Двадцатого июня 2022 года исполнилось 100 лет со дня придуманного руководителями местного ГПУ антисоветского заговора Базарова-Незнамова. Главным драматургом действа выступил полпред ГПУ по Сибири Иван Петрович Павлуновский, захлебнувшийся, с подачи прежних работодателей, в собственной крови через 15 лет. И, кстати, 30 октября исполнится 85 лет со дня гибели этого палача.
Типовой сценарий заговора
Сам заговор был обнаружен чекистами якобы случайно. Его инициаторами как будто были работник транспортной рабоче-крестьянской инспекции Барабинска Аким Базаров и бывший учитель и подъесаул Леопольд Незнамов из Каинска (ныне Куйбышев), которые даже не были знакомы друг с другом. Однако, по мнению красных «драматургов», первый «главарь» больше отвечал за идеологию повстанцев, второй ведал их вооруженными силами.
Лозунг восстающих являл собой три тезиса: «Автономия Сибири. Долой коммунистов. Да здравствует республика».
Вокруг назначенных лидеров-авантюристов велся хоровод из агентов ГПУ, которые провоцировали организаторов на громкие речи и вооруженный мятеж с привлечением более 2 тысяч кулаков, белогвардейцев, торговцев и попов. Организация якобы имела многочисленные ячейки в разных городах, где рядовые заговорщики ждали сигнала на «всесибирское восстание».
В день выступления, 20 июня, к месту сбора в каинское крупное село Гутово явились лишь главари с приближенными и сексоты, так что восстание не состоялось. Не беда: следом начались аресты и задержания с дописыванием кровавого сценария в казематах новониколаевской тюрьмы.
Исследователи сходятся во мнении, что дело Базарова-Незнамова шито «белыми нитками» и имеет инерцию знаменитых процессов, ранее инспирированных большевиками против эсеров в Москве и Баку. Новосибирский историк Алексей Тепляков пишет: «Чекисты объединили в единый заговор монархистов и коммунистов, офицеров и уголовников, священников и крестьян, врачей и кооператоров, военнослужащих и сексотов. Только шпионаж не удалось «натянуть», хотя от одного из фигурантов силой добились показаний о том, что Незнамов получал деньги из Америки». Фантазии у тюремщиков били ключом.
В итоге арестовали около 500 человек, одни из которых говорили что-то антисоветское, другие сочувствовали монархистам и «белякам», третьи намеревались примкнуть к восставшим. Через год предъявили обвинения 95 подследственным. 33-х человек, как основных участников «заговора», приговорили к высшей мере наказания и расстреляли, четверо приговорены к 10 годам тюрьмы, свыше сорока человек получили срок от 1 года до 10 лет, 20 оправданы, 12 амнистированы.
Прокурор Алимов на процессе отметил, что в деле не было никакой фактуры, кроме оговоров и самооговоров. Однако суд пошел по линии Павлуновского, а не беспристрастного расследования. Полпреду ГПУ по Сибири нужны были показатели в работе, и он их получил, и ими же отчитался перед Москвой.
Подходящий кандидат
В Новосибирске Павлуновский появился после отставки своего предшественника Уралова, которого Дзержинский снял за топорные кровавые эксцессы. Кандидатура была подходящей: Иван Петрович имел хороший послужной список. В его биографии досибирского периода – бои с войсками Корнилова и Краснова, командование красногвардейцами на Украине и в Белоруссии. С поступлением в 1918 году в ЧК ему доверили важное мероприятие – вооруженное прикрытие бегства советского правительства из Петрограда в Москву, когда Юденич вплотную приблизился к берегам Невы. Затем Павлуновский отметился в разгроме июльского мятежа левых эсеров. Возглавил особый отдел Пятой армии, создал губЧК в Казани. Стал замом «железного Феликса».
В 1920 году судьба забросила его в Сибирь, где исполнительный Иван Петрович получил высокую должность карателя Сибири и где обнаружил многочисленных врагов. В Сибирь новый полпред привез команду головорезов – своих сподручных: управделами Ошмарина, следователя Сманцера, начальника тюрьмы Зорка и других палачей, которые из задержанных выбивали необходимые показания.
К заслугам Павлуновского можно отнести организованный в сентябре 1921 года показательный судебный процесс и расстрел барона Романа Унгерна, которого удалось заполучить путем подкупа окружения барона. По его прямой и волюнтаристской резолюции также были расстреляны оклеветанные бывший начальник Пермской, затем Омской железной дороги Николай Бобин и Мария Бочкарева – организатор «женского батальона смерти», яркая защитница Зимнего дворца во время Октябрьского переворота.
За Бобина, прекрасного организатора железнодорожного сообщения в армии белых, из Москвы вступились Калинин и Дзержинский, а Свердлов по телеграфу брал его на поруки. Но Павлуновский ослушался приказов из центра, предписав расстрелять железнодорожного специалиста до 1 мая, перед самой амнистией. Именно Иван Петрович по московским лекалам сфабриковал дело о контрреволюционной организации Базарова-Незнамова. Он за два года пребывания в Сибири «раскрыл и ликвидировал» 136 подобных антибольшевистских организаций. Показатели его работы росли как на дрожжах.
Ответственные лица, проверявшие чекистские застенки, отмечали, что при Павлуновском «атмосфера ГПУ переполнена грубостью, цинизмом, кровью, предательством, пьянством и развратом. Это неизбежное физиологическое последствие систематических кровавых расправ […]. Допросы с пристрастием и угрозами […], расстреливали в подвале на дворе […], кровь стоит огромными черными лужами, в землю не впитывается. Были случаи расстрела ранее вынесенного приговора. …Расстрелян юноша по доносу ревнивой девицы, которая потом отравилась и созналась в предсмертной записке. Расстреляно здесь за 3 месяца больше 300 человек. … [Начальников ОГПУ ] восстановить здесь в правах нельзя, они физически перерождаются в автоматы смерти и убийства, отсюда извращенность и неизбежное привнесение разнузданности во весь аппарат».
Арестованные проверяющими оба начальника-палача отсидели под арестом трое суток и были отпущены после сердитого письма Павлуновского, пекшегося «о необоснованности ареста» заслуженных работников ГПУ, которым потребовалось срочно подыскивать другое место службы. Всего лишь.
Дирижер и крысы
После Сибири, в 1926 году, дирижер кровавого оркестра исполнителей Павлуновский оказался в Закавказье с новым подчиненным – интриганом Лаврентием Берия, с которым не ужился. Затем перешел под крыло Серго Орджоникидзе в наркомат тяжелой промышленности. В 1936 году его отправили искать врагов народа на «Уралвагонстрое», где ни одного вредителя найдено не было. Это зачли старому волку в «минус». Акела промахнулся. Пришли за ним в 1937 году.
Железный Иван стойко сносил побои. Но, поскольку был мусофобом (мусофобия – боязнь крыс и мышей), то его сломал карцер с хвостатыми грызунами, которых он сильно боялся. В железные двери несгибаемый чекист застучал кулаками: «Варвары, пишите все, что хотите!» «Чистуха» (чистосердечное признание), как царица доказательств, привела к расстрелу. В 1956 году казненного палача реабилитировали, и до начала 90-х он считался «образцовым большевиком». Сегодня понятно, что это тавро, а не комплимент.