Я не стану описывать красоты и достопримечательности Кейптауна, как, то: Столовую гору или Мыс доброй надежды. Я это все проделал в отчете, так сказать о прошлой командировке и повторятся нет никакого смысла. Да мы их и не осматривали в этот раз, мы чуть не каждый день записывали интервью для нашего фильма.
Первым делом, я конечно же попытался договориться в Фредериком де Клерком, африканским Горбачевым, человеком, покончившим с апартеидом. Но мне сообщили, что 84-летний политик плохо себя чувствует и с журналистами не общается. Зато вместо него «с вами согласен встреться Дэвид Стюарт, бывший посол ЮАР в ООН, видный знающий политик.»
Дэвид Стюарт
Дэвид Стюарт говорит, как английский лорд, одевается как английский лорд, держится как английский лорд, вежлив, как английский лорд, но он никакой не лорд, он юаровец. Он дал нам интервью у себя дома в дорогом районе, состоящим сплошь из особняков. «Да, - подумал, я, проходя по длинному коридору его вилы, - не за тех мы воевали, не за тех. Нужно было поддерживать «кровавый юаровский» режим, а не несчастных коммунистов-голодранцев по всей Африке!» Конечно же, и у нас на Рублевке есть роскошные дома, и роскошь там побогаче. Ну у Дэвида Стюарта роскошь какая-то естественная, наследственная если хотите, традиционная, изначальная, викторианская. Как у английского лорда. Не считал я сколько там комнат, могу сказать – много. Бассейн, как полагается при доме, мангал (ну как у всех). Да, попросился я помыть руки, краны - медные, (один для холодной воды, другой для горячей, как в старой доброй Англии), все в мраморе, а на двери огромная, как и краны медная щеколда. Лично мне по душе этот старомодный стиль, в таких домах ощущение надежности, долговечности. Но вот и гостиная, куда нас провела его «невольница» пожилая негритянка. Все та же архаичная роскошь, - на полу мягкий, возможно, персидский ковер. «Это точно по-нашему, по-русски.» Я не стану утомлять читателя длинным интервью, оставлю только самое существенное.
- Атомная бомба? Я лично, - говорит Дэвид, - всегда был противником этого оружия. Зачем она нам? Ну правда, не собираемся же мы в самом деле бросить ее на Луанду или Мапуту? Это же глупость полнейшая. Они так близко, что и нас самих снесет первым же взрывом. Но страна находилась в международной изоляции, решение было принято, и наши ученые, без посторонней помощи в короткие сроки смогли создать первый заряд. Всего мы сделали 6 с половиной зарядов.
- Вы провели испытания?
- Этого никто не подтвердил. Да, мы знаем, но американский спутник, засек какую-то вспышку на острове Буве и они посчитали, что это ядерный взрыв. Там говорили, что только мы и могли туда доставить заряд. Но мы это не подтвердили.
- Зачем ж все-таки вы создавали бомбу, если применить ее все равно невозможно?
- Так ее никто не может применить, не только мы. Да, американцы взорвали две бомбы в Японии, но это другая эпоха, сейчас вряд ли кто-то на такое решиться. Атомное оружие – психологическое. Мы здесь на юге Африки ощущали себя в кольце врагов. В соседних странах – в Анголе, Зимбабве, Мозамбике к власти пришли коммунисты, и они продвигали свое влияние и на нашу страну. Мы всего лишь на всего отбивались от врагов.
- И вы проиграли?
- В определенной мере да. Но хочу вам сказать, что мы добровольно отказались от ядерного оружия. Сами, по собственной воле. Все заряды были демонтированы и утилизированы под контролем международных наблюдателей. А с Анголой мы вели так называемую «войну в кустах», знаете мы уничтожали базы партизан СВАПО, находившиеся на ангольской территории. Но мы всего лишь защищались.
Под конец мы еще поболтали с Дэвидом о нашей боевой молодости уже, как говорится «без камеры». Оказалось, что она в некотором роде у нас общая. Я и дядя Леша тридцать с лишним лет назад служили военными переводчиками в Анголе, когда и шла так называемая «война в кустах», в которой полегло немало людей, главным образом ангольцев и кубинцев, юаровцев, и даже несколько русских. А Дэвид примерно в то же время служил офицером в армии ЮАР и находился по ту «сторону линии фронта».
- Знаете, чем мы занимались целыми днями в офицерской палатке? – спросил он.
- Интересно?
- Мы все время играли в бридж.
Я так и думал. Настоящий английский лорд.
