Классика в театре: устаревшие образы в давно утерянных сюжетах с долгими и монотонными диалогами? А может, есть другие варианты? Отыщем классические спектакли на любой вкус в театрах Москвы и Санкт-Петербурга этим летом.
Российский академический Молодежный театр (РАМТ): «Ромео и Джульетта», 23 июня
Придумать что-то более классическое, чем «Ромео и Джульетта» Шекспира, вряд ли получится. Эту трагедию, кажется, ставили уже во всех возможных вариациях, но до сих пор зритель ее смотрит, а режиссеры расставляют новые злободневные акценты. Так, на сцене РАМТа — когда-то детского театра — появилась история любви, далекая от пылких, романтичных признаний.
Режиссер Егор Перегудов ставил «современную историю, которая касается нас напрямую». Ромео и Джульетта не в пышных костюмах, а в джинсах и футболках оверсайз, декорации — не тихие улочки Вероны, а коробки-трансформеры, которые превращаются в балкон или переход с киосками. И все это с шекспировским текстом! Жесткий перевод Осии Сороки здесь стал настоящей находкой.
Ромео и Джульетта, конечно, погибнут в конце, а преградой для их любви все так же станет непримиримая вражда родителей, больше похожая на разборки 90-х. Но только здесь герои даже не надеются на счастливый исход — три часа пьесы медленно ведут зрителя к печальному финалу.
Это спектакль о современном мире, где человек нуждается в любви, совершенно не умея любить. Примерить на себя новое прочтение давно известного сюжета можно уже 23 июня.
Московский художественный театр имени А. П. Чехова: «Карамазовы», 27 июня
Художественный руководитель театра в 2000–2018 годах, Олег Табаков, не боялся экспериментов и много работал с молодыми режиссерами. Так в МХТ пришли шумные, а порой даже скандальные премьеры.
Одной из таких оказались «Карамазовы» Константина Богомолова. Премьера состоялась еще в 2013 году и вызвала море противоречивых комментариев. Постановку называли «адом на сцене» и «средневековой мистерией», где все строится на принятии почти запрещенного сейчас понятия смерти.
Сам Константин Богомолов отмечал: «В романе Достоевского меня, прежде всего, интересует детективная интрига, а не философско-религиозные искания». Но в этом пятичасовом диалоге о жизни и смерти задаются вечные вопросы, на которые вряд ли получится найти ответ: «Есть Бог или нет?», «Стоит ли счастье всего мира слезинки ребенка?».
В этой работе совсем не нужно искать сходство с оригиналом Федора Михайловича. Спектакль — авторская интерпретация о нашей действительности: «Если ты делаешь театр, ты не можешь не говорить о сегодняшнем дне». Найти в классике злобу дня и послушать Rammstein и Queen на сцене в центре Москвы можно успеть 27 июня.
Большой драматический театр имени Г. А. Товстоногова: «Гроза», 6 июля
БДТ — три буквы, известные театралам по всему миру, и своеобразный символ культурного Санкт-Петербурга. На этой исторической сцене в здании с дворцовыми ансамблями еще в 2016 году состоялась премьера самой востребованной пьесы Островского — «Грозы» в постановке Андрея Могучего.
«Грозу» ставил почти каждый театр, и найти в ней что-то новое сложно, но театральный режиссер Андрей Могучий попытался провести эксперимент. На первом месте здесь неожиданно оказалась музыка Александра Маноцкова. О мелодичности текстов Островского говорили многие, но нигде еще «Кулигин не говорил частушками, Катерина — молитвами, а Борис не пел оперным голосом».
Музыка удивляет даже недовольных зрителей, а вот почти полное отсутствие декораций спектакля, поставленного в черных тонах, поняли не все. Кромешная темнота, откуда будто на телевизионном экране выплывают жители Калинова, стала фоном для Катерины — единственной одетой в кроваво красный.
В постановке Андрея Могучего раскрываются позабытые традиции русского театра времен Островского с его внебытовой театральностью. Сам режиссер-постановщик говорит: «В „Грозе“ практически нет развития характеров — это почти лубок». Услышать мелодичность «Грозы» и оценить новаторский подход Могучего можно 6 июля.
Мастерская Петра Фоменко: «Волки и овцы», 17 июля
Мастерская Петра Фоменко — театр совсем молодой. Официальной датой основания считают 1993 год. Тогда труппе предоставили крохотное здание бывшего кинотеатра в совсем не театральном районе столицы. Но для самих «фоменок» театр родился в 1988 году, когда Петр Наумович набрал группу студентов в свою учебную мастерскую на режиссерском факультете ГИТИСа.
Первую крупную работу — «Волки и овцы» по Островскому — фоменковский курс сыграл еще в аудитории ГИТИСа. Этот спектакль идет в театре до сих пор, только теперь на другой сцене: в 2008 году театр при поддержке правительства Москвы и банка ВТБ переехал в новое здание на склоне Москвы-реки с панорамным видом на набережную и Москву-Сити.
Современная постановка очень близка к драматургии Островского. Здесь, по замечанию театрального критика Натальи Крымовой, «обошлись без джинсов». Уже третье поколение актеров сохраняет на сцене ушедшую атмосферу русской усадьбы и через гротеск рисует перед зрителем всегда актуальную картину афер и жажды наживы. Постановка, по словам журналиста Егора Королева, «неторопливо рассказывает сидящим в зале волкам, что они волки, а овцам, что они овцы». Узнать, к кому относимся мы, под взрывы смеха в зале бывает непросто, но попробовать можно 17 июля.
