Первый настоящий поход был более чем успешен. Впечатлений - море. А это значит, что нужно снова брать лодку и вперед - на Москву-реку!
В прошлый раз мы доплыли до села Кожино, отсюда же и продолжим. К сожалению, наш третий участник отвалился и вторую лодку мы решили не брать. Сплаваем и на одной.
Приехали под вечер, забрались на остров и сразу легли спать. На утро собрались и отплыли. К вечеру - начали ощутимо мерзнуть. Уже в сумерках мы замерзли окончательно! С местом стоянки повезло - огромный по меркам верховий Москвы остров с лесом и полянами, чуть выше по течению от села Хрущево. Мы для себя его прозвали Рыбачий, а на Викимапии он называется совсем по другому, и для объяснения названия приводится великолепно мозголомная легенда!
Сначала нам остров показался неуютным - уж больно много следов людей, костровища, мусор, деревья то ли подрубленные, то ли подпиленные. Но это уже не важно, выбираем место поуютнее, разжигаем костер, ставим палатку, кушаем ужин и наконец-то согреваемся. Теперь пора спать.
О самой ночи тоже есть, что рассказать. Привожу выдержку шестнадцатилетней давности из "судового журнала": "Ночь на острове Рыбачьем была бурной и фееричной. Не подумайте плохого - просто палатка стояла на неровной поверхности и температура была около нуля. Приходилось просыпаться, вертеться с боку на бок и кутаться, результатом этих неудобств были фантастические, ярчайшие сны! Мне снилось, что я должен утром встать и сфотографировать мощный туман. Я встаю, выхожу из палатки, рядом Юрич, но вместо лесистого левого берега - огромная промзона! Я думаю - вот бы еще больше градирен было бы на горизонте, и они появляются. Потом я взлетаю и лечу над огромной, поражающей воображение, красивейшей промзоной, потом приземляюсь и мы отправляемся исследовать это чудо... Уф. Словами этого не опишешь! В шесть утра меня разбудил Серега и указал на открывающийся из палатки вид. Вид был следующим - пять метров заиндевевшей травы а потом мощная стена тумана. Ни берегов, ни воды, ни неба видно не было. Мы находились в облаке, которое опустилось на ночевку на том же острове, что и мы. Заставить себя сфотографировать это зрелище я не смог и снова провалился в сон. Утром мы проснулись, разожгли потухший костер, позавтракали и отправились гулять по острову..."
Только утром второго дня я наконец-то взялся за фотоаппарат. Даже за два.
Обратите внимание на бытовые подробности - воду для питья берем прямо из Москвы-реки, фильтруем обычным бытовым угольным фильтром кувшинного типа, потом кипятим в котелке на костре.
Интересно, что в этом водном походе я снимал только привалы да лагеря. И то не все! Видимо, очень был занят. Или вдохновения не было.
В общем, отчалили мы от Рыбачьего острова Бобровой Любви и снова поплыли вниз по течению. К обеду мы оказались в знакомых местах - в широко известном в узких кругах "Полушкино". Мы уже плавали отсюда жарким майским днем, о чем есть и отчет, и видеоролик. А вот теперь наблюдаем знакомые места ранней осенью.
По уже знакомым, но почему-то неузнаваемым местам поплыли дальше. Начало вечереть и холодать, а подходящего для стоянки острова нет. И в памяти о предыдущем сплаве тоже нет острова! Пришлось ночевать просто на берегу. Причем на крутом. Высокий левый берег у села Рязань. Фотографии не очень передают крутизну уклона, но поверьте на слово - лагерь разбивать там было неудобно. Но мы справились!
