Зашла в храм Николая Чудотворца на Парке Культуры.
Человек не воцерковленный и даже не крещенный, в последние годы в храмы и церкви захожу часто.
Ощущение, как иностранцу дали раритет из фондов Ленинки. Книга красивая, древняя, веет от неё чем-то запредельным, чем-то таким, что все ищут. А прочитать не получается. Языка не знаю.
Разглядываю пляшущих человечков на страницах, гадаю над смыслом, а в итоге все равно - замок на двери. Заперто.
Стучите и отворят вам.
Да, с какого бока стучать непонятно.
Батюшка не понравился. Бывает. Вроде все при человеке: и внешность добрая, и речь мягкая. А тебе рядом с ним пусто.
Не твой человек.
Побродила, порассматривала роспись.
Иконы похожи на чугунные сковородки в жирной, побуревшей от времени, копоти. Столько на них стонов, слез, просьб, безысходности и криков, которые застряли в гортани.
Господи, спаси и сохрани.
Слева от алтаря, в закутке. Небольшой образ Богородицы. Глаза ясные.
Кто ее писал, видно очень чистый человек был. Не мятежный. В такого бы уткнуться, чтобы по голове погладил, как маленькую девочку. Сказал бы: все хорошо, не плачь.
- Поплачь, поплачь, доченька! Вижу, не за себя плачешь. Ничего, ОН тебя слышит.
Открываю глаза. Сквозь пелену все плывёт.
Матушка. Или как их называют? В чёрном вся. Работница храма? Глаз рассмотреть не могу. Очки с мутными линзами. Пахнет как все они - ладаном. И едва уловимо спиртным.
- Светло ты плачешь. Не от физических страданий. От того, что ОН тебе свою печаль дал вкусить.
- Разве он умеет печалиться?
- Конечно. ОН же все видит, все слышит. Каждого из нас. Страдания и маяту нашу. За каждого переживает.
- ОН же всемогущий! Почему не сделает так, чтобы страданий не было совсем?
- Для опыта. А для чего же мы все здесь? Нас сюда как в школу отправляют. Выучил урок - молодец, иди дальше, выше. Не сдал - остаёшься на второй год. Зубрить, страдать.
- Кармическое перерождение?
- Ну, это я не знаю. У меня вера православная.
- И что же делать?
- Уроки лучше готовить, упражнения выполнять и не роптать.
- Смирению учит?
Молчит. Голову опустила. Замечаю, как сбоку, из-под чёрного платка, клок пегих волос пробивается. В такой обычно рыжие седеют.
- Все-таки, нет. Не смирению. Учитель у нас хоть и большой, но не строгий. Сам как ребёнок. Больше всего ОН любит, когда мы веселимся и дурачимся на переменах, прыгаем, смеемся. Еле сдерживается, чтобы с нами в догонялки не броситься играть. ОН бы и рад эти все формулы и правила отменить. Да не ОН школьную программу придумал.
- А кто же?
Пожимает плечами.
- Не ведаю этого. Но одно знаю точно, хочет, чтобы мы счастливыми были. Чтобы каждый в конце золотую медаль получил. Помогает он нам. Даже шпаргалки сам пишет и нам подбрасывает. Чтобы верный ответ проще найти было.
- Какие шпаргалки?
- Люди, которых мы встречаем. Это же шпаргалки. Присмотрись. Все ответы в них написаны. Никого мы случайно не встречаем.
- И я для кого-то шпаргалка?
- Самая что ни на есть.
- И что мне делать?
Снова молчит. Смотрит. Ощущение, что скажет сейчас что-то очень важное для меня. Так напрягаюсь, что даже воздух вокруг становится похож на густое желе.
- Я не знаю. Глаза у тебя, дочка, светятся. Можно икону писать.
И после паузы:
- Может и напишет ещё кто...
Разворачивается, уходит. А потом возвращается:
- Ты только не забывай про ПЕРЕМЕНЫ. Во время урока ЕГО не прочувствуешь. А вот на перемене, когда с улыбками и песнями, тогда обернись только - ОН с тобой рядом. Не удержался все-таки, скачет на одной ножке и пластилином кидается. Как ребёнок. Ты урок свой выплакала. Теперь беги на перемену.