На темном низком столике из лиственницы естественные для дерева прожилки местами углубились, становясь небольшими вмятинами, но сдерживались наложенным заклинанием от агрессивного влияния времени.
Рассыхающийся медленнее своих собратьев массив иллюстрировал, насколько долгой может быть жизнь, когда с ней сплетается магия. К сожалению, в мире Киссии жизнь без магии существовать не могла вовсе.
- Вот, возьми, Киссия, - раздался над ухом ведьмы голос помощника бабушки.
Киссия оторвала взгляд от журнального столика в кабинете Кассандры и посмотрела на подошедшего юношу. В его руках была большая фарфоровая чашка с дымящимся напитком. Он протянул его девушке, вкладывая в озябшие руки, и сочувственно улыбнулся, от чего его очки слегка съехали вниз на переносицу.
- Спасибо, Аркан.
Кружка в ее холодных руках казалась обжигающей горячей, а напиток пах хвоей и терпкостью. К хорошо знакомому девушке аромату хмельных шишек и сосновых иголок, помогающих унять беспокойную боль в сердце, примешивалось что-то еще.
- Это не обычный Санакор, - сказала она, делая глоток, согревший саднящее горло.
Аркан кивнул, поправив очки.
- Я добавил кориандр. Очистить тело от влияния… гула, - сказал он, замявшись в конце предложения.
Ведьма покрутила чашку в руках. Год назад она пила Санакор, ведьминское успокоительное, чтобы справиться с потерей сестры. Несколько месяцев назад она опустошила последний пузырек и решила перестать его принимать, почувствовав, что сможет попытаться справиться со своим горем самостоятельно.
Не получилось.
Аркан продолжал стоять рядом, словно боялся, что если перестанет держать в поле зрения, ведьма впадет в истерику или примется крушить все вокруг.
«Ба очень не хочет потерять какой-нибудь из ценных артефактов, выставленных на витринах», - поняла Киссия. Опасения Главы Рода и ее помощника были напрасны. Она не собиралась ничего крушить или выплескивать свою злость.
Потому что их не было.
Киссия чувствовала себя как никогда отрешенно и пусто. По большому счету, даже терпкий хвойный напиток, принесенный Арканом, был без надобности для успокоения ведьмы.
- Когда вернется ба? - спросила Киссия, просто чтобы не молчать. Аркан кинул взгляд на ширму из застывших в воздухе капель воды, которые с каждой минутой становились все более мутные и матовые, теряя свою прозрачность, и вздохнул.
- Если скоро ее не отпустят с собрания глав кланов, то это может закончиться чем-то непредсказуемым, учитывая ее состояние. Кажется, она злится, - сказал колдун, отходя к стеллажу у стены, с полки которого из бронзовой чаши на пол кабинета стелился дым, пахнущий апельсином и лимонной мятой.
Киссия сделала еще один глоток усовершенствованного Арканом Санакора, и поморщилась от прострелившей шею боли. Ее рука потянулась размять напряженные мышцы – и наткнулась на цепочку с кольцом. После всех этих событий она и забыла о том, что носит на своей шее символ заточения одного из Чернокнижников, тех, кто виновен в появлении жутких тварей.
Пальцы потянули за золотую цепочку, вытаскивая кольцо из-под ворота глухой водолазки, и черный блеск оникса снова приковал ее взгляд. Тьма в камне кольца был такой поглощающей, что вид его снова откатил ее в памяти назад, к заснеженному тротуару перед магазином «12 знаков», и к черным пустым глазам Лиары, лежащей безвольно на снегу.
Сейчас, сидя на диване в бабушкином кабинете с чашкой Санакора в руках, она вспоминала, что точно такой же, с белой, прозрачной кожей, выступившими лиловыми сосудами и почерневшими белками глаз Киссия год назад увидела Камелию.
Но несколькими часами ранее, стоя в толпе зевак возле неоновой вывески, ведьма не могла провести такую аналогию. Ее мозг был занят другими операциями.
Киссия кинулась на колени перед телом подруги, дотрагиваясь до ее холодного лица и смахивая снежинки, упавшие на кожу.
- Лиара! Лиара! – позвала она, хотя знала еще до того, как открыла рот, что все безрезультатно. Поддерживая в себе надежду, Киссия приложила к груди рыжеволосой руку, туда, где сильное ведьминское сердце должно было биться, качая кровь и магию по венам. Она направила в ладонь поток ищущей магии, соприкоснувшейся с телом Лиары в поисках волшебства.
