне сейчас с возмущением заметят: про какие-то миксеры тарахтишь, про какие-то финтифлюшки, когда лучшие сыны страны умирают за дело правды . Не знаю, как с правдой, но самых лучших сынов их самые лучшие папы, возглавляющие страну, рассадили по самым лучшим министерствам-ведомствам, и ни за какое дело они не умирают.
Умирают, получается, другие лучшие. Которые не самые. И наверное, немало их умирает, коль МО цифры засекретило. Послушай меня, МО: если разом возникла приличная убыль народонаселения, то меньше будет воспроизведено и потенциальных солдат для твоих будущих блистательных побед. Даже наш подполковник, начальник строевой службы опорной сержантской школы ПВО, согласился бы, думаю, с этим выводом.
А человек этот был заметной фигурой на фоне других офицеров. Подполковник уже тогда, опережая время, ненавидел слово «мир». «Какой мир, ─ орал он, багровея, ─ вы должны учиться убивать! Убивать!». И при этом вступал в диссонанс с привычной нам политической риторикой. Однако по сути, если подойти утилитарно, он прав – тут ни к чему не придерешься. Для чего вообще существует солдат как не убивать врага?
Мне хочется спросить Владимира Владимировича: как так - «все по-прежнему»? Людей ведь много потеряно. Где у вождя чувство вины, чувство своей малости перед горем матери, потерявшей родного человека? Вы живы, а ее сын – нет. Возвращение сына живым на родной порог она никогда не променяет на самую-разсамую золотую звезду героя. Жена и дети также мечтали, что он будет с ними. Но для них дурной сон становится явью, и они его видят уходящим на веревках вглубь земли. Что до самих солдат, то украинскую границу эти бывшие живые пересекали не по турпутевке, а по Вашему приказу. А что до родственников, то не всех их сразу и окончательно утешат вырученные за покойного 5-7 млн. р.
Хотя о чем разговор? Слезы и нюни своеобычной русской душе противопоказаны. Русский любит быструю езду, которая разом лечит любое горе. Желательно ─ по спирали и с мудреными сюрпризами. «Лечу и вновь кричу, - как сказал один мудрец.
На худой конец можно крутануться на колесе обозрения. Но тогда уж на новом, континентально рекордном. Его на свежачка уже начали эксплуатировать, пусть пока в ограниченном режиме. Но это пока. Скоро приноровятся раскручивать так, что заложенное в проекте посасывание под ложечкой станет эталонным для всей колесной Европы. У нас же наблюдаются две опции: кто-то крутится на здешних колесах, а кто-то в украинском поле, под снарядами.
Когда-то неизбежно настанет день, о котором пел Булат Окуджава: «Операция нас била и косила, теперь конец и ей самой…». Вернутся домой живые. Наученные убивать. Столкнутся с тем, что здесь это умение не совсем в тренде. Им придется выбирать: либо ломать сложившуюся моду, либо самим перестраиваться. Последнее только со стороны кажется простым. Как быть человеку, который привык, что в операции его уважали за одни качества, а здесь от него потребуют другие?
Президента об операции я не просил. Даже наоборот, я бы ему ее никак не посоветовал. Но ремонт всякой бытовой техники стал дороже для меня, а не для него. К тому же пенсионер, не обладающий нужной экономической мощью, позволяющей вовремя обменивать устаревающую технику, со временем попадает в хаос поломок всего вокруг него – всей электрики и всей механики. Потому что техника стареет вместе с ним. А новое приобрести – большая проблема. В той же своей старухе логика жизни заставляет искать новые грани вместо того, чтобы обменять ее к едрене фене на молодуху, как делают все достойные порядочные люди, задающие моду.
У нас не принято спрашивать с президента. Почему не принято? Не принято – и все. А попробуй что про него скажи, народ тотчас взметнется на защиту. Одна женщина написала мне, что пенсионер я липовый и к этой славной когорте попросту примазываюсь. Это потому, что веду я себя неправильно, не так, как подобает аутентичному пенсионеру. По ее словам, пенсионеру настоящему не до политики: «…они как жили бедно до сих пор, так и дальше могут жить. Беднее уже им некуда.» А сразу после этого, защищая Путина, она говорит сакраментальное: «Он поднял народ с колен». В русской школе прежних времен изучали логику. Сейчас не изучают. Поражает, что грамматика у женщины вполне себе на уровне. Значит, не экс-двоечница.
Мне сразу вспомнилось знаменитое лукашенковское: Мы в землянки пойдем…» И будем есть там картошку. ... В землянки пойдем, но суверенитет и нормальную жизнь людям обеспечим».
ДО НАСТУПЛЕНИЯ 2030 ГОДА ОСТАЕТСЯ 2671 ДЕНЬ (ПОЧЕМУ Я ВЕДУ ЭТОТ ОТСЧЕТ, СМ. В "ЧЕГО НАМ НЕ ХВАТАЛО ДЛЯ РЫВКА")