Хейнясенмаа (Heinäsenmaa) — небольшой архипелаг к югу от Рахмансаари.
Крупнейший остров архипелага называется так же — Хейнясенмаа. В переводе с финского это означает «Сенная земля».
На острове Хейнясенмаа несколько веков назад располагался Троицкий православный монастырь. Считается, что обитель была основана валаамским монахом Саввой в конце XV века. В письменных источниках того времени Троицкий (или Сенной) монастырь нередко упоминался в одном ряду с Коневским и Валаамским. Например, путеводитель «Пермский дорожник» начала XVI века так описывает святыни Ладожского озера: «Нево озеро велико, 300 верст поперек и на полдлину; а на нем стоят три монастыри: Валаам, да Кловенецъ, а промежи ими 70 верст, а третьи монастырь Синное словет».
В 1617 году эти земли перешли к Швеции. Монахи вместе со всем своим имуществом были вынуждены покинуть остров. Начиная с XVII века Троицкий монастырь более не упоминается ни в русских, ни в шведских письменных источниках.
Сама память об этой обители оказалась утраченной, о её существовании теперь напоминают лишь некоторые местные топонимы — например, на восточном побережье острова расположена бухта Монастеринлахти (в переводе с финского — «Монастырская»).
Незадолго до Второй мировой войны север Ладожского озера принадлежал Финляндии. В 1939 году финны построили в южной части Хейнясенмаа береговую батарею с двумя 152-мм орудиями и наблюдательным пунктом.
Неподалёку от финских укреплений — остатки старого деревянного причала.
Если я не ошибаюсь, на финской фотографии 1942 года — он же.
Финская береговая батарея состоит из двух орудийных двориков, утопленных в скалу и соединённых подземной галереей. Ходят слухи, что эти укрепления были выдолблены вручную советскими военнопленными.
Посередине между двориками — шикарнейший бронеколпак, довольно редкая штука.
Неподалёку — ещё одно углубление в скале. Похоже на ещё один орудийный дворик — то ли недостроенный, то ли разрушенный.
Финский наблюдательный пункт. Такой же, только немного ниже, я видел трёмя неделями ранее на острове Лавуатсаари.
Вот — чудесная фотография, снятая, вероятнее всего, как раз на крыше вышеуказанного наблюдательного пункта.
Август 1942 года. К финским бойцам в гости приехала женская группа «Sirkat» («Сверчки»). Несмотря на то что идёт война, фотография выглядит очень мирной. В принципе, так оно и было — линия советско-финского фронта стабилизировалась ещё в сентябре 1941 года и вплоть до июня 1944 оставалась практически неизменной.
Когда Вторая мировая война закончилась, эти земли перешли к СССР. В начале 1950-х годов на Хейнясенмаа и ряде других островов Ладожского озера были устроены ядерные полигоны — там испытывали радиологическое оружие массового поражения, так называемую «грязную бомбу» — дешёвые и страшные снаряды, заражающие местность радионуклидами. Вся эта история долгие годы находилась под грифом «совершенно секретно», и лишь после распада СССР информация по крупицам стала просачиваться наружу. Всей правды до сих пор не знает никто.
Известно, что эти исследования получили кодовое название «Направление 15». Начались они в секретной лаборатории практически в центре Ленинграда — на территории НИИ ВМФ № 16 на Шкиперском протоке. Первые могильники располагались там же — на небольшой территории института, огороженной глухим бетонным забором. Ещё буквально несколько лет назад радиационный фон там превышал норму во много раз. Потом кто-то, наконец, забил тревогу: «Караул! Радиоактивные могильники в самом центре Петербурга! Мы все умрём!», после чего в 2012 году была произведена зачистка местности: верхний слой почвы вывезли, и сейчас там относительно безопасно.
В 1953 году что-то на Шкиперском протоке пошло не так, и испытания были перенесены подальше от города — на территорию форта Ино, а так же на острова Ладожского озера: Коневец, Хейнясенмаа, Макаринсаари и Мёкериккё. Западный архипелаг вошёл в состав секретного «Объекта 230 ВМФ», а островам, на которых строились лаборатории, были присвоены условные наименования: Сури (Хейнясенмаа), Малый (Макаринсаари) и Мюарка (Мёкериккё). Уровень секретности был высочайший. На Хейнясенмаа были построены вышки, на которых несли службу часовые, а на всех картах Ладожского озера Западный архипелаг был очерчен красной линией с указанием: «Район, запретный для плавания всех судов».
Что именно происходило в начале 1950-х годов на Хейнясенмаа — доподлинно неизвестно до сих пор. Известно, что здесь, в числе прочего, производились подрывы тех самых «грязных бомб», а так же располагались могильники животных, на которых проводились испытания в местных лабораториях.
В те времена в составе Балтийского флота служил немецкий эскадренный миноносец «Подвижный», полученный СССР в качестве репарации после победы. Однажды на нём произошла авария, после чего корабль был списан, переименован в опытное судно «Кит» и отбуксирован к берегам Хейнясенмаа, к острову Макаринсаари. «Киту» было суждено стать плавучим испытательным полигоном.