Ничего нет. Как будто не Лиара лежала на земле, а пустая картонная коробка.
Сердце Киссии пропустило удар, а рука соскользнула с тела подруги на землю.
- Посреди бела дня, такая молодая… Надо же, - громко протянул кто-то из стоящих позади Киссии людей, и она медленно обернулась. Часть скоротечных, видимо, из-за того, что она села рядом с Лиарой, отошли подальше, и теперь всего несколько человек стояли за спиной ведьмы, переминаясь с ноги на ногу, растерянно и со страхом в глазах глядя на развернувшуюся картину.
- Что с ее белками-то? – рокочущий шепот разлетелся по кругу, подхваченный другими.
- Чернющие… Ненормально это все, - переговаривались в толпе, косясь на тело ведьмы.
Киссия отвернулась от них, на автомате снимая со своего запястья самый тонкий браслет, холодящий кожу, и сжав крепко в обеих руках, сломала серебряный ободок. Из разлома на землю упали темно-зеленые крупицы толченных листьев бадьяна.
- Ѷoco sэntrïэs*, - еле слышно прошептала ведьма, так, чтобы не услышали стоящие позади люди, - ïn vэneẝica эсt ïnѧnis.**
Холодная волна магии, высвободившаяся из сломанного браслета, прошла сквозь ее тело, устремляясь вдаль. Часовые получат сигнал и придут, чтобы помочь Лиаре. Они прочешут округу, найдут того, кто иссушил рыжеволосую ведьму. Заберут ее тело. Заставят забыть обо всем любопытных зевак.
Киссия бросила на землю серебряные обломки и взяла холодную руку подруги в свою, разминая замерзшие пальцы. Она не знала, долго ли просидела на земле возле дверей в магазин, погруженная в свои мысли, но в следующий момент чья-то тяжелая рука опустилась на ее плечо, сжимая, чтобы привлечь внимание. Бабушкин голос, уверенный и суровый, раздался над ухом.
- Вставай, дорогая. Теперь о ней позаботятся.
Обернувшись, Киссия увидела пять ведьм и колдунов в одинаковых строгих костюмах. Из кармана пиджака к средней пуговице каждого тянулась длинная цепочка, которая скрывала от всех круглый циферблат в металлическом корпусе.
Перед ними, отделяя Киссию от Часовых, стояла Кассандра Оромори, как всегда безупречная, с уложенными в высокий пучок серебристыми волосами и дымящейся трубкой, зажатой в пальцах. Она помогла Киссии подняться с промерзшей земли и отдала приказ:
- Двое останьтесь, остальные на поиски. Эта тварь далеко не ушла.
Киссия отстраненно заметила, что люди, толпившиеся за ее спиной, как ей казалось, секунду назад, пропали.
Кассандра развернула внучку к себе, заглядывая в ее глаза. Неизвестно, что она там увидела, но ее губы сжались в тонкую полоску, а глаза стали еще строже. Она обернулась, окидывая внимательным взглядом место происшествия, и остановила свой взгляд на вход в эзотерический магазин, оставшийся без хозяйки. Крепко держа Киссию за плечи, женщина выставила руку в сторону двери, складывая руну и произнеся заклинание:
- Fuэrи lѧnuа uẟi ₼эа do₼um.***
Открылся портал, и женщина, втолкнув в него внучку, подняла палец к лицу, пригрозив ожидавшему в кабинете Аркану:
- Следи за ней. Я скоро.
Так Киссия и оказалась на этом диване, бессмысленно сидя в ожидании Главы Рода, в понимающе молчаливом обществе Аркана, с чашкой успокаивающего настоя в руках и пустотой в сердце. Белый длинношерстный кот Плутон пришел к ней почти сразу, как только Киссия упала на диван, и усиленно замурчал.
Через какое-то время после перемещения девушки дождевая перегородка в кабинете видоизменилась, и ровный строй капель местами поредел, создавая еле читаемую голубую надпись, пока Киссия и Аркан не смогли прочитать послание от бабушки:
Буду после Собрания.
- Почему она пришла на вызов сама, а не отправила Часовых одних разбираться? – спросила Киссия, крутя в руках пустую чашку. Аркан, перебирающий письма на столе, пожал плечами, поправляя очки. Кот уснул.
- Я думаю, это очевидно, - сказал колдун, отрываясь от работы и подливая Киссии еще настоя из маленького чайника, - потому что там была ты.