Ночь снова наполнилась сумасшедшими снами. Записи "судового журнала" привожу с сокращениями: "Структура сна была кинематографичной. Кадр первый: мы с Серегой то ли едем на ГАЗ-67, то ли плывем на своей лодке мимо домов в оккупированной немецко-фашистскими захватчиками деревеньке. Мы то ли партизаны, то ли рядовые солдаты в глубоком тылу врага. Нам грозит опасность и нам очень хочется есть! А по берегам (или по краям дороги) местные жительницы то ли сушат яблоки, то ли моют яблоки, то ли варят варенье из яблок. Мы злы на них, они якобы "продались" немцам. Мы украли у них пару яблок и с удовольствием съели. И вот мы приезжаем (приплываем) на площадь, где показывают кино. Там очень красивая российская актриса играет вместе с Аленом Делоном. Актриса - изящная блондинка, чем-то напоминает молодую Светлану Светличную, но другая. Мы с Серегой обсуждаем, можно ли влюбиться в такую женщину, и приходим к выводу, что влюбится, пожалуй, не сможем, а вот получать эстетическое наслаждение от созерцания такой красивой женщины очень даже можем! Кадр второй. Я - бродяга. Не бомж, а просто "вольный странник". Время уже мирное. Я прихожу в незнакомый город, там на площади выкопан глубокий котлован, из которого при помощи маленьких проходческих щитов копают коллекторы для теплотрассы. Тоннелей и труб очень много, каждый тоннель рассчитан на пропуск одной трубы, все в разных уровнях - занятная путаница! Я спускаюсь в котлован, и вижу там ту же блондинку из кино, тут она прораб. Я замечаю, что я ей нравлюсь, более того, она дает мне работу - что-то связанное с документацией и чертежами! Кадр третий. Я у блондинки дома. Обычная квартира в панельном доме, две или три комнаты, небогатая, но ухоженная. В квартире живет ее мама - та самая актриса, уже подурневшая и постаревшая. Блондинка рассказывает мне, что мать расстраивается из-за того, что ее вспоминают только по фильму с Аленом Делоном, хотя она снималась во многих других. Кадр четвертый. Я иду по улице этого городка, прохожу мимо какого-то здания. Вдруг крики: "Вадим Михайлов выходит!". Из дверей здания вываливается толпа репортеров, фотографов, тележурналистов, все ждут выхода Вадима. И вдруг выходит Сам... Ужасающее зрелище! Огромное, обрюзгшее, рыхлое грушевидное тело покрыто суконным костюмом грязно-коричневого цвета. На лице несуразные очки, волосы сальные, спутанные, лицо прыщаво. Все его очень боятся и обращаются исключительно "Вадим Вячеславович". Вдруг мимо меня из толпы зевак проходит один мой знакомый, подходит к ВадМиху и со злостью бьет его кулаком в лицо! Михайлов поначалу отшатнулся, но потом ухмыльнулся, схватил знакомого в свои огромные лапы и [ДАННЫЕ УДАЛЕНЫ]. Знакомый кричит от боли, ВМ кидает его на землю, он катается по земле от боли, рядом с ним стонет тощий мужичек с точно такой же травмой... Меня охватывает неописуемый ужас от увиденного гадкого зрелища, я не могу двинуться. ВадМих хохочет и бормочет угрозы. Кадр пятый. Я хожу по квартире блондинки в домашней одежде и на ходу чищу зубы. А потом я проснулся".
Бодрит даже шестнадцать лет спустя!
И здесь всплывает еще одна выдержка из "судового журнала": "Тут на противоположный берег приезжает машина с семьей: мама-папа-маленький ребенок! А купаемся-то мы голышом (ибо плавки просто негде и некогда сушить). Выйдя из воды и сныкавшись за палатку для переодевания, Серега предложил включить через мощную звукоусилительную систему песню "Шаровары Вячеслава", выйти голышом, надеть на голову медвежьи маски, взять в руки балалаечки и сплясать для отдыхающей семьи. Но реквизита у нас не было, и на эту великолепную идею пришлось забить".
Вот такая грубая правда любительских водных походов в средней полосе России. Может быть, просто снами навеяло...
Снова телепортация от бивака до привала! И ни одного кадра между.
Для иллюстрации окончания этого водного похода снова обращаюсь к старинному "судовому журналу": "После захода мы гребли в темноте, не зажигая фонарей. Туман, поднявшийся над рекой зажигали фары машин, проезжающих по проходящей неподалеку дороге. Над нами парили аэронавигационные огни радиовышек и дымовых труб. В конце концов звук прогрохотавшего по мосту товарняка известил, что мы у цели. Мы успешно выбросились на берег и отправились на полустанок, ждать электричку до Кубинки".
Журнал после этих слов обрывается, но электричку мы, судя по всему, успешно дождались!
Есть ли жизнь для водного походника ниже по течению Москвы реки, чем мост БМО? Об этом мы решили узнать на практике и снова отправились в поход. Но об этом - в следующей серии.