На корабле размещали собак, кроликов и белых мышей, рядом с ними разбрызгивали радиоактивные вещества. После этого животных доставляли в лабораторию, расположенную на Макаринсаари, для исследований. Что там с ними делали — неизвестно, но именно из недр этой лаборатории со временем появились лекарства, которыми в последующие годы спасали пострадавших при различных радиационных авариях.
Потом на «Ките» то ли произошла какая-то чрезвычайная ситуация, то ли специально произвели несколько взрывов, после чего весь корабль оказался заражён радиацией. Его хотели затопить на глубине — но не получилось: по одной из версий — корабль сам начал постепенно тонуть, по другой — военные слишком рано открыли кингстоны, в надежде что успеют отбуксировать его на безопасное расстояние. Как бы там ни было, но «Кит» благополучно сел на мель в мелководном проливе между островами, где благополучно и стоял вплоть до начала 1990-х годов. Вот две уникальных фотографии «Кита», сделанных в 1978 году (автор фото: неизвестен).
Радиоактивные испытания на островах Западного архипелага были свёрнуты в 1956 году, персонал был переведён на полигон на Новой Земле. Могильники огородили колючей проволокой и установили таблички «Радиоактивность». До развала СССР на Хейнясенмаа располагалась военная часть поэтому архипелаг худо-бедно охранялся военными. Правда этот факт абсолютно не мешал карельским рыбакам приезжать на острова за рыбой, а иногда даже ночевать в каютах подтопленного радиоактивного «Кита».
Потом СССР развалился, военную часть забросили. На острова попёрли все кому не лень, и тут вдруг государство спохватилось: «Ой, там же — радиация!». Перво наперво «Кита» отбуксировали на Белое море, и где-то там затопили. Потом очередь дошла и до могильников: всё что можно вывезти — вывезли, что нельзя — забетонировали...
Мы подплываем к Кугрисаари — самому северному острову архипелага Хейнясенмаа. Вокруг — красивейшая карельская природа.
Яркая рыжая скала, высотой метров в тридцать, отвесной стеной уходит в воду. Своей красотой она не уступает цветным скалам на севере Карелии (я имею ввиду национальные парки «Паанаярви» и «Оуланка»).
Если присмотреться — в тени можно разглядеть небольшую пещеру.
Это — старая финская штольня. В ней в годы войны располагался секретный склад боеприпасов.
На Кугрисаари было два радиоактивных могильника. Первый — на выступающем в пролив мысу.
Пришвартованные корабли — скорее всего исследовательские. Во всяком случае, на отдыхающих они — не похожи. Справа от них, на одной из сосен, можно разглядеть жёлтый треугольный знак, предупреждающий о радиоактивной опасности.
Другой могильник тянется вдоль южного берега.
Когда-то все они были огорожены колючей проволокой. Местами она сохранилась, местами — нет. Предупреждающие знаки давно выгорели на солнце.
Замеряем радиационный фон — всё в норме.
В лесной чаще сохранность знаков, конечно, лучше.
Но, в большинстве своём, ограждения старых радиоактивных могильников выглядят примерно так.
Между островами Макаринсаари (слева; когда-то на нём располагалась лаборатория) и Кугрисаари (справа) расположен красивейший фьорд.
Я стою на острове Безымянный № 1, рядом с тем местом где когда-то стоял «Кит».
На самом Безымянном № 1 тоже когда-то были могильники.
Буквально лет десять назад это место считалось самым опасным на архипелаге.
Сейчас все в норме — дозиметр больше 12 микрорентген в час не показывает (к примеру, в центре Санкт-Петербурга фон — около 25 мкР/ч). Дозиметр, конечно, бытовой — со всеми вытекающими последствиями, но, в любом случае, если была бы опасность — он бы верещал, словно резаный.
Ещё один могильник — посреди острова Хейнясенмаа, рядом с бухтой Безымянной (под копирку они их что ли называли: острова — Безымянные, бухта — Безымянная).
До сих пор ходят слухи, что архипелаг Хейнясенмаа — закрытая зона. Но это уже давно не так — в доступное для навигации время здесь немало отдыхающих: прямо на Безымянном № 1 около покосившихся от времени знаков «Радиоактивность» играют дети, тут же пришвартована яхта, на борту которой готовят обед взрослые. На противоположной стороне пролива, на пляже в бухте на острове Кугрисаари, — множество палаток.
Мы обошли все могильники, замерили гамма-излучение. Везде радиационный фон — в норме. Конечно, нужно не забывать, что в почве ещё могли остаться радиоактивные частицы — бета-излучение никто не отменял. Поэтому ходить по территории бывших могильников, а тем более собирать там грибы или ягоды — всё же не стоит.
Фото на память. Наша исследовательская экспедиция в полном составе.
После того как «Объект 230 ВМФ» был выведен с Хейнясенмаа, здесь расположился полигон по испытанию на прочность военной техники. С тех пор весь остров усыпан искорёженным металом, ржавеющим под ладожскими дождями. На всё это с недоумением глядят молодые карельские берёзки.
Ну а мы отправляемся к последней точке — острову Верккосаари.