***
Бабушка вернулась спустя несколько часов. Киссия успела обойти кабинет несколько раз, разглядывая расставленные на полках артефакты и листая случайные книги из коллекции колдуньи, когда надпись Tѧntum sѧnguunэm*, вырезанная над той самой дверью, через которую прошла утром Киссия, загорелась красным свечением всего на секунду, проверяя родственность того, кто желал воспользоваться порталом, а после дверь распахнулась, пропуская в кабинет уставшую седовласую женщину.
Кассандра бросила быстрый взгляд на Киссию, оглядывая ее с ног до головы, а после прошла к дивану, кидая на спинку свое тяжелое жутко официозное пальто и со вздохом располагаясь на сидении.
Она закинула ногу на ногу, поднимая руку и хлопнула себя по карману пиджака, в котором обычно хранилась трубка.
- Хм, - тяжело вздохнула ведьма, хмурясь всем лицом. Вместо трубки она вытащила из кармана пачку обычных сигарет, и поморщившись, щелкнула зажигалкой, прикуривая одну.
Киссия прошла к свободному дивану, медленно садясь напротив бабушки. Она с удивительной для себя отстраненностью наблюдала, как суетливо Кассандра оглядывается по сторонам, и не найдя то, что искала, берет деревянную шкатулку для трубки с края журнального столика, почти угрожающе произнеся над ним:
- ₣uэrи cϸeкɣḷuᶆ.**
Темное дерево на глазах бледнеет, прожилки и сучки стираются, пока шкатулка не становится идеально прозрачным, с хрустальным блеском, стеклом.
Киссия уныло восхищается мастерством бабушки, чувствуя укол зависти в сердце. Кассандра отмахивается, стряхивая пепел в импровизированную пепельницу.
- И ты научишься. Со временем. Где этот мальчишка? – спрашивает она, оглядывая кабинет требовательным взглядом.
Киссия пожимает плечами, указывая на дверь для посетителей.
- Ушел сварить еще своего Санакора.
Бабушка понимающе кивнула, откидываясь на спинку дивана, с которой свисало ее пальто. Кабинет пропах насквозь ароматами успокоительного отвара и цитрусовых благовоний, которые дисциплинированный Аркан менял ежечасно. Плутон, уловив острым слухом голос хозяйки, проснулся, но не сдвинулся с места, продолжая греть бок девушки.
- Ты вроде не куришь сигареты, – сказала Киссия, беря в руки пустую чашку со столика, следуя желанию занять руки. Кассандра прикладывает пальцы к голове, массируя висок.
- Не курю. Но в запале на Собрании забыла свою трубку, - она потерла кожу у линии роста волос, прикрыв устало глаза, и не глядя на внучку сказала, - Мы передали Лиару Ильину главе ее рода. Дальше они будут решать… когда…
Киссия кивнула, сглотнув. Костяшки ее пальцев побелели, она с силой сжала чашку в руках.
Кассандра продолжала.
- Мы не смогли найти тварь. Но поиски ведутся, и никто не успокоится, пока ее не поймают.
Юная ведьма невесело усмехнулась, упираясь взглядом в журнальный столик между ними.
- И еще, - говорит бабушка, делая паузу и заставляя внучку поднять на нее глаза, - пока виновника не нашли, тебе лучше не покидать свой дом. Пока хотя бы в темное время суток. А лучше и днем сиди дома.
Взгляд Киссии меняется, на ее лице проступает недовольство, и она качает головой. Бабушка тушит сигарету в пепельнице и сводит брови к переносице, но девушка не ведется на ее суровое молчание.
- Это не выход, ба, - говорит Киссия, отставляя кружку на стол и складывая руки под грудью. Цитрусовый аромат наполняет легкие, когда она глубоко вздыхает, и слышно, как в соседней комнате гремит чайником Аркан.
- Очень даже выход, дорогая. Мы не можем рисковать тобой, пока все не уляжется. Эта тварь может быть еще в городе и гул скоро повторится, в этом можешь быть уверена.
Киссия резко выдыхает в сторону, поднимаясь на ноги и отворачиваясь к шкафу. Плутон вскакивает вслед за ней и снова прячется под стол. Она не может и не хочет прислушиваться к словам старшей в роду колдуньи. Дверь в кабинет распахивается, и Аркан входит с дымящимся чайником в комнату, но останавливается, увидев Кассандру, и, видимо оценив нарастающее напряжение между ведьмами, тихо прикрывает за собой дверь, оставляя их наедине.
Бабушка молчит, и в ее молчании чувствуется сила и непоколебимость.
