14 июля 1925 г. Толкин подготовил текст решения выпускной экзаменационной комиссии Английской школы Оксфордского университета. На этих испытаниях, проходивших с 11 июня, он ещё выступал в качестве внешнего экзаменатора от университета Лидса, но вскоре ему предстояло самому перейти в Оксфорд. В составленном позже отчёте говорилось, «что кандидаты начали сочетать свои познания в области литературы и языка, и что современная неестественная стена, разделяющая Литературу и Филологию, начинает рушиться». Самому Толкину летом 1925 г. также приходилось разрываться между литературой и филологией.
В июне в журнале университета Лидса «Грифон» было опубликовано толкиновское стихотворение «Легка, как липовый листок», о первой встрече Берена и Лутиэн, которое после череды правок в конечном счёте превратилось в балладу, пропетую Арагорном хоббитам во «Властелине колец».
Тем временем Толкин продолжал работу над «Кларендонским Чосером», которая, как известно, так и не была завершена. В мае он получил гранки глоссария к этому изданию. У. Хэммонд и К. Скалл полагают, что Джордж С. Гордон исправил корректуру текста в гранках: эти исправления, а также, возможно, исправленный толкиновский глоссарий, были учтены в корректуре в листах и отосланы Гордону и Толкину во второй половине мая. К середине июня Толкин и Гордон завершили вычитку корректуры в листах. 23 июня издательство «Оксфорд Юниверсити Пресс» подготовило переработанную корректуру в листах, в которую, однако, пока не были включены комментарии (которые Толкин ещё не написал), а также введение Джорджа Гордона и его же заметки о критических работах.
Возвращаясь к экзаменам, стоит процитировать письмо, написанное Толкином 12 июня отцу исключительно способного студента Рональда Эштона, неспособного по состоянию здоровья на них присутствовать.
Дарнли-роуд, Вест-парк, Лидс
12 июня 1925 г.
Вашу записку от 7-го числа я получил только в четверг [11 июня].
Уважаемый м-р Эштон!
Проректор не поставил меня в известность, но это сделал проф. Гоф, который настолько же, насколько и я, заинтересован в судьбе вашего сына, и мы обсудили, что можно по этому поводу предпринять.
Вы можете быть уверены, что мы оба сделаем всё от нас зависящее – полагаю, мы оба равно высокого мнения о вашем сыне, во всех отношениях, и ценим вашу жертву и то, насколько хорошо он ей распорядился.
Но вы не должны впадать в уныние. В самом худшем случае ничего не будет, но сын ваш получит степень «со справкой о болезни» [почётная степень, присуждаемая студенту, неспособному сдать экзамены по состоянию здоровья, но который, согласно всем ожиданиям, успешно бы их сдал – примечание публикатора] без класса, его труд не пропадёт зря, сам он извлечёт из него пользу; а что касается преимуществ при соискании работы, рекомендации проф. Гофа и мои будут для него почти столь же ценны, как если бы он получил отличие первого класса, не имея столь весомых рекомендаций.
Лично я очень надеюсь, что вашему сыну каким-то образом удастся появиться на экзаменах к следующему году <…> Если так случится, я постараюсь сделать всё, чтобы помочь ему в ходе следующей сессии – и мне следует ожидать от него очень хорошей работы к следующему июню, 1926 г. Однако мы известим его о том, чем увенчались наши усилия, в конце месяца. Пожалуйста, не забывайте меня и вашего мальчика. Я надеюсь, ему уже лучше. Если бы только он мог представить, насколько свирепые экзаменаторы на самом деле мягки и деликатны, и насколько по-доброму к нему расположены, возможно, он бы не беспокоился так сильно. Но в слишком усердной своей работе он представляет собой необычное исключение среди студентов! Эта записка, хотя и малосодержательная, исключительно конфиденциальная и личная, и настоящая цель её, в основном, – выразить мою симпатию, которую вы, я надеюсь, примете.
Искренне ваш
Дж.Р.Р. Толкин
Упомянутое выше стихотворение «Легка, как липовый листок» (которое было опубликовано по-русски в составе «Песен Белерианда»), представляло собой фрагмент из «Песни о детях Хурина», одно из последних дополнений к этой поэме, заброшенной Толкином в начале 1925 г. История Берена и Лутиэн захватила его – и он начал писать «поэму о Тинувиэль во время летних экзаменов 1925 г.» (согласно дневниковой записи). Однако «Лэ о Лейтиан» – такое название получило начатое летом того года произведение – тоже останется незавершённой: автор прервёт работу над ней в сентябре 1931 г.
Наконец, в июле 1925 г. в журнале «Ревью оф инглиш стадис» была опубликована статья Толкина «Чёртовы коняги». Как говорится в комментарии С. Лихачёвой в публикации к русскому переводу этой статьи в сборнике «Чосер как филолог», «Данная статья примыкает к корпусу "Катерининской группы": в ней Толкин рассматривает др.-англ. слово eafor ‘вепрь’, ср.-англ. aver на основе фрагмента из "Hali Meiðhad" в рукописи Bodley 34. Внимание Толкина к этому фрагменту привлек Ч.Т. Анионс. Толкин опровергает традиционную интерпретацию этого слова в контексте рукописи и приходит к выводу, что понимать его следует как "коняги, ломовые лошади"». Процитируем (в переводе А. Хромовой) вывод толкиновской статьи, на каких животных ездил диавол, упоминаемой в средневековом тексте "Hali Meiðhad":
«Факт остается фактом: в поведении диавола есть нечто неправильное. Мы можем отказаться от идеи о том, что он ездит верхом на гниющих вепрях, однако же и aver – неподходящее верховое животное для джентльмена. В средневековой латыни, французском и английском понятие aver хотя и противопоставлялось, как правило, скоту, прямо или косвенно, однако противопоставлялось оно и лошадям, предназначенным для верховой езды. Судя по всему, диавол ездил верхом на упряжных лошадях наподобие форейтора, однако же он находился в худшем положении, нежели чосеровский Шкипер, который «rood upon a rouncy as he couthe» [«ехал на кляче, как умел» – ср.-англ.], поскольку его скакуны – не что иное, как медлительные старые коняги, которых непрерывно надо подхлестывать.
Заметка эта написана во многом благодаря мистеру Ч. Т. Анионсу; это он исследовал для меня интересующий нас отрывок в Бодлеанской рукописи № 34, раскопал по моей просьбе слова пророка Иоиля и комментарий к ним и отослал их мне буквально-таки с обратной почтой, наведя меня на след скачущих галопом ломовых лошадей».
Одновременно управляясь с научной и преподавательской работой, но не забывая и о литературном творчестве, Толкин предпринял попытку воспользоваться открывшейся для него возможностью перейти из Лидса в Оксфорд. Но речь об этом в другой статье.
Публикация статьи на Дзене одобрена автором. Оригинальный материал - здесь.
