Бабушка сидела на кухне, ела, непроизвольно швыркая, суп и затравленно смотрела на Полину, которая топталась в коридоре, пока Тимур в соседней комнате ругался с мамой.
-Здрасьте,- на всякий случай (вдруг бабуля глуховата?) в третий раз поздоровалась она, опуская, наконец, ручку чемодана, с которым со скандалом ушла из дома в новую свободную жизнь с главной любовью своей жизни.
Бабуля в очередной раз не ответила, зачерпнула следующую ложку супа, и, не сводя глаз с Полины, продолжила трапезу.
-Ты не понимаешь! - орал в это время Тимур — это, который главная любовь жизни, - на очередной истеричный выпад мамы. - Это же она! Одна-единственная. Мы должны быть вместе. Ну, как — как ты не понимаешь?! - теперь уже в его криках сквозило отчаяние, и Полна вновь взялась за ручку чемодана.
Стараясь не смотреть на бабулю («не обращай внимания, она у нас странная»), Полина прижимала к себе чемодан, стараясь не касаться вещей, которые пахли совсем не так, как она привыкла, неряшливо разбросанной по коридору обуви, давненько не обновляемых обоев. Малодушные мысли о правоте отца, который предрек ее скорое возвращение, то и дело забредали в голову, небрежно насвистывая. Особенно, когда она представляла, что по утрам будет варить кофе на кухне под немигающий взгляд странной бабушки, хлебавший суп, и ворчание матери любви всей своей жизни: «Ты ее знаешь меньше месяца! Только Ксюши твоей нам тут не хватало!.
-Мама! Ее зовут Полина!
-Какая разница?!
Входная дверь запиралась на ключ. Куда он его дел, когда они вошли? Полна тогда была точно мертвая от страха и глаз не сводила с Тимура. Но если хорошенько поискать, то она наверное его найдет. Если Тимур предусмотрительно не забрал ключ с собой, когда отправился рассказывать маме о том, что теперь они будут жить вместе.
-Ты чего в прихожей-то стоишь? - вдруг словно отмерла бабуля. - Проходи, чаю попьем. Невеста, - хихикнула она.
-Сп-пасибо. Я тут подожду, - уже не сомневаясь, что сбежит, сказала Полина. И тут дверь гостиной открылась. Оттуда выскочил сначала Тимур — весь красный и взлохмаченный, а потом его мама — такая спокойная, как будто и не орала пять минут на сына.
-Значит так, Полина, проходи, устраивайся. Обедать будем. А потом поговорим.
Полина хотела закричать, что это все большая ошибка и разговаривать им вовсе не о чем. И вообще она уже уходит. Но Тимур зло схватил ее чемодан и, буркнув на ходу, «идем», вынудил следовать за собой.
Комнатка его оказалась меньше, чем туалет у Полины в квартире. Туда едва-едва помещалась полутораспальная кровать и шкаф. Плазма висела на стене, а ноутбук валялся, наполовину задвинутый под кровать. На подоконнике лежали книги.
-Устраивайся, - недружелюбно сказал Тимур, все еще тяжело дыша после разговора с матерью.
Полина не спешила.
-А ты уверен, что удобно. Может, я домой пойду?
Он обернулся, и глаза у него были очень злые. Полина сразу осеклась и стала рассматривать рисунок на линолеуме.
-Значит так. Жить будем здесь. Для начала дадим себе месяц сроку, - он говорил твердо, но слова его вселяли в Полину надежду. - Если уживемся, еще на месяц продлим. Согласна?
Ну, за месяц они по любому разбегутся, с облегчением подумала Полина и кивнула.
Через месяц они продлили уговор еще на год.
PS для тех кто хочет в приятную компанию - мой телеграм-канал)
Что еще почитать?
Девочка и дорога
Выродки
Меня не стало в 28
Как удержать жениха
Дрянь