- Нет, - качает головой Киссия, отступая к шкафу.
Рука бабушки снова тянется к пачке сигарет.
- Нет, ты не можешь меня об этом просить, - говорит девушка, тряся головой.
- Очень даже могу. И прошу оценить, что пока это только просьба. Но может стать приказом главы твоего рода. Ты – залог надежности заключения Бальзамо. Он нужен нам для защиты от блуждающих монстров, ты же знаешь, - она обхватила фильтр сигареты губами, делая глубокую затяжку и выпуская сизый дым с мрачным и решительным видом, - Без него в опасности окажутся ученики. А без тебя под удар попадем мы все, если ты пострадаешь и заклинание рассеется.
Киссия яростно смотрит на невозмутимую и серьезную бабушку, и в ее душе поднимается буря. Она сама не замечает, как подходит ближе к родственнице, стискивая руки в кулаки.
- Я не могу отсиживаться в четырех стенах и ничего не делать, - говорит с нажимом девушка, стискивая рукой обивку спинки дивана перед собой.
Бабушка только поднимает вверх тонкую серебристую бровь.
- Можешь заняться рукоделием.
- Не могу, - повторяет девушка твердо, выдыхая сквозь стиснутые зубы, - я ведь должна была охотиться на них. Ты не можешь просить меня о таком. Я…
Она чувствует, как что-то горячее и мокрое подступает к глазам, но с нажимом проводит рукой по лицу, заставляя себя сдержаться.
- Я должна была быть рядом с Лиарой сегодня и спасти ее. И должна была быть рядом с Камелией и убить того гуля. Не позволить какому-то чертову колдуну запудрить ей мозги!
Магия медленно закипает в ее жилах, требуя выхода. Тело начинает сотрясать легкая дрожь, но Киссия упорно держит себя в руках, стискивая до скрипа ткань обивки.
Она не замечает, как бабушка встает со своего места и быстро подходит к ней, привлекая в крепкие объятия. Оцепенение, настигшее девушку у неоновой вывески «12 знаков» на улице Смежного, дает трещину, и то, что скрывалось за мнимой безэмоциональностью, пугает. Она чувствует руки бабушки, поглаживающие спину, и, не выдержав накатывающей волны боли, выбирается из объятий.
- Ты не могла ничего сделать, Киссия, - говорит бабушка, и ее голос уже не такой твердый. Киссия отворачивается от колдуньи, вытирая выступившие слезы с лица, - То, что случилось, невозможно изменить. Ты не можешь и дальше жить прошлым, коря себя за то, что была далеко. Живи настоящим и думай о себе, так бы хотела Камелия. И Лиара Ильина, думаю, не желала бы возложить на тебя такую ношу. Забудь о монстре, что истощил твою сестру. Это больше не твоя забота, детка, им занимаются Часовые.
Киссию сотрясает мелкая дрожь. Корешки книг, расставленных на полках шкафа, расплываются перед ее глазами.
- Может вы не там ищете? Как ты можешь знать наверняка, что это не Кад одурманил Камелию, чтобы выманить ее из дома во время гула.
Тяжелый бабушкин вздох она слышит даже сквозь шум крови в ушах. Звук, издаваемый Кассандрой каждый раз, когда Киссия заводила этот разговор в течение прошедшего года.
- Ты же знаешь, - говорит Глава Рода медленно и четко, словно Киссия помешалась и ей нужно разжевывать каждую фразу, - Бальзамо Кадуцеус не смог бы пройти сквозь сковывающее его заклинание. К тому же, - она делает паузу длиннее, привлекая внимание Киссии, и говорит, глядя внучке в глаза, - Он не может применять магию против Хранителя кольца.
- Он мог схитрить. Он же Чернокнижник, черт его возьми! Скользкий, как…
- Довольно! – повышает голос Кассандра, и Киссия чувствует, как магия Главы Рода просачивается в воздух, заставляя девушку прикрыть глаза и сделать короткий неглубокий вдох.
Кассандра отходит вглубь кабинета, опираясь рукой о свой рабочий стол. Ее глаза пригвождают внучку к месту.
