Вот и подошел к концу очередной месяц лета. Оглядываясь назад, я вспоминаю, как много было в нём дней, посвященных семье. В этом году в июле было ровно двенадцать лет с того момента, как я первый раз увидела своего супруга. А две недели назад вышла замуж моя сестра.
День семьи, любви и верности, который отмечается 8 июля, государственные умы подумывают в будущем сделать нерабочим. Член комитета Госдумы по труду, социальной политике и делам ветеранов Светлана Бессараб предполагает, что он "заменит" день святого Валентина. По ее словам, "новый праздник" будет основан на российских обычаях и устоях. Однако при ближайшем рассмотрении праздник оказывается отнюдь не новым.
В православной традиции в этот день чтится память святых Петра и Февронии Муромских. С середины XVI века известна повесть о них, написанная священником Ермолаем (в монашестве Еразм), которая на протяжении веков была любимым чтением русского народа и распространилась в огромном количестве списков. Многие из этих списков украшались миниатюрами.
Сюжет прост и гармоничен, и даже мои маленькие дети всегда увлеченно слушали эту историю:
Петр был младшим братом муромского князя Павла и едва не погиб, защищая честь его жены от "блудного змея" - оборотня. Исцелила Петра мудрая дева Феврония из рязанской деревни, которую он взял в жены. Когда они унаследовали княжество, бояре не захотели подчиняться княгине-простолюдинке и изгнали ее. Петр последовал за ней, потом супруги, неизменно верные друг другу в горе и в радости, триумфально вернулись на престол. Принявшие в конце жизни монашеский постриг, они умерли в один день. Тела их чудесным образом оказывались в одном гробу, как ни пытались их разделить.
Для "прочтения" не менее интересна житийная икона святых.
На первый взгляд создается впечатление, что иконная доска как калейдоскоп, изобилует несчетным количеством мельчайший подробностей. Но есть определенная логика как исполнения, так и созерцания житийной иконы. Понимая её, историю жизни благоверных супругов можно читать по расположенным вокруг главного образа небольшим композициям (клеймам). Получится ничем не хуже, чем повесть. Существуют разные системы расположения сцен жития. Традиционно повествование начинается в верхнем левом углу, и далее развивается в клеймах - сверху вниз слева направо, игнорируя образ в центре или, как говорят профессионалы, в среднике. Житийные изображения, как правило, снабжены пояснительными текстами. Кому интересно, здесь ссылка на более подробное описание этой иконы, а мы вернемся к исторической канве событий, связанных с жизнью святых и созданием повести о них.
Петр и Феврония были канонизированы на церковном соборе 1547 года, но почитание муромских супругов началось задолго до этого. Ермолай Еразм создавал свое произведение, находясь под сильным влиянием народного предания о муромском князе и его жене. Хорошо образованный церковный писатель, принадлежал кругу митрополита Макария. Первосвятитель был выдающимся представителем русской культуры, с его именем связано первое систематическое изложение истории - составление Степенной Книги, а также учреждение книгопечатания на Руси. Митрополит Макарий собрал вокруг себя единомышленников и писателей для создания массива духовной литературы того времени - Великих Миней Четьи.
Минеи Четьи (от греч. μηνιαῖος, миниэос - месячный, и слав. четии — предназначенные для чтения). Это двенадцать огромных томов, каждый из которых включает в себя от полутора до двух тысяч страниц. В сборники вошли такие литературные произведения как жития святых, поучения отцов церкви, рассказы о православных праздниках, составленные в соответствии с церковным календарем. В них содержится полезное чтение на каждый день года. В отличие от миней богослужебных, минеи четьи предназначены исключительно для домашнего чтения.
Главный парадокс заключается в том, что Ермолай Еразм создавал свое произведение специально для включения его в Великие Минеи Четьи, но оно туда так и не вошло! Возникла эта проблема прежде всего потому, что "Повесть и Петре и Февронии" носит ярко выраженный фольклорный характер и построена с использованием так называемых "странствующих" сказочных мотивов "змееборчества" и "мудрой девы". Повесть резко выделяется на фоне других житий , написанных в это время и включенных в Великие Минеи Четьи. Однако говорить о том, что прототипы главных героев повести также являются фольклорными неверно.
В самом тексте Ермолая Еразма нет прямых указаний на то, какие муромские князья имеются ввиду. Тем не менее, великие историки Владимир Осипович Ключевский и Евгений Евсигнеевич Голубинский провели необходимые изыскания, чтобы с большой долей вероятности предположить, о ком идет речь. По всей видимости князь Петр - это муромский князь Давид Юрьевич, время правления которого пришлось на начало XIII века. Современные историки считают, что это одна из версий, и разобраться в этом довольно сложно хотя бы потому, что в летописях того времени практически нет упоминания о Муроме. Он был разорен монголо-татарами в 1238 - 1239 годах, и с тех пор летопись, и без того небогатая известиями о нем, почти замолкает по муромским делам. Летописцы стали обходить его вниманием еще и потому, что его соседка Рязань сделалась богаче, влиятельнее, и древняя честь Мурома, когда-то первенствовавшего в регионе, уступила мощи рязанской. В 1392 году Муром перешел под руку великого князя московского Василия I - независимое Муромское княжество исчезло, на его месте появилась новая провинция Московской Руси.
С течением столетий образ христианской семьи, рожденный древнерусским сознанием и отраженный в "Повести о Петре и Февронии", покоился на духовных столпах любви, жертвенности, служения. Такое традиционное восприятие семейных ценностей сохранялось довольно долгое время, как сохранялось понятие патриархальной семьи с ее основным принципом организации - принципом отцовского авторитета. Сегодня наша страна в значительной степени секуляризованная, и ее граждане не всегда готовы брать за идеал тот образец семейственности, который предлагается нам в государственном празднике. Но в самом его названии звучат слова о ценности семьи, любви и верности. Слова эти не вырваны из контекста, но подтверждаются русской историей через живые образы святой четы князей Петра и Февронии Муромских.
В размышлениях о семье в этом месяце мне также вспоминается событие, произошедшее чуть более ста лет назад. Оно имело поистине исторический масштаб.
Скорбные страницы о страданиях Царя говорят о страданиях России. И, решившись нарушить обет моего профессионального молчания, я принял на себя всю тяжесть ответственности в сознании, что служение закону есть служение благу народа. Знаю, что в этом исследовании на многие вопросы не найдет ответов пытливый ум человеческий: оно по необходимости ограничено, ибо основной его предмет - убийство. Но потерпевший от преступления - носитель власти верховной, правивший многие годы одним из могущественнейших народов.
Как и всякий факт, оно свершилось в пространстве и времени и, в частности, в условиях величайшей борьбы народа за свою судьбу. Оба эти фактора: личность потерпевшего и реальная действительность, в условиях которой свершилось преступление, – придают ему особый характер: явления исторического.
Это отрывок из книги "Убийство царской семьи" Николая Соколова, следователя по особо важным делам Омского окружного суда. Он руководствовался правилами уголовного судопроизводства Российской империи, а результаты своих изысканий опубликовал уже в эмиграции в 1924 году отдельной книгой, включившей в себя в том числе опросы свидетелей. Она стала значительным источником информации о расстреле Николай II и его родных.
Расстрелу предшествовало заточение семьи последнего русского императора. Николай II и его супруга Александра Федоровна с дочерью Марией прибыли в Екатеринбург 30 апреля 1918 года. Через некоторое время к ним присоединились остальные дети - Ольга, Татьяна, Анастасия и Алексей. В общей сложности члены царской семьи провели в Доме особого назначения, как тогда официально назывался дом Ипатьева, 78 дней. С того времени сохранились строки из письма великой княжны Ольги Николаевны:
Отец просит передать всем тем, кто ему остался предан, и тем, на кого они могут иметь влияние, чтобы не мстили за него, так как он всех простил и за всех молится, и чтобы не мстили за себя, и чтобы помнили, что то зло, которое сейчас в мире, будет еще сильнее, но что не зло победит зло, а только любовь…
О царской семье написано много книг, сохранилось множество материалов, которые указывают на высокое духовное устроение самого государя и его семьи - дневники, письма, воспоминания. Семья последнего русского императора внутри себя очень цельная, дает нам массу назидательных примеров в их благородстве, отношении друг к другу, взаимной жертвенности и любви. На их примере можно увидеть отпечаток именно того восприятия семейных ценностей, которые присущи были Петру и Февронии Муромским, жившим много столетий до них. Царская семья была прославлена в церкви в лике страстотерпцев, потому как и в смерти они остались неразлучны, и приняли ее с готовностью пострадать за Россию и за веру. Их убийство не было напрямую связано с их православным мировоззрением, поэтому канонизировать их было решено не как мучеников за веру, но как первых прославленных русских святых, благоверных князей Бориса и Глеба, названных страстотерпцами. Совершивший убийство своих сводных братьев, Святополк вошел в историю как Окаянный. Им руководило желание властвовать великокняжеским престолом.
Но когда совершалась расправа над царской семьей, политический мотив оказался не единственным. Рушился тысячелетний порядок жизни всего народа. Это был вызов системе взглядов, традиций, интерпретации исторических событий, направленный на разрыв связи времен и поколений, на разрушение семьи.
Сегодня для многих из нас семья является универсальной ценностью, которая находится вне политики и вне вероисповедания. Именно она вынесена в заглавие государственного праздника, тем самым призывая нас к консолидации. Мне представляется это возможным через приобщение к историческому прошлому нашей страны.