- Довольно. Бальзамо Кадуцеус невиновен в том, что случилось с Камелией или с любой другой ведьмой ни в Смежном, ни в Новой Заре, ни где-либо еще. Он скован заклинанием наших предков и эту магию даже ему не перегнуть. Если бы это было возможно, он бы освободился триста лет назад. Сегодня Род наложил на ваш дом еще одно заклинание. Сuïi resïstï non potэсt ħosŧïbuс***, закрепленное тотемным Лунным амулетом. Моя команда установила его, пока ты была здесь, и со стороны твоей двери в квартиру в Смежном, и со стороны самого дома в Новой заре, где заточен Бальзамо. Ты можешь не опасаться за свою жизнь внутри дома, а для города… Хоть зелье из зверобоя не рекомендуется принимать на постоянной основе, пока гул не перестанет приходить днем, можешь выпивать по флакону утром перед выходом в Смежный.
Кассандра перевела дыхание после долгой тирады, глядя на Киссию не менее воинственно, чем внучка, и стукнула кулаком по столу, указывая на открывшую было рот наманикюренным пальцем. Подводя черту.
- Разговор окончен.
Тяжелая магия главы рода сгустилась в воздухе.
Киссия прикрыла глаза, ощущая, как ноет в висках, и почувствовала, что ее лицо покрылось испариной. Она тяжело, как и бабушка, дышала, поджимая губы.
Речь Главы Рода не переубедила ведьму ни на минуту.
В кабинете воцарилась тишина. Густой цитрусовый аромат от чаши въедался в легкие, но больше не оказывал умиротворяющего воздействия. Слышно было размеренный ход больших, подвешенных в воздухе часов, и их обоюдное тяжелое дыхание.
Киссия прошла к брошенным у тумбы возле двери вещам, натягивая куртку на плечи и беря в руки сумку, груженную не понадобившимися сегодня конспектами для института. Она чувствовала себя как никогда вымотавшейся, поднимая руку, чтобы открыть портал в двери.
- Я пойду домой.
Бабушка тяжело опустилась в кресло у своего стола, опираясь рукой о массив столешницы.
- Ты можешь остаться сегодня здесь. Твоя комната все еще ждет тебя.
Киссия прикрыла глаза, доставая из кармана щепотку пыльцы.
- Не надо. Я лучше пойду в свой новый дом. Хочу побыть одна.
Она обернулась посмотреть на Кассандру. В глазах старшей ведьмы плескалась та же усталость, что чувствовала сама Киссия.
- Пока, ба. Увидимся.
Девушка переступила порог портала, не дождавшись ответа.
***
Киссия вернулась домой.
Домой к Каду.
В кухне горел свет, но никого в комнате не было, и девушка без слов прошла к кухонному шкафу, доставая припрятанную бутылку бурбона. Янтарная жидкость плещется в бокале, но никто не любуется благородным отблеском. Киссия делает большой глоток, морщась от отвратительного вкуса, и без сил падает на диван.
Этот дом даже не был в полном мере ее.
До четырнадцатого февраля прошлого года, приходя после института в многоквартирный дом в городе Смежном, Киссия открывала входную дверь и попадала в обычную типовую квартиру, находящуюся в этом же доме. Но после, став Хранительницей, она не могла позволить себе такой роскоши. Девушка должна была находиться в одном доме с Чернокнижником Бальзамо Кадуцеусом, и Ковен, применив долговременное заклятие к двери квартиры, сделал ее порталом, ведущим в дом, где содержится Кад.
Дом, который находился в другом городе – Новой заре.
Она потеряла свою уютную светлую и милую квартирку, любовно обустроенную за два года жизни в Смежном, голубую кухоньку, уставленную маленькими баночками со специями и вазами с живыми цветами. Свой светло-розовый диван, с отвратительными рюшами под сиденьем, который почему-то полюбился ведьме, наверное, за невероятную мягкость подушек и высокую спинку.
Этот диван был перевезен ею в мастерскую дома, и технически не был утерян девушкой. Но больше не дарил того ощущения уюта и спокойствия.
Дом, принадлежавший роду Оромори веками, казался девушке более чужим, чем безымянная квартирка в Смежном. Он весь пропах магией Када и казалось, больше принадлежал ему, чем ведьмам ее рода.
До переезда девушка любила подолгу сидеть на кухне, пробуя готовить новые блюда и листая конспекты прямо на отвратительно милом розовом диване. Теперь же она чувствовала себя затворницей, прячущейся в глубинах чужого дома, не имея по истине своего угла.
Кто из них двоих здесь больший пленник?
Киссия не знала.
Дверь за ее спиной, отгораживающая кухню от владений Када, открылась...
Продолжение книги можно прочитать по ссылке: Ковен Ядовитых Жал https://author.today/work/202713
#книги #фэнтези #монстры #магия #ведьмы #сторителлинг #детективныйроман #любовныйроман #истории